В Чехии возобновляется судебный процесс по делу об убийстве в 1993 году в городе Пльзень двух местных предпринимателей. Признанный виновным в совершении этого преступления Йиржи Кайинек уже более 15 лет отбывает пожизненное заключение, однако он не признал своей вины, утверждая, что убийства на самом деле – дело рук коррумпированных полицейских.
Десять лет назад Кайинек совершил побег из самой охраняемой в стране тюрьмы Миров, скрывался у своей подруги, но через месяц был схвачен по доносу бывшего подельника в результате специальной полицейской операции с ночным штурмом квартиры. В деле самого известного чешского осужденного время от времени всплывают новые факты и нестыковки, что и привело к очередному судебному рассмотрению. Оно совпало с выходом на киноэкраны художественного фильма "Кайинек" режиссера Петра Якля, премьера которого в Праге прошла при большом ажиотаже. О деле Йиржи Кайинека рассказывает международный обозреватель Радио Свобода Ефим Фиштейн:
– Ему удался дерзкий побег из строго охраняемой тюрьмы, и более месяца он водил полицию за нос. За это время люди, можно сказать, отдались чувству всеобщей симпатии к дерзкому беглецу и внимательнее присмотрелись к истории его преступления. В данном случае я пользуюсь тем термином, из которого исходит суд, считающий его наемным убийцей. Причем до совершенных убийств он был обычным рецидивистом, занимавшимся квартирными кражами.
– Премьера фильма о Кайинеке стала не только светским, но отчасти и политическим мероприятием. В зале были и видные юристы, и представители чешского политического класса. Из этого случая можно делать какие-то выводы о состоянии, скажем, чешской судебной системы?
– Отнюдь нет. Заказные убийства далеко не везде удачно расследуются до конца, мы это знаем по российскому опыту больше, чем кто-либо. Мы имеем дело со следствием, которое пришло к определенному выводу. Кайинек находится в тюрьме, а не (как это обычно бывает в России в аналогичных случаях) за границей где-то. Другое дело, что дотошные журналисты начали вскрывать определенные неточности, противоречия в судебных бумагах, в показаниях обвинения и так далее. Они выдвинули тезис о том, что, возможно, убийство совершили полицейские и приписали его Кайинеку. Сам он утверждает, что невиновен, и, естественно, всячески поддерживает версию о том, что ему было приписано чужое убийство. Проблема в том, что ни один из последующих судов – а дело Кайинека несколько раз возвращалось к доследованию – не пришел к заключению, что противоречия имеют какой-либо иной характер, кроме технического.
Технических противоречий там наверняка достаточно: это и баллистическая экспертиза, и нежелание полиции проводить реконструкцию преступления. Но юристы и судьи говорят: ну и что, судья получает материал, который предоставляет ему обвинение, и что изменила бы реконструкция? Кстати говоря, и высказывающийся по этому поводу журналист Йозеф Клима, автор книги и многих телевизионных репортажей о Кайинеке, тоже не берет на себя роль судьи и говорит, что он не может сказать, виновен Кайинек или нет. И вот сейчас, в большой степени благодаря стараниям прессы, дело возвращается на повторное рассмотрение в суд. Мне почему-то с трудом верится, что судьи придут к принципиально иному решению, хотя исключать такое нельзя.
– За эти годы Кайинек превратился не только в самого известного чешского заключенного, но и в фигуру массовой культуры. Несколько лет назад билборды на чешских дорогах изображали улыбающегося Кайинека, который рекламировал радиостанцию под лозунгом "Радио на всю жизнь". А он при этом - пожизненно заключенный; есть в этом какая-то циничная ирония. Вы связываете это с какими-то особенностями чешской культурологической традиции, или речь идет об инстинктивном отторжении от любой власти, которая сильнее маленького человека в любом случае, даже если он и виноват?
– Почти все народы мира любят благородных разбойников. В Чехии культивируется герой типа Яношика или Николы Шугайло, разбойника из Подкарпатской Руси – эдакий Робин Гуд, который берет у богатых, чтобы дать бедным. Правда, Йиржи Кайинек не относится к этому разряду, он скорее мелкий воришка, но он стал популярен из-за дерзкого побега. У него хорошее телосложение, во время поимки полицейские застали его обнаженным, и телевизионные камеры с удовольствием смаковали его прекрасное тело. Находясь в тюрьме, он стал получать предложения о заключении брака от молодых девушек, ведь он хорош собой. И эта его решимость воевать с судебной системой тоже вызывает симпатию у людей, потому что всякий, кто в меньшинстве борется с превосходящими силами власти, пользуется симпатиями населения.
