Ирина Лагунина: 22 июля Международный суд ООН сообщил, что провозглашение независимости Косово не противоречит международным правовым нормам. Это решение суда будет рассматриваться Генеральной ассамблей ООН в сентября. Сербия не скрывала, что предложит Генеральной ассамблее на рассмотрение резолюцию по Косово. Однако, неожиданно для всех, Белград очень поторопился и текст своей резолюции в Нью-Йорк отправил уже 27 июля. Неожиданно потому, что в тот же день, Белград вручил проект текста ведущим странам Евросоюза, но потом резко решил не дожидаться их мнения. Со своей стороны, представители Косово тоже предприняли наступление в ООН и во вторник потребовали от Совета Безопасности убрать из резолюции положение о сохранении территориальной целостности Сербии. Но насколько эти политические войны на международном уровне доходят до граждан Сербии и сербов, оставшихся в Косово? Это выясняла наш корреспондент в Белграде Айя Куге.
Айя Куге: Сербские политики бурно отреагировали на мнение Международного суда, громко заявляя, что ничего ещё не потеряно. Граждане встретили известие в основном в молчаливой тишине. Такое впечатление, что обычные люди давно для себя признали, что Косово всё-таки потеряно для Сербии. Впрочем, серьёзных социологических опросов о том, как сербский народ воспринял тот факт, что Суд ООН вопрос независимости Косово решил не в пользу Сербии, пока нет. Мои собеседники сегодня – трое сербов, которых можно причислить именно к "обычным людям". Первая из них Милица - молодая учительница истории в средней школе в разделенном на сербскую и албанскую части городе Косовска Митровица. Чем теперь живут сербы в Косово?
Милица: После решения Международного суда сербам в Косово не просто. Среди сербов царят опасения, что нас ожидает горячая осень – так думают обычные люди, и об этом предупреждают и белградские политики. Это решение затронуло каждого из нас – ведь думать о будущем в такой ситуации тяжело. Сербские граждане разочарованы и огорчены – но не столько политикой Белграда, на которую нам, кстати, рассчитывать больше нельзя, а политикой международного сообщества. Мы считаем, что мир в очередной раз доказал, что он против сербов и поэтому мы всё меньше доверяем Генеральной ассамблее ООН, которая в сентябре будет обсуждать вопрос Косово, и ещё меньше - европейской косовской миссии Еулекс, силам Кейфор и другим международным организациям.
Айя Куге: Вопреки прогнозам, ситуация за эти две недели в Косово сохраняется стабильной. В сербских анклавах в центральной и южной части Косово даже замечается тенденция больше сотрудничать с албанскими властями, особенно в решении своих злободневных проблем. А постоянно бунтовавший раньше и реально привязанный к Сербии север Косово как будто молчит. Какие настроения преобладают у людей?
Милица: Страх. Действительно, оправданный страх. Знаете, будут большие проблемы, когда Приштина на севере Косово начнёт утверждать свои органы власти. Это будет первым знаком, что и север принадлежит независимому Косово. Поэтому у нас сегодня преобладающие эмоции - страх. А в сербских анклавах внутри страны всё иначе – их жизнь существенно отличается от нашей, на севере. Анклавы ни географически, ни политически не привязаны к Сербии, то что нас ожидает теперь, они прошли намного раньше. Сербы из анклавов уже долго обречены на сотрудничество с албанскими властями – они могут обеспечить свои основные потребности лишь на уровне Косово – в муниципалитетах, судах, в полиции или налоговых службах – там люди с этим уже смирились.
Айя Куге: Крестьянин Предраг из центральной области Сербии считает, что слишком дорого стране стоит отказ признать реальность, что Косово больше не принадлежит Сербии.
