Ирина Лагунина: В Санкт-Петербург на судне «Капитан Куроптев» прибыла очередная партия радиоактивного урана из Франции. Представители российского отделения экологической организации Гринпис провели акцию протеста: они встретили судно на моторных лодках с флагами «Россия не свалка» на русском и французском языках. По данным экологов, за 4 года французская компания AREVA отправила в Россию около 30 тысяч тонн «урановых хвостов». Большая часть отработавшего урана остается в России. Рассказывает Любовь Чижова.
Любовь Чижова: Акции Гринпис против ввоза в Россию отработавшего ядерного топлива прошли не только в Санкт-Петербурге, куда прибыли «урановые хвосты». Активисты экологической организации пытались воспрепятствовать передвижению урана еще по территории Франции. О том, как это было, рассказывает корреспондент Радио Свобода в Париже Елизавета Алисова…
Елизавета Алисова: Им удалось вывесить баннер «Россия не ядерная помойка» на борту судна, регулярно транспортирующего в Россию отработанный уран. 6 апреля они приковали себя к железнодорожному полотну, чтобы помешать перевозке урана с территории завода компании AREVA на юге Франции. Они даже успели разобрать более 20 метров железнодорожных путей. С декабря 2009 года активисты Гринписа во Франции провели целую серию акций против ввоза обеднённого урана в Россию. Но во вторник французский уран с судна «Капитан Куроптев» всё-таки выгрузили в порту Петербурга и отправили по железной дороге в Томск.
Группа компаний AREVA – мировой лидер в области производства оборудования для АЭС и крупный производитель обогащённого урана. Группа была создана в 2001 году в результате слияния производителя атомного топлива Cogema и Framatome, занимающейся строительством АЭС. Группа компаний работает в сотне стран и насчитывает 75 000 сотрудников. 91% акций компании принадлежат французскому государству. В 2009 году годовой оборот AREVA составил 8 с половиной миллиарда евро.
Говорит Аксель Рёнодэн из французского отделения Гринпис:
Аксель Ренодэн: Ядерные отходы из Франции вывозят в Россию уже тридцать лет, начиная с 1975 года. И только в октябре 2009 года эта тема стала известна широкому кругу общественности благодаря фильму Эрика Герэ и Лор Нуала «Отходы, ядерный кошмар». С этого времени французская общественность озаботилась этой проблемой и выступает категорически против экспорта в Россию радиоактивных отходов. Гринпис выступил с петицией, обращённой к министру окружающей среды и энергетики Жану-Луи Борло, в которой мы просим немедленно прекратить экспорт радиоактивных отходов в Россию. На данный момент под петицией подписались около 30 тысяч человек. Для петиции, запущенной по Интернету, это значительная цифра.
Елизавета Алисова: Компания AREVA утверждает, что ввозимый в Россию обеднённый уран после переработки возвращается во Францию. Сама Франция не располагает необходимыми мощностями для переработки отработанного ядерного топлива.
Гринпис, со своей стороны, считает, что речь идёт не о переработке, а именно о хранении радиоактивных отходов на российской территории.
Говорит Аксель Рёнодэн:
Аксель Ренодэн: Каждые две недели в Россию отправляется из Франции 600 тонн отходов. У нас есть точные цифры из официального источника – Министерства обороны - согласно которым с 2006 по конец 2009 года в Россию вывезли 33 тысячи тонн отходов. И обратно во Францию они не возвращаются. Если в Россию ввезли 33 тысячи тонн отходов, то во Францию привезли обратно 3 тысячи. Но дело в том, что эти 3 тысячи не имеют ничего общего с теми тридцатью тремя. Эти 3 тысячи – это урановая руда. Таким образом материалы, которые экспортируют из Франции в Россию, так там и остаются.