Главную роль в фильме "Кайинек" играет российский актер Константин Лавроненко. Работая над образом, он встречался в тюрьме с прототипом главного героя – заключенным Йиржи Кайинеком. Константин Лавроненко в интервью РС рассказал о своей работе в картине:
– Спросили у Йиржи, что тебе привезти. Он говорит: "Ничего не надо, привезите мне гуся", я не знаю, жареного... Перед тем как мы с ним встретились, мы пришли в кабинет к директору тюрьмы и минут тридцать, наверное, разговаривали. К сожалению, они сказали: "Нет, мы не можем передать ему гуся". Комната, в которой мы с ним встречались, была разделена на две части. Сначала впустили Йиржи за специальную решетку во всю стену. Потом вошли мы, и фактически с первых мгновений все напряжение момента исчезло. Нас представили, мы пожали руки, сели. Я сел в метре от него. Он держался очень достойно, с улыбкой на лице. В основном говорил он, спокойно и ясно рассказывал обо всем, что с ним происходило. Он говорил: "Я здесь незаслуженно". Он пытается доказать это своей жизнью в неволе каждый день, на протяжении уже очень долгого времени. Он делает все, чтобы его не "съела" эта тюремная чернуха. Он следит за собой, следит за чистотой, стирает рубашки, моет камеру, чего, в принципе, не должен делать. Он очень сильная личность. Об этом говорит уже одно то, что он долгие годы противостоит аппарату, который подавляет все человеческое в человеке. Но, как мне кажется, в любой стране тюремная система на это и направлена. Трудно предположить, что кого-то она перевоспитывает. С одной стороны, да, человек отвечает за свои поступки, но совершается много судебных ошибок, и люди порой страдают безвинно. Я сейчас говорю не только об Йиржи Кайинке.
Кино, как любое искусство, на мой взгляд, не должно выносить вердикты, говорить плохой, хороший, виновен, невиновен и так далее. Мне кажется, искусство вне этих определений. Оно должно задавать какие-то вопросы. То, что сейчас у Йиржи появились какие-то шансы, дает надежду на какой-то объективный, абсолютно открытый процесс, где вся общественность будет знать, что же происходит.
Десять лет назад Кайинек совершил побег из самой охраняемой в стране тюрьмы Миров, скрывался у своей подруги, но через месяц был схвачен по доносу бывшего подельника в результате специальной полицейской операции с ночным штурмом квартиры. В деле самого известного чешского осужденного время от времени всплывают новые факты и нестыковки, что и привело к очередному судебному рассмотрению. Оно совпало с выходом на киноэкраны художественного фильма "Кайинек" режиссера Петра Якля, премьера которого в Праге прошла при большом ажиотаже. О деле Йиржи Кайинека рассказывает международный обозреватель Радио Свобода Ефим Фиштейн:
– Ему удался дерзкий побег из строго охраняемой тюрьмы, и более месяца он водил полицию за нос. За это время люди, можно сказать, отдались чувству всеобщей симпатии к дерзкому беглецу и внимательнее присмотрелись к истории его преступления. В данном случае я пользуюсь тем термином, из которого исходит суд, считающий его наемным убийцей. Причем до совершенных убийств он был обычным рецидивистом, занимавшимся квартирными кражами.
– Премьера фильма о Кайинеке стала не только светским, но отчасти и политическим мероприятием. В зале были и видные юристы, и представители чешского политического класса. Из этого случая можно делать какие-то выводы о состоянии, скажем, чешской судебной системы?
– Отнюдь нет. Заказные убийства далеко не везде удачно расследуются до конца, мы это знаем по российскому опыту больше, чем кто-либо. Мы имеем дело со следствием, которое пришло к определенному выводу. Кайинек находится в тюрьме, а не (как это обычно бывает в России в аналогичных случаях) за границей где-то. Другое дело, что дотошные журналисты начали вскрывать определенные неточности, противоречия в судебных бумагах, в показаниях обвинения и так далее. Они выдвинули тезис о том, что, возможно, убийство совершили полицейские и приписали его Кайинеку. Сам он утверждает, что невиновен, и, естественно, всячески поддерживает версию о том, что ему было приписано чужое убийство. Проблема в том, что ни один из последующих судов – а дело Кайинека несколько раз возвращалось к доследованию – не пришел к заключению, что противоречия имеют какой-либо иной характер, кроме технического.
