Александр Касаткин: За последний месяц резко возросла активность силовых структур в Ингушетии. Соответственно выросло и количество случаев нарушений прав человека. Рассказывает глава назрановского отделения правозащитного общества «Мемориал» Тимур Акиев.
Тимур Акиев: Ситуация в республике кардинально не меняется в лучшую сторону, несмотря на значительное улучшение статистики за последние 4 месяца по сравнению с аналогичным периодом за прошлый год. Однако статистика не передает настроения напряженности в Ингушетии в эти предпраздничные дни. Боевики совершили несколько вылазок в конце прошлой и начале этой недели. Так 30 апреля было обстреляно здание республиканской прокуратуры и здание администрации муниципального округа города Назрани. 3 мая в селении обстрелян дом местного жителя, который по некоторой информации занимался реализацией спиртных напитков. В этих случаях никто не пострадал. 4 мая обстрелян пост ДПС на въезде в город Назрань, один из сотрудников милиции был контужен. За предыдущие два месяца активность подполья была невысокой, в то время как сотрудники силовых структур продолжают активные действия.
На территории республики с начала года проведено не менее 10 полномасштабных спецопераций, в ходе которых 16 человек были задержаны, 38 человек убиты как участники НВФ, еще четыре погибших - это мирные жители. Действия силовиков далеко небезупречны. Задержанные в апреле жалуются на пытки и побои, которые к ним применяются со стороны сотрудников милиции. Так беженец из Чечни, который в настоящее время находится в больнице под охраной, в течение почти двух дней после похищения подвергался пыткам током и избиениям. Когда его привезли в суд для избрания меры пресечения, он потерял сознание. Другой житель Карабулака так же после задержания был сильно избит. Таким образом пытались найти организаторов теракта в городе Карабулак 5 апреля. Его нашли убитым 5 мая в городе Назрани, им оказался жителем селения, долгое время находившийся в розыске. При ликвидации пострадали две женщины, одна из которых погибла, а вторая с тяжелыми ранениями находится в больнице. Силовики поспешили объявить погибшую пособницей боевика. Этот факт отрицается близкими погибшей. И уж точно можно сказать, что ни погибшая женщина, ни та, которая получила ранения, не оказывала никакого вооруженного сопротивления, поэтому непонятно, с какой целью в их сторону были произведены выстрелы сотрудниками силовых структур. По данным ФСБ, погибший готовил новый теракт на 9 мая. Еще один человек был убит силовиками 6 мая, он был убит после того, как попытался убежать. У безоружного человека не было никаких шансов покинуть блокированную зону, тем не менее, силовики не пытались его задержать, он был убит при попытке к бегству. После этого силовики в течение получаса обстреливали пустой дом, практически разнесли его. По окончанию спецоперации сотрудники ФСБ забрали брата и сестру в качестве свидетелей. Активность правоохранительных органов может объясняться профилактическими мерами, направленными на предотвращение терактов в праздничные дни. Остается только надеяться, что эти методы не станут реальной причиной пополнения вооруженного подполья в последующее время.
Александр Касаткин: На этой неделе министр внутренних дел Северной Осетии Артур Ахметханов объявил о планируемом сокращении сотрудников министерства. «В рамках оптимизации», по словам министра, МВД уволит около 4 тысяч человек. Эксперты уже сейчас говорят о серьезных негативных последствиях этого плана. Из Владикавказа передает Жанна Тарханова.
Жанна Тарханова: С начала прошлого года уже сократили 774 человека. В основном это сотрудники, достигшие пенсионного возраста. Одной из причин сокращения называется существующий перелимит штаба, который был сформирован в 1992 году во время осетино-ингушского конфликта. На фоне возрастающего уровня безработицы в республике, составившего официально 4,8%, экономически активного населения такая оптимизация штата может вызвать серьезное недовольство со стороны уволенных и их семей. Тем более, что бывшие сотрудники МВД Северной Осетии не получают полагающиеся им социальные выплаты и льготы. Во Владикавказе уже неоднократно проходили акции протеста ветеранов МЧС и МВД, организованные общественной организацией ветеранов силовых структур "Закон выше власти". Представитель этого объединения Игорь Кокоев рассказал, что в 2004 году четырем с половиной тысячам пенсионеров и сотрудников МВД был присвоен статус ветеранов боевых действий за участие в операциях на Северном Кавказе. Им в соответствии с законодательством России были установлены льготы и компенсационные выплаты. Однако решением руководства североосетинского МВД в 2008 году все выплаты были остановлены. Тогда ветераны пошли в суд, который подтвердил правомерность их требований. Однако чиновники отказываются исполнять судебные решения.
Правозащитники предупреждают, что новые сокращения повлекут за собой криминальный и социальный взрыв. Более 2% трудоспособного мужского населения республики лишатся заработка, при этом никаких улучшений в организации системы безопасности не произойдет. Те, кто управляет коррупционными процессами, останутся. И раньше в системе МВД Северной Осетии не особо считались с законом, изымали удостоверения ветеранов боевых действий, не выплачивались пособия.
Координатор ЛДПР по Северной Осетии наоборот уверен, что сокращения необходимы и штат сотрудников в системе МВД чрезмерно раздут. Например, в ГИБДД насчитывается около 1400 сотрудников, но все равно террористы провозят то, что им нужно. Существуют отделы по борьбе с наркотиками, по борьбе с коррупцией, однако вокруг все равно бардак. Сокращают тот орган, который неэффективно работает, но нужно не только сокращать, но и спрашивать результаты работы. А сокращенные работники пусть идут устраиваться на рабочие специальности поднимать народное хозяйство.