Любовь Чижова: По официальным данным, радиоактивные отходы, которые ввозятся в Россию, являются ценным энергетическим ресурсом, и после дообогащения отправляются обратно поставщику. Однако экологи утверждают, что обратно в страну происхождения отправляется только до 10 процентов от всего ввозимого сырья, а до 98 процентов остается в России навсегда. Для чего России отработавший уран? На этот вопрос пытается ответить представитель Санкт-Петербургского отделения Гринпис в России Мария Мусатова…
Мария Мусатова: Мы считаем, что интерес России единственное может быть в сиюминутной выгоде, в получении некоего сиюминутного заработка. К сожалению, этот заработок действительно будет только лишь сиюминутным, потому что, во-первых, нам выделяют деньги на переработку урана, но это деньги не очень большие. Плюс основная часть отходов, которые поступают к нам из-за рубежа, останется навечно на хранении в России. И пока технологий по переработке и по дальнейшему использованию этого сырья не предусмотрено. Как мы можем видеть, действительно это выгода сиюминутная.
Любовь Чижова: Расскажите, пожалуйста, как активисты санкт-петербургского отделения Гринпис встречали радиоактивное топливо из Франции?
Мария Мусатова: Когда пришел очередной груз с радиоактивными отходами на судне "Капитан Куроптев", мы активисты Гринпис, встретили его в Морском порту Санкт-Петербурга. Мы провели большую акцию против ввоза радиоактивных отходов. Мы встретили этот корабль на лодках, навстречу к кораблю направились лодки с нашими активистами. На лодках мы развернули флаги с перечеркнутым знаком радиационной опасности, на входе в порт альпинисты вывесили 25-метровый баннер со знаком радиации и надписью "Стой!". И на берегу на противоположной стороне морского канала мы развернули большой баннер "Остановите ядерное рабство России" на русском и английском языках и зажгли сигнальные огни. Но несмотря на это, очередной груз с радиоактивными отходами пришел в порт. Сейчас разгружается и после разгрузки отправится на железнодорожных составах в город Томск.
Любовь Чижова: Этот груз, который прибыл сейчас в Санкт-Петербург, он через некоторое время поедет в Томск. А где еще в России хранится отработавшее радиоактивное топливо?
Мария Мусатова: Основную часть гексофторида урана везут на химические предприятия за Уралом. Это города Томск, Красноярск, один из закрытых городов. Там эти контейнеры хранятся под открытым небом, стальные контейнеры, которые подвергаются коррозии.
Любовь Чижова: Рассказывала Мария Мусатова из Санкт-Петербургского отделения Гринпис. Сопредседатель группы «Экозащита» Владимир Сливяк напоминает, что благодаря протестам российских экологов в прошлом году удалось остановить поставки отработавшего ядерного топлива из Германии и Голландии..
Владимир Сливяк: Ввозятся урановые хвосты – это отходы процесса обогащения урана. В России есть несколько таких предприятий, поэтому мы тоже имеем опыт с этим, знаем, что это за вещество. У нас 4 комбината по обогащению урана и там своих таких радиоактивных отходов порядка 700 тысяч тонн находится сейчас. Безусловно, это одна из схем западных ядерных компаний, направленных на избавление от собственных радиоактивных отходов. Дело в том, что просто в Западной Европе было бы намного дороже утилизировать этот материал, как это полагается по закону, и поэтому была найдена такая схема, в рамках которой можно отправлять, описывая это как какого-то рода сырье, в другую страну. Таким образом обходится закон. Хотя на самом деле, конечно, урановые хвосты, отходы лежат дальше на наших предприятиях, с ними ничего не происходит. Дело в том, что у нас таких отходов очень много собственных. И если бы мы хотели с ними что-то делать, мы бы в первую очередь начали со своими делать, а не с иностранными.
Любовь Чижова: А для чего России эти радиоактивные отходы? Они что, приносят какие-то большие доходы стране?
