Есть у О.Генри знаменитый рассказ "Дары волхвов". Жили в Нью-Йорке молодожены, и были они бедняками. Подошло Рождество, когда принято делать близким людям подарки. У мужа были хорошие отцовские часы, но не было к ним подходящего браслета; а у жены замечательные длинные волосы, которые нечем было сколоть и держать. И всё-таки на Рождество одарили они друг друга: муж купил жене роскошный черепаховый гребень, а жена ему – золотой браслет для часов. Оказалось, однако, что для этого ему пришлось продать отцовские часы, а ей – обрезать и продать парикмахеру волосы.
Красивый рассказ: и сюжет изобретательный, как всегда у этого автора, и мораль трогательная: лучший дар – взаимная любовь, ради которой не страшны никакие жертвы.
Недавно схожий сюжет, но в несколько в ином повороте возник на страницах Нью-Йорк Таймс от 22 ноября. Автор Эндрю Крэймер, а называется статья "Золотые крупинки русских бедняков". Там идет речь о том, что процветает сейчас в России некий малый бизнес: скупка волос у нуждающихся женщин. Скупщики действуют в основном в провинции, где народ много беднее столичного. Корреспондент газеты посетил предпринимателя Алексея Кузнецова, в районе города Мосальска. Фирма, им основанная, держит марку, и название у нее аж итальянское – "Белли Капелли", что значит "прекрасные волосы". Впрочем, бизнес Кузнецова и не назовешь особенно малым: годовой его оборот – 16 миллионов долларов. Товар идет в основном в Америку, где торговля париками и накладками составляет 250 миллионов долларов в год. В статье особо подчеркивается, что наибольший спрос на волосы из России, где больше блондинок: светлые волосы, да еще с золотистым отливом нынче самый шик.
Журналист поговорил с одной из женщин Мосальска, живущей, как он заметил, в доме без водопровода, - Натальей Винокуровой, 26 лет. Волосы у нее были – ниже пояса. Чего только она с ними не делала: и в косу заплетала, и поверх головы накручивала, и свободно распускала. Говорит, что надоело с ними возиться, а тут спрос возник, и эту свою нежданную ценность она и продала. Цены, кстати, такие: 50 долларов за косу длиной 16 дюймов, это сорок сантиметров. Заработки же у Натальи Винокуровой не превышают трехсот долларов в месяц.
Тут много исторических воспоминаний возникает. Стрижка голов "под нуль" сопровождала едва ли не всю советскую историю. Гражданская война с ее тифозными эпидемиями, борьба со вшивостью бедняцких толп, потом война с Гитлером и те же проблемы. Да и без войн, даже еще и в дореволюционное время стриженые головы – непременный признак бедняцкой жизни, например в приютах, в сиротских домах. Стриженый – значит сирота. Вот такими сиротами и ходили многие поколения советских людей. Да и вообще – как управляться с длинными волосами, коли в доме нет водопровода? Как у Наталья Винокуровой даже в 2010 году.
Но в нынешнем повороте сюжета действуют иные причины и возникают иные коннотации. Эпидемий сыпнотифозных, при которых надо стричься, вроде бы, слава богу, нет. Да и мода теперь пошла такая, что чаще волосы стригут, чем отращивают. Эти парики и накладки, что в ходу в Америке, - они должно быть или лысым старухам идут или для построения сложных исторических причесок в шоу-бизнесе. Всё так, но есть, есть родимая российская специфика.
Вспоминаются нынешние, постсоветские уже лозунги. Россия, видите ли, великая энергетическая держава. Так волосы русских баб из Мосальска и Юхновки подверстываются к этой самой энергетике, которую в данном случае уместней назвать сырьем. Сырьевая страна – она уже и не шибко энергетическая, и никак уж не великодержавная. Традиционным российским экспортом с давних пор был хлеб, лес и какая-то пенька. А теперь нефть, а вместо пеньки пошли бабьи волосы.
