Александр Генис: Влиятельный колумнист “Нью-Йорк Таймс” Томас Фридман, который любит громкие эффекты, сравнил разлив нефти в Мексиканском заливе с событиями 11 сентября. Не по трагическим последствиям, а по возможностям, которые могли превратить беду в панацею. Сразу после налета террористов Фридман предлагал ввести “патриотический налог” на бензин – доллар за галлон. 12 сентября американцы поддержали бы такую меру, облегчающую их нефтяную зависимость. Но вместо этого, пишет Фридман, Буш предпочел начать войну. Теперь, продолжает обозреватель, у Обамы есть тот же шанс – использовать разлив нефти для того, чтобы принять радикальную энергетическую программу.
О кризисе в историко-политическом аспекте рассказывает репортаж нашего вашингтонского корреспондента Владимира Абаринова.
Владимир Абаринов: Сегодня это может показаться странным или парадоксальным, но в 60-е годы прошлого века чистым энергоносителем считалась именно нефть – в отличие от угля. Именно тогда началась активная разработка прибрежных месторождений. Но в январе 1969 года бурильщики в проливе Санта-Барбара наткнулись на трещину в породе, и начался разлив нефти, покрывшей калифорнийские пляжи отвратительной пленкой. Затем наступил черед Арктики, где разведка месторождений на шельфе велась еще с 1923 года, а к активной их разработке нефтяные компании готовились приступить в конце 60-х. Но защитники окружающей среды добились - после катастрофы Санта-Барбары - судебного запрета на строительство трубопровода. Тем не менее, уберечь Аляску от нефтяного загрязнения не удалось. Ночью 24 марта 1989 года супертанкер “Exxon Valdez” наскочил на скалистый риф в Заливе Принца Уильяма. В воды кристальной чистоты вылилось 250 тысяч баррелей, или около 41 миллиона литров, нефти. Загрязнению подвергся участок побережья длинной более 2000 километров и участок океана площадью 28 тысяч квадратных километров. Катастрофа надолго закрыла вопрос о разработке месторождений на шельфе. Тем временем зависимость США от иностранных импортеров углублялась, пока не была осознана как угроза национальной безопасности.
До 20 апреля этого года катастрофа на Аляске считалась крупнейшим в истории человечества разливом нефти. Но авария на плавучей буровой платформе “Deepwater Horizon” компании “British Petroleum” превзошла ее по масштабам. Причины взрыва платформы до сих пор не установлены, но лидер демократов в Сенате Гарри Рид считает этой причиной алчность руководителей нефтяного бизнеса.
Гарри Рид: Уолл-стрит – не единственное место, где безрассудная жажда наживы оказалась разрушительной силой. За недели, прошедшие после взрыва платформы “Deepwater Horizon”, в воды Мексиканского залива исторгнуто 20 миллионов галлонов нефти. Чтобы представить себе это, вспомним “Exxon Valdez”. Это была чудовищная утечка, но ее объем не превышал 11 миллионов галлонов. Катастрофа в Заливе уже вдвое превышает масштаб той, если измерять ее количеством разившейся нефти. Вчерашний репортаж в программе “ABC” “60 минут” представил убийственные доказательства того, что корни трагедии кроются в стремлении руководителей “British Petroleum” набить свои карманы. Их алчность повлекла за собой ужасную и бессмысленную смерть 11 человек. Она нанесла колоссальный ущерб индустрии туризма и другим видам бизнеса, таким как рыбный промысел, прервала нормальное течение жизни многих жителей побережья. По мере усугубления загрязнения будут усугубляться и эти последствия. На Конгрессе и исполнительной власти лежит ответственность по расследованию этого бедствия, а на “British Petroleum” и других виновных – ответственность по компенсации ущерба. По закону в случаях, подобных нынешнему, с нефтяных компаний можно взыскать не более 75 миллионов долларов. Совершенно очевидно, что этого мало. Конгресс может поднять эту планку. Некоторые считают, что она должна быть поднята до отметки 10 миллиардов. Другие – что предельную сумму вообще не следует устанавливать. Я лично уверен, что 10 миллиардов – неадекватная сумма.
Владимир Абаринов: Своеобразный взгляд на случившееся у основателя телекомпании “CNN” Теда Тернера. Он считает катастрофу в Мексиканском заливе посланием свыше. Отрывок из интервью, которое взяла у него журналист “СNN” Поппи Харлоу.
Поппи Харлоу: Они не могут заткнуть дыру. Прошло уже больше 20 дней. Мы пытаемся послать людей на Марс, но заткнуть дыру не в состоянии.
Тед Тернер: Это печально. Я не очень-то религиозен, но все-таки верю в Бога. И я думаю: а что, если Господь дает нам знать, что он не одобряет бурения на шельфе? Незадолго перед этим у нас случилась беда на угольной шахте в Западной Вирджинии, погибло 29 шахтеров. А на прошлой неделе была авария на шахте в Китае, и там тоже погибли люди. Получается, каждую неделю происходит что-нибудь в этом роде. Может, Господу надоело разрушение гор Западной Вирджинии? Может, нам следует оставить уголь в земле и перейти на солнечную энергию, энергию ветра или геотермальных вод, где для этого есть условия?