Владимир Сливяк: Первоначально контракты на постави урановых хвостов дотированы серединой 90 годов, когда атомная промышленность находилась в довольно тяжелых условиях и зарабатывала абсолютно на всем, что ей предлагали с Запада. Сегодня ситуация изменилась, но, видимо, в этих сделках появилась какая-то серьезная коррупционная составляющая. Потому что трудно себе представить другую причину, по которой эти сделки продолжаются. То есть сегодня экономическое состояние отрасли намного лучше и нет никаких причин больше продолжать прием отходов за деньги.
Любовь Чижова: Если говорить о терминах, радиоактивные отходы и урановые хвосты – это одно и то же?
Владимир Сливяк: Тут есть разное толкование, скажем так. Если мы посмотрим российские законы, то окажется, что радиоактивные отходы определены как вещества, в отношении которых не предусмотрено дальнейшее использование. Но дело в том, что на бумаге можно написать абсолютно по отношению к любому веществу радиоактивному, что какое-то дальнейшее использование его будет предусмотрено. Закон не требует, чтобы атомная промышленность доказывала это дальнейшее использование, чтобы были продемонстрированы, например, государственные программы какие-то, описывающие дальнейшее использование того или иного вида радиоактивных отходов. Поэтому это одна из больших дырок в законе. Если кому-то нужно в своих далеких целях объявить радиоактивные отходы сырьем, то это можно очень просто сделать одним росчерком пера, с подготовкой одного приказа, одной бумаги. Экологи считают радиоактивными отходами то, что было использовано, то есть побочные отходы процесса в атомной промышленности. Поэтому мы говорим радиоактивные отходы об урановых хвостах, то есть это то, что образовалось в процессе обогащения урана, то есть обогащенная часть обеднена, радиоактивные отходы, в которых низкое содержание урана и других радиоактивных веществ – это побочный продукт, то есть не тот продукт, ради которого все обогащение урана производилось. С нашей точки зрения, это радиоактивные отходы. Я повторю, в России собственные урановые хвосты считаются радиоактивными отходами, а в отношении иностранных почему-то считается, что это не радиоактивные отходы.
Любовь Чижова: А из каких еще стран в Россию поступают эти самые урановые хвосты или радиоактивные отходы?
Владимир Сливяк: Начиная с середины 90 было два договора между французской компанией, которая принадлежит очень большой французской корпорации, с Росатомом, естественно. И еще один договор с европейской компанией, мощности которой сосредоточены в Германии, Голландии и Великобритании. Дело в том, что последние пять лет шла очень активная кампания группы "Экозащита" против контракта против контракта, и мы добились в прошлом году наконец того, что контракт был приостановлен и радиоактивные отходы из Германии и Голландии, которые поставлялись в течение более чем 10 лет в Россию, этот контракт больше не действует и из этих стран радиоактивные отходы, урановые хвосты не ввозятся. Сейчас осталась только Франция.
Любовь Чижова: Почему экологи традиционно выступают против ввоза в Россию радиоактивных отходов? Чем это опасно?
Владимир Сливяк: Есть разные типы радиоактивных отходов, но объединяющим является то, что в их составе всегда есть долгоживущие радиоактивные вещества. Например, если говорить об отработавшем топливе, то это радиоактивные вещества, которые будут опасны для человека и окружающей среды свыше четверти миллиона лет. В отношении других отходов эти цифры разнятся, но это все равно, как правило, тысячи лет. И мы выступаем против этого по одной простой причине: для России ввоз сегодня радиоактивных отходов – это означает огромное экономическое бремя для будущих поколений, которые будут вынуждены платить за безопасное хранение этих радиоактивных отходов. И тем не менее, всегда будет оставаться риск радиоактивных утечек. То есть сегодня на этом кто-то зарабатывает деньги, а тысячи будущих поколений россиян вынуждены платить за это постоянно деньги и, несмотря на это, жить с риском радиоактивных утечек.
