На семьдесят шестом году жизни сегодня утром скончался патриарх отечественного джаза - саксофонист, композитор и дирижер Георгий Гаранян. Смерть от внезапной остановки сердца наступила в Краснодаре, куда музыкант приехал на гастроли.
Если называть, вслед за Наполеоном из "Войны и мира", какую-либо смерть "славной", то для артиста – тем более для музыканта и тем паче для джазового – нет более славного и достойного ухода, чем кончина в пути, между концертами, во время турне.
Для музыканта на гастролях в английском языке существует определение on the road, очень уместное для всего, что прошел Георгий Гаранян за почти 60 лет - сначала в советском, затем в российском джазе. Саксофонист Георгий Гаранян начинал свой путь в те времена, когда это искусство находилось в идеологическом загоне "музыки толстых"; бэнд московского ЦДРИ в 1950-х завоевал прозвище "золотой восьмерки". Закончил же – примерно через полвека после того, как джаз в СССР стал музыкой почти классической, а затем и просто классикой. Частью культурного истеблишмента, если точнее.
На вершине джазового истеблишмента Георгий Гаранян оказался по праву. Оркестр Гостелерадио, ансамбль "Мелодия", трио Гаранян – Крамер – Кузнецов, музыка к десяткам фильмов, несчетное количество пластинок, собственный абонемент в цитадели классической музыки – Большом зале Московской консерватории. Пять лет назад Гаранян стал руководителем легендарного джаз-оркестра, созданного Олегом Лундстремом – ныне оркестра имени Лундстрема; абсолютно оправданное – и творчески, и административно – появление нового патриарха отечественного джаза.
Судя по картине джазового мира России, оставленного сегодня Георгием Гараняном – мира, населенного многими великолепными музыкантами разных поколений, из которых пока ни один не обладает гараняновским сочетанием более чем полувекового опыта в джазе, исполнительского мастерства и морального авторитета, - место неформального лидера джаз-движения освободилось надолго. Может быть, даже навсегда.
* * *
Михаил Грин, продюсер и арт-директор фестиваля "Джаз в саду "Эрмитаж":
- Меня всегда удивляла разноплановость и энергичность этого человека. Он писал джазовую музыку для кино, для телевидения, для цирка. Он дирижировал, он руководил оркестрами, он выступал самостоятельно с концертами как альт-саксофонист. Вел программы на радио и на телевидении. Был очень эрудированным и остроумным собеседником. Дважды он выступал со своими оркестрами - с краснодарским биг-бэндом и оркестром имени Лундстрема, которым он тогда руководил, - на нашем фестивале. Мне было всегда чрезвычайно приятно общаться с этим дружелюбным человеком; мы были с ним на "ты".
Георгий Гаранян принадлежал к самому первому - послевоенному - поколению еще советских джазовых музыкантов. В середине 50-х он уже был известным исполнителем на альт-саксофоне - солистом оркестра ЦДРИ под руководством нашего замечательного композитора и музыканта Юрия Саульского. Затем он переходит в биг-бэнд Олега Лундстрема - и там тоже становится солистом. После этого играет в эстрадном оркестре Всесоюзного радио под управлением Людвиковского, параллельно - в различных малых составах. А в 1973 году он становится руководителем ансамбля "Мелодия" при одноименной фирме грамзаписи. Мелодии, записанные этим ансамблем - в самых разных стилях - сделали Гараняна очень популярным исполнителем в Советском Союзе. Параллельно он успевает писать и музыку для кино; достаточно сказать, что он писал музыку для замечательного фильма Михаила Козакова "Покровские ворота". Он был главным дирижером цирка на Цветном бульваре, затем - краснодарский биг-бэнд, оркестр имени Лундстрема... Слава Гараняна, в общем-то, закономерна. Его знали все - даже те, кто не любит джаз.
Андрей Гаврилов, музыкальный журналист, музыкальный издатель:
- Мой интерес к джазу проснулся тогда, когда в середине 60-х годов по волнам какого-то "вражеского" радио я услышал именно записи Гараняна. Меня тогда поразил их уровень…
Георгий Гаранян - один из тех очень немногих людей, благодаря которым сейчас существует отечественный джаз. Он до конца своих дней занимался именно музыкой; не так много джазовых музыкантов, которые смогли до сегодняшнего дня зарабатывать музыкой на жизнь, не уйдя ни в какие другие сферы, и которые продолжают это делать на довольно высоком профессиональном уровне.
