Тамара Ляленкова: Тема сегодняшней программы – внеклассное чтение. Правда, учитывая каникулярное время, понятие это мы несколько расширим и поговорим также о литературе, которая не входит в список заданных на лето книг, то есть о тех сочинениях, которые российские школьники читают по доброй воле, бескорыстно. Мои собеседники - московские школьники Александр Скрыльников и Михаил Герасимов, выпускник этого года Илья Коченков, студентки Наталья Королькова и Александра Гуськова, мама ученицы седьмого класса Наталья Львова, учителя литературы Евгения Абелюк и Оксана Артемьева. Наш разговор мы начнем сразу после региональных новостей образования.
Диктор: В Алтайском крае с 1 сентября стартует эксперимент по внедрению дистанционного обучения школьников иностранному языку. Речь идет о детях, которые осваивают школьную программу в классах-комплектах, где ученики 1, 2, 3, 4-го классов учатся вместе, и один учитель преподает все предметы, кроме иностранного языка. Теперь благодаря использованию современных интерактивных средств, ребята смогут в режиме он-лайн общаться с учителем-предметником. В случае, если эксперимент признают удачным, опыт будет распространен на другие школы края.
Губернатор Калининграда Георгий Боос подписал указ, согласно которому школы, чьи выпускники показали наилучшие результаты по ЕГЭ, будут награждены премиями. На эти цели из регионального бюджета уже выделено 20 миллионов рублей. Кроме того, выпускники, набравшие максимальный балл по ЕГЭ и решившие продолжить свое обучение в вузе, будут получать именную губернаторскую стипендию в качестве поощрения за тягу к знаниям.
В МГУ готовятся к переходу на шестилетнее фундаментальное образование. С таким заявлением выступил ректор университета Виктор Садовничий. Напомним, до нынешнего момента образование в МГУ велось по пятилетней программе специалитета. Точную дату перехода на новую форму обучения ректор однако не назвал. В университете также планируется ввести двухступенчатую систему бакалавр – магистр, в том числе и для иностранных студентов.
В Омске возбуждено уголовное дело по статье «Мошенничество, совершенное в особо крупном размере» против руководства филиала Российского государственного социального университета РГСУ. По данным следствия, в 2007 году филиалу РГСУ было отказано в продлении лицензии на оказание образовательных услуг. Однако это не помешало руководству филиала набирать студентов, обязуясь по окончании обучения выдать им диплом государственного образца, что заведомо невозможно. Плата за обучение взималась в среднем по 25 тысяч рублей за семестр. На данный момент известно о 50 пострадавших.
За взятку в 300 тысяч рублей был задержан преподаватель Саратовской государственной академии права Сергей Корябкин. Старший преподаватель академии был задержан с поличным при получении денег. В 300 тысяч рублей обвиняемый оценил гарантированное поступление абитуриента на заочную форму обучения. Мошенника удалось задержать благодаря обращению потерпевшего. Возбуждено уголовное дело.
Тамара Ляленкова: Это были региональные новости образования. Сегодня мы говорим о книгах, которые российские школьники читают летом. Гости Московской студии – Оксана Артемьева и ее бывшие ученики выпускник этого года Илья Коченков и Наталья Королькова, лицей №1535. Мой первый вопрос учительнице Оксане Артемьевой.
Вообще, насколько важно внеклассное чтение, насколько важно, чтобы дети читали ту литературу, которую им, наверное, задают все-таки читать дома, и, может быть, вы знаете, что ваши ученики читают сами по себе, какие-то предпочтения есть?
Оксана Артемьева: На самом деле, сейчас мне кажется, что внеклассное чтение – уже достаточно условное понятие, потому что программа оставлена нам всего три часа литературы в неделю. И внеклассное чтение для меня – это то, что читается ребенком вне школы и обсуждается в школе, потому что то, что он читает сам для себя и обсуждает в сфере своей частной жизни, это не внеклассное чтение, это просто частное чтение. А при наличии трех часов литературы в неделю выделить полноценный даже час в месяц, а это очень мало, потому что учеников в среднем 25, для вот этого обсуждения мотиваций, выводов, на мой взгляд, невозможно, это превратится в напрасно потраченное время, очень точечные высказывания, и на этом все. Поэтому, конечно, внеклассного чтения как отдельного урока, когда учитель задает некое задание и получает потом возможность обсуждения на уроке, в старшей школе, по крайней мере, не существует. Я думаю, что, наверное, не существует уже в средней.
Наталья Королькова: Что касается внеклассного чтения, то я читала скорее популярные в то время книги, это полную серию Паоло Коэльо я прочитала от корки до корки. Сейчас я читаю, вернулась к классической литературе, но зарубежной, то есть я читаю полный цикл Джейн Остен в данный момент.
Илья Коченков: Ну, что сказать по поводу литературы не внеклассной, то, конечно, действительно, этого самого времени неучебного не хватает. Приходилось читать летом, причем стараться прочесть все. И если не хватало времени летом, а поверьте, учитывая дикую расслабленность, лето, дача, времени, разумеется, даже на это становилось мало хватать, но основу всегда старался прочитать. Поскольку мама – учитель литературы, она скажет, что в программе точно нужно, что мне пригодится. Поэтому основы – Достоевский «Преступление и наказание», «Война и мир» - весь, «Тихий Дон», «Обломов». Многое, что самое основное, я, конечно, прочитал. И, вот насколько помню, когда я шел в девятый класс, это еще есть свободное время, десятый класс – уже нету, я помню все еще пытался дочитывать программу, данную нам, нам дали объемный лист на девятый класс, зарубежную литературу. «Шагреневую кожу» Оноре де Бальзака пытался дочитать, «Собор Парижской Богоматери». В общем-то, и справился. Тогда же и вышел немножко за рамки, прочитал все «Колымские рассказы» Варлаама Шаламова. Но при этом в девятом классе как-то не особо уходил во внеклассное чтение, потому что свободного времени было все-таки маловато с учетом того, что новый лицей, нагрузка несколько больше стандарта. И последние два часа дня, как правило, тратил на интернет или на что-нибудь еще. В десятом классе эта возможность пропала, и тогда внеклассное чтение, как ни странно, стало удовольствием. Ну, иногда баловал себя, причем баловал даже чаще публицистикой, особенно Андреем Кураевым. А из такой литературы, например, Фрэнка Герберта «Дюну» читал. Сейчас сложно назвать, я не помню, что было давно. А в 11-м классе, когда было время в метро, читал специальную литературу к Олимпиадам. Поэтому внеклассное чтение – это действительно удовольствие. Сейчас у меня появилось время, сейчас я, наконец-таки, читаю хоть что-то.
