"Деньги и мораль". Так была сформулирована тема дискуссии, состоявшейся недавно в вашингтонском Институт Брукингса. Дело в том, что представивший на ней свою новую книгу Стивен Грин – одновременно и банкир, возглавляющий один из крупнейших банков мира, и англиканский священник.
Христианство как будто осуждает погоню за наживой. Папа Римский Бенедикт XVI, размышляя о причинах глобального экономического кризиса, назвал нынешнюю мировую финансовую систему "домом, построенным на песке". В то же время одно из самых знаменитых поучений Иисуса Христа – притча о талантах, рассказанная во всех четырех Евангелиях. В ней говорится о хозяине, который поручил трем своим рабам с умом распорядиться своими деньгами. Иисус хвалит рабов, пустивших деньги в рост, и осуждает раба, для пущей сохранности зарывшего свой талант серебра в землю.
Христианская мораль, особенно протестантская, стимулировала развитие капитализма. И все же вершина христианской морали – не притча о талантах, а слова молитвы, обращенной к Отцу небесному как кредитору последней инстанции: "Прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим".
Обо всем этом не раз размышлял в своей жизни Стивен Грин. По окончании Оксфордского университета он думал о том, чтобы посвятить себя пастырскому служению, но в конце концов избрал путь сначала сотрудника общественных организаций, а затем – чиновника правительства. В англиканской церкви возможно совмещать светскую карьеру со священическим саном – именно это произошло со Стивеном Грином. В 1982 году он ушел в частный банковский бизнес и в настоящее время возглавляет один из крупнейших банков мира – HSBC. Он был главой Ассоциации британских банкиров, а сейчас является председателем делового совета при премьер-министре Великобритании.
Стивена Грина представил эксперт Института Брукингса, политический комментатор И-Джей Дийон:
- Должен сказать, что когда этот проект только затевался, я был рад участвовать в нем: меня заинтриговал тот факт, что президент одного из крупнейших банков мира в то же самое время - рукоположенный англиканский священник. Но я начинал свою работу над проектом с чувством, я бы сказал, непредвзятого скептицизма. После всего того, что произошло с нами за последние два года, я спрашивал самого себя: неужели я и впрямь хочу тратить свое время на нравоучения банкира? Это похоже на пародию. Потом я начал читать книгу Грина. И хочу сказать, что Стивен Грин – замечательная личность, человек, с которым как раз и надлежит отправиться в интеллектуально-нравственные странствия. Он хороший попутчик и для путешествия в географическом смысле слова. Он пишет о глобализации, и он знает мир. Из его книги узнаешь множество фактов, которыми хорошо блеснуть за парадным обеденным столом или в дружеском споре за стойкой бара. Я, например, не знал, что за последние 10 тысяч лет население Земли увеличилось с десяти миллионов до более чем шести миллиардов человек. Я не знал, что на протяжении 18 из 20 последних столетий Китай был крупнейшей экономической державой мира. Кому из вас известно слово, которое я попытаюсь правильно произнести – запозап? Ну как, получилось?
- Вполне, - похвалил оратора Стивен Грин.
- Кто-нибудь слышал про запозап? – повторил Дийон. - Это не что иное, как украшенный топор - один из самых ранних объектов глобальной торговли в царствование Хаммурапи в 1800 году до нашей эры.
Стивен Грин говорит, что защищает капитализм точно так же, как Черчилль защищал демократию – он говорил, что это худшее устройство общества за исключением всех остальных. Его книга называется "Выгодный товар: размышления о деньгах, морали и неопределенности мира".
- Я получаю удовольствие от литературного труда, - отметил Стивен Грин. - Мне хотелось изложить на бумаге некоторые мысли, которые мне приходили в голову – мысли, которые я обдумывал годами. Эта книга явно не о банковском деле, это и не книга о финансовом кризисе, хотя в ней есть глава о кризисе. Это книга о глобализации.
Мне в жизни повезло: моя должность позволяет мне увидеть мир. Я много езжу по свету. Банк, в котором я работаю, имеет отделения в 85 странах, так что я своими глазами вижу почти все мыслимые культуры. И у меня крепнет ощущение, что мир становится совокупностью перекрестков, по которым идет глобализация. И я хотел поразмышлять над смыслом этого процесса, потому что я думаю, что его последствия будут очень глубокими, очень значительными и очень продолжительными.