Александр Касаткин: В Карачаево-Черкесии сложилась уникальная ситуация. Местные власти ведут сложный, на грани лояльности, торг с представителем президента в Северокавказском федеральном округе Александжром Хлопониным. Несмотря на его публичное указание до 1 мая назначить нового премьер-министра - черкеса по национальности, республика все еще пребывает без главы правительства. О причинах кризиса рассказывает мой коллега Дэмис Поландов.
Дэмис Поландов: Весь прошлый год российские аналитики с удивлением наблюдали за политической ситуацией в Карачаево-Черкесии. Местный парламент пять раз отклонял кандидатуру на пост сенатора, предложенную президентом КЧР Борисом Эбзеевым и одобренную политсоветом партии «Единая Россия». При этом единороссы имеют большинство в местном народном собрании.
Бунт местных депутатов объясняли по разному. Кто-то говорил о национальном противостоянии – мол, кандидат на пост сенатора Вячеслав Дерев слишком вовлечен в черкесское национальное движение, и против него выступили депутаты-карачаевцы. Другие видели в провале Дерева происки его соперников, в том числе и из представителей черкесской элиты. Как бы там ни было, ситуация наглядно продемонстрировала слабость позиций Бориса Эбзеева в республике.
Сегодня ситуация может повториться вновь. Несмотря на публичное указание полпреда президента Александра Хлопонина до 1 мая назначить нового премьер-министра, причем черкеса по национальности, республика остается без главы правительства. Кандидатура на пост премьера, по официальным сообщениям, уже внесена в Парламент, однако кто это, не знают даже депутаты. Звучат некоторые фамилии, однако как часто бывает в таких случаях, многие выдают желаемое за действительное.
Основной вопрос, который стоит на повестке дня – смогут ли все заинтересованные стороны договориться и найти компромиссную фигуру на пост премьера, и позволит ли назначение черкеса на этот пост разрешить острые противоречия в республике. Политолог Александр Кынев считает, что Хлопонин запоздал со своей инициативой:
Александр Кынев: То, что сейчас происходит, есть попытка среагировать с опозданием на полтора года на тот конфликт, который возник при формировании правительства Карачаево-Черкесии, когда новый глава региона господин Эбзеев вроде бы при правильной постановке вопроса, что главное не национальность, главное – профессиональные качества и так далее, сломал сложившуюся в регионе годами традицию распределения должностей между представителями разных этносов. И на пост премьер-министра Карачаево-Черкесии был внесен не черкес, как сложилось в регионе перед этим, а был внесен этнический грек. Естественно, это вызвало непонимание, это вызвало скандал, поскольку Кавказ устроен очень сложно. Все это привело к резкой активизации черкесского национального движения, призывам к созданию черкесского субъекта даже и так далее. То есть одним решением разбередили проблему, которая многим казалась спящим.
Дэмис Поландов: Действительно, слом национального паритета в представительстве народов во власти в Карачаево-Черкесии стал серьезным стимулом для развития черкесского национального движения. И за два года, прошедшие со времени прихода к власти Бориса Эбзеева, многое в нем изменилось, и в некотором роде радикализировалось. На этой неделе глава Адыге Хасе КЧР Мухамед Черкесов встречался со всеми возможными кандидатами на пост премьера. Он сказал им, что Хасе поддержит любого кандидата, который будет профессионалом и который не оставит черкесский вопрос без внимания. Однако курс на раздел республики на Черкесскую и Карачаевскую, по словам Черкесова, остается прежним:
Мухамед Черкесов: Проблема с таким возвращением статус-кво, как было до 2008 года, до назначения президентом Карачаево-Черкесии Эбзеева, она вообще неперспективна. Нам только надо разойтись, как было после 26 года, это Черкесская автономия и Карачаевская автономия.
Дэмис Поландов: Впрочем, не все аналитики согласны с тем, что национальный фактор является самой главной проблемой в республике. Так, главный редактор агентства «Регнум» Константин Казенин полагает, что в политике этот фактор вторичен:
Константин Казенин: Национальный фактор там существует на уровне может быть сознания интеллигенции. Но я не верю, что он реально работает в политике. Скорее его там хотят использовать в целях какого-то пиара, борьбы одной из групп или разных групп влияния за посты.
Дэмис Поландов: Константин Казенин полагает, что первостепенное значение имеет борьба кланов. И эта борьба, вкупе со слабостью позиций президента КЧР может привести к повторению прошлогоднего сценария, т.е. провала кандидатуры, предложенной Борисом Эбзеевым на пост премьера.
Константин Казенин: Волне может быть, что кандидатуру не учредят. Скорее будет говорить не о том, что национальный фактор там так важен, а о том, что отношения президента с парламентом не очень простые.
