Ссылки для упрощенного доступа

Драматические события, сопровождавшие День российского флага, обсуждаем с участником акции на Новом Арбате и заявителем митинга в защиту Химкинского леса Михаилом Шнейдером


Задержание Бориса Немцова во время шествия в День российского флага, 22 августа 2010
Задержание Бориса Немцова во время шествия в День российского флага, 22 августа 2010
Владимир Кара-Мурза: Накануне вечером в Москве были задержаны трое активистов оппозиции – Борис Немцов, Лев Пономарев и Михаил Шнейдер. Под стражей их продержали до трех часов ночи. Немцов и Шнейдер были задержаны на Новом Арбате, где пытались пройти с полотнищем государственного флага после митинга, посвященного Дню российского флага и проводившемся у мемориала погибшим во время путча в августе 91 года. Лев Пономарев, также присутствовавший на митинге, но не участвующий в разворачивании триколора, был задержан спустя некоторое время перед началом другой акции в защиту Химкинского леса на Пушкинской площади Москвы. Московские власти санкционировали митинг на Пушкинской площади, однако потребовали не проводить во время него концерт, ссылаясь на иной характер подачи заявки. Троим задержанным оппозиционерам инкриминируется неповиновение законному распоряжению сотрудника милиции. Эта статья кодекса об административных правонарушениях влечет наложение штрафа в размере от 500 до тысячи рублей или арест до 15 суток. Драматические события сопровождавшие День российского флага мы обсуждаем с заявителем акции на Новом Арбате и митинга в защиту Химкинского леса Михаилом Шнейдером. Напомните нашим радиослушателям, как развивались вчера события на Новом Арбате.

Михаил Шнейдер: В начале ничего не говорило о том, чем закончится наш праздник, который в итоге был испорчен. В 12 часов ровно начался митинг. Борис Немцов, Илья Яшин, Владимир Милов, Александр Долголев, Владимир Рыжков подняли государственный флаг России на флагштоке у места гибели защитников Белого дома. Митинг продолжался, теоретически он должен был закончиться в 12.45, он закончился примерно в 12.40, и я объявил митинг закрытым. После этого люди начали расходиться. На самом митинге выступил Борис Немцов и призывал участников отметить День флага после окончания митинга прохождением с российским триколором по Новому Арбату. И те участники митинга, которые восприняли эти слова и решили поучаствовать в проносе флага, они перешли на другую сторону улицы к Новому Арбату, дом 21, развернули флаг и сделали попытку пройти.
Моя задача была совершенно другой, я заранее не собирался участвовать в проносе флага, это не входило ни в какие мои планы, потому что в 2 часа дня я должен был быть на Пушкинской, заниматься подготовкой митинга. Но все получилось не так, как я предполагал. После того, как колонна с триколором прошла где-то, по моим оценкам, метров 20, путь им преградила шеренга омоновцев. Люди стали возмущаться, на каком основании им не дают пройти в День государственного флага, почему им не дают пройти с этим флагом по улице. Омоновцы молчали, не было ни одного слова произнесено. Офицеры милиции, которые там присутствовали, тоже молчали, ни на какие вопросы граждан не отвечали, просто стояли молча. Я когда увидел с площадки, где я находился, что там какой-то конфликт, мне просто стало интересно, я подошел, посмотрел, увидел, что впереди стоит Немцов, народ довольно мирно беседует с омоновцами, вернее, беседа была односторонняя, но без всякой реакции. Я посмотрел, что конфликта особого нет, и вернулся на место проведения митинга, чтобы быстренько погрузить все оборудование, всю атрибутику в машину и с этой машиной ехать на следующий митинг.
Дальше группа, я видел с площадки митинга, что колонна, которая несла флаг, развернулась и сделала попытку пройти в сторону Новинского бульвара. Им это опять не удалось, потому что на пути встали другие милиционеры - это второй оперполк милиции, колонна развернулась еще раз и пошла еще раз в обратную сторону. И уже на углу дома 21 по Новому Арбату Борис Немцов громко попросил людей сворачивать флаг. Флаг был свернут, собственно говоря, основная часть закончилась.

Владимир Кара-Мурза: Борис Немцов, член политсовета движения "Солидарность", понимает логику действия властей.

