Ирина Лагунина: Читаю на официальном сайте Правительства Курганской области: "25 января Президент России Дмитрий Медведев встретился с Губернатором Курганской области Олегом Богомоловым. /…/ На имя главы Российской Федерации подготовлен ряд обращений. В частности, с просьбой оказать содействие в развитии дошкольного образования в регионе, а также возможности принятия федеральной программы строительства детских садов. Кроме того, Губернатор области предложил рассмотреть вопросы участия федерального бюджета в обеспечении жильем детей-сирот, газификации восточной части Курганской области". Иными словами, губернатор просил деньги на решение даже самых малых проблем. Что представляет собой этот регион России? В беседе принимают участие профессор Наталья Зубаревич и политолог Александр Кынев. Цикл "Российские регионы" ведет Игорь Яковенко.
Игорь Яковенко: Наталья Васильевна, что происходит в экономике области?
Наталья Зубаревич: В экономике Курганской области происходит давно и устойчивая тяжелейшая депрессия. Поскольку область такая где-то даже типичная для российских депрессивных регионов. областной центр - это центр машиностроения, а вокруг сельская периферия, и во втором городе Шандринске тоже что-то немножко есть. Машиностроение – практически полностью, за редчайшим исключением, неконкурентоспособное, оно рухнуло и в нем большая доля военно-промышленного комплекса. Рухнуло оно тяжелейшим образом в 90 годы и уже никакие институциональные примочки не смогли исправить ситуацию. Если в Иваново как-то пытались использовать другие схемы, серые всевозможные, то здесь не лечилось ничем. Поэтому объем промышленного производства за весь переходный период до кризиса поднялся где-то с 29% от советского уровня до 40 с небольшим процентов от советского уровня, а в кризис рухнул опять на уровень трети. То есть сейчас в 9 году – это последние данные по региональной статистике в целом за год, Курганская область производит треть того, что она производила в советское время.
Депрессия проявляется не только в падении объемов производства, не только в очень низком душевом ВРП, который более чем в два раза меньше, чем в среднем по стране, но еще и в тяжелой застойной безработице. И это специфика Зауралья. Если центральные российские области, в них проблемы занятости рассосались тем или иным образом, кто в Москву перебрался на работу, кто в какие-то другие крупные города, то Курган удаленный зауральский сидит со своей безработицей стабильно. До всяких кризисов уровень безработицы по МОТ - это оценки Международной организации труда, был больше 9%, в кризис 13, даже выше. Это на треть выше среднероссийских показателей. И соответственно, все, что с этим связано. Курганская область относится к числу так называемых "русских регионов" – это области и края с максимальной долей доходов в их бюджете федеральных трансфертов - более половины, похоже, только Алтайский край, и то меньше. В общем ситуация очень сложная.
Игорь Яковенко: Александр Владимирович, год назад Дмитрий Медведев утвердил нынешнего губернатора Олега Богомолова на четвертый губернаторский срок вопреки неоднократным своим заверениям, что три срока – это максимум, даже третий срок уже перебор. И многое могло склонить чашу весов не в пользу Олега Богомолова. Потому что в Кургане на прошлогодних мартовских выборах "Единая Россия", а это важный показатель для нынешней власти, набрала всего 41% - это один из самых низких результатов по стране. Два зама Богомолова Бондырев и Бектемиров были под обвинением в коррупции. В общем хватало черных шаров у нынешнего губернатора. С чем связано все-таки такое решение, ставка на вот этого человека уже пенсионного возраста?
Александр Кынев: Дело не только в пенсионном возрасте, а дело в удивительной непопулярности. Потому что то, что господин Богомолов является крайне непопулярным в регионе губернатором – это вещь, которая не вызывает никаких сомнений. Вообще вся его история – это показательный пример того, как можно оставаться губернатором, не имея никаких достижений и, тем не менее, он на сегодня один из старожилов. И кстати, сам факт того, что в прошлом году Филиппенко в Ханты-Мансийском округе, который был одним из лучших и популярных губернаторов, не назначили на новый срок, а одного из худших по всем показателям Богомолова назначили – это показатель того, чего стоят все критерии эффективности оценки. Здесь играет совсем другое – играют московские связи, играют интерес региона для тех или иных групп федеральной элит.
