Программу ведет Иван Толстой. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Андрей Шароградский, который беседует с кинокритиком Андреем Плаховым.
Иван Толстой: На этой неделе министр культуры Италии Джулиано Урбани сместил президента Венецианского кинофестиваля Франко Бернабе и распустил все фестивальное правление как раз тогда, когда оно собиралось подтвердить полномочия Морица де Хадельна в качестве директора фестиваля. Группа видных деятелей итальянского кино немедленно заявила о недопустимости вмешательства политики в культуру и попытках правительства Сильвио Берлускони управлять одним из самых престижных в мире кинофестивалей. В заявлении итальянских кинематографистов говорится об их готовности организовать альтернативный фестиваль, который будет проходить в те же сроки, что и Венецианский. О сути этого конфликта мой коллега Андрей Шароградский беседовал с кинокритиком Андреем Плаховым.
Андрей Шароградский: Прежде всего, технический вопрос: какая разница в полномочиях президента и директора Венецианского кинофестиваля?
Андрей Плахов: Дело в том, что Венецианский фестиваль - это часть Венецианского Биеналле. Биеналле - это большая выставка, в рамках которой проходит также и кинофестиваль. На Биеналле есть президент, а на кинофестивале есть директор.
Андрей Шароградский: Скажите, имел ли хотя бы формальное право министр культуры Италии сместить президента Венецианского кинофестиваля?
Андрей Плахов: Думаю, что да, потому что это структура, которая ему подчиняется.
Андрей Шароградский: Тогда в чем суть конфликта, почему вообще возник вопрос о смещении президента Венецианского кинофестиваля?
Андрей Плахов: Дело в том, что уже какое-то время происходит борьба. После того, как Берлускони возглавил правительство, он старается устранить из всех культурных институций левых. Обычно все кинематографисты и деятели культуры в Италии левые, он старается их устранить и посадить своих людей. Два года назад они уже сняли предыдущего президента и посадили на его место Франко Бернабе, которого считали как бы своим человеком. Но через два года они и его сняли, потому что, видимо, он не удовлетворил каким-то их требованиям. Мы точно не знаем, на счет этого я не могу судить точно. Но что касается де Хадельна, директора фестиваля, то тут довольно понятно - они его тоже посадили тогда, когда ушел предыдущий директор по политическим мотивам, а сейчас посадили этого де Хадельна, варяга, немца, тем не менее, он тоже проводил достаточно независимую политику. Очевидно, это не устраивало. Потому что сейчас все мировое кинематографическое сообщество вступилось за де Хадельна, и вообще хочет провести альтернативный фестиваль, и обвиняет итальянское правительство в том, что оно грубо вмешивается в независимость культурных институций.
Андрей Шароградский: Насколько реален, по вашему мнению, такой альтернативный фестиваль?
Андрей Плахов: Думаю, что он достаточно реален, если, конечно, все-таки правительство добьется своего, устранит этого директора и поставит какого-то малопрофессионального человека. Именно в этом случае бывшие директора фестиваля, их четыре человека, решили объединиться и провести альтернативный фестиваль примерно так, как это делалось в 70-е годы. Потому что тогда Венецианский фестиваль тоже переживал кризис, и даже несколько лет официально не проводился.
Андрей Шароградский: А где может состояться такой фестиваль?
Андрей Плахов: Несомненно только в Венеции. Речь идет только о Венеции, что это будет происходить в то же время, что и официальный фестиваль, как бы в пику ему. Вероятно, будет борьба за фильмы между двумя этими фестивалями, если, конечно, это все состоится.
Андрей Шароградский: Андрей, вы можете прогнозировать, кто может победить в конфликте - государство в лице правительства, в лице министра культуры и, видимо, премьер-министра Сильвио Берлускони и, с другой стороны, группа видных деятелей итальянского кино, когда речь идет о таком престижном событии, как Венецианский фестиваль?
Андрей Плахов: Я думаю, что на первом этапе победит правительство. Обычно оно добивается того, чего хочет, и сместить директора фестиваля - это вполне в их силах. Но вот на дальнейшем этапе трудно прогнозировать, но исторический опыт подсказывает, что, скорее всего, так просто это не пройдет, и если фестиваль попадет не в те руки, в которые нужно, имеется в виду с профессиональной точки зрения, прежде всего, то он начнет хиреть. Альтернативному фестивалю будет довольно сложно существовать, потому что, во-первых, непонятны источники его финансирования. Даже если морально его поддерживает все мировое киносообщество, то, как проводить такое крупное мероприятие в финансовом плане - это весьма проблематично. Но, тем не менее, вполне возможно, что какое-то время будут существовать два параллельных фестиваля, но потом, скорее всего, они сольются на основе неизбежного компромисса.
Андрей Шароградский: Андрей, вы сказали, что некоторое время назад Венецианский фестиваль тоже был в кризисе, из этих слов следует, что в кризисе он и сейчас. Этот кризис, он спровоцирован смещением Франка Бернабе, или же Венецианский фестиваль уже был в кризисе, и нынешний конфликт его только усугубил?