Борис Немцов: Они элементарные наследники ГКЧП. Для них российский флаг – это символ свободы, символ достоинства человеческого, символ демократии. Свободу они ненавидят, достоинство презирают, демократию считают главной угрозой своей власти. Если бы знамя было какое-то иное, с серпом и молотом, может быть им бы понравилось. А так на них совершенно чуждое знамя, и они его боятся. Это, конечно, трагедия, что нашу страну возглавляют люди, которые государственные символы считают угрозой, но тем не менее, это наша реальность. Но они отменить не могут, потому что это конституция, и это такой грандиозный скандал, которого они не хотели бы. Поэтому, ментально будучи наследниками Янаева, Стародубцева и других, они не хотят, чтобы символы свободы каким-то образом в стране продолжали активную политическую жизнь.

Владимир Кара-Мурза: А теперь расскажите, как развивались события после вашего задержания?

Михаил Шнейдер: Собственно задержания как такового не было. Потому что ко мне подошел, я стоял на площадке митинга, то есть после митинга, все было закончено, подошел капитан милиции и попросил меня чуть-чуть задержаться, он меня никуда не вел, просто попросил задержаться. Я говорю: "А что случилось?". "Вам хочет задать пару вопросов майор милиции". Потом выяснилось уже на суде, что это майор милиции по фамилии Муха. И вот этого майора Муху мы прождали несколько минут, может быть минут 10. Потом мне ждать было не очень интересно, потому что у меня встреча была назначена в 2 часа на Пушкинской. Я попросил капитана связаться с майором по рации и все-таки выяснить, когда он собирается со мной поговорить. Муха ответил, что он сейчас не может подойти, он подойдет через несколько минут, чтобы мы его подождали в автобусе милицейском. Мы прошли в милицейский автобус, сели в автобус, стали ждать Муха.
Через некоторое время выяснилось, что Муха не придет, и мне объявили о том, что я задержан. В ответ на мои вопросы, на каком основании я задержан, что мне вменяется, что я нарушил, никто мне ничего не отвечал. Хотя, собственно, по статье 27.2 часть первая кодекса законов об административных нарушениях они обязаны мне были это сказать, собственно представиться, назвать фамилию, должность, место работы и сказать, за что меня задерживают. Ничего этого сделано не было. Вот собственно я так оказался в автобусе задержанным.
Естественно, я тут же позвонил Немцову, который, я видел, метрах в 50 от меня стоял с группой людей с флагом, собственно, они уже его сворачивали. Он подошел к автобусу, двери открылись. Он спросил: "За что тебя?". "Я не знаю". Он говорит: "Я пойду тебя выручать". Спросил у милиционеров, где их начальник, они ему показали, и дальше я вижу, что он пошел к другому милицейскому автобусу и у него завязалась живая беседа с размахиванием руками, со смехом. Совершенно ничего не предвещало кровавой развязки. Там окружили Немцова и начальника, майора Муху корреспонденты, они все это снимали на видео, записывали на аудио. Замечательная была беседа. Как выяснилось потом, чуть ли не подружились семьями, пожелал здоровья дочке, детям, жене и так далее. Муха вдруг отошел в сторону, видимо, был какой-то телефонный звонок, не было минут пять этого Мухи, и через некоторое время к Немцову подошел другой офицер милиции и сказал, что Немцов задержан. Хотя за пять минут до этого Муха сказал, что тебя задерживать не будут. Речь шла о том, чтобы отпустить меня, мне с Немцовым и с группой ребят из "Солидарности" отправиться на Пушкинскую площадь. Вот Немцов подошел к автобусу и сообщил, что он задержан тоже. Вот обстоятельства задержания.

Владимир Кара-Мурза: Философ Игорь Чубайс, директор Центра по изучению России Университета Дружбы народов, возмущен произошедшим.

Игорь Чубайс: Такое впечатление, что в стране произошел государственный переворот. Потому что когда в день национального флага люди с национальным флагом оказываются в милиции, их задерживают и когда праздник не отмечается, то с точки зрения здравого смысла, политических традиций объяснить это невозможно. Это просто топология, надо ясно сказать. Но вчера я был на митинге по этому поводу, мы были изумлены, что митинг был без разрешения на трансляцию, не было технической аппаратуры и ничего не было слышно. То есть впечатление такое, что власти настолько боятся собственный народ, вся Тверская была забита милицией, кругом стояли машины, омоновцы, милиция на митинге была в бронежилетах. Я пытался понять: вы что, собираетесь в нас стрелять? То, что происходит, чудовищно, вызывает возмущение. И этот кризис не может идти вечно, его надо решать.