Поппи Харлоу: Считаете, это устроил, в известном смысле, Бог?
Тед Тернер: Почему бы и нет?
Владимир Абаринов: Президент Обама побывал на месте катастрофы.
Барак Обама: Я видел своими глазами гнев и отчаяние ближних наших на побережье. Я разделяю эти гнев и отчаяние, как президент. И я не успокоюсь и не буду удовлетворен до тех пор, пока утечка не будет остановлена, Залив не будет очищен от нефти, и люди на побережье Залива не смогут вернуться к своему образу жизни и своим средствам существования.
Владимир Абаринов: Президента ни в коей мере не удовлетворили оправдания руководителей компаний “BP”, “Transocean” и “Halliburton” в Конгрессе – первая занималась бурением, второй принадлежала платформа, а третья монтировала оборудование на месте.
Барак Обама: Позвольте мне также сказать кое-что о “BP” и других компаниях, замешанных в этом безобразии. Я знаю, “BP” обязалась оплатить действия по ликвидации последствий, и мы добьемся выполнения этого обязательства. Должен сказать вместе с тем, что я считаю слушания в Конгрессе недостойным спектаклем. Руководители “BP”, “Transocean” и “Halliburton” лезли из кожи вон, обвиняя кого угодно, только не себя. На американский народ это зрелище вряд ли произвело впечатление, а на меня уж точно нет.
Владимир Абаринов: Послушаем короткий фрагмент из публичного слушания, в котором сенатор Фрэнк Лотекнберг задает вопрос сначала президенту компании “BP America” Ламару Маккею, а затем генеральному директору компании “Transocean” Стивену Ньюмэну.
Фрэнк Лотекнберг: Каждый из вас должен испытывать смятение по поводу случившегося, и я знаю, что вы его испытываете. Но штука в том, что вы несете ответственность, отвечаете за то, чтобы все технологические процедуры были соблюдены. Вы работаете в отрасли, которая способна создавать замечательные вещи, но в ней возможны и ужасные события подобные тому, свидетелями которого мы все являемся. Я задам каждому из вас один и тот же вопрос и попытаюсь сложить головоломку из ваших ответов. Сначала я спрошу вас, господин Маккей: несет ли “BP” ответственность за утечку?
Ламар Маккей: Мы не знаем, кто несет ответственность. Следствие изучает производственный процесс, оборудование и решения, которые принимались...
Фрэнк Лотекнберг: Ладно. Виноват – не хотелось бы вас прерывать, но я намерен продолжить. Господин Ньюмэн, виновата ли ваша компания в разливе нефти из скважины?
Стивен Ньюмэн: Сенатор, до тех пор, пока мы не найдем корень проблемы, которая привела к происшествию, не думаю, что стоит заниматься домыслами о том, кто или что может оказаться виноватым.
Владимир Абаринов: Аналогичный ответ сенатору Лотенбергу дал и третий свидетель – представитель компании “Halliburton” Тим Проберт.
Президент Обама заверил американцев, что сделает все возможное для ликвидации последствий разлива и предотвращения подобных инцидентов в будущем. И объяснил, что именно он собирается делать.
Барак Обама: Как я уже говорил, добыча нефти на своей территории остается составной частью энергетической стратегии, которая теперь включает больше чистых, возобновляемых энергоносителей и энергосбережения, чем когда-либо прежде в нашей истории. Однако жизненно важно принять все необходимые меры предосторожности, чтобы трагедия, подобная этой, больше никогда не повторилась. Это наша общая ответственность – и нефтяных компаний, и производителей оборудования для нефтедобычи, и федерального правительства, в компетенцию которого входит контроль за соблюдением этих мер. Отныне я не потерплю перекладывания вины и безответственности.
Владимир Абаринов: Тем временем сенаторы Джон Керри и Джо Либерман внесли в верхнюю палату законопроект об энергетике.
Джон Керри: Американский закон об энергетике изменит, наконец, энергетическую политику нашего государства, обратит ее слабость в ее силу. Мы сможем сказать миру, что Америка снова берет на себя роль лидера в развитии чистой энергетики. Это - закон об энергетической независимости, закон, который будет принят после катастрофического разлива нефти, закон, который позволит привлекать к ответственности виновников загрязнения, закон, который направит в чистую энергетику миллиарды долларов и создаст новое поколение рабочих мест, закон, который положит конец зависимости Америки от иностранной нефти и защитит воздух, которым будут дышать наши дети, и воду, которую они будут пить.
Владимир Абаринов: До недавних пор считалось, что законопроекты о чистой энергетике, которые неизменно приведут к повышению цен, обречены - по крайней мере, в ближайшее время. Но теперь, на волне возмущения действиями нефтяных компаний, у них появились новые шансы.