Оксана Артемьева: Коллеги любезно сделали исследование, что читают ученики десятых классов, там даже разделено – юноши, девушки, что читают. Прогляден табличку?
Илья Коченков: Да.
Оксана Артемьева: Какую-то разницу заметил?
Илья Коченков: Да, заметил. Мальчики уже перестали читать, а девочки все еще читают.
Тамара Ляленкова: Что это значит?
Оксана Артемьева: А это значит, что объем литературы, тут у нас три листа A4, прочитанный девочками, больше, чем объем литературы, прочитанной мальчиками.
Илья Коченков: Да, но что я заметил, из внеклассной, у мальчиков довольно ярко проявляются книжки серии «Сталкер», а у девочек каике-то там «Сумерки», я не знаю, что это такое, не читал.
Оксана Артемьева: Слава Богу! Я тоже не читала.
Тамара Ляленкова: А кто знает, что это?
Наталья Королькова: А вот это фильмы идут, «Сага», «Новолуние» и так далее. Это типа Гарри Поттера, только чуть постарше, про вампиров.
Илья Коченков: Ерунда. Поразвлекаться.
Оксана Артемьева: Но это, кстати, постмодернистская тенденция современности, когда выходит фильм, и потом человек, посмотрев фильм, начинает читать книгу или же наоборот. На мой взгляд, тенденция закономерная, но почему-то печалящая.
Тамара Ляленкова: Хотя, с другой стороны, же учителя используют этот факт и показывают какие-то фильмы, на спектакли принято детей водить.
Оксана Артемьева: Этим, наверное, не злоупотребляю, на уроках никогда ничего не показываю, это моя принципиальная установка. Внеурочное посещение – это да, но есть какое-то неопределимое, неуловимое отличие, когда человек читает классическую литературу и идет даже на современную постановку спектакля, может быть, очень вывернутую, может быть, даже неприемлемую, и с ним можно обсуждать вопрос взгляда на классику современности или насколько авторы, режиссеры, актеры поняли или не поняли прочитанное, может быть, они что-то для нас открыли. Или когда есть какой-то более чем средний текст, ну про вампиров – кто кого укусил, и это тексты, которые уходят в сюжет. Есть история, и эту историю записывают буквами.
Тамара Ляленкова: Про вампиров я поняла про девочек. А «Сталкер» - это что? Илья, вы объясните нам?
Наталья Королькова: Разумеется, родоначальники – это братья Стругацкие, «Пикник на обочине» вышла книжка. Впоследствии одна компания, не буду называть, не помню, какая компания выпустила эту игру «Сталкер», сюжет немножко извратили, немножко сохранили дух первой книги, но изменили сюжет совершенно по-новому перестроили. И уже на базе этой игры многие, впечатлившись игрой, я тоже дико впечатлился, стали писать книжки, издавать книжки, и книжки стали пользоваться популярностью.
Тамара Ляленкова: Хорошо, а та приключенческая литература, на которой росли многие поколения в течение века?
Оксана Артемьева: Здесь «Три мушкетера» девочки прочли.
Тамара Ляленкова: А Марк Твен?
Илья Коченков: Я читал, разумеется, и «Геккельбери Финна» и изначального, оригинального «Тома Сойера».
Наталья Королькова: И мои одноклассники, даже однокурсники, мы разговаривали на эту тему, тоже читали в свое время. Сейчас некоторые перечитывают.
Оксана Артемьева: Потому что задаешь вопрос, сколько романов Фенимора Купера вы читали, в лучше случае называется один, и это два человека в классе или три.
Илья Коченков: «Последние из могикан».
Оксана Артемьева: Ну вот, все, потому что читающие 20-25 лет назад они все-таки читали 3-4 романа Купера, столько же…
Тамара Ляленкова: Потому что существует набор некой такой детской классики, подростковой, которая существовала уже долгое время и такое родственное единство читательское между родителями тоже протягивало.
Оксана Артемьева: На мой взгляд, она стала неинтересна по какой-то причине. «Три мушкетера» и «Десять и Двадцать лет спустя» интересны, Илюш? Ты читал?
Тамара Ляленкова: А мне кажется, это для девочек больше.
Илья Коченков: «Три мушкетера»? Нет, для романтичных мальчиков, я бы так сказал.
Оксана Артемьева: Читал?
Илья Коченков: Читал, читал.
Оксана Артемьева: Сейчас проверим.
Илья Коченков: Ну, это может быть, немножко для разных возрастов. «Сталкер» - это, пожалуй, даже для ребят моего и на три года младше возраста, которых немножко достала игра, но идея игры нравится, и вот они читают. Это просто своего рода бум вызвало и все. Марк Твен читается гораздо раньше и с большим интересом, но если подадут родители.