Владимир Кара-Мурза: А как получилось, что суд над вами уже происходил далеко за полночь?

Михаил Шнейдер: Видимо, так долго оформлялись документы, хотя на все это отводится три часа. Но, видимо, люди не успевали, они получили указание сверху, я имею в виду сотрудников отделения милиции Таганское, где был я, и Арбат, где был Борис Немцов и Лев Пономарев. Там было не три, а четыре с половиной часа, и они решили на этом основании нас привлечь по статье 19.3, часть 1 – "неповиновение законным требованиям сотрудников милиции", и собственно, с этого все началось. То есть нас решили в этот же день везти в суд, вызвали судью Краснопресненского суда, мирового судью, Михаил Пронякин, по-моему, его фамилия. И человек, естественно, в свой выходной день, подняли его с дачи, как говорили. Я представляю настроение этого судьи, совершенно был в возбужденном состоянии. Процесс начался полдесятого вечера, нас привезли в суд, и закончился он в районе трех часов ночи.

Владимир Кара-Мурза: Это как-то согласуется с законодательством российским?

Михаил Шнейдер: Вы знаете, я в этом смысле не очень знаю законодательство российское, но я, насколько слышал от юристов, такие вещи бывали раньше, но за последние 10 лет никто не мог припомнить таких случаев, чтобы в три часа ночи шел допрос свидетелей. Собственно, мозги уже не работали на самом деле.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос Теймураза Александровича.

Слушатель: Добрый вечер. Я хочу лишний раз сказать, что Владимир Владимирович самый трусливый человек, я такого трусливого человека как Путин еще не видел. И вообще такое впечатление, что Кремль всего боится, что неправильно ходит. Я лично был на этом митинге, я честно скажу, я был в восторге от того, сколько народу пришло. Как они учиняли весь беспредел - милиция. Понятно, кто дал указания, сам лично Путин дал указания, потому что этот человек одной рукой дает, другой берет. Люди выходили по полмиллиона, никто никогда, чтобы специально это устроили. Лукин куда смотрит? Для "Наших", пожалуйста, аппаратуру на Триумфальной, когда они кровь сдавали, а здесь не дали ничего. Владимир Владимирович, стыдно.

Владимир Кара-Мурза: Как по-вашему, ощущалось ли желание властей сорвать митинг на Пушкинской?

Михаил Шнейдер: Безусловно. Это началось со стадии согласования первого митинга, совершенно безобидного митинга с целью отметить День государственного флага Российской Федерации. Мы же подавали уведомление на шествие и митинг. 17 лет власть давала это согласование, и неожиданно последние два года этого не происходит. Причем предлог самый смехотворный. Они разрешают митинг 50 человек, и дальше они пишут: "В целях исключения вмешательства в нормальное функционирование городских структур, жизнеобеспечения и препятствия в деятельности хозяйствующих субъектов". То есть это 50 человек будет препятствовать, находясь на митинге у памятного знака, деятельности хозяйствующих субъектов. Какие хозяйствующие субъекты там находятся в этом месте? "Движению автотранспорта, соблюдения интересов граждан, не участвующих в мероприятиях, соответственно…" и так далее, они нам запрещают провести шествие, не согласуют. Это, я считаю, первое нарушение.
Второе - это уже вообще беспредел, когда не согласуют проведение митинга со звукоусиливающей аппаратурой. Они нарушают свой любимый закон № 54, в котором четко регламентируется порядок организации публичных акций. В законе в статье 5 четко написано, что "организатор публичного мероприятия вправе использовать при проведении митингов, собраний, демонстраций и шествий звукоусиливающие технические средства, аудио и видеоустановки и другие устройства с уровнем звука, соответствующим стандартам и нормам, установленным в Российской Федерации". Все это было указано в нашем уведомлении, что мы намерены использовать звукоусиливающие устройства, собственно, это стандартная формулировка, которая используется всегда организаторами любого митинга, коммунистического, националистического, демократического, стандартное использование звукоусиливающих установок. В этот раз совершенно по неведомым причинам, понятно, по каким - с целью сорвать наш митинг, милиция запретила ввоз на территорию митинга звукоусиливающей аппаратуры. Мы как 20 лет назад на первых демократических митингах 87-88 года использовали так называемые "матюгальники". Это просто беспредел.