Дэмис Поландов: Почему Борис Эбзеев, назначенный президентом России, наталкивается на столь упорное сопротивление в парламенте? Это не очень характерно для современной России с ее вертикалью власти. Политолог Александр Кынев полагает, что дело в том, что местные элиты просто отторгают назначенца из Москвы:
Александр Кынев: Есть огромное количество нюансов, очень сложные взаимоотношения как между конкретными личностями, так и между теми или иными группами региональной элиты. Когда все пытаются решать через Москву, чем дальше, тем больше вызывает на месте недовольство и очевидное несовпадение формальных институтов с неформальным разделением ролей. Когда с одной стороны был выбран человек, входящий в федеральную элиту, господин Эбзеев, много лет работавший в Конституционном суде, человек хорошо образованный, казалось бы, к региону имеющий отношение, поскольку он по национальности карачаевец, но жил в нем только в годы своей молодости, очень давно. В нынешнюю региональную элиту он инкорпорирован не был. То, что мы наблюдаем сейчас в Карачаево-Черкесии – это как раз пример того, что политики, не укорененные в массовом сознании, не укорененные в местных элитах, воспринимаемые обществом как навязанные, не могут эффективно решать проблемы.
Дэмис Поландов: Между тем, межнациональные отношения в республике день ото дня только ухудшаются. Массовые драки между карачаевцами и черкесами, недавнее убийство одного из национальных черкесских активистов Аслана Жукова, агрессивные националистические выпады в местных газетах в адрес других народов – все указывает на это. Александр Кынев считает, что во многом виновата федеральная власть, проводящая неверную национальную политику:
Александр Кынев: Ситуация показывает кризис как таковой избирательной системы. Потому что точно так же по принципу вертикали у нас отстроены выборы депутатов. Нигде в мире в сложных этнических регионах в голову не придет проводить выборы по закрытым партийным спискам. Была, к примеру, в Дагестане система этнического квотирования, реализованная через одномандатные округа. Поскольку этносы расселены чересполосно, невозможно создать этнически гомогенный округ. Чтобы избежать конкуренции этносов, создавался многомандатный округ, когда в каждом многомандатном округе мог проголосовать за своего кандидата и они не конкурировали в результате друг с другом, этносы конкурировали внутри этноса, что сглаживало этнические противоречия. Нет, эту систему выкинули на помойку, попытались навязать всем регионам абсолютно одинаковую стандартную систему от Чукотки до Дагестана, Москвы, Калининградской области. Но так не может быть в таких территориях.
Дэмис Поландов: Пока не известно, когда в парламенте КЧР пройдут слушания по кандидатуре нового премьера. По данным информированных источников радио Эхо Кавказа, Хлопонин получил множество просьб отодвинуть срок хотя бы до 20 мая, чтобы элиты КЧР попытались договориться по какой-либо компромиссной кандидатуре.
Александр Касаткин: Олег Кусов побывал на конференции в Париже, которая была посвящена проблемам Кавказа. Экспертов, участвовавших в мероприятии, он попросил высказаться по теме «Угрожает ли радикальный ислам российской государственности?
Олег Кусов: Исламская идея сегодня способна объединить далеко не всех жителей Северного Кавказа, но значительную их часть. Подобное мнение популярно среди многих экспертов, которые видят в исламе потенциал для сопротивления современной российской модели государственного и общественного устройства. Эта модель для решения проблем во многом опирается на силовую составляющую. Поэтому ислам стал привлекательным на Северном Кавказа не только для религиозных людей. Говорит доктор высшей школы социальных исследований Франции Георгию Мамулия:
Георгий Мамулия: Оппозиция на Северном Кавказе - движение сопротивления северокавказских народов в настоящее время все более и более консолидируется вокруг идеи ислама. Это и понятно, принимая во внимание прежде всего мультинациональный характер самого Северного Кавказа, и ту деструктивную и абсолютно неадекватную политику, которую проводит российское государство в отношении региона.
Олег Кусов: Религия должна быть для людей источником духовных исканий, но не политическим инструментом, считает французский политолог и преподаватель Сорбонны Франсуаза Том.
Франсуаза Том: Исламская оппозиция сосредотачивает многих недовольных на Северном Кавказе. Но это опасно для самих кавказских народов, потому что ислам не рассматривает проблему государства. Для кавказских наций приоритетной задачей является построение современного государства, размышление об институтах власти. Учитывая что российская империя рано или поздно войдет в этап острого кризиса, надо заранее к этому готовиться. Это- ложная дорога. Политический ислам никуда не ведет.
Олег Кусов: Политический ислам на Северном Кавказе зачастую ассоциируется с вооруженным подпольем. Преподаватель Сорбонны Маирбек Вачагаев полагает, что со многими вооруженными исламистами еще возможен диалог.
Маирбек Вачагаев: Эти люди искренне верят, что только таким образом они могут что-то изменить. Если это так, то этих людей элементарно можно переубедить, что так своих целей не достигнуть. Как это было сделано в Беслане. Если правильно вести разговор с этой категорией людей, то их можно переубедить, что ислам запрещает такого рода действия.
Олег Кусов: Опасность появления на Северном Кавказе исламского государства только помогает Москве удерживать здесь свои позиции, считает Франсуаза Том.
Франсуаза Том: Пока будет только исламская альтернатива, российская империя будет стоять довольно твердо. Потому что очень многие граждане северокавказских республик предпочтут остаться в империи, чем попасть в исламскую умму с шариатом. Проблему нужно решать политически, а не через религиозную утопию.
Олег Кусов: Исламская идея и политический прогресс - это взаимоисключающие понятия, подчеркивает Том. Тем более на Северном Кавказе, где почти во всех республиках проживает русское население.