Предраг: Я лично считаю, что весь этот шум вокруг Косово: "не отдадим, не отдадим!" - наши правящие политики поднимают, чтобы потом эту горячую картошку кинуть в руки следующему правительству. Они боятся, что их провозгласят предателями народа, и поэтому нам лгут. Мне кажется, что цель их политики - не вернуть Косово, а постоянно повторять "не отдадим". Ведь Косово уже давно принадлежит не Сербии, а албанцам. И народу ясно, что Косово больше - не Сербия. А Сербии оно дорого обходится. Я никогда не был в Косово, но каждый родитель должен задать себя вопрос: отправил бы он своих детей туда воевать, или хотя бы жить там и работать? Я – нет!
В этом и есть мой ответ: не дам детей для Косово, не готов я жертвовать ими.
Айя Куге: Означает ли это, что вы не согласны с политикой своей страны и считаете справедливым решение, что Косово независимое государство?
Предраг: Когда мы в семье смотрим по телевидению информационные программы, мы просто ругаемся, других слов не приходит, - там так много лжи про Косово! Но и мир несправедлив к Сербии. Евросоюз выдвигает по отношению к нам всё новые и новые требования. Если бы я был президентом Сербии, сказал бы Брюсселю: если до следующего года не примите нас в ЕС, не нужны вы нам. Сопротивление к Европе у нас возрастает. Я раньше колебался, а теперь знаю точно, не хочу я в Евросоюз. Когда будет референдум, я на нём за Европу голосовать не буду. Не буду из-за её безобразия.
Айя Куге: Поясню: сербы больше всего по поводу Косово сердятся на Европейский союз. Ведь принято было считать, что если Сербия официально потеряет часть своей территории и не пойдет при этом на международный конфликт, то ей светит ускоренное принятие в состав Европейского союза.
Следующий наш собеседник – железнодорожник Стеван, живущий на границе Сербии с Боснией, где его корни. Какие у вас и у ваших соседей чувства вызывает решение Международного суда?
Стеван: У всех нас переплетается рациональное и эмоциональное отношение к проблеме Косово. Я очень эмоционально воспринимаю то, что отнимают часть моей страны, Сербии. Мир утверждает, что это законно, а я подозреваю, что именно тот мир и вызвал кризис, чтобы провести свою политику. Лично мне не нравится то, что Косово у нас отнято, а взамен мы ничего не получили. А почему и боснийским сербам не дано право отделиться от Боснии? Если албанцы получили такое право, почему для других не действует то же самое правило? Теперь я всегда буду чувствовать себя человеком, у которого отняты те права, которые предоставлены косовским албанцам.
Но это – мои эмоции. А когда я думаю над этой проблемой рационально, тогда понимаю, что в Косово проживают 2 миллиона албанцев, они там подавляющее большинство. Если бы они голосовали за отделение от Сербии, нормально бы было дать им независимость. Но не только им, а и остальным народам в подобном положении. Я упрекаю сербских политиков, начиная с Милошевича и дальше, в том, что они до войны не воспользовались возможностью разделить Косово. В те времена такая возможность была. А сейчас правящие у нас демократы всё играют в трудную игру выбора между Косово и вступлением в Евросоюз, стараясь и сохранить своих ориентированных на Европу избирателей, и не ущемить чувства тех граждан, кому важнее Косово. Все мы знаем, что Косово потеряно, и для нас это больно. Но я только понять не могу, почему Евросоюз живёт без границ, а у нас он рисует новые границы. В этом нет логики!
Айя Куге: Чувства сербов из Сербии относительно Косово, действительно, противоречивы, и в них ясно, как сказал Стеван, отражается переплетение эмоционального и рационального подхода. Можно заметить, что больше всего взволнованы те граждане, которые каким-то образом связаны с Косово – своим происхождением или настоящим местом жительства там.
Насколько тема Косово доминирует в сербском обществе? Вопрос к директору крупнейшего на Балканах агентства по исследованию общественного мнения "Стратеджик маркетинг" Срджану Богосавлевичу.