Тамара Ляленкова: Что хорошо читать летом, для удовольствия?
Илья Коченков: Сейчас задумаюсь, потому что читал в основном для нужды. Брать если, то что-нибудь длинное.
Тамара Ляленкова: Дача, и ничего не надо делать, вы уже отдали документы, вы уже можете немножко отдохнуть.
Илья Коченков: Вот если задуматься, у меня на уме только всякая специализированная хрень.
Наталья Королькова: Да, у меня тоже современная экономическая литература.
Илья Коченков: Берзон, Галицкая и прочие.
Оксана Артемьева: Будете смеяться, я сейчас тоже читаю литературоведение как литературу для удовольствия.
Илья Коченков: Опять вспомню, правда, Кураева, наверняка, потому что это публицистика и потому что в таком кусочке обществознания под названием философия я совершенно плохо шарю. Поэтому я бы захотел что-либо из этого подработать в себе, что-то вспомнить, но большинство, конечно же, узнать. Может быть, из этой серии я выбрал бы что-нибудь.
Тамара Ляленкова: О литературных предпочтениях российских школьников рассказывали Оксана Артемьева и ее бывшие ученики Илья Коченков и Наталья Королькова. Длинный список мы продолжим после главных новостей образования.
Диктор: Премьер-министр Владимир Путин высказался против идеи распределять по предприятиям выпускников вузов. По мнению главы Кабинета министров, этот вопрос должен решаться на уровне компаний работодателей, а не путем вмешательства государства. Решению проблемы также может помочь организация стажировок для студентов на предприятиях в период учебы.
Подавляющее большинство российских вузов нарушают установленные правила работы приемной кампании, - сообщает пресс-служба Рособрнадзора. Среди наиболее частых жалоб абитуриентов можно выделить неправомерные требования заверенных нотариально копий документов, а также медицинских справок. Напомним, согласно правилам приемной кампании 2010 года, абитуриенту достаточно предоставить ксекорокопии документов, а также в заявлении указать набранное количество баллов по ЕГЭ. Достоверность указанных сведений обязан проверять вуз через федеральную базу свидетельств.
Результаты ЕГЭ не могут быть единственным критерием оценки работы учителя, - заявила глава Рособрнадзора Любовь Глебова. «Успехи школьника в учебе зависят от его способностей, также от тех условий, в которых существует школа. Поэтому результаты госэкзамена при аттестации учителя следует использовать крайне осторожно», - пояснила Любовь Глебова. Оценивать качество работы педагога должны независимые эксперты.
Депутаты предложили наделить школы искусств особым статусом учреждений предпрофессионального дополнительного образования. Для повышения качества образования в подобных учреждениях предполагается введение целевых родительских взносов, пересмотр программы сроков обучения в области искусства, а также введение обязательной итоговой аттестации. Согласно действующему законодательству, школы искусств приравниваются к кружкам и студиям при домах культуры.
Родители ребят, обучающихся в кадетских корпусах, вместе с экспертами намерены предложить поправки в закон «Об образовании», согласно которым, кадетское образование станет отдельным направлением в системе школьного обучения. Такое решение было принято на первом сборе родителей России, посвященном системе кадетского образования.
Тамара Ляленкова: Это были главные новости образования, которые для «Классного часа» Свободы подготовили мои коллеги из интернет-портала «Пять баллов.Ру».
Внеклассное чтение мы продолжаем обсуждать с Натальей Львовой, мамой 13-летней Насти, которая учится в одной из самых престижных московских школ.
Наталья Львова: Списки дают большие, невозможно это прочитать. Еще в пятом классе им дали «Ты и твое имя» Шкловского, то есть такие сложные книжки. Мне кажется, мы все и не прочитываем. Много такого, что для их возраста просто сложно. Мне кажется, что надо обязательно прочесть успеть в средней школе всю приключенческую литературу – Майн Рида того же, Дюма, потому что потом уже будет неинтересно, ну, и, конечно, классику дают. Я настаиваю, потому что вся эта мусорная литература… У меня Настя много читает, но в то же время не так много по объему, потому что она все перечитывает. Я пытаюсь бороться, чтобы она не читала всякую… А вот Маринину всем разрешают читать. Я говорю, что Маринину будешь на пенсии читать, у тебя будет еще на это время. Сейчас последнее время было увлечение Манго, этими комиксами. Конечно, было грустно, потому что… как-то я прочитала, не понимаю даже, из чего там можно высосать столько впечатлений. Как бы они домысливают, там очень примитивный текст. Потом был «Гарри Поттер», которые она в 11-12 лет все книжки выучила наизусть, сейчас по популярным книжкам они пишут фанфити, какие-то продолжения, какие-то отношения между героями, все это в интернете публикуется. И вот по определенным книжкам эти фанфити наиболее популярные это «Гарри Поттер», и по аниме тоже. «Гарри Поттер» - это выло вообще что-то, уже просто наизусть училось. В этом году она прочла «Три мушкетера», очень понравилось, но продолжения читать не стала. Почему-то аниме гораздо кажется, может, ближе к ним. И сейчас я стараюсь ей по программе. Сейчас она увлеклась, мне очень самой нравилось, «Педагогическая поэма» мне очень нравилась, «Флаги на башнях», но это у меня дети никто не читал. Но она сейчас начала читать «Тучка золотая», как-то она так вчиталась.
Тамара Ляленкова: А не страшно такие вещи давать, потому что там жутковатый, насколько я помню, текст?