Видимо, на Богомолова работает тот самый фактор, что по большому счету депрессивная нищая область мало кому нужна. Регион, который, как иногда говорит Наталья Васильевна, упал и не отжался. Даже первые выборы Богомолова еще в 90 годы были крайне скандальными, поскольку кандидат, который с ним вышел во второй тур, заявил о снятии своей кандидатуры. Выборы Богомолова первые проходили при отсутствии в бюллетене оппонента, что даже по тем законам в общем-то было, мягко выражаясь, не совсем правильно. В последующем ни одна его победа не была победой, что называется, чистой, все они вызывали большие вопросы. В частности, когда он последний раз избирался на пост губернатора в конце 2004 года, от выборов был вначале отстранен его главный оппонент молодой свердловский предприниматель Сергей Копчук, затем была организована настоящая информационная война против вышедшего во второй тур Собакина. Так что в этом смысле ситуация в регионе очень сложная.
При этом, казалось бы, рядышком есть Челябинск, есть Свердловская область, и регион чисто географически выступает как зона экспансии уральского бизнеса. Это показательно, что в основном, как раз когда были прямые выборы губернатора, постоянно появлялись варяги из Свердловска, то есть это была зона потенциального освоения. Тем не менее, центр пытался каким-то образом все равно поддерживать действующего главу, возможно, исходя из личных с кем-то выстроенных отношений в федеральной политической элите. Для региона, на мой взгляд, это ничего не дает, это абсолютно застойная администрация, это совершенно застойный стиль управления.
Найти более убогий, более удручающий областной центр в России, наверное, будет затруднительно. Когда приезжаешь в Курган, такое впечатление, что ты приезжаешь в застойный периферийный город середины 90 годов с разрушающимися тротуарами, с асфальтом, который проложен только по центральным улицам нормальный, а по остальным частям города это колдобины, грязь, лужи и так далее. При этом делается все, чтобы по возможности всю ту оппозицию, которая недовольна тем, что происходит, шельмовать. Показательна история, когда на выборах в городскую думу Кургана целый ряд кандидатов создал неформальный блок под эгидой профсоюза "Защита", на борьбу с этим профсоюзом были брошены все информационные административные ресурсы области, хотя речь шла даже не о партии. Партии в регионе, как ни странно, очень слабы и предпочитают заигрывать с администрацией. Боролись даже с объединением, которого в бюллетени не было, блок "Защита" был неформальным блоком кандидатов, они выпускали информационные материалы и так далее. Его успешно замочили. Тогда на выборах в городскую думу мало кто из этого блока прошел. Тем не менее, прошло полгода и на выборах уже в областную думу курганскую, вы уже сказали, что был 41% и даже в ряде округов города Кургана выиграли не самые сильные кандидаты, но кандидаты против партии "Единая Россия". При том, что, подчеркиваю, что соотношение в регионе ресурсов власти и оппозиции, мягко выражаясь, не в пользу оппозиции. У нее нет по сути собственной прессы, у нее в регионе очень слабые возможности финансовые, и тем не менее, даже при этом крайнем неравенстве ситуация до такой степени доведена до ручки, что люди все равно голосуют за нее тогда, когда нет уж очень сильных нарушений. Хотя мы понимаем, что если бы этот 41% очистить от админресурса, очистить от разных других электоральных девиаций, останется вообще шиш с маслом.
Игорь Яковенко: Спасибо, Александр Владимирович. Тем не менее, это удивительно, что кремлевская власть, президент и премьер, которые руководят сейчас страной, они воспроизводят на таком уровне деградации областную власть, которая задевает в том числе и их интересы. Потому что если при манипулировании 41%, то область может дать совершеннейшие сюрпризы в 11 и 12 году. Наталья Васильевна, то, что Курганская область – это пограничная область, она имеет довольно протяженную границу с Казахстаном, есть какой-то ресурс развития за счет этого географического положения?
Наталья Зубаревич: С этой стороны - с юга - практически никакого, потому что область граничит с наименее развитыми сельскохозяйственными областями Казахстана, там живого мало что осталось. А вот ресурс развития с другой стороны – он с севера и с запада. И это, конечно, экспансия в первую очередь свердловского бизнеса, который скупает и сельскохозяйственные, и пищевые активы в области. И в принципе гораздо более продвинутый уральский бизнес мог бы повлиять на трансформацию хотя бы бизнесовых институтов, отношений в бизнес-среде. Потому что, извините, когда Курган-машзавод с его вечным переходом из рук в руки постоянный деградацией, с другой стороны сельхозпроизводители в типичной колхозно-совхозной форме, то институциональной модернизации не происходит даже в бизнесе. И поэтому вход любого внешнего частного бизнеса – это плюс. У области мало ресурсов, чтобы с этим бороться, хотя они пытаются, а по уму этот ресурс надо привлекать, тиражировать и включать в число акторов модернизации. Я согласна с Александром, качество управления областью, даже стилистика всего происходящего - это настолько советское прошлое, что, конечно, без смены управленческой верхушки там ничего сделать нельзя. Итак, смена управления, фигур конкретных и расширение входа бизнес-акторов из соседних, гораздо более продвинутых регионов Урала - вот только так я вижу какие-то возможности модернизации.