Любовь Чижова: Говорил сопредседатель группы Экозащита Владимир Сливяк. По данным экологов, сейчас в России хранится около 700 тысяч тонн обедненного урана. Активисты Гринпис на сайте организации собирают подписи под письмом к правительству Франции с требованием прекратить ввоз в Россию отработавшего ядерного топлива.
Любовь Чижова: Акции Гринпис против ввоза в Россию отработавшего ядерного топлива прошли не только в Санкт-Петербурге, куда прибыли «урановые хвосты». Активисты экологической организации пытались воспрепятствовать передвижению урана еще по территории Франции. О том, как это было, рассказывает корреспондент Радио Свобода в Париже Елизавета Алисова…
Елизавета Алисова: Им удалось вывесить баннер «Россия не ядерная помойка» на борту судна, регулярно транспортирующего в Россию отработанный уран. 6 апреля они приковали себя к железнодорожному полотну, чтобы помешать перевозке урана с территории завода компании AREVA на юге Франции. Они даже успели разобрать более 20 метров железнодорожных путей. С декабря 2009 года активисты Гринписа во Франции провели целую серию акций против ввоза обеднённого урана в Россию. Но во вторник французский уран с судна «Капитан Куроптев» всё-таки выгрузили в порту Петербурга и отправили по железной дороге в Томск.
Группа компаний AREVA – мировой лидер в области производства оборудования для АЭС и крупный производитель обогащённого урана. Группа была создана в 2001 году в результате слияния производителя атомного топлива Cogema и Framatome, занимающейся строительством АЭС. Группа компаний работает в сотне стран и насчитывает 75 000 сотрудников. 91% акций компании принадлежат французскому государству. В 2009 году годовой оборот AREVA составил 8 с половиной миллиарда евро.
Говорит Аксель Рёнодэн из французского отделения Гринпис:
Аксель Ренодэн: Ядерные отходы из Франции вывозят в Россию уже тридцать лет, начиная с 1975 года. И только в октябре 2009 года эта тема стала известна широкому кругу общественности благодаря фильму Эрика Герэ и Лор Нуала «Отходы, ядерный кошмар». С этого времени французская общественность озаботилась этой проблемой и выступает категорически против экспорта в Россию радиоактивных отходов. Гринпис выступил с петицией, обращённой к министру окружающей среды и энергетики Жану-Луи Борло, в которой мы просим немедленно прекратить экспорт радиоактивных отходов в Россию. На данный момент под петицией подписались около 30 тысяч человек. Для петиции, запущенной по Интернету, это значительная цифра.
Елизавета Алисова: Компания AREVA утверждает, что ввозимый в Россию обеднённый уран после переработки возвращается во Францию. Сама Франция не располагает необходимыми мощностями для переработки отработанного ядерного топлива.
Гринпис, со своей стороны, считает, что речь идёт не о переработке, а именно о хранении радиоактивных отходов на российской территории.
Говорит Аксель Рёнодэн:
Аксель Ренодэн: Каждые две недели в Россию отправляется из Франции 600 тонн отходов. У нас есть точные цифры из официального источника – Министерства обороны - согласно которым с 2006 по конец 2009 года в Россию вывезли 33 тысячи тонн отходов. И обратно во Францию они не возвращаются. Если в Россию ввезли 33 тысячи тонн отходов, то во Францию привезли обратно 3 тысячи. Но дело в том, что эти 3 тысячи не имеют ничего общего с теми тридцатью тремя. Эти 3 тысячи – это урановая руда. Таким образом материалы, которые экспортируют из Франции в Россию, так там и остаются.