Наталья Львова: Ее подружка, которая много читает, она сказала, что это ее любимая книжка, но сама я не читала, кстати. Надо было самой сперва прочитать. Ее я не читала, там про беспризорников, про войну. Она прочитала «Повелитель мух», сказала, что страшно, она брала с собой в поездку. «Цветы для Элджерна» я дала. Но все-таки довольно взрослые, она может уже книжки читать, она читала – плакала, опять читала – опять плакала, она все перечитывает. Но она может читать несколько книг одновременно. Из-за этого мы тоже с ней ссоримся, потому что не дочитывает. А подружка, которая ей посоветовала, она читает как раз все очень романтическое, все про любовь – «Унесенные ветром». Даже мама ее говорит, что надо ей объяснить, что так в жизни не бывает, чтобы она не верила. В книгах же очень много примеров мужской дружбы, а вот женской как раз нет. А сейчас такая тяга у нее по подружке, и думаю, что надо ей подсовывать каких-то красивых историй о любви, потому что у нас как раз было с этим аниме. А в аниме, в Манге у них такие женоподобные мужские герои, и сильная линия – романтические отношения между двумя мальчиками. То есть там, конечно, секса нет. И я сначала, когда это поняла, была просто в ужасе. Как девочки могут увлекаться отношениями между мальчиками? А оказывается, целое такое есть, называется слэш, в интернете целое сообщество, я в «Википедии» нашла, пишут фанфики на эту тему, типа «их волосы смешались», не порно, а что отношения между мужчиной и женщиной – это пошло, это грязно, а гомосексуальные отношения – это возвышенно. И мне даже школьный психолог говорит: «Вы подумайте сами, какие книжки дать? «Три мушкетера». Все про мужскую дружбу не разлей вода. А про женскую то такого нет.
Тамара Ляленкова: Наташа, смотрите, но нет ничего и про девичество. Сколь угодно у нас есть примеров в русской литературе детства мальчика и потом его взросления, а девочки – нет.
Наталья Львова: Совсем в классике – нет. А вот Динка, я читала, мне нравилось, мне мама когда-то дала, но не давала Насте, потому что очень мелким шрифтом, у нее зрение плохое. И потом старшая у меня зачитывалась «Юность Полианы», и вот Аня из «Зеленых мезонинов», но это не наше детство, но было такое. Ну, стараюсь не давать всякого чтива, в библиотеке есть прямо такая школьная полочка именно такого всякого мусора, я даже стараюсь избавиться от всяких Артемис Фал, или какой-то котенок-сыщик… Такая фэнтэзи в основном, потом есть «Эрагон», который какой-то мальчик написал подросток. Тут не успеть. Я по себе помню, что наступает период, когда вся эта подростковая литература приключенческая уже не интересна становится. Вот «Айвенго», например, она не смогла прочесть уже сейчас даже, даже в 12 лет – скучно, тоска, мне уже все рассказали. «Над пропастью во ржи» тоже не пошло, она сказала: «Что это за переживания такие? Он же просто прогульщик, хулиган. Что про это читать?» Может быть, рано? Может быть, это позже. Мне казалось, это самое оно.
Тамара Ляленкова: Рассказывала Наталья Львова. Действительно, несмотря на то, что родители собственный список не составляют, литературное воспитание в значительной степени зависит и от их вкуса тоже. В домашнем книжном шкафу хранится первая взрослая книга, которую ребенок достанет самостоятельно. Разговор о том, какую литературу в свободное время читают российские школьники, мы продолжим после небольшого перерыва.
Минуя по возможности уроки литературы, мы размышляем о том, какие книжки нужно летом читать, а какие читать хочется. Для сравнения я попросила Анну Асланян, нашего корреспондента в Великобритании, поговорить на эту тему с лондонцами.
Анна Асланян: Вопрос о внеклассном чтении на каникулах обычно вызывает у английских школьников недоумение: причем тут класс, школа, каникулы? Чтение как способ проведения досуга не связывается у учеников нынешних и недавних со школьными заданиями. Ситуация с чтением, и не только с ним, в британских школах выглядит странновато для человека, привычного к советской системе образования. Лозунги вроде «чтение – вот лучшее учение» имеют хождение и в здешних школах, но ученики, а порой и учителя понимают их в другом смысле. Студент-физик, два года отучившийся в престижном университете, так вспоминает свой школьный опыт.
- Мы не очень много читали в рамках школьной программы, а вне программы вообще почти ничего. Одним словом, читали мы очень мало. Надо было прочесть пару шекспировских пьес, какую-то современную книжку и, кажется, еще одну пьесу современного автора. Сейчас в университете все зависит от того, что человек изучает. Да, читать все-таки приходится, но я бы назвал это скорее учебой, чем просто чтением.
Анна Асланян: Студентка, закончившая школу два года назад и изучающая инженерное дело, смогла рассказать о том, как и что она читала в детстве, несколько больше.
- В начальной школе, если мы заканчивали работу в классе до звонка, можно было читать что хочешь. Обычно мы продолжали читать те же книжки, которые проходили с учителем на уроке. Как правило, это были какие-то слащавые истории о детях, призванные вдохновлять, служить примером, такие как «Серебряный меч», «Полет голубей» и тому подобная ерунда. Все они были на одну и ту же тему. «Серебряный меч» про то, как дети спасаются от смерти во время Второй мировой войны, находят давно потерянных родственников и оказываются в безопасности, а «Полет голубей» - там действие происходит в Ирландии, но сюжет в точности такой же: дети убегают от опасности, находят пристанище. По-моему, предполагалось, что эти книжки нас на что-то вдохновят. Однако этого не произошло. Потом в школе второй ступени внеклассного чтения было немного, но иногда учитель пускал по рядам листок, и мы писали на нем названия книг, которые нам понравились и которые мы предлагали прочесть своим одноклассникам в свободное время. Это оказалось довольно полезно. В этот список попадало все, что мы в то время читали самостоятельно, то, что обычно читают в 13-14 лет, иногда какие-то американские авторы, но главным образом английские – то, что тогда выходило для нашего возраста. Довольно часто это были новые книжки, только что изданные к тому времени. Помню, одна называлась «Девушка-звезда». Пожалуй, те книжки, по которым снимались фильмы или телешоу, вот они и были популярны. А больше как будто бы ничего. По крайней мере, я не помню. А так на уроках мы читали вещи по программе – пьесы Шекспира, классические романы, английскую классику. Дальше не знаю. В старших классах я перестала изучать английскую литературу.