Срджан Богосавлевич: Обычно большинство наших респондентов относятся к темам опросов очень взвешенно, и лишь тема Косово то скачет к верху приоритетов, то падает в самый низ. Это зависит либо от того, что происходит в самом Косово, либо вокруг его - в политической или общественной жизни в Сербии. Еще на общественном мнении сказывается, говорится ли об этом в обществе, в прессе и так далее, или не говорится. Но всегда самый большой интерес к теме проявляют те граждане, которые каким-то образом связаны с Косово. А это не только те сербы, которые покинули Косово в ходе войны в конце девяностых годов. Раньше население области годами жило в своеобразной системе "сообщающихся сосудов". В политическом смысле давление оказывалось на косовских албанцев, но одновременно именно со стороны албанцев косовские сербы терпели сильный нажим. В 70 - 80х годах албанцы порой давали косовским сербам огромные деньги, чтобы те продали им свои дома и землю. Сербы, их около 600 тысяч, семьями покидали Косово и переселялись в небольшие города и пригороды в Сербии. Сербы из Косово малообразованные, и когда что-то происходит в их бывших местах жительства, они реагируют очень эмоционально. Но, кстати, если бы им на самом деле были важны корни в Косово, они не продали бы свои дома, а остались бы там.
Айя Куге: Это факт, что до сих пор граждане Сербии в своем большинстве оказывали большую поддержку европейской интеграции страны. Политическое руководство раньше выступало с лозунгом "И Косово, и Европа", а сейчас сербы уверены, что Брюссель их ставит перед выбором: "Или Косово, или Европа". Люди, кажется, очень обижены тем, что Евросоюз поддерживает независимость Косово.
Срджан Богосавлевич: Тема Евросоюза – это для Сербии мыльная опера. Когда ставится вопрос о вступлении страны в ЕС, всегда от 60 до 70 % опрошенных отвечают "да", 10 – 20 % против, столько же выбирают ответ "не знаю". То есть на референдуме такой вопрос легко бы прошёл. Однако замешательство вызывают дополнительные вопросы. Если вступление в Евросоюз чем-то обусловлено, например, признанием независимости Косово, тогда процент поддерживающих евроинтеграцию уменьшается вдвое. Половина респондентов также не находят личного интереса во вступлении Сербии в ЕС - они говорят, что это хорошо для их детей, хорошо для страны, но не знают, почему это хорошо для них. Самые большие статистические колебания заметны в ответе на вопрос: доверяете ли вы Европейскому союзу. Ответы зависят от актуальных событий, но доля доверяющих никогда не превышает трети опрошенных.
Айя Куге: Сербские политики бурно отреагировали на мнение Международного суда, громко заявляя, что ничего ещё не потеряно. Граждане встретили известие в основном в молчаливой тишине. Такое впечатление, что обычные люди давно для себя признали, что Косово всё-таки потеряно для Сербии. Впрочем, серьёзных социологических опросов о том, как сербский народ воспринял тот факт, что Суд ООН вопрос независимости Косово решил не в пользу Сербии, пока нет. Мои собеседники сегодня – трое сербов, которых можно причислить именно к "обычным людям". Первая из них Милица - молодая учительница истории в средней школе в разделенном на сербскую и албанскую части городе Косовска Митровица. Чем теперь живут сербы в Косово?
Милица: После решения Международного суда сербам в Косово не просто. Среди сербов царят опасения, что нас ожидает горячая осень – так думают обычные люди, и об этом предупреждают и белградские политики. Это решение затронуло каждого из нас – ведь думать о будущем в такой ситуации тяжело. Сербские граждане разочарованы и огорчены – но не столько политикой Белграда, на которую нам, кстати, рассчитывать больше нельзя, а политикой международного сообщества. Мы считаем, что мир в очередной раз доказал, что он против сербов и поэтому мы всё меньше доверяем Генеральной ассамблее ООН, которая в сентябре будет обсуждать вопрос Косово, и ещё меньше - европейской косовской миссии Еулекс, силам Кейфор и другим международным организациям.