Любовь Чижова: По официальным данным, радиоактивные отходы, которые ввозятся в Россию, являются ценным энергетическим ресурсом, и после дообогащения отправляются обратно поставщику. Однако экологи утверждают, что обратно в страну происхождения отправляется только до 10 процентов от всего ввозимого сырья, а до 98 процентов остается в России навсегда. Для чего России отработавший уран? На этот вопрос пытается ответить представитель Санкт-Петербургского отделения Гринпис в России Мария Мусатова…
Мария Мусатова: Мы считаем, что интерес России единственное может быть в сиюминутной выгоде, в получении некоего сиюминутного заработка. К сожалению, этот заработок действительно будет только лишь сиюминутным, потому что, во-первых, нам выделяют деньги на переработку урана, но это деньги не очень большие. Плюс основная часть отходов, которые поступают к нам из-за рубежа, останется навечно на хранении в России. И пока технологий по переработке и по дальнейшему использованию этого сырья не предусмотрено. Как мы можем видеть, действительно это выгода сиюминутная.
Любовь Чижова: Расскажите, пожалуйста, как активисты санкт-петербургского отделения Гринпис встречали радиоактивное топливо из Франции?
Мария Мусатова: Когда пришел очередной груз с радиоактивными отходами на судне "Капитан Куроптев", мы активисты Гринпис, встретили его в Морском порту Санкт-Петербурга. Мы провели большую акцию против ввоза радиоактивных отходов. Мы встретили этот корабль на лодках, навстречу к кораблю направились лодки с нашими активистами. На лодках мы развернули флаги с перечеркнутым знаком радиационной опасности, на входе в порт альпинисты вывесили 25-метровый баннер со знаком радиации и надписью "Стой!". И на берегу на противоположной стороне морского канала мы развернули большой баннер "Остановите ядерное рабство России" на русском и английском языках и зажгли сигнальные огни. Но несмотря на это, очередной груз с радиоактивными отходами пришел в порт. Сейчас разгружается и после разгрузки отправится на железнодорожных составах в город Томск.
Любовь Чижова: Этот груз, который прибыл сейчас в Санкт-Петербург, он через некоторое время поедет в Томск. А где еще в России хранится отработавшее радиоактивное топливо?
Мария Мусатова: Основную часть гексофторида урана везут на химические предприятия за Уралом. Это города Томск, Красноярск, один из закрытых городов. Там эти контейнеры хранятся под открытым небом, стальные контейнеры, которые подвергаются коррозии.
Любовь Чижова: Рассказывала Мария Мусатова из Санкт-Петербургского отделения Гринпис. Сопредседатель группы «Экозащита» Владимир Сливяк напоминает, что благодаря протестам российских экологов в прошлом году удалось остановить поставки отработавшего ядерного топлива из Германии и Голландии..
Владимир Сливяк: Ввозятся урановые хвосты – это отходы процесса обогащения урана. В России есть несколько таких предприятий, поэтому мы тоже имеем опыт с этим, знаем, что это за вещество. У нас 4 комбината по обогащению урана и там своих таких радиоактивных отходов порядка 700 тысяч тонн находится сейчас. Безусловно, это одна из схем западных ядерных компаний, направленных на избавление от собственных радиоактивных отходов. Дело в том, что просто в Западной Европе было бы намного дороже утилизировать этот материал, как это полагается по закону, и поэтому была найдена такая схема, в рамках которой можно отправлять, описывая это как какого-то рода сырье, в другую страну. Таким образом обходится закон. Хотя на самом деле, конечно, урановые хвосты, отходы лежат дальше на наших предприятиях, с ними ничего не происходит. Дело в том, что у нас таких отходов очень много собственных. И если бы мы хотели с ними что-то делать, мы бы в первую очередь начали со своими делать, а не с иностранными.
Любовь Чижова: А для чего России эти радиоактивные отходы? Они что, приносят какие-то большие доходы стране?
Владимир Сливяк: Первоначально контракты на постави урановых хвостов дотированы серединой 90 годов, когда атомная промышленность находилась в довольно тяжелых условиях и зарабатывала абсолютно на всем, что ей предлагали с Запада. Сегодня ситуация изменилась, но, видимо, в этих сделках появилась какая-то серьезная коррупционная составляющая. Потому что трудно себе представить другую причину, по которой эти сделки продолжаются. То есть сегодня экономическое состояние отрасли намного лучше и нет никаких причин больше продолжать прием отходов за деньги.