Анна Асланян: Выходит, в среднем школьном возрасте учителя не предлагали вам книжек для чтения, а предоставляли самим их выбирать?
- Да, верно. Я думаю, они не хотели навязывать нам свое мнение или строить догадки насчет того, какие книжки мы хотим читать, и что за темы нам интересны. Я бы это так объяснила. Что нравилось мне в то время? Начиная с 10 лет, я, наверное, читала книги Энет Блайт, других подобных ей авторов. Помню, была серия книг про школу-интернат для девочек «Школа в деревянном домике». Там, в этой серии действие происходит в Австрии, там такая интернациональная атмосфера. Это не англичанка писала. Эти книжки Энет Блайт про школу уже очень давно стали популярными, моя мама их тоже читала в свое время. Больше всего я в детстве увлекалась приключенческими рассказами. Читала, например, Уилбора Смита, он и сейчас пишет в том же стиле, у него то и дело выходят новые романы. Его, конечно, не считают детским автором, но мне он запомнился с тех пор. Его книжки выражали дух того, что мне вообще нравилось тогда.
Анна Асланян: Нельзя сказать, что положение с чтением в школах Великобритании не волнует общественность, включая учителей и родителей. В прессе то и дело появляются статьи о том, что дальше так продолжаться не может, надо что-то придумать, как-то увлечь ребят чтением, пока они совсем не отвыкли от этого занятия. Недавно в образовательном приложении к «Таймс» велась дискуссия о том, следует ли читать программные произведения на уроках и дома целиком или, как поступают некоторые учителя, лишь знакомить учеников с ключевыми сценами и требовать от них знания отдельных отрывков. Чья школа победила, пока непонятно. Чтобы поправить положение, интерес к литературе в детях стараются поощрять, не обязательно в стенах школы. Так, программа «Конкурс летних читателей» для детей от 4 до 11 лет проводится в библиотеках. Условия конкурса – прочесть за лето 6 книг. Организуются различные мероприятия, призванные заинтересовать юных читателей, участникам раздаются призы.
Наверное, основная причина различий в читательском опыте англичан и русских – в разных подходах к выстроению школьной программы. Учителя гораздо более свободны как в планировании занятий, так и в выборе материалов для чтения. Больше свободы дается и ученикам. Они привыкли считать, что звонок с последнего урока подразумевает начало приватной жизни, куда сотрудники школы не вмешиваются.
Тамара Ляленкова: Репортаж о том, что читают британские школьники, подготовила Анна Асланян. Наш коллега в Германии Александр Хавронин также отметил, что внеклассное чтение – не самая популярная форма организации педагогического процесса. По крайней мере, в западной части страны. Распространена она преимущественно в школах восточных федеральных земель, на территории бывшей ГДР. В одном из таких учебных заведений начальной школе Вильгельма Генца и побывал Александр Хавронин.
Александр Хавронин: В честь уроженца Нейрупина жившего в 19-м веке художника Вильгельма Генца школа названа неслучайно. Ее учителя стараются как можно раньше начать развивать у детей творческие способности. Среди учащихся начальной школы имени Вильгельма Генца я провел небольшой опрос.
- Я думаю, что книги – вещь полезная. Это новая информация и новые слова, знания их очень важно для школы.
- Для меня философствовать – это когда не знаешь на вопросы ответа, но хочешь его найти. Каждый человек мыслит по-своему. Я радуюсь тому, что могу думать и говорить то, что хочу. Я думаю о том, что такое смысл жизни, потому что я недавно смотрела фильм на эту тему.
- Благодаря внеклассному чтению я знакомлюсь с новыми словами, сам без посторонней помощи пытаюсь понять, что они означают, фантазирую. Это интересно.
Александр Хавронин: В отличие от многих других общеобразовательных учебных заведений Германии, в школе имени Вильгельма Генца внеклассное чтение является важной частью педагогического процесса. Рассказывает директор школы Катрин Токар.
Катрин Токар: Благодаря внеклассному чтению детей расширяется лексический запас, улучшаются навыки правописания, углубляются общие знания. Внеклассное чтение помогает ребенку спокойно, без стрессов, в домашних условиях определить для себя оптимальную скорость чтения для усвоения информации. На занятиях школьники представляют свои любимые книги, выступают с докладами на основе прочитанного. Существует и другая форма урока внеклассного чтения. Раз в месяц учитель читает вслух книжку, выбранную учащимися класса путем голосования, а затем начинается обсуждение этого произведения. Такие занятия прививают любовь детей к художественной литературе. В рамках программы внеклассного чтения учащиеся начальных классов знакомятся со сказками народов мира, в том числе русскими, а также и с другими детскими произведениями. Начиная с пятого класса, мы советуем школьникам читать книги не только на немецком, но и на английском языке. В нашей федеральной земле в Бранденбурге внеклассная работа – это достаточно распространенная форма организации учебного процесса.
Тамара Ляленкова: Это был репортаж корреспондента Радио Свобода в Германии Александра Хавронина.
Для того, чтобы выяснить, что читают российские школьники, в Московскую студию я пригласила Александра Скрыльникова, Центр образования №287, и Михаила Герасимова, Преображенский кадетский корпус. Оба они закончили девятый класс.
