Победа Бронислава Коморовского на президентских выборах в Польше казалась предопределенной с начала предвыборной кампании в этой стране. Более того, даже до гибели президента Польши Леха Качиньского в страшной авиакатастрофе под Смоленском считалось, что он может уступить Брониславу Коморовскому во время выборов нового главы государства.
Авиакатастрофа, досрочные выборы, то, что Бронислав Коморовский исполнял обязанности президента, оставаясь спикером польского парламента, - все это как бы ускорило приход Бронислава Коморовского на пост президента. Ярослав Качиньский, брат погибшего президента, достойно боролся со своим главным оппонентом, достиг очень неплохих результатов, как видим, во время голосования и в первом, и во втором туре. И все же Польшу возглавит Коморовский.
Что это означает с политической точки зрения? Во-первых, консолидацию польской власти. Сейчас и президент, и глава парламента, и премьер-министр - представители одной политической силы, партии "Гражданская платформа". Дональд Туск, премьер-министр Польши, уже баллотировался на предыдущих президентских выборах, сейчас он решил остаться во главе правительства, считая, что это дает больше возможностей для проведения экономических реформ в стране. С Лехом Качиньским у Дональда Туска были непростые отношения, были бы они непростыми и с президентом Ярославом Качиньским, если бы он выиграл выборы. Но с Брониславом Коморовским будет куда больше взаимопонимания.
В этом смысле можно сказать, что сейчас мы станем свидетелями некоей синергичности польской власти, в том числе и в отношениях Польши со странами Запада, прежде всего с Германией, и, конечно же, в отношениях с Россией. Тот российско-польский диалог, который начался, когда вспоминали жертв катынского террора и после гибели Леха Качиньского и его соратников в авиакатастрофе под Смоленском, дает, разумеется, какие-то основания считать, что полемика между Москвой и Варшавой окончена. Однако главными остаются все же экономические интересы.
Тут важна роль не столько президента, сколько исполнительной власти. Однако ясно, что взаимопонимание между президентом и премьер-министром Польши даст больше возможностей для маневров в принятии важнейших внешнеполитических решений: не будет конкуренции между двумя центрами власти.
Сам же Бронислав Коморовский имеет все основания быть вполне достойным и, прежде всего, репрезентативным главой государства, но считать, что человек с его амбициями, с его характером будет просто неким соратником премьер-министра и не попытается играть собственную политическую роль, было бы большой ошибкой.
Авиакатастрофа, досрочные выборы, то, что Бронислав Коморовский исполнял обязанности президента, оставаясь спикером польского парламента, - все это как бы ускорило приход Бронислава Коморовского на пост президента. Ярослав Качиньский, брат погибшего президента, достойно боролся со своим главным оппонентом, достиг очень неплохих результатов, как видим, во время голосования и в первом, и во втором туре. И все же Польшу возглавит Коморовский.
Что это означает с политической точки зрения? Во-первых, консолидацию польской власти. Сейчас и президент, и глава парламента, и премьер-министр - представители одной политической силы, партии "Гражданская платформа". Дональд Туск, премьер-министр Польши, уже баллотировался на предыдущих президентских выборах, сейчас он решил остаться во главе правительства, считая, что это дает больше возможностей для проведения экономических реформ в стране. С Лехом Качиньским у Дональда Туска были непростые отношения, были бы они непростыми и с президентом Ярославом Качиньским, если бы он выиграл выборы. Но с Брониславом Коморовским будет куда больше взаимопонимания.
В этом смысле можно сказать, что сейчас мы станем свидетелями некоей синергичности польской власти, в том числе и в отношениях Польши со странами Запада, прежде всего с Германией, и, конечно же, в отношениях с Россией. Тот российско-польский диалог, который начался, когда вспоминали жертв катынского террора и после гибели Леха Качиньского и его соратников в авиакатастрофе под Смоленском, дает, разумеется, какие-то основания считать, что полемика между Москвой и Варшавой окончена. Однако главными остаются все же экономические интересы.
Тут важна роль не столько президента, сколько исполнительной власти. Однако ясно, что взаимопонимание между президентом и премьер-министром Польши даст больше возможностей для маневров в принятии важнейших внешнеполитических решений: не будет конкуренции между двумя центрами власти.
Сам же Бронислав Коморовский имеет все основания быть вполне достойным и, прежде всего, репрезентативным главой государства, но считать, что человек с его амбициями, с его характером будет просто неким соратником премьер-министра и не попытается играть собственную политическую роль, было бы большой ошибкой.