Я не думаю, что глобализация - новое явление. Я считаю, она началась вместе с историей человечества, это столбовая дорога истории - не без ухабов и отклонений, но все же главная магистраль. Смежное и в равной мере важное явление - урбанизация. 2008 год стал рубежом в этом отношении: более половины населения Земли живет теперь в городах. А примерно в 2050 году в городах будет жить около 80 процентов человечества.
Мы привыкли думать, что глобализация необратима. Но так ли это на самом деле?
- В своей книге вы говорите о глобализации XIX века и о том, как Первая мировая война, а за ней Великая депрессия остановили ее и, до некоторой степени, повернули ее вспять, - отметил И-Джей Дийон. - Почему это не может произойти снова?
- Я думаю, это возможно, - предположил Грин. - Но если такое случится, то это будет одним из наших самых скверных кошмаров. Причины, по которым глобализация остановилась в 1914 году, заключались, во-первых, в ужасах Первой мировой войны, а во-вторых – в появлении одной из самых серьезных альтернатив рынку. Попытка реализации этой альтернативы была предпринята в Советском Союзе, и некоторое время казалось, что она вот-вот захватит весь мир. Теперь мы знаем, что достижение это было ложным, знаем, какой чудовищной цены оно потребовало. Не думаю, что кто-то захочет повторить эксперимент.
Мы, конечно же, должны найти путь вперед. Никакой гарантии успеха не существует, и можно выдумать апокалиптические сценарии - в которых происходит нечто настолько ужасное, что вынуждает человечество отказаться от современных коммуникаций и вернуться в упрощенный и намного менее привлекательный мир. Не думаю, что нечто подобное случится. Мощный процесс усложнения взаимосвязей в этом мире теперь уже очень трудно развернуть вспять.
В современном мире, полагает Стивен Грин, изменились и такие понятия, как гражданство, национальная идентичность:
- Я смотрю на самого себя. Я родился в Англии, в определенном городе Англии, к которому я чувствую привязанность и куда я, возможно, хотел бы вернуться на склоне лет. Я также англичанин. Или я британец? Над этим вопросом я иногда размышляю, это очень специфическая британская проблема, проблема национальной идентичности. Я – европеец, а в некоторых аспектах я гражданин мира. И я предполагаю, что растущее сознание общих проблем - вроде изменения климата, которые мы не в состоянии решить никаким другим способом, кроме приложения глобальных усилий, - это сознание многим из нас внушает ощущение глобального гражданства. Все дело в том, что гражданство само по себе – многослойное понятие, весьма сложное и, разумеется, меняющееся с течением времени.
Глобализация – не только благо, но и зло. Например, в развитых странах она оборачивается закрытием предприятий и ростом безработицы, потому что производство переводится в страны дешевой рабочей силы. Стивен Грин считает это неизбежной и справедливой ценой.
- Мне кажется, что с точки зрения справедливости основная проблема глобализации состоит в том, что капитал намного более мобилен, чем рабочая сила, - предположил И-Джей Дийон. - Он способен перемещаться гораздо быстрее, чем наемный работник, и в итоге работник оказывается в заведомо проигрышном положении. Этот эффект глобализации мы наблюдаем в богатых странах, и именно это влечет за собой иррациональную негативную реакцию. Согласны ли вы с моим определением проблемы?..
- Нет, - ответил Грин. - Я думаю, что это неотъемлемое свойство глобализации. Это отнюдь не совпадение, что за последние 20 лет почти во всех странах разрыв между доходами самых богатых и самых бедных увеличился. Частично это результат глобализации, результат движения капитала, которое вы описали. Особая проблема заключается, конечно, в том, что рабочие места, которые теряют богатые страны, не исчезают, а появляются в бедных странах. Другая сторона этой медали – тот факт, что за последние 20 лет сотни миллионов людей из самых бедных стран мира избавились от бедности. Остается искать равновесие, решать, какой рецепт выписать наиболее пострадавшим; это - реальная политическая проблема богатых стран. Чего никак нельзя сделать – так это выпрыгнуть из лодки.