Чувство вины - которое, как мне кажется, должно охватить очень многих после его ухода - заключается в том, что если сейчас какой-нибудь молодой человек пойдет в магазин и спросит компакт-диск Георгия Гараняна, то ему предложат два, максимум три. На самом деле их должно быть несколько десятков. До сих пор не издана одна из легендарнейших записей советского джаза - запись так называемой "золотой восьмерки", она же "восьмерка Гараняна". Эта запись сделана на переломе 50-х - 60-х годов, она во многом определила развитие отечественного джаза вообще.
Все будут говорить - и справедливо - о том, сколько дал нам ансамбль "Мелодия", которым руководил Гаранян. Но все это богатство практически остается неизданным. Изданы записи с Высоцким, с какими-то эстрадными певцами, но очень многое навсегда может кануть в Лету. Пленки, которые составляли славу нашего джаза - записи, сделанные на фестивалях в Польше, в Чехословакии, на московских фестивалях. Этому была посвящена его жизнь. Мы все уйдем, рано или поздно, но это должно остаться.
Алексей Козлов, саксофонист:
- Жора был одним из главных действующих лиц в послевоенном поколении тех молодых джазменов, которые были самоучками; Жора сам в СТАНКИНе учился - не имея никакого образования, никакой перспективы вообще. И вот, несмотря на это, Георгий Гаранян стал образцом профессионализма, причем во всех областях: как виртуоз саксофона, как мастер аранжировки для биг-бэнда, как мастер дирижирования симфоническим оркестром, как мастер освоения первых электронных технологий в джазе - он был одним из первых, кто освоил их и написал учебник... И, конечно же, он стал человеком государственным. После того как разогнали биг-бэнд Людвиковского, Гараняну удалось создать ансамбль "Мелодия". Тем самым он спас всех наших главных солистов, своих друзей. Этот ансамбль вошел в историю советской эстрады, советского джаза; высокопрофессиональный был коллектив.
Он был очень чуткий, очень следил за здоровьем - причем не так, как это делают люди ради того, чтобы просто подольше пожить, а именно чтобы быть всегда в форме. Все это было подчинено именно профессии. Но... Полгода назад мы с ним где-то встретились - и я спросил Жору: "Ты не перебрал ли с работой?" У него было несколько биг-бэндов, причем в разных городах России. И он говорит: "Да, вообще все время провожу в поездах, в самолетах, тяжело, но ничего с собой поделать не могу".
Он немножко не рассчитал свои силы. Гаранян и скончался в Краснодаре перед концертом с Мишелем Леграном. Можно сказать, что он умер на посту.
Если называть, вслед за Наполеоном из "Войны и мира", какую-либо смерть "славной", то для артиста – тем более для музыканта и тем паче для джазового – нет более славного и достойного ухода, чем кончина в пути, между концертами, во время турне.
Для музыканта на гастролях в английском языке существует определение on the road, очень уместное для всего, что прошел Георгий Гаранян за почти 60 лет - сначала в советском, затем в российском джазе. Саксофонист Георгий Гаранян начинал свой путь в те времена, когда это искусство находилось в идеологическом загоне "музыки толстых"; бэнд московского ЦДРИ в 1950-х завоевал прозвище "золотой восьмерки". Закончил же – примерно через полвека после того, как джаз в СССР стал музыкой почти классической, а затем и просто классикой. Частью культурного истеблишмента, если точнее.
На вершине джазового истеблишмента Георгий Гаранян оказался по праву. Оркестр Гостелерадио, ансамбль "Мелодия", трио Гаранян – Крамер – Кузнецов, музыка к десяткам фильмов, несчетное количество пластинок, собственный абонемент в цитадели классической музыки – Большом зале Московской консерватории. Пять лет назад Гаранян стал руководителем легендарного джаз-оркестра, созданного Олегом Лундстремом – ныне оркестра имени Лундстрема; абсолютно оправданное – и творчески, и административно – появление нового патриарха отечественного джаза.
Судя по картине джазового мира России, оставленного сегодня Георгием Гараняном – мира, населенного многими великолепными музыкантами разных поколений, из которых пока ни один не обладает гараняновским сочетанием более чем полувекового опыта в джазе, исполнительского мастерства и морального авторитета, - место неформального лидера джаз-движения освободилось надолго. Может быть, даже навсегда.
* * *
Михаил Грин, продюсер и арт-директор фестиваля "Джаз в саду "Эрмитаж":
- Меня всегда удивляла разноплановость и энергичность этого человека. Он писал джазовую музыку для кино, для телевидения, для цирка. Он дирижировал, он руководил оркестрами, он выступал самостоятельно с концертами как альт-саксофонист. Вел программы на радио и на телевидении. Был очень эрудированным и остроумным собеседником. Дважды он выступал со своими оркестрами - с краснодарским биг-бэндом и оркестром имени Лундстрема, которым он тогда руководил, - на нашем фестивале. Мне было всегда чрезвычайно приятно общаться с этим дружелюбным человеком; мы были с ним на "ты".