Айя Куге: Вопреки прогнозам, ситуация за эти две недели в Косово сохраняется стабильной. В сербских анклавах в центральной и южной части Косово даже замечается тенденция больше сотрудничать с албанскими властями, особенно в решении своих злободневных проблем. А постоянно бунтовавший раньше и реально привязанный к Сербии север Косово как будто молчит. Какие настроения преобладают у людей?
Милица: Страх. Действительно, оправданный страх. Знаете, будут большие проблемы, когда Приштина на севере Косово начнёт утверждать свои органы власти. Это будет первым знаком, что и север принадлежит независимому Косово. Поэтому у нас сегодня преобладающие эмоции - страх. А в сербских анклавах внутри страны всё иначе – их жизнь существенно отличается от нашей, на севере. Анклавы ни географически, ни политически не привязаны к Сербии, то что нас ожидает теперь, они прошли намного раньше. Сербы из анклавов уже долго обречены на сотрудничество с албанскими властями – они могут обеспечить свои основные потребности лишь на уровне Косово – в муниципалитетах, судах, в полиции или налоговых службах – там люди с этим уже смирились.
Айя Куге: Крестьянин Предраг из центральной области Сербии считает, что слишком дорого стране стоит отказ признать реальность, что Косово больше не принадлежит Сербии.
Предраг: Я лично считаю, что весь этот шум вокруг Косово: "не отдадим, не отдадим!" - наши правящие политики поднимают, чтобы потом эту горячую картошку кинуть в руки следующему правительству. Они боятся, что их провозгласят предателями народа, и поэтому нам лгут. Мне кажется, что цель их политики - не вернуть Косово, а постоянно повторять "не отдадим". Ведь Косово уже давно принадлежит не Сербии, а албанцам. И народу ясно, что Косово больше - не Сербия. А Сербии оно дорого обходится. Я никогда не был в Косово, но каждый родитель должен задать себя вопрос: отправил бы он своих детей туда воевать, или хотя бы жить там и работать? Я – нет!
В этом и есть мой ответ: не дам детей для Косово, не готов я жертвовать ими.
Айя Куге: Означает ли это, что вы не согласны с политикой своей страны и считаете справедливым решение, что Косово независимое государство?
Предраг: Когда мы в семье смотрим по телевидению информационные программы, мы просто ругаемся, других слов не приходит, - там так много лжи про Косово! Но и мир несправедлив к Сербии. Евросоюз выдвигает по отношению к нам всё новые и новые требования. Если бы я был президентом Сербии, сказал бы Брюсселю: если до следующего года не примите нас в ЕС, не нужны вы нам. Сопротивление к Европе у нас возрастает. Я раньше колебался, а теперь знаю точно, не хочу я в Евросоюз. Когда будет референдум, я на нём за Европу голосовать не буду. Не буду из-за её безобразия.
Айя Куге: Поясню: сербы больше всего по поводу Косово сердятся на Европейский союз. Ведь принято было считать, что если Сербия официально потеряет часть своей территории и не пойдет при этом на международный конфликт, то ей светит ускоренное принятие в состав Европейского союза.
Следующий наш собеседник – железнодорожник Стеван, живущий на границе Сербии с Боснией, где его корни. Какие у вас и у ваших соседей чувства вызывает решение Международного суда?
Стеван: У всех нас переплетается рациональное и эмоциональное отношение к проблеме Косово. Я очень эмоционально воспринимаю то, что отнимают часть моей страны, Сербии. Мир утверждает, что это законно, а я подозреваю, что именно тот мир и вызвал кризис, чтобы провести свою политику. Лично мне не нравится то, что Косово у нас отнято, а взамен мы ничего не получили. А почему и боснийским сербам не дано право отделиться от Боснии? Если албанцы получили такое право, почему для других не действует то же самое правило? Теперь я всегда буду чувствовать себя человеком, у которого отняты те права, которые предоставлены косовским албанцам.