Александр Касаткин: Строительный бум в Чечне вошел в новую фазу, от восстановительных работ местные власти перешли к амбициозной высокоэтажной застройке. Однако у людей возведение монструозных по чеченским меркам 16-ти этажных монстров вызывает страх. Писатель Герман Садулаев, который сейчас находится в республике, считает, что это чувство лишь проекция ужаса, который испытывает население, глядя на сложившийся порядок вещей.
Герман Садулаев: В городах Грозный и Гудермес Чеченской республики развернута широкомасштабное многоэтажное строительство. Возводят дома в шестнадцать этажей и даже выше. Запланированы целые кварталы современных высотных домов.
Местное население относится к высоткам с подозрением. Ходят упорные слухи, что земля не выдержит тяжести новых домов; и они начнут проваливаться под землю. Говорят, что после выкачивания нефти в земле остаются пустые полости, которые по технологии нужно заполнять водой. Но никто этим не занимается. Люди боятся, что тяжелые многоэтажки провалятся в эти подземные пустоты.
Не знаю, насколько опасения обоснованы. Наверняка перед строительством производятся все необхадимые расчеты и изыскания. По крайней мере, хотелось бы думать, что это так.
Возможно, страх провала под землю- всего лишь чеченская версия городской легенды. Но, само по себе, распространение такого мифа говорит о многом. Это-образ строительства новой жизни в республике- на поверхности современные многоэтажки, а под ними зияющая черная пустота, в которую все может обвалиться в любую минуту.
Александр Касаткин: В среду, 5-го в парламенте самопровозглашенной республики Южная Осетия прошло заседание, на котором рассматривалась деятельность правительства. Первоначально планировалось, что депутаты обсудят вотум недоверия премьер-министру Вадиму Бровцеву. Однако днем раньше президент республики Эдуард Кокойты был вызван в Москву на встречу с министром регионального развития РФ Виктором Басаргиным. Газета «Коммерсант» утверждает, что Кокойты по ходу очень непростой беседы было настоятельно рекомендовано оставить в покое присланного из России премьер-министра.
Наш корреспондент в Цхинвали Мурат Гукемухов побывал на историческом заседании парламента.
Из Цхинвали передавал Мурат Гукемухов.
Мурат Гукемухов: Парламент Южной Осетии решил не отправлять правительство в отставку. Вопрос о недоверии правительству и его председателю Вадиму Бровцеву обсуждался на заседании парламента в среду. Однако решение не было принято. Говорить о конце политического противостояния по всей вероятности пока рано. Парламентом принято решение создать депутатскую комиссию с целью расследования фактов нецелевого расходования бюджетных средств и деятельности экономического блока правительства в целом.
Предполагается, что окончательно законодательная власть определится в своем отношении к правительству после подведения итогов проверки специально созданной комиссии, в которую вошли пять депутатов.
Пока парламент определяется в отношении государственных унитарных предприятий, созданных командой Бровцева, заведены ряд уголовных дел. Руководители наиболее крупных государственных предприятий, ведающих строительством и транспортом, Исмаил Каримов и Сергей Олейников выехали в Россию, не дожидаясь результатов расследования.
Не секрет, что парламент находится под контролем президента. Поэтому и конфликт между исполнительной и законодательной властью воспринимается здесь не иначе, как противостояние между премьером Вадимом Бровцевым и президентом Эдуардом Кокойты за контроль над ресурсами, направляемыми Россией на восстановление Южной Осетии.
Основные претензии к Бровцеву связаны с реорганизацией правительства. Четырнадцать министерств и ведомств были подчинены министерству экономического развития, под руководством ставленника Бровцева Александра Жмайло, в руках которого сосредоточились беспрецедентные полномочия.
Руководители исполнительной власти назначают на ключевые посты своих земляков из Челябинска и отдают подряды российским фирмам, в то время как местные бизнесмены не прочь и сами заработать. Недовольство кадровой политикой правительства высказала вице-спикер парламента Мира Цховребова.
Мира Цховребова: У меня складывается впечатление, что в Челябинске прямо на улицах, на столбах развешены объявления: берем в Цхинвал на заработки. При всем моем уважении к Вадиму Владимировичу, когда мы приглашаем премьер-министра из Челябинска, это ведь не означает, что он должен привезти с собой такое огромное количество людей, которые вовсе не уникальны как профессионалы и не обязательно, чтобы они занимали все ключевые места. Вот это и есть ошибка и наша и правительства.
Мурат Гукемухов: Споры выявили неразбериху в финансировании восстановительных процессов. Депутаты обвиняли Бровцева в срыве восстановительных работ. Он в свою очередь переадресовывал эти обвинения в комитет по восстановлению Южной Осетии, подчиняющемуся напрямую президенту Эдуарду Кокойты.
Вадим Бровцев: Я считаю, что комитет начал стройку и он же должен ее закончить и ответить на вопрос, куда были израсходованы деньги. На восстановление в прошлом году было зачислено в национальный банк республики 7 миллиардов рублей. Дальше они поступили в министерство финансов республики Южная Осетия, и уже министерство перечислило эти средства в государственный комитет по восстановлению. На сегодняшний день мы начали строительство объектов больше, чем было перечислено в прошлом году средств.
Мурат Гукемухов: Вице-спикер Мира Цховребова напомнила, что из-за конфликта между российскими специалистами и местными элитами страдает население.
Мира Цховребова: Пока они это обсуждают народ живет в нечеловеческих условиях.