Технических противоречий там наверняка достаточно: это и баллистическая экспертиза, и нежелание полиции проводить реконструкцию преступления. Но юристы и судьи говорят: ну и что, судья получает материал, который предоставляет ему обвинение, и что изменила бы реконструкция? Кстати говоря, и высказывающийся по этому поводу журналист Йозеф Клима, автор книги и многих телевизионных репортажей о Кайинеке, тоже не берет на себя роль судьи и говорит, что он не может сказать, виновен Кайинек или нет. И вот сейчас, в большой степени благодаря стараниям прессы, дело возвращается на повторное рассмотрение в суд. Мне почему-то с трудом верится, что судьи придут к принципиально иному решению, хотя исключать такое нельзя.
– За эти годы Кайинек превратился не только в самого известного чешского заключенного, но и в фигуру массовой культуры. Несколько лет назад билборды на чешских дорогах изображали улыбающегося Кайинека, который рекламировал радиостанцию под лозунгом "Радио на всю жизнь". А он при этом - пожизненно заключенный; есть в этом какая-то циничная ирония. Вы связываете это с какими-то особенностями чешской культурологической традиции, или речь идет об инстинктивном отторжении от любой власти, которая сильнее маленького человека в любом случае, даже если он и виноват?
– Почти все народы мира любят благородных разбойников. В Чехии культивируется герой типа Яношика или Николы Шугайло, разбойника из Подкарпатской Руси – эдакий Робин Гуд, который берет у богатых, чтобы дать бедным. Правда, Йиржи Кайинек не относится к этому разряду, он скорее мелкий воришка, но он стал популярен из-за дерзкого побега. У него хорошее телосложение, во время поимки полицейские застали его обнаженным, и телевизионные камеры с удовольствием смаковали его прекрасное тело. Находясь в тюрьме, он стал получать предложения о заключении брака от молодых девушек, ведь он хорош собой. И эта его решимость воевать с судебной системой тоже вызывает симпатию у людей, потому что всякий, кто в меньшинстве борется с превосходящими силами власти, пользуется симпатиями населения.
Главную роль в фильме "Кайинек" играет российский актер Константин Лавроненко. Работая над образом, он встречался в тюрьме с прототипом главного героя – заключенным Йиржи Кайинеком. Константин Лавроненко в интервью РС рассказал о своей работе в картине:
– Спросили у Йиржи, что тебе привезти. Он говорит: "Ничего не надо, привезите мне гуся", я не знаю, жареного... Перед тем как мы с ним встретились, мы пришли в кабинет к директору тюрьмы и минут тридцать, наверное, разговаривали. К сожалению, они сказали: "Нет, мы не можем передать ему гуся". Комната, в которой мы с ним встречались, была разделена на две части. Сначала впустили Йиржи за специальную решетку во всю стену. Потом вошли мы, и фактически с первых мгновений все напряжение момента исчезло. Нас представили, мы пожали руки, сели. Я сел в метре от него. Он держался очень достойно, с улыбкой на лице. В основном говорил он, спокойно и ясно рассказывал обо всем, что с ним происходило. Он говорил: "Я здесь незаслуженно". Он пытается доказать это своей жизнью в неволе каждый день, на протяжении уже очень долгого времени. Он делает все, чтобы его не "съела" эта тюремная чернуха. Он следит за собой, следит за чистотой, стирает рубашки, моет камеру, чего, в принципе, не должен делать. Он очень сильная личность. Об этом говорит уже одно то, что он долгие годы противостоит аппарату, который подавляет все человеческое в человеке. Но, как мне кажется, в любой стране тюремная система на это и направлена. Трудно предположить, что кого-то она перевоспитывает. С одной стороны, да, человек отвечает за свои поступки, но совершается много судебных ошибок, и люди порой страдают безвинно. Я сейчас говорю не только об Йиржи Кайинке.
Кино, как любое искусство, на мой взгляд, не должно выносить вердикты, говорить плохой, хороший, виновен, невиновен и так далее. Мне кажется, искусство вне этих определений. Оно должно задавать какие-то вопросы. То, что сейчас у Йиржи появились какие-то шансы, дает надежду на какой-то объективный, абсолютно открытый процесс, где вся общественность будет знать, что же происходит.
