Ссылки для упрощенного доступа

Авторские проекты

1970-й. Отец Алексей Мечёв


Отец Алексей Мечёв
Отец Алексей Мечёв
40 лет тому назад в парижском издательстве "Имка-Пресс" вышел 400-страничный том под названием "Отец Алексей Мечёв". 22 мая 1970 года эту книгу на волнах Свободы представлял профессор Сорбонны Никита Струве.

Никита Струве: Эта книга об отце Мечёве сложилась, как пишется в предисловии ее, по чудесному стечению обстоятельств. Несколько лет тому назад некто привез из Москвы объемистую рукопись в черном переплете, без имени и заглавия. Как выяснилось из чтения - воспоминания некоей Александры Ярмолович о Маросейском батюшке. Рукопись должна была следовать дальше, но, за неимением точного адреса, задержалась. Те немногие, кому удалось ее прочесть, были поражены ее необыкновенным характером. Несмотря на несколько экзальтированный стиль автора, я бы даже сказал вопреки ему, от увесистой книги, самиздата в черном переплете веяло чем-то особенным, каким-то светом. С ее страниц вставал живой, говоря словами Пастернака, ощутимый почти физически, духоносный образ пастыря.

Воспоминания эти оказались притягательным ядром, вокруг которого составился сборник. Из разных мест, но главным образом из России, потянулись нити разными, иной раз, как можно себе вообразить, весьма сложными путями, появились новые свидетельства об отце Алексее, биографические данные (сводка, составленная Дурылиным), воспоминания, письма, проповеди, фотографии. Объявилась, как будто много лет лежавшая под спудом, рукопись Павла Флоренского. Так, на страницах сборника соединились мирянин, дьякон, священник, епископ, ученые и не ученые, чтобы рассказать миру об облике и о подвигах почти никому неизвестного старца. Да, старцем называли и называют отца Алексея Мечёва, и этого высокого наименования он заслуживает вполне, хотя и принадлежит к так называемому "белому", то есть женатому духовенству. Более того, отец Алексей открывает новую главу в истории старчества, его выхождения в мир.

Как известно, старчество есть явление внутримонашеское, оно возникло в эпоху организованного монашества для поддержания в монахах подлинной духовной жизни. Более одаренный духовно, более искусный в подвигах монах становился старцем, чтобы помогать своим собратьям примером, наставлениями бороться со страстями и достигать даров духа. Но слава больших старцев переливалась за монастырские стены, и к ним толпами стекались мирские люди. Таким открытым к миру же был Паисий Величковский, воссоздатель старчества в 18-м веке, а в середине 19-го века оптинские старцы еще шире открыли двери своих келий миру.

Сам отец Алексей вел как раз свою духовную родословную от Оптинской Пустыни, с которой поддерживал постоянную связь, и от отца Иоанна Кронштадтского, который помог ему в трудную минуту жизни, послав его в народ. По сравнению с Иоанном Кронштадтским, Мечёв был одарен скромнее: за ним нет никаких громких подвигов, ярких чудес. Его незатейливый жизненный путь близок каждому. Счастливая брачная жизнь, горе от раннего вдовства, трогательная забота о детях, из которых не все оправдывают надежды отца, любовь к внукам. Но сверх этих обыденных черт и качеств отец Алексей обладал и редкими дарами. Подобно известному отцу Амвросию Оптинскому, отец Алексей имел необыкновенный дар прозорливости, который позволял ему видеть насквозь собеседника, знать наперед его имя, жизнь, нужды. Основная часть книги воспоминаний Александры Ярмолович тем и ценна, что впервые в духовной литературе вводит в лабораторию старчества, описывает во всех подробностях, с какой тщательностью, ответственностью и глубиной старец налаживает духовную жизнь своей паствы. Как несколько бурные порывы религиозной, но метущейся души, не очень устроенной, разбиваются о духовную трезвость требовательного, но любящего наставника.

Наконец, нельзя не отметить еще одного из особых даров отца Алексея - его духоносной свободы. О ней в один голос говорят и Бердяев, и Флоренский. Отец Алексей был из духовной семьи, он был сыном церковного регента. Родился он где-то около 60-го года прошлого столетия. Он умел сочетать глубокую укорененность в церкви с полной свободой.

В краткой рецензии всего духовного богатства старца и этой книги трудно предать. Книга чрезвычайно разнообразна, изобилует интересными подробностями о повседневной жизни непосредственно после революции (больше намеками). Известно, что отец Алексей проникал иногда даже в застенки советской полиции. Изобилует она многими интересными мыслями, в частности, нельзя не отметить замечательной статьи Флоренского о смерти. Мы можем только пожелать читателям, как здесь, так и там, дойти до этой книги и почерпнуть из нее заключенные в ней богатства.

Фото - St-nikolas.orthodoxy.ru

Партнеры: the True Story

XS
SM
MD
LG