Александр Кынев: В Курганской области в начале 2000 годов была очень скандальная история с журналистом Кирсановым, который опубликовал материалы резко оппозиционные в отношении администрации областной. Кирсанов был убит. И история с убийством Кирсанова до сих пор остается одной из больших загадок в истории Курганской области.
Игорь Яковенко: Наталья Васильевна, что происходит в экономике области?
Наталья Зубаревич: В экономике Курганской области происходит давно и устойчивая тяжелейшая депрессия. Поскольку область такая где-то даже типичная для российских депрессивных регионов. областной центр - это центр машиностроения, а вокруг сельская периферия, и во втором городе Шандринске тоже что-то немножко есть. Машиностроение – практически полностью, за редчайшим исключением, неконкурентоспособное, оно рухнуло и в нем большая доля военно-промышленного комплекса. Рухнуло оно тяжелейшим образом в 90 годы и уже никакие институциональные примочки не смогли исправить ситуацию. Если в Иваново как-то пытались использовать другие схемы, серые всевозможные, то здесь не лечилось ничем. Поэтому объем промышленного производства за весь переходный период до кризиса поднялся где-то с 29% от советского уровня до 40 с небольшим процентов от советского уровня, а в кризис рухнул опять на уровень трети. То есть сейчас в 9 году – это последние данные по региональной статистике в целом за год, Курганская область производит треть того, что она производила в советское время.
Депрессия проявляется не только в падении объемов производства, не только в очень низком душевом ВРП, который более чем в два раза меньше, чем в среднем по стране, но еще и в тяжелой застойной безработице. И это специфика Зауралья. Если центральные российские области, в них проблемы занятости рассосались тем или иным образом, кто в Москву перебрался на работу, кто в какие-то другие крупные города, то Курган удаленный зауральский сидит со своей безработицей стабильно. До всяких кризисов уровень безработицы по МОТ - это оценки Международной организации труда, был больше 9%, в кризис 13, даже выше. Это на треть выше среднероссийских показателей. И соответственно, все, что с этим связано. Курганская область относится к числу так называемых "русских регионов" – это области и края с максимальной долей доходов в их бюджете федеральных трансфертов - более половины, похоже, только Алтайский край, и то меньше. В общем ситуация очень сложная.
Игорь Яковенко: Александр Владимирович, год назад Дмитрий Медведев утвердил нынешнего губернатора Олега Богомолова на четвертый губернаторский срок вопреки неоднократным своим заверениям, что три срока – это максимум, даже третий срок уже перебор. И многое могло склонить чашу весов не в пользу Олега Богомолова. Потому что в Кургане на прошлогодних мартовских выборах "Единая Россия", а это важный показатель для нынешней власти, набрала всего 41% - это один из самых низких результатов по стране. Два зама Богомолова Бондырев и Бектемиров были под обвинением в коррупции. В общем хватало черных шаров у нынешнего губернатора. С чем связано все-таки такое решение, ставка на вот этого человека уже пенсионного возраста?
Александр Кынев: Дело не только в пенсионном возрасте, а дело в удивительной непопулярности. Потому что то, что господин Богомолов является крайне непопулярным в регионе губернатором – это вещь, которая не вызывает никаких сомнений. Вообще вся его история – это показательный пример того, как можно оставаться губернатором, не имея никаких достижений и, тем не менее, он на сегодня один из старожилов. И кстати, сам факт того, что в прошлом году Филиппенко в Ханты-Мансийском округе, который был одним из лучших и популярных губернаторов, не назначили на новый срок, а одного из худших по всем показателям Богомолова назначили – это показатель того, чего стоят все критерии эффективности оценки. Здесь играет совсем другое – играют московские связи, играют интерес региона для тех или иных групп федеральной элит.
Видимо, на Богомолова работает тот самый фактор, что по большому счету депрессивная нищая область мало кому нужна. Регион, который, как иногда говорит Наталья Васильевна, упал и не отжался. Даже первые выборы Богомолова еще в 90 годы были крайне скандальными, поскольку кандидат, который с ним вышел во второй тур, заявил о снятии своей кандидатуры. Выборы Богомолова первые проходили при отсутствии в бюллетене оппонента, что даже по тем законам в общем-то было, мягко выражаясь, не совсем правильно. В последующем ни одна его победа не была победой, что называется, чистой, все они вызывали большие вопросы. В частности, когда он последний раз избирался на пост губернатора в конце 2004 года, от выборов был вначале отстранен его главный оппонент молодой свердловский предприниматель Сергей Копчук, затем была организована настоящая информационная война против вышедшего во второй тур Собакина. Так что в этом смысле ситуация в регионе очень сложная.