* * *
Нуждается ли бизнес в моральном оправдании? Вероятно, дискуссия на эту тему бесконечна.
По материалам программы Ирины Лагуниной "Время и мир".
Христианство как будто осуждает погоню за наживой. Папа Римский Бенедикт XVI, размышляя о причинах глобального экономического кризиса, назвал нынешнюю мировую финансовую систему "домом, построенным на песке". В то же время одно из самых знаменитых поучений Иисуса Христа – притча о талантах, рассказанная во всех четырех Евангелиях. В ней говорится о хозяине, который поручил трем своим рабам с умом распорядиться своими деньгами. Иисус хвалит рабов, пустивших деньги в рост, и осуждает раба, для пущей сохранности зарывшего свой талант серебра в землю.
Христианская мораль, особенно протестантская, стимулировала развитие капитализма. И все же вершина христианской морали – не притча о талантах, а слова молитвы, обращенной к Отцу небесному как кредитору последней инстанции: "Прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим".
Обо всем этом не раз размышлял в своей жизни Стивен Грин. По окончании Оксфордского университета он думал о том, чтобы посвятить себя пастырскому служению, но в конце концов избрал путь сначала сотрудника общественных организаций, а затем – чиновника правительства. В англиканской церкви возможно совмещать светскую карьеру со священическим саном – именно это произошло со Стивеном Грином. В 1982 году он ушел в частный банковский бизнес и в настоящее время возглавляет один из крупнейших банков мира – HSBC. Он был главой Ассоциации британских банкиров, а сейчас является председателем делового совета при премьер-министре Великобритании.
Стивена Грина представил эксперт Института Брукингса, политический комментатор И-Джей Дийон:
- Должен сказать, что когда этот проект только затевался, я был рад участвовать в нем: меня заинтриговал тот факт, что президент одного из крупнейших банков мира в то же самое время - рукоположенный англиканский священник. Но я начинал свою работу над проектом с чувством, я бы сказал, непредвзятого скептицизма. После всего того, что произошло с нами за последние два года, я спрашивал самого себя: неужели я и впрямь хочу тратить свое время на нравоучения банкира? Это похоже на пародию. Потом я начал читать книгу Грина. И хочу сказать, что Стивен Грин – замечательная личность, человек, с которым как раз и надлежит отправиться в интеллектуально-нравственные странствия. Он хороший попутчик и для путешествия в географическом смысле слова. Он пишет о глобализации, и он знает мир. Из его книги узнаешь множество фактов, которыми хорошо блеснуть за парадным обеденным столом или в дружеском споре за стойкой бара. Я, например, не знал, что за последние 10 тысяч лет население Земли увеличилось с десяти миллионов до более чем шести миллиардов человек. Я не знал, что на протяжении 18 из 20 последних столетий Китай был крупнейшей экономической державой мира. Кому из вас известно слово, которое я попытаюсь правильно произнести – запозап? Ну как, получилось?
- Вполне, - похвалил оратора Стивен Грин.
- Кто-нибудь слышал про запозап? – повторил Дийон. - Это не что иное, как украшенный топор - один из самых ранних объектов глобальной торговли в царствование Хаммурапи в 1800 году до нашей эры.
Стивен Грин говорит, что защищает капитализм точно так же, как Черчилль защищал демократию – он говорил, что это худшее устройство общества за исключением всех остальных. Его книга называется "Выгодный товар: размышления о деньгах, морали и неопределенности мира".
- Я получаю удовольствие от литературного труда, - отметил Стивен Грин. - Мне хотелось изложить на бумаге некоторые мысли, которые мне приходили в голову – мысли, которые я обдумывал годами. Эта книга явно не о банковском деле, это и не книга о финансовом кризисе, хотя в ней есть глава о кризисе. Это книга о глобализации.
Мне в жизни повезло: моя должность позволяет мне увидеть мир. Я много езжу по свету. Банк, в котором я работаю, имеет отделения в 85 странах, так что я своими глазами вижу почти все мыслимые культуры. И у меня крепнет ощущение, что мир становится совокупностью перекрестков, по которым идет глобализация. И я хотел поразмышлять над смыслом этого процесса, потому что я думаю, что его последствия будут очень глубокими, очень значительными и очень продолжительными.