Владимир Кара-Мурза: Андрей Пионтковский, ведущий научный сотрудник Института системного анализа Российской академии наук, не удивлен поведением властей.

Андрей Пионтковский: Люди, стоящие во главе нашего государства, в философском плане, метафизически считают себя наследниками ГКЧП, по всей архитектуре той системы, которую они построили, по всему образу своих действий. Просто гэкачеписты, но сильно разбогатевшие и ставшие миллиардерами. Вот такой усредненный портрет современного российского руководства. Поэтому те люди, которые шли с государственным флагом 22 августа в Москве, это их не только их идеологические противники - это их злейшие политические противники.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Тулы от радиослушателя Николая.

Слушатель: Добрый вечер. У Дмитрия Быкова есть такие строки: "Как это вышло, как совпало – тоска, трясина, тлен и глина, где все пристойное пропало, а недостойное все сгнило". Вот у меня вопрос гостю Владимира: когда "нашисты" устраивают шабаши у западных посольств под российским флагом, позоря не только флаг, но и саму Россию - это дозволяется. Когда беснующиеся болельщики на западных стадионах беснуются под российским флагом – это тоже дозволяется. А когда достойные люди по столице России не могут пройти с российским флагом, не кажется ли вам, что это недостойный России путинский режим уже окончательно сгнил и ему пора уже провалиться?

Владимир Кара-Мурза: Чем вы объясняете такое неприятие властей именно в День российское флага поведения оппозиции?

Михаил Шнейдер: На мой взгляд, эти люди достойные продолжатели дела ГКЧП. Фактически в России неожиданно тихой сапой победил, я вообще этот режим называю ГКЧП-3. Потому что все установки или большую часть установок гэкачепистов 20-летней давности, они сейчас претворяются в жизнь. Это просто духовные наследники тех времен. "Единая Россия", партия власти - это продолжатель дела КПСС, той самой, которая, мы думали, навсегда ушла в историю. Я недавно прочитал, что это самый крутой ребрэндинг, "Единая Россия" – это самый крутой ребрэндинг КПСС.

Владимир Кара-Мурза: Лев Пономарев, исполнительный директор общероссийского движения "За права человека", отныне считает праздник 22 августа прерогативой оппозиции.

Лев Пономарев: Государственный праздник российского флага родился по предложению защитников Белого дома. Человек, который придумал этот праздник, написал Ельцину и собрал подписи, в том числе я ставил подпись под его предложением. Поэтому этот государственный праздник власти могли бы сделать своим, если бы отняли у нас его. Они у нас будут отнимать. Если отнимут, тогда этот праздник будет отмечаться с помпой, с государственной атрибутикой, будет выступать президент России в этот день. Совершенно нелепая ситуация возникла действительно. Можно носить российский флаг после победы национальной футбольной сборной и на автомобилях можно везти, а вот в День российского флага нести флаг нельзя. И понятно, почему запретили – потому что несла оппозиция. Если бы флаг несли "нашисты", конечно, их никто бы не задерживал. Власть, которая сейчас находится, она стесняется не только российского народа, но и российского флага. И конечно, такая власть долго не должна продержаться в России.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Санкт-Петербурга от радиослушателя Федора.

Слушатель:
Действительно то, что сказали, мы живем в атмосфере абсолютного беззаконья. И суды штампуют, это, конечно, не суды - это структуры, как во времена Сталина, которые штампуют необходимые, уже принятые сверху решения, продавливают. Но я не могу согласиться с уважаемым Львом Пономаревым. Я сомневаюсь, что когда все мы вымрем, этот праздник будет праздноваться. Наверное, будет праздноваться день рождения Сталина, наверняка будет праздноваться день основания ГУЛАГа – вот это действительно праздники, которые будут праздноваться. Еще, наверное, момент создания ГКЧП, который в новой инкарнации правит страной. А у меня вопрос к вам: скажите, пожалуйста, если в стране вообще не действуют законы, если сама власть отрицает государственные символы, конституцию, которая является высшим документом действия, почему вы не рассматриваете варианты обращения в судебные инстанции вплоть до международного суда ООН, чтобы понять, какой режим у нас правит, а потом начинать протестные акции. Вот это хотелось бы сказать. Только, пожалуйста, не говорите про Страсбургский суд, потому что Страсбургский суд – это не его компетенция.