Мурат Гукемухов: В эмоциональном выступлении Цховребовой есть и политический аспект конфликта. В Южной Осетии растет недовольство медленными темпами восстановления жилья, отсутствием рабочих мест и внятных социальных программ. Например, пенсия по старости в Южной Осетии варьируется от 250 до 500 рублей. Пособие на ребенка составляет 70 рублей в месяц. В конечном итоге общество адресует недовольство тому, кто по его мнению отвечает за состояние дел в республике – президенту Кокойты.
Публичные разбирательства с правительством с одной стороны переадресуют львиную долю этих претензий к Бровцеву, с другой стороны являются сигналом в адрес правительства России о том, что неплохо было бы учесть и интересы местного населения.
Александр Касаткин: Готовы ли югоосетинские властные элиты к открытому конфликту теперь уже не с присланными из России чиновниками, а непосредственно с Москвой? Почему Кремль не готов разменять Бровцева, хотя предыдущие два правительства Эдуард Кокойты отправил в отставку. Таковы темы «круглого стола», который провел Андрей Бабицкий.
Андрей Бабицкий: У нас на линии прямого эфира в Москве доцент МГУ, политолог Сергей Маркедонов и в Цхинвали Ирина Гаглоева, экс-министр печати Южной Осетии, глава неправительственной организации Югоосетинское информационное агентство «ИР».
Первый вопрос у меня к Ирине Гаглоевой. Два правительства уже, в принципе, по инициативе Эдуарда Кокойты, были сняты. Почему в этот раз этого не произошло? В Цхинвали говорят, что кто платит, тот и заказывает музыку. Действительно, Москва сегодня регулирует этот процесс достаточно жестко?
Ирина Гаглоева: Я бы не сказала, что Москва регулирует этот процесс. Инициатива всегда исходит от нашей республики. Но влияние Москвы, естественно, ощутимо, и оно естественно. А то, что смена правительства происходит, к сожалению, это факт неоспоримый. И, видимо, это не совсем продуманная тактика по приглашению тех специалистов, в которых действительно нуждается наша республика для восстановительных работ, для государственного строительства и всего прочего.
Андрей Бабицкий: Сергей Маркедонов, в своем комментарии, который вчера звучал у нас в эфире, вы говорили о том, что необходима некая децентрализация власти, чтобы Южная Осетия не развивалась по примеру, скажем, Чеченской республики. А что если действительно, как мы слышали, говорил вице-спикер парламента республики, что на самом деле специалисты, которые присланы в Южную Осетию, отнюдь не уникальны, если не сказать больше? Мы же знаем, что в России управленческие кадры далеко не идеальны...
Сергей Маркедонов: Хороший вопрос. Мне кажется, что нынешний конфликт, который происходит, в принципе не носит исключительно субъективного характера. Это надо понимать. Это не вопрос личных пристрастий, личной неприязни Эдуарда Кокойты и Вадима Бровцева. Это конфликт, объективно существующий в отношениях между поставщиком услуг и потребителем услуг. В послевоенный период, совершенно очевидно, Южная Осетия нуждается в серьезном масштабном восстановлении. Это можно сделать при больших инвестициях. Большие инвестиции в полном объеме невозможны, поскольку Южная Осетия признана Россией и еще рядом государств, но в целом мировое сообщество не признает, поэтому открытого притока инвестиций нет. Значит, остается восстановление с помощью России. Согласитесь, поскольку Россия выделяет достаточно большие средства, то она хочет по возможности контролировать их. В то же самое время местная элита хотела бы эти ресурсы использовать с точки зрения своего видения, своего понимания ситуации. И возникает коллизия. В принципе, обычная. И если завтра президентом Южной Осетии будет другой человек, или премьер-министр будет не из Челябинска, а из Ульяновска, из Москвы, из Ростова-на-Дону – откуда угодно, ситуация во многом будет воспроизведена. Вопрос в форматах разрешения этой ситуации прежде всего, я бы сказал. То, что специалисты не уникальны и приехали – да, но где гарантии, что после отставки этого правительства какие-то более уникальные приедут? Мне кажется, что эта ситуация ставит перед Россией очень важный выбор, важную дилемму. Надо все-таки переходить к более транспорентному восстановлению Южной Осетии, и это серьезная проблема. Если все будет, в основном, на устных неформальных договоренностях, ни к чему хорошему это не приведет, поскольку, совершенно права вице-спикер парламента Южной Осетии, в этих конфликтах ситуация-то людей не улучшается, и эти проблемы адресуются не только Эдуарду Кокойты или Вадиму Бровцеву. Они адресуются России. Если ты – Россия и взяла свою ответственность за Южную Осетию, за восстановление, покажи, что есть какая-то позитивная динамика.
Андрей Бабицкий: Ирина Гаглоева, я хотел бы сместить немножко нашу беседу в область политики. Южноосетинское общество и южноосетинскую власть всегда упрекали в излишней централизации. А наличие таких конфликтов между правительством и президентскими структурами, наверно, дает возможность различным ветвям власти как-то автономизироваться, определить свои границы, и, в общем, это ситуация нормального разделения властей. Не ведут ли такие конфликты к демократизации южноосетинского общества?