Я не думаю, что глобализация - новое явление. Я считаю, она началась вместе с историей человечества, это столбовая дорога истории - не без ухабов и отклонений, но все же главная магистраль. Смежное и в равной мере важное явление - урбанизация. 2008 год стал рубежом в этом отношении: более половины населения Земли живет теперь в городах. А примерно в 2050 году в городах будет жить около 80 процентов человечества.
Мы привыкли думать, что глобализация необратима. Но так ли это на самом деле?
- В своей книге вы говорите о глобализации XIX века и о том, как Первая мировая война, а за ней Великая депрессия остановили ее и, до некоторой степени, повернули ее вспять, - отметил И-Джей Дийон. - Почему это не может произойти снова?
- Я думаю, это возможно, - предположил Грин. - Но если такое случится, то это будет одним из наших самых скверных кошмаров. Причины, по которым глобализация остановилась в 1914 году, заключались, во-первых, в ужасах Первой мировой войны, а во-вторых – в появлении одной из самых серьезных альтернатив рынку. Попытка реализации этой альтернативы была предпринята в Советском Союзе, и некоторое время казалось, что она вот-вот захватит весь мир. Теперь мы знаем, что достижение это было ложным, знаем, какой чудовищной цены оно потребовало. Не думаю, что кто-то захочет повторить эксперимент.
Мы, конечно же, должны найти путь вперед. Никакой гарантии успеха не существует, и можно выдумать апокалиптические сценарии - в которых происходит нечто настолько ужасное, что вынуждает человечество отказаться от современных коммуникаций и вернуться в упрощенный и намного менее привлекательный мир. Не думаю, что нечто подобное случится. Мощный процесс усложнения взаимосвязей в этом мире теперь уже очень трудно развернуть вспять.
В современном мире, полагает Стивен Грин, изменились и такие понятия, как гражданство, национальная идентичность:
- Я смотрю на самого себя. Я родился в Англии, в определенном городе Англии, к которому я чувствую привязанность и куда я, возможно, хотел бы вернуться на склоне лет. Я также англичанин. Или я британец? Над этим вопросом я иногда размышляю, это очень специфическая британская проблема, проблема национальной идентичности. Я – европеец, а в некоторых аспектах я гражданин мира. И я предполагаю, что растущее сознание общих проблем - вроде изменения климата, которые мы не в состоянии решить никаким другим способом, кроме приложения глобальных усилий, - это сознание многим из нас внушает ощущение глобального гражданства. Все дело в том, что гражданство само по себе – многослойное понятие, весьма сложное и, разумеется, меняющееся с течением времени.
Глобализация – не только благо, но и зло. Например, в развитых странах она оборачивается закрытием предприятий и ростом безработицы, потому что производство переводится в страны дешевой рабочей силы. Стивен Грин считает это неизбежной и справедливой ценой.
- Мне кажется, что с точки зрения справедливости основная проблема глобализации состоит в том, что капитал намного более мобилен, чем рабочая сила, - предположил И-Джей Дийон. - Он способен перемещаться гораздо быстрее, чем наемный работник, и в итоге работник оказывается в заведомо проигрышном положении. Этот эффект глобализации мы наблюдаем в богатых странах, и именно это влечет за собой иррациональную негативную реакцию. Согласны ли вы с моим определением проблемы?..
- Нет, - ответил Грин. - Я думаю, что это неотъемлемое свойство глобализации. Это отнюдь не совпадение, что за последние 20 лет почти во всех странах разрыв между доходами самых богатых и самых бедных увеличился. Частично это результат глобализации, результат движения капитала, которое вы описали. Особая проблема заключается, конечно, в том, что рабочие места, которые теряют богатые страны, не исчезают, а появляются в бедных странах. Другая сторона этой медали – тот факт, что за последние 20 лет сотни миллионов людей из самых бедных стран мира избавились от бедности. Остается искать равновесие, решать, какой рецепт выписать наиболее пострадавшим; это - реальная политическая проблема богатых стран. Чего никак нельзя сделать – так это выпрыгнуть из лодки.
* * *
Нуждается ли бизнес в моральном оправдании? Вероятно, дискуссия на эту тему бесконечна.
По материалам программы Ирины Лагуниной "Время и мир".