В общем, как говорится, снявши голову, по волосам не плачут. Или еще: волос у бабы долог, а ум короток. Этой бабой хочется назвать нынешнюю российскую власть. Всех ее петродолларов не хватает, чтобы построить водопровод в Мосальске. Российская пресловутая энергетика, если приглядеться, как была, так и остается тем, что называется стрижка овец.
А вокруг ходит товарищ Волк и знает, кого кушать.
Красивый рассказ: и сюжет изобретательный, как всегда у этого автора, и мораль трогательная: лучший дар – взаимная любовь, ради которой не страшны никакие жертвы.
Недавно схожий сюжет, но в несколько в ином повороте возник на страницах Нью-Йорк Таймс от 22 ноября. Автор Эндрю Крэймер, а называется статья "Золотые крупинки русских бедняков". Там идет речь о том, что процветает сейчас в России некий малый бизнес: скупка волос у нуждающихся женщин. Скупщики действуют в основном в провинции, где народ много беднее столичного. Корреспондент газеты посетил предпринимателя Алексея Кузнецова, в районе города Мосальска. Фирма, им основанная, держит марку, и название у нее аж итальянское – "Белли Капелли", что значит "прекрасные волосы". Впрочем, бизнес Кузнецова и не назовешь особенно малым: годовой его оборот – 16 миллионов долларов. Товар идет в основном в Америку, где торговля париками и накладками составляет 250 миллионов долларов в год. В статье особо подчеркивается, что наибольший спрос на волосы из России, где больше блондинок: светлые волосы, да еще с золотистым отливом нынче самый шик.
Журналист поговорил с одной из женщин Мосальска, живущей, как он заметил, в доме без водопровода, - Натальей Винокуровой, 26 лет. Волосы у нее были – ниже пояса. Чего только она с ними не делала: и в косу заплетала, и поверх головы накручивала, и свободно распускала. Говорит, что надоело с ними возиться, а тут спрос возник, и эту свою нежданную ценность она и продала. Цены, кстати, такие: 50 долларов за косу длиной 16 дюймов, это сорок сантиметров. Заработки же у Натальи Винокуровой не превышают трехсот долларов в месяц.
Тут много исторических воспоминаний возникает. Стрижка голов "под нуль" сопровождала едва ли не всю советскую историю. Гражданская война с ее тифозными эпидемиями, борьба со вшивостью бедняцких толп, потом война с Гитлером и те же проблемы. Да и без войн, даже еще и в дореволюционное время стриженые головы – непременный признак бедняцкой жизни, например в приютах, в сиротских домах. Стриженый – значит сирота. Вот такими сиротами и ходили многие поколения советских людей. Да и вообще – как управляться с длинными волосами, коли в доме нет водопровода? Как у Наталья Винокуровой даже в 2010 году.
Но в нынешнем повороте сюжета действуют иные причины и возникают иные коннотации. Эпидемий сыпнотифозных, при которых надо стричься, вроде бы, слава богу, нет. Да и мода теперь пошла такая, что чаще волосы стригут, чем отращивают. Эти парики и накладки, что в ходу в Америке, - они должно быть или лысым старухам идут или для построения сложных исторических причесок в шоу-бизнесе. Всё так, но есть, есть родимая российская специфика.
Вспоминаются нынешние, постсоветские уже лозунги. Россия, видите ли, великая энергетическая держава. Так волосы русских баб из Мосальска и Юхновки подверстываются к этой самой энергетике, которую в данном случае уместней назвать сырьем. Сырьевая страна – она уже и не шибко энергетическая, и никак уж не великодержавная. Традиционным российским экспортом с давних пор был хлеб, лес и какая-то пенька. А теперь нефть, а вместо пеньки пошли бабьи волосы.
В общем, как говорится, снявши голову, по волосам не плачут. Или еще: волос у бабы долог, а ум короток. Этой бабой хочется назвать нынешнюю российскую власть. Всех ее петродолларов не хватает, чтобы построить водопровод в Мосальске. Российская пресловутая энергетика, если приглядеться, как была, так и остается тем, что называется стрижка овец.
А вокруг ходит товарищ Волк и знает, кого кушать.