Есть ли на сегодняшний день какие-то предпочтения книжные?
Александр Скрыльников: Предпочтения все-таки в литературе я отдаю как-то больше фэнтэзи, она как-то больше меня завлекает, такие как Джоан Роулинг. Собственно, я начал читать именно с ее книг вообще книги, с «Гарри Поттера», с первой книги, с первого класса.
Тамара Ляленкова: Саша, скажите, приключенческая литература, как в мое время был Томик в разных странах, тот же Марк Твен сейчас интересны или неинтересны? Потому что для моего поколения это было увлекательно.
Александр Скрыльников: Может, как раз лет в 7 это еще было для меня интересно, как раз мною прочитано пара томов про этого Томика, про разные приключения. Сейчас меня это почему-то уже не завлекает.
Тамара Ляленкова: Хорошо, мальчики еще, я знаю, любят книги про войну, особенно, наверное, любят мальчики, которые учатся в кадетских корпусах. Нет, я не права?
Михаил Герасимов: Почему это вы не правы? Конечно, вы правы. Мне нравится читать книги про войну. Но я несколько противоположен Саше. Я не очень предпочитаю книги вне школы для себя читать. Мне нравятся те, которые задают по программе по литературе – всякие романы.
Тамара Ляленкова: А Достоевского вам не задавали читать на лето?
Михаил Герасимов: Заставляли. У меня есть такой листочек классный.
Александр Скрыльников: Список.
Тамара Ляленкова: Это список того, что вам на лето задали.
Михаил Герасимов: Да, да.
Тамара Ляленкова: А вы не были такими умниками, вы не принесли его с собой часом?
Михаил Герасимов: Знаете, еще на него смотрел, но не принес.
Тамара Ляленкова: Вспомните, что там, хотя бы авторов или какие-то названия.
Михаил Герасимов: Я помню, там был Шекспир «Укрощение строптивой», там был Достоевский.
Александр Скрыльников: Вот я начал читать «Войну и мир». Честно сказать, я лежа читаю в основном, прочитал 30 страниц и уснул на 2 часа просто с книгой в руках. На самом деле, трудно очень эту книгу осознать и хочется даже 10 страниц в день прочитать и переварить их хорошенечко. Что-то идет очень туго.
Тамара Ляленкова: Толстого можно все лето читать, это однозначно. Наверняка, список более длинный. Кто там еще есть?
Александр Скрыльников: Я запамятовал, но там, наверное, пунктов 20, не менее.
Тамара Ляленкова: Вы читали кого-то из современных авторов сами или, может быть, вам рекомендуют в школе?
Александр Скрыльников: Сам я только читаю Бориса Акунина. По-моему, очень интересно, захватывающе. Мне еще нравятся книги, за исключением фэнтэзи, которые логически построены, продуманы. Мне нравится следить за развитием сюжета и самому угадывать, а что же там будет. Конкретно мною прочитана вся серия приключений Эраста Фандорина.
Тамара Ляленкова: Миша, а вы что-нибудь из современных авторов вспомните?
Михаил Герасимов: Нам предлагали братьев Стругацких прочитать. Чуть не решился.
Тамара Ляленкова: Миш, ну, вы посмотрели, полистали или просто до библиотеки не дошли?
Михаил Герасимов: Не дошел до библиотеки. Она просто рядом с домом, но мне было лень. А так вообще мне нравится читать журналы, газеты. Допустим, журнал «Футбольные новости» - классная вещь.
Тамара Ляленкова: Так иногда еще стихи пишут. Никто из вас этим не увлекается?
Михаил Герасимов: Я стихи писал. Не хотелось сейчас зачитывать, но я их писал. Но это было раньше, сейчас уже времени не хватает.
Тамара Ляленкова: Стихи как раз не требуют времени, требуют вдохновения.
Михаил Герасимов: Я знаю, может, приходят, но я писал, когда они приходят, когда я сажусь и пишу.
Александр Скрыльников: У меня тоже раньше были такие позывы в душе, но как-то все сплыло почему-то. Бывает, когда иногда хочу что-то написать, но мало дается что.
Тамара Ляленкова: Скажите мне, друзья мои, имеет смысл задавать ребятам на каникулы, потому что, насколько я помню, мы почти никогда ничего в каникулы не делали, даже, по-моему, и не читали?
Александр Скрыльников: Мало что изменилось действительно. Но что-то очень крупное, я думаю, стоит прочитать, так как ты просто не успеешь за учебный год это прочитать, ты будешь не готов к этому. Соответственно, твоя успеваемость упадет, психическое состояние тоже подорвется, будет тебя все время терзать: вот, ты не готов, не готов, двойка, двойка…
Тамара Ляленкова: Ну, в общем, стоит почитать. А сколько времени примерно в день вы готовы жертвовать на чтение?
Александр Скрыльников: Час, иногда два, смотря какое произведение попадется.
Тамара Ляленкова: Миша, а вы готовы к этому?
Михаил Герасимов: Я вообще не уважаю мнение, что нужно читать летом. Летом мы все должны отдыхать. Летом я езжу по лагерям, мне это очень нравится, новые встречи, новые знакомые, разные эмоции. И как бы ни хотел, нет у меня времени читать. Некоторые приезжают в лагерь, чтобы реально почитать, постоянно ходят в библиотеку. Я пытался, но когда сидишь в библиотеке, а тебе говорят: «Иди играй в футбол», конечно, лучше пойти поиграть в футбол. Когда же ты в учебные дни нормально поиграешь в футбол с новыми друзьями?
Тамара Ляленкова: А в Москве чем вы занимаетесь в пустые дни? Беззвучный смех, я комментирую для тех, кто не видит вас.