При этом, казалось бы, рядышком есть Челябинск, есть Свердловская область, и регион чисто географически выступает как зона экспансии уральского бизнеса. Это показательно, что в основном, как раз когда были прямые выборы губернатора, постоянно появлялись варяги из Свердловска, то есть это была зона потенциального освоения. Тем не менее, центр пытался каким-то образом все равно поддерживать действующего главу, возможно, исходя из личных с кем-то выстроенных отношений в федеральной политической элите. Для региона, на мой взгляд, это ничего не дает, это абсолютно застойная администрация, это совершенно застойный стиль управления.
Найти более убогий, более удручающий областной центр в России, наверное, будет затруднительно. Когда приезжаешь в Курган, такое впечатление, что ты приезжаешь в застойный периферийный город середины 90 годов с разрушающимися тротуарами, с асфальтом, который проложен только по центральным улицам нормальный, а по остальным частям города это колдобины, грязь, лужи и так далее. При этом делается все, чтобы по возможности всю ту оппозицию, которая недовольна тем, что происходит, шельмовать. Показательна история, когда на выборах в городскую думу Кургана целый ряд кандидатов создал неформальный блок под эгидой профсоюза "Защита", на борьбу с этим профсоюзом были брошены все информационные административные ресурсы области, хотя речь шла даже не о партии. Партии в регионе, как ни странно, очень слабы и предпочитают заигрывать с администрацией. Боролись даже с объединением, которого в бюллетени не было, блок "Защита" был неформальным блоком кандидатов, они выпускали информационные материалы и так далее. Его успешно замочили. Тогда на выборах в городскую думу мало кто из этого блока прошел. Тем не менее, прошло полгода и на выборах уже в областную думу курганскую, вы уже сказали, что был 41% и даже в ряде округов города Кургана выиграли не самые сильные кандидаты, но кандидаты против партии "Единая Россия". При том, что, подчеркиваю, что соотношение в регионе ресурсов власти и оппозиции, мягко выражаясь, не в пользу оппозиции. У нее нет по сути собственной прессы, у нее в регионе очень слабые возможности финансовые, и тем не менее, даже при этом крайнем неравенстве ситуация до такой степени доведена до ручки, что люди все равно голосуют за нее тогда, когда нет уж очень сильных нарушений. Хотя мы понимаем, что если бы этот 41% очистить от админресурса, очистить от разных других электоральных девиаций, останется вообще шиш с маслом.
Игорь Яковенко: Спасибо, Александр Владимирович. Тем не менее, это удивительно, что кремлевская власть, президент и премьер, которые руководят сейчас страной, они воспроизводят на таком уровне деградации областную власть, которая задевает в том числе и их интересы. Потому что если при манипулировании 41%, то область может дать совершеннейшие сюрпризы в 11 и 12 году. Наталья Васильевна, то, что Курганская область – это пограничная область, она имеет довольно протяженную границу с Казахстаном, есть какой-то ресурс развития за счет этого географического положения?
Наталья Зубаревич: С этой стороны - с юга - практически никакого, потому что область граничит с наименее развитыми сельскохозяйственными областями Казахстана, там живого мало что осталось. А вот ресурс развития с другой стороны – он с севера и с запада. И это, конечно, экспансия в первую очередь свердловского бизнеса, который скупает и сельскохозяйственные, и пищевые активы в области. И в принципе гораздо более продвинутый уральский бизнес мог бы повлиять на трансформацию хотя бы бизнесовых институтов, отношений в бизнес-среде. Потому что, извините, когда Курган-машзавод с его вечным переходом из рук в руки постоянный деградацией, с другой стороны сельхозпроизводители в типичной колхозно-совхозной форме, то институциональной модернизации не происходит даже в бизнесе. И поэтому вход любого внешнего частного бизнеса – это плюс. У области мало ресурсов, чтобы с этим бороться, хотя они пытаются, а по уму этот ресурс надо привлекать, тиражировать и включать в число акторов модернизации. Я согласна с Александром, качество управления областью, даже стилистика всего происходящего - это настолько советское прошлое, что, конечно, без смены управленческой верхушки там ничего сделать нельзя. Итак, смена управления, фигур конкретных и расширение входа бизнес-акторов из соседних, гораздо более продвинутых регионов Урала - вот только так я вижу какие-то возможности модернизации.
Александр Кынев: В Курганской области в начале 2000 годов была очень скандальная история с журналистом Кирсановым, который опубликовал материалы резко оппозиционные в отношении администрации областной. Кирсанов был убит. И история с убийством Кирсанова до сих пор остается одной из больших загадок в истории Курганской области.