Владимир Кара-Мурза: С российскими бы судами разобраться.

Михаил Шнейдер: Я только не понял, почему не надо говорить про Страсбургский суд. Если не нравится Страсбургский суд, давайте я буду употреблять слово международный суд. Мы, конечно, обращаемся в международные суды. Дело по моему задержанию и лидера правозащитного центра "Мемориал" Олега Орлова, по нашему задержанию на пикете у ФСБ в 2006 году находится в международном суде. Там просто не быстро все происходит, большая очередь. Прошло четыре года, пока дело не рассмотрено. Что касается российского правосудия, на наших глазах примеров, когда судьи вершат правосудие, наверное, можно пересчитать на пальцах одной, максимум двух рук. Какие перспективы судебные ждут нас, завтра Бориса Немцова и послезавтра Льва Пономарева и меня в российском суде, я сейчас предсказывать не берусь. Априори я не могу считать судью, который ведет это дело, заряженным на обвинительный приговор, посмотрим, что будет дальше.
Пока у меня нет оснований предполагать худшее. Потому что любой беспристрастный суд, любой беспристрастный судья поймет, что происходит, те показания, которые давали на суде сотрудники милиции, сотрудники второго оперполка милиции, очевидцы наших задержаний, все свидетельствует о том, что все эти обвинения высосаны из пальца. Речь идет о каком-то шествии с флагом. Собственно никакого шествия не было. Потому что в законе о публичных акциях четко записано, что такое шествие. А сотрудники управы, которые обязаны по долгу службы присутствовать на месте проведения митинга и наблюдать, докладывать своему руководству, они используют бытовые определения шествия. Для них шествие, когда человек идет по улице - это значит, раз он шествует, пешком идет, ногами передвигает, для них и есть шествие.
В законе же о массовых акциях написано совсем другое: шествие – это массовое прохождение граждан по заранее определенному маршруту в целях привлечения внимания к каким-либо проблемам. Скажите, пожалуйста, к каким проблемам может привлечь внимание группа людей, несущих российский флаг? Это просто проявление патриотических чувств к своей стране, в которой ты живешь, в которой ты родился, где твоя семья живет. Идет просто подмена понятий, абсолютно юридическая безграмотность. Я уже не говорю о показаниях разных милиционеров, которые в разное время и находясь в разных РОВД, написали текст, который отличается запятыми только. То есть этот текст написан под копирку. И каждый из них, когда им задают вопрос: а как вы объясните текстуальное сходство ваших показаний, которые писались в разное время, в разных местах? Они объясняют простым совпадением. По теории вероятности такие события, наверное, могут случаться раз в миллион или миллиард лет, а может быть и реже.

Владимир Кара-Мурза: Борис Якеменко, руководитель Православного корпуса движения "Наши", член Общественной палаты, признает проблемы, сопровождающие праздник 22 августа.

Борис Якеменко: Проблема в том, что объявляется государственный праздник, но ему не дается определенный формат. То есть это определенная недоработка, к сожалению. Празднику должен даваться формат, чтобы люди понимали, что в этот день нужно делать, и чтобы он ассоциировался с определенным форматом, как новый год ассоциируется с елкой, Пасха с куличами и богослужением. Здесь, поскольку нет этого формата, то многие люди, которые готовы были почувствовать этот праздник своим, они не знают, что надо делать. К сожалению, праздник менее значим, чем хотелось бы, поэтому такая проблема. Мне кажется, что об этом заботиться прежде всего Государственной думе и государственным властям, потому что праздник государственный, связанный с важнейшим государственным символом. Поэтому, мне кажется, об этом следовало бы позаботиться.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Нижегородской области от радиослушателя Владимира.