Ирина Гаглоева: В общем, наверно, ведут, и, наверно, это нормально, что именно депутаты нашего парламента поставили вопрос о работе нынешнего правительства, которое на самом деле не справляется с теми задачами, и очень серьезными задачами, которые сегодня стоят перед республикой. Правительство, которое сегодня находится у власти, практически не понимает самого главного. Даже самое страшное не то, что экономические проблемы не решаются, и очень серьезно не решаются, а, в общем-то, оно не понимает фактической значимости всего того, что происходит в республике. И то, что парламент ставит эти вопросы, - возможно, не очень системно, - но тем не менее ставит и обозначает их. Это уже говорит о том, что, естественно, парламент берет на себя такую ответственность. И в дальнейшем эта ситуация будет развиваться именно в таком направлении.
Андрей Бабицкий: А можно сказать, Ирина, что это конфликт не конкретно с Бровцевым или каким-то правительством, но и конфликт с Москвой?
Ирина Гаглоева: Я бы, конечно, так серьезно не обозначала конфликт. У нас, конечно, конфликта с Москвой нет. Дело в том, что есть не совсем правильное отношение к тому вопросу, как помогать Южной Осетии в вопросах, допустим, с кадрами. Нам действительно нужна некоторая помощь в кадрах, потому что мы 20 лет находились в такой ситуации, когда нам было не до собственных кадров. Но то, как это осуществляется сейчас, конкретной командой обозначено на заседании парламента, это, конечно, ведет к очень печальным последствиям, которые мы сегодня констатируем. И я думаю, что в принципе на сегодня возможно решить сублимационными методами, если будет такое желание у правительства, которое сегодня возглавляет Бровцев. Я думаю, что в Москве такое понимание тоже присутствует. И если все это в конструктивное русло направить, то проблему можно решить. Тут пока такого серьезного конфликта нет. Но его обозначение есть, несомненно. Потому что страдают люди, люди, которые 20 лет находились в условиях войны. Люди, которые в августе пережили страшную трагедию, лишились самого дорогого: своих домов, и не видят возможности их восстановления. И даже дело не в том, что они хотят, чтобы им кто-то восстановил, они хотят, возможно, заработать на свое восстановление. Многие сами хотят это сделать. Но они не могут найти нормальную работу, адекватную – по оплате того, чтобы это сделать, и не видят правительства, которое решает эти социальные проблемы.
Андрей Бабицкий: Сергей, если Москва будет давить, может ли это привести, что всерьез разразится конфликт между руководством Южной Осетии и Кремлем?
Сергей Маркедонов: Всегда давить тупо и прямо - плохо. Лучше договариваться, лучше искать какие-то возможности для компромисса.
Александр Касаткин: 23 мая в самопровозглашенной Нагорно-Карабахской республике состоятся парламентские выборы. Это событие, считает политолог Сергей Маркедонов, если голосование пройдет в соответствии с демократическими нормами, может несколько упрочить позиции Нагорного Карабаха на Западе.
Сергей Маркедонов: Выборы в непризнанной Нагорно-Карабахской республике рассматриваются международным сообществом как нелегитимные. Наблюдатели, которые приезжали сюда в день голосования, представляли только себя, в личном качестве. Однако значение избирательной кампании в НКР трудно недооценивать. С одной стороны, это сигнал миру: мы есть, несмотря на то, что вы нас не признаете. С другой стороны выборы в НКР – это определенное свидетельство того, что это образование, несмотря на свой подвешенный статус, обладает определенной жизнеспособностью. Нынешние выборы пятые по счету в НКР. Каждая из предыдущих избирательных кампаний имела свою изюминку. Первые выборы в парламент НКР состоялись в условиях эскалации конфликта с Азербайджаном 28 декабря 1991 года. Избранный Верховный совет республики сформировал первое правительство в НКР и избрал первого президента этого непризнанного образования. Вторая избирательная кампания состоялась 30 апреля 1995 года. Это было первое голосование после вступления в силу соглашения о бессрочном прекращении огня в зоне карабахского конфликта. Третьи выборы состоялись 18 июня 2000 года. В это время внутри НКР действующая президентская администрация пыталась бороться с влиятельными полевыми командирами, претендовавшими на свою эксклюзивное право в разделе властного пирога. Успешное проведение той кампании создало определенный задел для победы гражданского образа правления. НКР смогла избежать соблазна стать армянской Ичкерией. Четвертая кампания прошла 19 июня 2005 года. В это время внутри политической элиты НКР обсуждалось несколько принципиально важных вопросов. Первое – это принятие конституции, второе – споры о третьем сроке для президента Мукасяна. Оба этих вопроса разрешились позитивно, основной закон был принят и в Карабахе состоялась передача власти от одного главы государства к другому на основе выборов без гражданских эксцессов.
Нынешние пятые выборы так же будут первыми в своем роде. Это будет первая парламентская кампания для президента НКР Саакяна. Она покажет, насколько третий лидер НКР готов к тому, чтобы допустить внутри республики конкуренцию. Пока же можно зафиксировать: многие яркие оппозиционеры не участвуют в кампании. Среди претендентов на депутатское кресло не будет серебряного призера президентской кампании 2007 года, теперь заместителя министра иностранных дел НКР, запомнившегося жесткой полемикой с Саакяном. Более того, все политические партии, представленные на выборах, в свое время составляли коалицию вокруг идеи единого кандидата в президенты Нагорного Карабаха. И в настоящее время нареканий и критики в связи с политикой властей нет. Выборы пройдут согласно обновленному избирательному кодексу. Среди наиболее важных новелл стоит отметить ограничение прав депутата на переход в другую фракцию.