Любовь Чижова: Если говорить о терминах, радиоактивные отходы и урановые хвосты – это одно и то же?
Владимир Сливяк: Тут есть разное толкование, скажем так. Если мы посмотрим российские законы, то окажется, что радиоактивные отходы определены как вещества, в отношении которых не предусмотрено дальнейшее использование. Но дело в том, что на бумаге можно написать абсолютно по отношению к любому веществу радиоактивному, что какое-то дальнейшее использование его будет предусмотрено. Закон не требует, чтобы атомная промышленность доказывала это дальнейшее использование, чтобы были продемонстрированы, например, государственные программы какие-то, описывающие дальнейшее использование того или иного вида радиоактивных отходов. Поэтому это одна из больших дырок в законе. Если кому-то нужно в своих далеких целях объявить радиоактивные отходы сырьем, то это можно очень просто сделать одним росчерком пера, с подготовкой одного приказа, одной бумаги. Экологи считают радиоактивными отходами то, что было использовано, то есть побочные отходы процесса в атомной промышленности. Поэтому мы говорим радиоактивные отходы об урановых хвостах, то есть это то, что образовалось в процессе обогащения урана, то есть обогащенная часть обеднена, радиоактивные отходы, в которых низкое содержание урана и других радиоактивных веществ – это побочный продукт, то есть не тот продукт, ради которого все обогащение урана производилось. С нашей точки зрения, это радиоактивные отходы. Я повторю, в России собственные урановые хвосты считаются радиоактивными отходами, а в отношении иностранных почему-то считается, что это не радиоактивные отходы.
Любовь Чижова: А из каких еще стран в Россию поступают эти самые урановые хвосты или радиоактивные отходы?
Владимир Сливяк: Начиная с середины 90 было два договора между французской компанией, которая принадлежит очень большой французской корпорации, с Росатомом, естественно. И еще один договор с европейской компанией, мощности которой сосредоточены в Германии, Голландии и Великобритании. Дело в том, что последние пять лет шла очень активная кампания группы "Экозащита" против контракта против контракта, и мы добились в прошлом году наконец того, что контракт был приостановлен и радиоактивные отходы из Германии и Голландии, которые поставлялись в течение более чем 10 лет в Россию, этот контракт больше не действует и из этих стран радиоактивные отходы, урановые хвосты не ввозятся. Сейчас осталась только Франция.
Любовь Чижова: Почему экологи традиционно выступают против ввоза в Россию радиоактивных отходов? Чем это опасно?
Владимир Сливяк: Есть разные типы радиоактивных отходов, но объединяющим является то, что в их составе всегда есть долгоживущие радиоактивные вещества. Например, если говорить об отработавшем топливе, то это радиоактивные вещества, которые будут опасны для человека и окружающей среды свыше четверти миллиона лет. В отношении других отходов эти цифры разнятся, но это все равно, как правило, тысячи лет. И мы выступаем против этого по одной простой причине: для России ввоз сегодня радиоактивных отходов – это означает огромное экономическое бремя для будущих поколений, которые будут вынуждены платить за безопасное хранение этих радиоактивных отходов. И тем не менее, всегда будет оставаться риск радиоактивных утечек. То есть сегодня на этом кто-то зарабатывает деньги, а тысячи будущих поколений россиян вынуждены платить за это постоянно деньги и, несмотря на это, жить с риском радиоактивных утечек.
Любовь Чижова: Говорил сопредседатель группы Экозащита Владимир Сливяк. По данным экологов, сейчас в России хранится около 700 тысяч тонн обедненного урана. Активисты Гринпис на сайте организации собирают подписи под письмом к правительству Франции с требованием прекратить ввоз в Россию отработавшего ядерного топлива.
