Ссылки для упрощенного доступа

Заметки непостороннего


Russia--Olga Bella-Gertman, blogger, about new book, undated
Russia--Olga Bella-Gertman, blogger, about new book, undated
Дюла Свак. Русская парадигма: Русофобские записки русофила. – СПб.: Алетейя, 2010. – 176 с. – (Русский мир).

"Русский народ находит больше удовольствия в рабстве, чем в свободе."

"Они вялы и недеятельны."

"Всё у них можно обрести за посулы."

"Грубы, необразованны, хитры, вероломны, необходительны."

Впечатляет, правда?

"Горды и надменны, считают себя превыше всех."

"Варвары, которым необходим деспот."

Националисты, не надейтесь: ни единой русофобской строчки, вопреки обещанному в подзаголовке, в книге венгерского слависта Дюлы Свака вам не найти. Только что процитированное – не исключение: это не собственные слова автора. Это всего лишь сумма типовых мнений (что интересно, действующих без особых изменений и по сию пору) о наших с вами соплеменниках, высказанных западными путешественниками раннего Нового времени: Флетчер, Герберштейн, Олеарий, Мейерберг, Барберини... Происхождению этих мнений, их историческим корням и их пригодности в качестве политического инструментария он как раз посвятил отдельную работу – "К вопросу о генезисе русофобии". Это оттуда.

Впрочем, ничего особенно русофильского в книге мы тоже не обнаружим. Интерес – да, внимание – да, желание понять, избегая преувеличений и других крайностей – сколько угодно. Предвзятостей – никаких, насколько это вообще возможно – ни политических, ни теоретических, ни эмоциональных, - избежать которых, пожалуй, даже труднее. Сваку удалось. Он всего лишь – взвешенно, терпеливо и сдержанно – демонстрирует, как устроены и откуда взялись некоторые характерные сюжеты русского исторического существования и, что и того интереснее – распространённые, даже среди его коллег-историков, представления об этих сюжетах. Показывает степень справедливости таких представлений: например, так ли уж "неограничена" была русская монархия; что за мотивы двигали русскими самозванцами в Смутное время и позже; много ли по существу общего у двух самых ярких монархов отечественной истории – Ивана Грозного и Петра Великого. Описывает детали, из которых собирается по обе стороны нашей границы образ России - "русская парадигма".

"Меня всегда занимало, - пишет Свак в предисловии, - своеобразие российской истории. Мы знаем, видим и чувствуем её инаковость. При этом интеллектуальная смелость состоит в том, чтобы учесть и совпадения и сходства с историей других стран."

"Русские не любят, - замечает он, - когда посторонние растолковывают им их историю." Да неужели? Вообще-то, мало что может быть интереснее умного и квалифицированного взгляда извне. Понимает это и Свак: в самом деле, "у туриста есть время рассмотреть фасад здания, в то время как местные жители лишь смотрят под ноги, боясь споткнуться на тротуаре."

Тем более, что автор, "нерусский русофил" - никакой не посторонний. Какой же он посторонний, если учился в Ленинграде у Скрынникова, написал под его руководством, ещё в 1984 году, кандидатскую? В 2001-м защитил докторскую: "Основные проблемы русской истории периода феодализма в русской историографии". Более двадцати лет назад вместе с коллегами создал (и возглавил) Венгерский институт русистики, ставший вскоре самостоятельной кафедрой Будапештского университета, и Исследовательскую группу по вопросам исторической русистики Венгерской Академии наук. Редактирует несколько серий изданий по русистике. А наша Академия наук в 2006-м присвоила ему звание доктора Honoris causa.

Русско-венгерскому историческому взаимодействию – среди нас есть и такие, кому это тоже важно – отведён особый раздел сборника (это – именно сборник: статей, написанных автором за последние десять лет). А вообще-то в небольших текстах, составивших тонкую – двухсот страниц не наберётся – книжку, он ставит и рассматривает действительно очень "крупные вопросы", сводящиеся в конечном счёте к одному: каково место России – предмета его более чем тридцатилетних занятий - в мире и во всемирной истории? "Признаюсь, - говорит он далее, - всё это не относится к числу модных вопросов исторической науки, столкнувшейся с вызовом постмодерна." В актуальности этих вопросов он, однако, продолжает быть уверенным, "несмотря на распространение новой социальной истории, микроистории или психоистории". В теоретическом отношении Свак скорее традиционалист и вписывает русскую историю во вполне классические структуры, к числу которых принадлежит, например, и (явно им разделяемое) представление об историческом прогрессе.

Кстати, ни об одном из вошедших книгу текстов не сказано, что это перевод. Получается, что Дюла Свак написал всё это по-русски (или, что то же, сам же и перевёл). Так вот: если бы не иноязычное имя, ничто не свидетельствовало бы о том, что автор изъясняется на чужом для себя языке. Ничто вообще. И вот это, да – самый яркий, безусловный и редкостный случай русофилии, который мне когда-либо случалось видеть.

Партнеры: the True Story

XS
SM
MD
LG