Однако парламентские выборы в НКР интересны не только как внутриполитическое событие. Для Карабаха демократия не роскошь – это ресурс дипломатической борьбы с Баку. Заметим, что среди пунктов обновленных мадридских принципов есть статус Нагорного Карабаха, предполагающий в нем самоуправление. Риторический вопрос: возможно ли самоуправление без выборов? Если выборы в НКР пройдут более пристойно, чем в Азербайджане, то у Степанакерта появляются дополнительные аргументы в разговоре с Западом. Переоценивать этот фактор, конечно же, не следует, но свою роль он играет, особенно в процессе формирования общественного мнения в странах ЕС и США. Таким образом, помимо большой геополитики в непризнанном Карабахе и в признанном ООН Азербайджане в 2010 году будет доказано, чья демократия лучше. Однако в конфликтных точках очень часто демократия для своих вовсе не означает демократию для чужих. И этот успех надо учитывать в разрешении застарелого этнополитического противостояния.
Александр Касаткин: Генеральный прокурор Азербайджана на этой неделе продемонстрировал настоящий поэтический талант. Характеризуя политические цели оппозиции, он использовал метафору, которая должна была продемонстрировать все тщетность намерений подорвать позиции нынешней власти. По мнению прокурора, цветные сны, которые видят некоторые, это всего лишь грезы. Из Баку рассказывает наш корреспондент Джаваншир Агамалиев.
Джаваншир Агамалиев: На днях парламент Азербайджана одобрил представление президента Ильхама Алиева о переназначении Закира Гаралова на пост генерального прокурора страны. Этот пост он занимает с 26 апреля 2000 года. В одном из своих первых публичных заявлений генеральный прокурор подчеркнул, что пришла пора проверить источники финансирования политических партий. Оппозиция восприняла это заявление как угрозу в свой адрес.
Закир Гаралов: Пусть товарищи, которые сегодня говорят о коррупции в стране, информируют нас о своих источниках доходов. Они заявляют, что делают попытки нарушить политическую стабильность в стране. И в 2005-м году, выступая с этого кресла, я говорил, что интересы государственности в республике всегда будут защищаться. И сейчас я это говорю. Мы не позволим никаким силам нарушить политическую стабильность в стране. Некоторые видят цветные сны, не надо забывать, что это всего лишь грезы.
Джаваншир Агамалиев: Председатель Партии Народного Фронта Азербайджана Али Керимли говорит что, выступая с такими заявлениями, генеральный прокурор старается отвлечь внимание общества от обвинений правительства в коррупции. Керимли говорит, что генпрокурор не должен выступать с политическими заявлениями- это не входит в его полномочия.
Али Керимли: Видите ли, абсурд заключается в том, что, не имея возможности отреагировать на факты разоблачения коррупции в мировом масштабе, генеральный прокурор предъявляет претензии оппозиции. Это попытка отвлечь внимание от обвинений правительства в коррупции. О какой коррупции может пойти речь в политических партиях? Какие есть расходы у политических партий? Что беспокоит Закира Гаралова? У нас нет даже офиса, чтобы заинтересовать их в том, как мы платим коммунальные услуги. У нас нет возможности проводить съезды, митинги, даже предвыборную кампанию не можем проводить.
Джаваншир Агамалиев: Заместитель председателя проправительственной партии «Ана Вэтэн» Захид Орудж не считает выступление Закира Гаралова направленным против оппозиции. Он говорит, что каждая политическая партия, которая претендует на власть, обязана предъявить отчет о своих доходах.
Захид Орудж: Если они требуют от какой-либо государственной структуры, чтобы те предъявили документы, отражающие их финансовые манипуляции, то они сами тоже должны предъявлять соответствующие документы. Любая сила, если она проходит через нормальное финансирование, очень спокойно может предоставить информацию о своих расходах и приходах.
Джаваншир Агамалиев: Руководитель исследовательского центра «Правовое государство», юрист Музаффар Бахышов говорит, что слова генерального прокурора-это всего лишь угрозы.
Музаффар Бахышов: Если у него есть достаточно оснований, если есть доказательства о финансировании политических партий, то вместо политических заявлений он провел бы расследования и привлек бы кого-то к уголовной ответственности. Если рассуждать логически, то выходит, что генеральный прокурор знает, что кто-то откуда-то финансируется. И он, прокурор, не выполняет свои обязанности, не привлекая этих людей или организацию к уголовной ответственности. Более того, он им передает, что если будете много говорить, я вас «арестую». Видимо, у него нет достаточно доказательств и по этому можно сказать, что это безобидные угрозы.
Джаваншир Агамалиев: Закир Гаралов с 2000 года работает генеральным прокурором Азербайджана. По мнению независимых экспертов, он не соблюдает закон и занимается политическими делами. После того как в третий раз его избрали прокурором, спикер парламента Октай Асадов охарактеризовал Закира Гаралова «опытным специалистом, обладающим глубокими знаниями».
Александр Касаткин: В конце прошлого месяца президент Грузии, выступая перед бизнесменами и экпертами в институте Милкена в Лос-Анджелесе, подверг критике Радио Свобода за распространение сведений о том, что грузинские медиа испытывают давление со стороны государства. О своем недовольстве он информировал президента Радио Свобода Джеффри Гедмина, который вел встречу. Грузинский президент заявил, что средства информации в Грузии абсолютно свободны и значительное их число пользуются своим правом критиковать власть.