Но это – мои эмоции. А когда я думаю над этой проблемой рационально, тогда понимаю, что в Косово проживают 2 миллиона албанцев, они там подавляющее большинство. Если бы они голосовали за отделение от Сербии, нормально бы было дать им независимость. Но не только им, а и остальным народам в подобном положении. Я упрекаю сербских политиков, начиная с Милошевича и дальше, в том, что они до войны не воспользовались возможностью разделить Косово. В те времена такая возможность была. А сейчас правящие у нас демократы всё играют в трудную игру выбора между Косово и вступлением в Евросоюз, стараясь и сохранить своих ориентированных на Европу избирателей, и не ущемить чувства тех граждан, кому важнее Косово. Все мы знаем, что Косово потеряно, и для нас это больно. Но я только понять не могу, почему Евросоюз живёт без границ, а у нас он рисует новые границы. В этом нет логики!
Айя Куге: Чувства сербов из Сербии относительно Косово, действительно, противоречивы, и в них ясно, как сказал Стеван, отражается переплетение эмоционального и рационального подхода. Можно заметить, что больше всего взволнованы те граждане, которые каким-то образом связаны с Косово – своим происхождением или настоящим местом жительства там.
Насколько тема Косово доминирует в сербском обществе? Вопрос к директору крупнейшего на Балканах агентства по исследованию общественного мнения "Стратеджик маркетинг" Срджану Богосавлевичу.
Срджан Богосавлевич: Обычно большинство наших респондентов относятся к темам опросов очень взвешенно, и лишь тема Косово то скачет к верху приоритетов, то падает в самый низ. Это зависит либо от того, что происходит в самом Косово, либо вокруг его - в политической или общественной жизни в Сербии. Еще на общественном мнении сказывается, говорится ли об этом в обществе, в прессе и так далее, или не говорится. Но всегда самый большой интерес к теме проявляют те граждане, которые каким-то образом связаны с Косово. А это не только те сербы, которые покинули Косово в ходе войны в конце девяностых годов. Раньше население области годами жило в своеобразной системе "сообщающихся сосудов". В политическом смысле давление оказывалось на косовских албанцев, но одновременно именно со стороны албанцев косовские сербы терпели сильный нажим. В 70 - 80х годах албанцы порой давали косовским сербам огромные деньги, чтобы те продали им свои дома и землю. Сербы, их около 600 тысяч, семьями покидали Косово и переселялись в небольшие города и пригороды в Сербии. Сербы из Косово малообразованные, и когда что-то происходит в их бывших местах жительства, они реагируют очень эмоционально. Но, кстати, если бы им на самом деле были важны корни в Косово, они не продали бы свои дома, а остались бы там.
Айя Куге: Это факт, что до сих пор граждане Сербии в своем большинстве оказывали большую поддержку европейской интеграции страны. Политическое руководство раньше выступало с лозунгом "И Косово, и Европа", а сейчас сербы уверены, что Брюссель их ставит перед выбором: "Или Косово, или Европа". Люди, кажется, очень обижены тем, что Евросоюз поддерживает независимость Косово.
Срджан Богосавлевич: Тема Евросоюза – это для Сербии мыльная опера. Когда ставится вопрос о вступлении страны в ЕС, всегда от 60 до 70 % опрошенных отвечают "да", 10 – 20 % против, столько же выбирают ответ "не знаю". То есть на референдуме такой вопрос легко бы прошёл. Однако замешательство вызывают дополнительные вопросы. Если вступление в Евросоюз чем-то обусловлено, например, признанием независимости Косово, тогда процент поддерживающих евроинтеграцию уменьшается вдвое. Половина респондентов также не находят личного интереса во вступлении Сербии в ЕС - они говорят, что это хорошо для их детей, хорошо для страны, но не знают, почему это хорошо для них. Самые большие статистические колебания заметны в ответе на вопрос: доверяете ли вы Европейскому союзу. Ответы зависят от актуальных событий, но доля доверяющих никогда не превышает трети опрошенных.