Михаил Герасимов: Это смешно, мы просто ходим по магазинам.
Александр Скрыльников: Мы, конечно, тоже ходим по магазинам. Мы любим просто гулять, прогуливаться, разговаривать, какие-то вещи обсуждать, увиденное, услышанное.
Тамара Ляленкова: И иногда заходить в магазин.
Александр Скрыльников: Если когда-то что-то кому-то нужно, то мы…
Михаил Герасимов: Если даже никому ничего не надо, просто заходим, смотрим, кому-то что-то пригодится, наверное, все равно в будущем, будем знать, что здесь что-то есть из одежды.
Тамара Ляленкова: Если человек любит «Онегина», то, собственно говоря, почему же ему не походить в магазины?
Михаил Герасимов: Мы можем весь день убить в торговых центрах.
Тамара Ляленкова: О том, чему альтернативой может стать каникулярное чтение, рассказали московские школьники Александр Скрыльников и Михаил Герасимов. К книжной летней теме мы вернемся после зарубежных новостей образования.
Диктор: В Германии более половины родителей признались, что они недовольны существующей системой школьного образования. Таковы данные исследования, проведенного Фондом Бертельсмана. Наибольшее нарекание вызывают основные и реальные школы. Главная причина недовольства, во-первых, в том, что дети испытывают проблемы с самореализацией, а, во-вторых, нуждаются в дополнительных занятиях. 80% респондентов, имеющих высшее и полное среднее образование, признались, что вынуждены помогать детям с выполнением домашних заданий.
Мусульмане Нью-Йорка устроили акцию протеста в ответ на отказ мэра города добавить к праздникам, предусмотренным школьным календарем, два исламских – Идалятха (Курбан-Байрам) и Идальфитер (Ураза-Байрам). Празднование каждого из них длится от 3 до 4 дней. Однако, по словам исламских активистов, пять лишних выходных дней не только не помешают образовательному процессу, но будут способствовать развитию в обществе идей толерантности. В школах Нью-Йорка отмечаются 13 религиозных праздников, в том числе христианские и иудейские. Сейчас в школах Нью-Йорка учится около 100 тысяч мусульман, что составляет около 12% от общего числа школьников.
В Китае стартовала кампания по борьбе с курением. Преподавателям вузов, присоединившихся к проекту, запрещено курить в присутствии студентов. Курение разрешено только в специально отведенных местах. В рамках данной кампании введен также запрет на курение в учреждениях среднего и дошкольного образования. На территории учебных заведений запрещена продажа табачных изделий. В настоящее время в Китае насчитывается более 300 миллионов курильщиков, а число пассивных курильщиков достигает 540 миллионов, среди которых 180 миллионов – дети в возрасте до 15 лет.
Тамара Ляленкова: Это были зарубежные новости образования.
В заключительной части программы мы поговорим с людьми, профессионально заинтересованными в чтении – педагогом Евгенией Абелюк и студенткой-филологом из Томска Александрой Гуськовой.
Александра Гуськова: Про внеклассное, помню очень много романтики, помню, что читала Дюма, читала какие-то вещи типа Скарлетт О’Хара. Понятно, могла читать Гоголя, что еще не входит в программу, но это все скорее относилось к каким-то образам, к фантастике, не к фантастике, к чему-то, где есть фантастический элемент, то есть это был Эдгар По, что-то такое романтическое, готическое, так сразу очень сложно вспомнить. Мураками, наверное, если это было тогда. Очень разные сказки, очень любила мифологию.
Тамара Ляленкова: На самом деле, мой первый опыт эротической литературы – это Анжелика то ли в Новом свете, то ли и Король, которая у родителей где-то там была спрятана, я, естественно, знала, где она, и читала ее тайно.
Александра Гуськова: Вот я хотела сказать про Анжелику. Я помню, когда я ее читала, я ее читала, по-моему, в 13 или 14. Я это очень хорошо запомнила, потому что как раз из «Анжелики» я тогда узнала про Людовика XIV, про протестантов и гугенотов, про завоевание Нового света. То есть я потом многие вещи потом понимала, что вот это было первое, откуда я про них прочитала в принципе. Не из учебника истории, а именно оттуда. Видимо, это было не первое, потому что мне запомнились именно живописные картины первой части гораздо больше. Была очень смешная книжка, называлась «Эстетика самоубийства», до сих пор я ее очень хорошо помню. Она сама по себе интересная, там самоубийство рассматривалось с разных точек зрения, с точки зрения медицины, философии и так далее. На самом деле, как я сейчас понимаю, там была очень неплохая подборка, но книжка канула в небытие, найти ее не представляется возможным, хотя жаль. Было бы именно сейчас интересно прочитать, что же меня тогда так поразило и понравилось. «Игра» Эндера из именно фантастики, которая связана не с фэнтэзи, а с фантастикой в классическом понимании. Там было что-то совсем мейнстрим – Пелевин, Улицкая и так далее. Я поэтому и поступила сюда, на новейшую литературу, потому что в принципе, находясь далеко от Москвы, в это въезжать сложно, потому что это нигде не дают, а очень хотелось в этом разобраться. Это была, пожалуй, главная причина, почему именно здесь новейшая литература, а не классическая филология, например.
Это было очень здорово, я всегда любила читать, в десятом классе у нас была замечательная преподавательница, она показала, как здорово это разбирать. Я просто помню, что мы разбирали Тютчева и Фета. И мне настолько понравилось, что я взяла просто сборник стихов, разобрала все стихотворения, которые в нем были.
Тамара Ляленкова: Если родительская библиотека сулит выбор, то уроки литературы в идеале, конечно, учат читать глубоко. Можно предположить, что каждому ребенку соответствует свой собственный индивидуальный список, но обходиться приходится общим, классическим. Нужен ли такой список вообще, я спросила у одного из авторов «Истории русской литературы для просвещенных учителей и учеников» Евгении Абелюк.