Комментарий Андрея Бабицкого.
Андрей Бабицкий: Что это вообще за материя – свободное слово? Когда мы говорим о ситуации в России и утверждаем, что там его нет, это не означает полного отрицания наличия независимых медиа как таковых. Нет, пространство свободного высказывания в России сохраняется и уже длительное время не меняет своих границ: «Новая газета», радио «Эхо Москвы», журналы «New times», «Newsweek», сетевые издания «Еж.ру», «Грани.ру» и многое, многое другое, всего не перечислишь. Очень значителен по объему сегмент так называемой гражданской журналистики, который почти неподвержен внешнему контролю – многочисленные интернет-форумы и блогосфера. Но и это не все. Власть полностью индифферентна к критике, которая содержится, скажем, в художественной литературе или кино. А ее там тоже хватает. То есть мы без труда можем констатировать, что свободное слово имеется в наличии и высказываться в определенных форматах критически и почти по любому поводу почти не представляет труда, главное не покидать пределы огороженной зоны.
Почему же при наличии значительного числа относительно независимых источников информации мы говорим об отсутствии свободы слова. Да потому, что слово, будучи вытеснено на глубокую периферию общественной жизни, теряет гражданский смысл, перестает участвовать в политических процессах, и своей неэффективностью только раздражает обывателя. Как же так, претензии предъявлены, слово сказано, а реакции нет! Замечательный способ лишить смысла журналистику – это перестать обращать внимание на обвинения.
У постсоветских властей интерес вызывает лишь электоральный зритель, слушатель и читатель, т.е. тот, который пойдет голосовать на выборы. Ради такого потребителя власть целенаправленно берет под контроль телеканалы, внедряющие тщательно отобранную и препарированную информацию в умы миллионов.
Поэтому наличие независимых СМИ и даже их количество, острота критических высказываний на их страницах, не являются показателем свободы слова. Когда какой-либо властитель настаивает, что он не ограничивает журналистику лишь на том основании, что каждый недовольный имеет возможность выразить свое недовольство на страницах реально существующих, не запрещенных изданий, логика таких утверждений часто исходит не из представления о демократическом устройстве общества, а из преобладающего права власти. Мне иногда как раз чудится именно эта раздраженная максима в попытках власти отвести от себя обвинения: посмотрите, мы не запрещаем, хотя могли бы.
Чтобы уж совсем было понятно, приведу пример из не столь уж отдаленного прошлого. В СССР пространством свободного слова на долгие годы стала кухня. Именно здесь звучали самые критические речи в адрес власти и неформально обсуждались события в стране. Но никому не пришло в голову лишить квартиры кухонь, ставить дома без них, поскольку кухни – десятки и десятки миллионов по всей стране (больше, чем независимых медиа в России и Грузии сейчас) - никак не входили в соприкосновение с политикой.
Александр Касаткин: Деревня Эстонка в Абхазии получила свое название вовсе не благодаря "советской дружбе народов". Там действительно жили, и до сих пор живут этнические эстонцы. Война заставила многих из них покинуть свое село, но некоторые эстонцы не прижились на своей исторической родине - в Эстонии, и вернулись в Абхазию. С одной из эстонских семей встретился наш корреспондент в Абхазии Семен Пегов.
Семен Пегов: В Абхазии есть село Эстонка. Когда-то там жило в действительности много эстонцев, сейчас осталось лишь несколько семей. Одна из них – это семья Трумэнов. Главе семейства Оскару Трумэну перевалило за 70, а он до сих пор совершенно по-эстонски бодр и весел и с удовольствием рассказывает нам о том, как образовалось эта необычное село.
Оскар Трумэн: Эстонцы приехали сюда в 1886 году. Первые жители были, они приехали в основном с Сибири. Потом за ним приехали с Крыма, с Эстонии и обосновались здесь. Потом, которые обосновались, за собой потянули других. И так образовалось село Эстонка. Общались на эстонском языке. Я когда пошел в школе в 48 году, в школе изучали эстонский язык.
Семен Пегов: При всей любви к родному эстонскому языку на историческую родину Оскара Трумэна не тянет. Тем не менее, обучить эстонской речи своих двух дочек он все-таки попытался. Младшая Луиза даже какое-то время пожила в Эстонии после грузино-абхазской войны, но, судя по всему, ей там не очень понравилось, и по крайней мере, сейчас она живет не в Эстонии, а в родной абхазской Эстонке и на языке предков разговаривать категорически отказывается.
Луиза Трумэн: После войны я уехала жить на Украину в Харьков. Там немножко пожила, уехали в Эстонию. Там пожили чуть-чуть и решили вернуться домой.
Семен Пегов: Про медлительность прибалтов, в частности, эстонцев ходят настоящие легенды, существует масса анекдотов. Видимо, абхазские эстонцы в этом смысле особенные.
Оскар Трумэн: Я, например, себя не чувствую медлительным. Говорят, что тормоз, но я бы не сказал.
Семен Пегов: Медлительным Оскара Трумэна и вправду никак не назовешь. Несмотря на свой преклонный возраст, Оскар Трумэн до сих пор работает по выходным на мельнице, а в рабочие дни в сухумском аэропорту начальником склада технического обслуживания. На работу в аэропорт Оскар Трумэн добирается на велосипеде, 10 километров туда и 10 обратно.