Слушатель: Здравствуйте. Великий оратор Древней Греции говорил: часто на меня нападает страх при мысли о том, уж не влечет какое божество на наше государство гибели. Это он говорил о Греции, своем государстве. Господин Гундяев, патриарх наш заявил, что небесная кара нас посетила за эту дымовую завесу над страной. А он не говорил, что эта небесная кара за то, что народ пошел за преступником, мародером Путиным. Вот кара в чем, что народ поверил и пошел за этим преступником. Вся кара только в нем. Я хочу спросить: когда народ проснется, когда отвернет свой лик от этого мародера?

Владимир Кара-Мурза: Порадовало ли вас, что на Пушкинскую площадь пришло много демонстрантов, то есть народ проснулся к политической деятельности?

Михаил Шнейдер: Да, я видел фото, которые были выложены в интернете, впечатляющая вещь. Пожалуй, впервые за 10 лет была такая многочисленная акция. Я бы хотел вернуться назад и прокомментировать то, что сказал Борис Якеменко насчет формата праздника. Понимаете, так можно дойти до абсурда. Оставьте нам хоть этот праздник - это была инициатива народа, и давайте не будем его регламентировать. Регламент этого праздника четко все 19 лет соблюдается. В первый день 20 августа происходит траурный митинг на месте гибели ребят, которые защищали Белый дом 21 августа в первой половине дня в 10.30-11 часов возлагаются венки на могилы на Ваганьковском кладбище, наконец, на следующий день в День флага происходит подъем флага.
Я сказал, что 17 лет мы носили флаг по определенному маршруту и дальше заканчивался митингом, не было ни единого нарушения за эти 17 лет. Последние два года шествие не разрешается, и в этой связи возникают конфликты. Насчет регламентирования праздника, я понимаю, что у людей, которые идеологически близки к "Единой России", у них есть желание все зарегламентировать, у них мания строить вертикали, вертикаль власти, вертикаль общественных организаций, создаются какие-то вертикальные псевдо-правозащитные организации, псевдо-партии. И теперь они хотят приватизировать, создать вертикаль праздников, регламентировать праздники. Осталось регламентировать день рождения людей и действительно регламентировать празднование нового года. Позвольте, я хочу праздновать день рождения и новый год так, как я хочу, оставьте мне этот праздник. Это мой праздник, это праздник тех людей, которые 19 лет назад защищали Белый дом, защищали свободу в нашей стране.

Владимир Кара-Мурза: Илья Рассолов, член общественного совета Московского бюро по правам человека, отстаивает право на свободу собраний, предусмотренное 31 статьей конституции.

Илья Рассолов: Есть, конечно, противоречия 31 статьи с тем, что было уже принято на протяжении 10-15 лет в российском законодательстве. Но вместе с тем нужно отметить, что конституция устанавливает только лишь базовые принципы, которые корректируются в рамках федеральных и иных законов. Это распространенная практика, можно взять, к примеру, Францию или Германию, там тоже установлено в конституции право мирных шествий, собраний и так далее. Но попробуйте просто так где-то пройтись, конечно, вы должны получить разрешение у местных властей. Поэтому де-факто это разрешительная система, хотя она должна быть, конечно, уведомительной. Второй момент, на который нужно обратить внимание - это не просто люди вышли или стояли - это политические и общественные лидеры, которые таким образом привлекали к себе внимание. Они шли с определенной целью, они сами в суде ответят на этот вопрос, какая была цель, что кто кому говорил. Сами лидеры, во-первых, должны быть готовы к возможным задержанием. Нужно каким-то образом готовиться к возможным провокациям и со стороны представителей власти. Я думаю, что подобная практика будет продолжаться.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Рязани от радиослушателя Валентина.

Слушатель: Здравствуйте. Меня очень удивило предложение зарегламентировать эти праздники, тем более от "Единой России" поступило предложение для всех приезжающих с кавказских республик, с востока нужно издать правила поведения. По-моему, они нас считают тоже за папуасов, если и для праздников правила поведения.