Евгения Абелюк: Что, собственно говоря, такие списки призваны делать? Во-первых, как-то сориентировать в мире книг, сориентироваться не так просто. И, к сожалению, родители, как правило, сейчас это сделать не могут, помочь своему ребенку. А во-вторых, это касается старших классов, конечно, здесь предлагаются те произведения, которые потом будут изучаться в течение года. И это следствие нашего подхода к литературному образованию, когда мы даем очень большой объем и хотим максимум лучшего, некий такой классический объем впихнуть в школьную программу. Конечно, ребенок, даже очень увлеченный, прочитать серьезно эту литературу в течение года не может. Представляете, идет романная литература 19-го века, и нужно не просто знать сюжет, а нужно замечать словечки, нужно как-то понять, что за этими словечками стоит. Поэтому такие списки предлагаются.
Тамара Ляленкова: А тем более то, что касается 19-го века, это очень неторопливая литература. И для того, чтобы в нее еще попасть, надо выпасть на некоторое время из современности и попасть туда. Трудно.
Евгения Абелюк: Я думаю, что неторопливой должна быть любая литература, где даже маленькое, казалось бы, такое лаконичное и емкое стихотворение на самом деле держит хотя бы потому, что его нужно понять. Для того, чтобы его понять, нужно прочитать его не один раз. Кстати, вот такое летнее чтение может знаете какую культуру помочь привить? В принципе, к книжкам надо возвращаться. Почему наше литературное образование так устроено? Почему такие сложные вещи, казалось бы, не по возрасту предлагаются детям? Потому что, наверное, сложную литературу нужно учить читать. Что-то такое просто с активным, динамичным сюжетом ребенок итак прочитает. А учить читать нужно, вчитываться, в этом смысле хорошо бы научить возвращаться к тексту. И такое летнее чтение, конечно, в этом помогает. Но я списки давать не люблю и вообще списки не люблю. С филологического факультета, на котором я училась, в университете у меня такая аллергия ко всякого рода спискам. И, конечно, мне очень хочется быть бескорыстным читателем, читателем, который входит в этот мир литературы не по спискам, не потому, что ему это заказано, а просто потому, что он этого хочет. Поэтому я немножко иначе действую. Когда идет разговор в классе, и, безусловно, всплывают какие-то имена и какие-то книжки, тут же дается какой-то комментарий к этим именам и книжкам, я прошу ребят фиксировать.
Мне кажется, что гораздо важнее, чтобы они создавали свой собственный список, чтобы они сами выстраивали то поле, в котором они потом захотят войти. Кто-то, даже одиннадцатиклассники, те, кто только что сдали экзамены, все свои ЕГЭ и поступят в вуз, читает все-таки то, что мы называем «для души» и называют самые разные имена. Меня порадовали эти имена, потому что в основном это была отличная классика. Это был и Мольер, и Ибсен, и Ремарк. Мальчик, перешедший в 10-й класс, то есть девятиклассник, назвал, например, Апулея «Золотой осел». Другое дело, что у него нет такого вкусового ряда. У него рядом оказываются Апулей и «Аэлита» Толстого, которая ему по возрасту интересна. Но вместе с тем я вижу, как рано наши дети вынуждены быть такими корыстными читателями. Один ребенок, очень яркий, который будет в будущем году заканчивать школу, замечательный построил список, но это как раз та литература, которая ему понадобится. Хорошо, что он это осознает, но там ничего, кроме этого, и нет. Или один человек, в этом году поступающий, причем поступающий на театроведение, мне пишет: «Давно не читал ничего, не относящегося к театру. Что-то мне из институтского списка понравилось, что-то я сам прочитал. Из Шоу там, например, только «Пигмалион», но пьеса, которую я здесь написал, по-моему, интереснее – Бернард Шоу «Тележка с яблоками». То есть он и корыстный, и бескорыстный одновременно.
Тамара Ляленкова: Они читают современную литературу.
Евгения Абелюк: Они читают современную литературу гораздо больше, чем классику. Классика уходит. Мне пришлось тут проводить собеседование с теми, кто хочет поступить к нам в лицей. Я задавала, казалось бы, совершенно банальные вопросы: кто такой Диккенс, кто такой Гюго? Не только не читали, но не знают имен. И, конечно, в этом смысле, я считаю, что на учителя литературы и на школу очень серьезная задача ложится – заинтересовать, безусловно, прежде всего.
Тамара Ляленкова: Родителям, я так полагаю, достаточно трудно соотнести возраст и литературу, которую можно предложить ребенку. Бывает, что что-то предложили, и рано, или что-то предложили, а уже поздно.
Евгения Абелюк: С такими проблемами я тут встречалась. Во-первых, с тем, что родители просто не знают имена, да и я не всегда их знаю, будучи корыстным читателем. Это значит мне столько всего надо, что я не успеваю. И я еще с одной проблемой сталкивалась очень серьезной, когда родители запрещают читать какие-то вещи.
Тамара Ляленкова: Наверное, цензура, о которой говорит Евгения Абелюк, живет во многих родителях, поскольку книжная полка ребенка – это часто единственный мостик, доказывающий связь поколений.
Летнее чтение, бескорыстное и по необходимости, в «Классном часе» Свободы сегодня обсуждали московские школьники Александр Скрыльников и Михаил Герасимов, выпускник этого года Илья Коченков, студентки Наталья Королькова и Александра Гуськова, мама ученицы седьмого класса Наталья Львова, учителя литературы Евгения Абелюк и Оксана Артемьева. Вела программу Тамара Ляленкова.