Георгий Гаранян принадлежал к самому первому - послевоенному - поколению еще советских джазовых музыкантов. В середине 50-х он уже был известным исполнителем на альт-саксофоне - солистом оркестра ЦДРИ под руководством нашего замечательного композитора и музыканта Юрия Саульского. Затем он переходит в биг-бэнд Олега Лундстрема - и там тоже становится солистом. После этого играет в эстрадном оркестре Всесоюзного радио под управлением Людвиковского, параллельно - в различных малых составах. А в 1973 году он становится руководителем ансамбля "Мелодия" при одноименной фирме грамзаписи. Мелодии, записанные этим ансамблем - в самых разных стилях - сделали Гараняна очень популярным исполнителем в Советском Союзе. Параллельно он успевает писать и музыку для кино; достаточно сказать, что он писал музыку для замечательного фильма Михаила Козакова "Покровские ворота". Он был главным дирижером цирка на Цветном бульваре, затем - краснодарский биг-бэнд, оркестр имени Лундстрема... Слава Гараняна, в общем-то, закономерна. Его знали все - даже те, кто не любит джаз.
Андрей Гаврилов, музыкальный журналист, музыкальный издатель:
- Мой интерес к джазу проснулся тогда, когда в середине 60-х годов по волнам какого-то "вражеского" радио я услышал именно записи Гараняна. Меня тогда поразил их уровень…
Георгий Гаранян - один из тех очень немногих людей, благодаря которым сейчас существует отечественный джаз. Он до конца своих дней занимался именно музыкой; не так много джазовых музыкантов, которые смогли до сегодняшнего дня зарабатывать музыкой на жизнь, не уйдя ни в какие другие сферы, и которые продолжают это делать на довольно высоком профессиональном уровне.
Чувство вины - которое, как мне кажется, должно охватить очень многих после его ухода - заключается в том, что если сейчас какой-нибудь молодой человек пойдет в магазин и спросит компакт-диск Георгия Гараняна, то ему предложат два, максимум три. На самом деле их должно быть несколько десятков. До сих пор не издана одна из легендарнейших записей советского джаза - запись так называемой "золотой восьмерки", она же "восьмерка Гараняна". Эта запись сделана на переломе 50-х - 60-х годов, она во многом определила развитие отечественного джаза вообще.
Все будут говорить - и справедливо - о том, сколько дал нам ансамбль "Мелодия", которым руководил Гаранян. Но все это богатство практически остается неизданным. Изданы записи с Высоцким, с какими-то эстрадными певцами, но очень многое навсегда может кануть в Лету. Пленки, которые составляли славу нашего джаза - записи, сделанные на фестивалях в Польше, в Чехословакии, на московских фестивалях. Этому была посвящена его жизнь. Мы все уйдем, рано или поздно, но это должно остаться.
Алексей Козлов, саксофонист:
- Жора был одним из главных действующих лиц в послевоенном поколении тех молодых джазменов, которые были самоучками; Жора сам в СТАНКИНе учился - не имея никакого образования, никакой перспективы вообще. И вот, несмотря на это, Георгий Гаранян стал образцом профессионализма, причем во всех областях: как виртуоз саксофона, как мастер аранжировки для биг-бэнда, как мастер дирижирования симфоническим оркестром, как мастер освоения первых электронных технологий в джазе - он был одним из первых, кто освоил их и написал учебник... И, конечно же, он стал человеком государственным. После того как разогнали биг-бэнд Людвиковского, Гараняну удалось создать ансамбль "Мелодия". Тем самым он спас всех наших главных солистов, своих друзей. Этот ансамбль вошел в историю советской эстрады, советского джаза; высокопрофессиональный был коллектив.
Он был очень чуткий, очень следил за здоровьем - причем не так, как это делают люди ради того, чтобы просто подольше пожить, а именно чтобы быть всегда в форме. Все это было подчинено именно профессии. Но... Полгода назад мы с ним где-то встретились - и я спросил Жору: "Ты не перебрал ли с работой?" У него было несколько биг-бэндов, причем в разных городах России. И он говорит: "Да, вообще все время провожу в поездах, в самолетах, тяжело, но ничего с собой поделать не могу".
Он немножко не рассчитал свои силы. Гаранян и скончался в Краснодаре перед концертом с Мишелем Леграном. Можно сказать, что он умер на посту.