Михаил Шнейдер: Собственно, я уже сказал, что я об этом думаю. Абсолютно согласен со слушателем. Они должны скорее озаботиться не регламентированием общественной жизни, а обратить внимание на себя, на то, как они действуют в общественной жизни и давать пример. Они себя называют элитой новоиспеченной, но действуют не как элита, а как какие-то братки середины 90 годов. Ребята, посмотрите на себя, что вы делаете - это просто невозможно, вы нарушаете свои собственные законы.
Хотел бы прокомментировать то, что сказал Илья Рассолов насчет базовых принципов. Вы знаете, я абсолютно с вами не согласен, не могут федеральные законы корректировать базовые принципы. Федеральные законы должны быть в рамках базовых принципов, которые записаны в конституции. Если в конституции записано право на свободное волеизъявление, что гражданин может выйти на площадь, надо написать, что для этого нужно сделать, чтобы выйти на площадь. Есть федеральный закон 54, там написано, что если ты хочешь выйти на площадь, ты должен подать уведомление в орган власти, орган власти должен его рассмотреть в течение трех суток, дать ответ. Он вам может не согласовать выйти на площадь только в нескольких случаях, которые прописаны в законе. Если ваш случай не подпадает под это, у власти нет оснований запретить выйти на площадь. Так вот те люди, которые подают уведомление на 31 числа, они действуют в строгом соответствии с законом, во всяком случае, действовали до сих пор. Они не нарушили ни одной буквы закона, а власть, тем не менее, нарушает свой собственный закон.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Вадима.

Слушатель: Вы сказали, что это режим ГКЧП-3, но почему вы ничего не говорите о позиции тех, кто предал августовские идеалы, обслуживает ГКЧП и укрепляет его позиции. Такие как Чубайс, Мурашов, Себастьянов, Музыкантский, который отвечает за права человека в Москве и который когда-то даже организовывал эти мероприятия. К сожалению, Гайдар также обслуживал, и Мария Гайдар. Пока вы не выскажете свое отношение к этим людям, к вам доверие тоже не будет полным.

Владимир Кара-Мурза: Никто не собирается в день праздника выяснять политические взаимоотношения.

Михаил Шнейдер: У слушателя могут быть свои взгляды на это дело. Я как либерал, ради бога, у вас такие взгляды, у меня другие взгляды. С частью того, что вы сказали, согласен, с большинством абсолютно не согласен. Я не считаю, что Гайдар и Маша Гайдар предали идеалы августа 91 года. Я лично был знаком с Егором Тимуровичем, был долгое время его помощником по партии Союз правых сил, заявляю открыто, что вы сильно заблуждаетесь в отношении Егора Тимуровича.

Владимир Кара-Мурза: Владимир Буковский, бывший советский политзаключенный, осуждает историческое беспамятство.

Владимир Буковский: Вообще все, что касается конца Советского Союза, сегодня Кремлем оценивается как негативное явление. Вообще само крушение советской империи считают, по словам Путина, самой большой геополитической катастрофой столетия. И первые годы 90 ошельмованы очень сильно. Все свалили на тех, кто тогда оказался у власти, хотя разруха и прочие явления были подготовлены 70 годами советской власти - это легко установить. И поэтому негативное отношение, это не та линия, не линия на восстановление советского режима, советского влияния, которую потом занял Кремль.

Владимир Кара-Мурза: Через год будет 20-летие августовских событий, какие выводы надо сделать оппозиции, дай бог, чтобы хотя бы в таком состоянии будет наше политическая государственная система, не было бы хуже, чтобы достойно встретить этот праздник?

Михаил Шнейдер: Мы вчера договорились с основными организаторами, с ребятами из организации защитников Белого дома, из организации "Август-91", что мы с начала сентября начинаем подготовку к 20-летнему юбилею тех событий августа. Выводы мы сделаем, естественно. Надо постараться сделать все, чтобы праздник наш не был омрачен такими бессовестными действиями власти. Мы предпримем все усилия. Но главное зависит не столько от нас, не столько от наших усилий, сколько от тех людей, о которых задавал вопрос предыдущий слушатель, который спрашивал меня, задавал риторический вопрос, когда же народ проснется и откроет глаза. Собственно зависит от тех людей, которые сейчас спят, видимо, их надо разбудить, они должны скорее проснуться.
Если на улицы Москвы, на площади Москвы выйдет хотя бы несколько десятков тысяч москвичей, никакой ОМОН не поможет. Я прекрасно помню митинги конца 80 - начала 90 годов, как ласково с нами разговаривали сотрудники милиции. Как ласково они с нами разговаривали, увидев 150-200 тысяч человек. Это просто разные масштабы действий. Сейчас они просто видят, что выходит тысяч, полторы. Вышло пять тысяч на митинг, который был вчера на Пушкинской. Если нас будет 25 тысяч, 50 тысяч, 100 тысяч, разговор будет другой. Власть понимает только силу. Естественно, ради бога, не поймите, что я призываю к революциям, ужасно сам боюсь всяких экстремистских проявлений. Но, тем не менее, мы должны разговаривать с властью, имея на руках какие-то козыри, за нами должна быть сила. И это все зависит от людей, которые пока еще спят.

Владимир Кара-Мурза: За два десятилетия выросло целое поколение россиян, может быть власть ведет с вами борьбу за их умы? То, что они пришли вчера на Пушкинскую площадь, это же молодежь была, поэтому боялись этого митинга концерта и всеми силами пытались его сорвать.

Михаил Шнейдер: Я с вами соглашусь, наверное, вы правы. Они борются за это. Естественно, они боятся того, о чем я сказал, этого эффекта снежного кома. То есть приходит сначала пять тысяч, потом приходит на следующий митинг 10 тысяч, потом 50 тысяч. Того развития событий боятся, которое было 20 лет назад.

Владимир Кара-Мурза: На чем вы и ваши адвокаты будут строить вашу защиту в мировом суде по делу о неповиновении сотрудникам милиции?

Михаил Шнейдер: Это сложный вопрос, я бы сейчас не хотел обсуждать эту тему, не хотел бы, чтобы каким-то образом влиять на решение суда. Пускай идет так, как идет. Если честно, то мы с адвокатом еще не обсуждали нашу тактику. Посмотрим, чем закончится завтрашний суд над Борисом Немцовым, ровно то же самое будет и у нас. Если ему дадут сутки, то ровно такое же наказание ждет и нас. Поэтому тут от тактики мало что зависит, скорее тут зависит не от тактики, а от политического заказа, какое решение примут те люди, которые ставили нам палки в колеса и мешали провести митинг на Пушкинской площади.

Владимир Кара-Мурза: Намерены ли вы продолжить борьбу в защиту Химкинского леса после первого пробного камня, который вчера произошел, к сожалению, в ваше отсутствие?

Михаил Шнейдер: Обязательно. Мы уже сегодня на эту тему говорили с Женей Чириковой по телефону, я разговаривал с Артемием Троицким. Они настроены по-боевому. Я спросил у Артемия Троицкого, как себя чувствуют музыканты. Он говорил сегодня же с Шевчуком и с Михаилом Борзыкиным, они полны оптимизма, рвутся в бой. Борьба за Химкинский лес и за чистый воздух, вообще за природу, за право жить в благоприятной окружающей среде будет продолжена, бесспорно. У нас есть несколько идей интересных.
Я хочу сказать, в среду мы собираемся передать открытки, которые раздавались на Пушкинской площади, открытки с текстом обращения к президенту, чтобы он приостановил прокладку трассы через Химкинский лес. Там много открыток было собрано даже в тех условиях, в которых был вынужден быть митинг, эти открытки будут переданы в администрацию президента в среду. Артемий Троицкий и Женя Чирикова их передадут.

Владимир Кара-Мурза: Как по-вашему, судя по событиям уходящего лета, ощущается ли растерянность властей перед ростом социальной активности москвичей, на протестных акциях хотя бы, что происходит?

Михаил Шнейдер: Безусловно, мне кажется, они приняли для себя определенную тактику. Я не знаю, на каком уровне было принято решение. Хотелось бы думать, я все-таки наивный человек во многом, хотелось бы думать, что принимали люди не из клана президента. У меня остается слабая надежда, что это все-таки группа людей, которая далека от него и не хочет, чтобы он выдвигался на следующий срок. Но не знаю, по-моему, эти люди, которые приняли решение, они приняли решение окончательно и менять не будут. Они будут всеми силами давить оппозицию, они будут перекрывать кислород, они не собираются согласовывать акции. Но мы будем продолжать свою работу, не будем останавливаться.

Материалы по теме

XS
SM
MD
LG