Андрей Плахов: Надо сказать, что Венецианский фестиваль в течение всей своей истории неоднократно впадал в состояние кризиса. И одной из причин этого является то, что очень часто политика вмешивалась в дела культуры. Но, как известно, и при Муссолини фестиваль существовал, собственно, он был создан при Муссолини, однако как раз тогда там кризиса явного не было, хотя его тоже бойкотировали многие левые кинематографисты. Уже в послевоенные годы, после 1968-го года, когда было очень сильное левое движение в Италии, фестиваль снова претерпел жестокий кризис. Тогда было связано с тем, что левые кинематографисты считали, что фестиваль слишком консервативен и хотели предложить некую альтернативу. Вот, собственно, они ее предложили: на протяжении 70-х годов фестиваль существовал в таком весьма редуцированном виде, там не присуждалось призов, в общем-то, он потерял свой престиж. Вот это левое движение оно довело фестиваль, можно сказать, до ручки, довольно плохого состояния.
Но, с другой стороны, то, что происходит сейчас, а это началось не сегодня, но два года назад, когда сместили предыдущего президента, и ушел в знак солидарности с ним Альберто Барбер, который был очень хорошим профессиональным директором, тогда фестиваль впал в кризис. Была ситуация, что даже буквально за несколько месяцев до начала фестиваля еще не начинали готовить программу, ничего не делали, просто некому было этим заниматься. Тогда пригласили де Хадельна в качестве спасения, и он действительно спас этот фестиваль, два раза провел его весьма успешно. И теперь кризис опять возникает, опять происходит давление со стороны правых. То есть, если в 70-е годы левые провоцировали кризис, то сейчас, можно сказать, что это сделали правые. Но левые, конечно, будут что-то в ответ предпринимать, и этот кризис будет развиваться.
Андрей Шароградский: Давайте подведем итог сказанному: как вы считаете, сохранится ли Венецианский фестиваль свой престиж в ближайшие годы, и что ждет вообще этот фестиваль, если так часто политика вмешивается в его жизнь?
Андрей Плахов: Хотя политика, действительно, часто вмешивается, но, тем не менее, та же история показывает, что все равно фестиваль выживает в конечном итоге и свое значение сохраняет. Конечно, бывает годы спада, годы кризиса усугубляющегося, потом происходит какое-то возвращение к нормальному состоянию или даже какие-то порывы. Я думаю, что так произойдет и на этот раз, вряд ли этот фестиваль умрет. Фактически это старейший фестиваль, один из самых уважаемых и престижных. Последний фестиваль, 60-й, считался весьма удачным, он был очень удачным и для российского кино, потому что фильм Андрея Звягинцева "Возвращение" получил там главный приз. Это, кстати, могло служить одной из косвенных причин недовольства какой-то части итальянских кинематографистов, поскольку конкурентом "Возвращению" был итальянский фильм Марко Белокьо, который не получил желаемого "Золотого льва". Но это только один из частных моментов, было и много других, которые создавали напряжение, какие-то внутренние конфликты. Тем не менее, я повторяю, что все-таки надеюсь на здравый смысл, что он победит, и все-таки Венецианскому фестивалю общими усилиями кинематографисты не дадут погибнуть.
Иван Толстой: На этой неделе министр культуры Италии Джулиано Урбани сместил президента Венецианского кинофестиваля Франко Бернабе и распустил все фестивальное правление как раз тогда, когда оно собиралось подтвердить полномочия Морица де Хадельна в качестве директора фестиваля. Группа видных деятелей итальянского кино немедленно заявила о недопустимости вмешательства политики в культуру и попытках правительства Сильвио Берлускони управлять одним из самых престижных в мире кинофестивалей. В заявлении итальянских кинематографистов говорится об их готовности организовать альтернативный фестиваль, который будет проходить в те же сроки, что и Венецианский. О сути этого конфликта мой коллега Андрей Шароградский беседовал с кинокритиком Андреем Плаховым.
Андрей Шароградский: Прежде всего, технический вопрос: какая разница в полномочиях президента и директора Венецианского кинофестиваля?
Андрей Плахов: Дело в том, что Венецианский фестиваль - это часть Венецианского Биеналле. Биеналле - это большая выставка, в рамках которой проходит также и кинофестиваль. На Биеналле есть президент, а на кинофестивале есть директор.
Андрей Шароградский: Скажите, имел ли хотя бы формальное право министр культуры Италии сместить президента Венецианского кинофестиваля?
Андрей Плахов: Думаю, что да, потому что это структура, которая ему подчиняется.
Андрей Шароградский: Тогда в чем суть конфликта, почему вообще возник вопрос о смещении президента Венецианского кинофестиваля?
Андрей Плахов: Дело в том, что уже какое-то время происходит борьба. После того, как Берлускони возглавил правительство, он старается устранить из всех культурных институций левых. Обычно все кинематографисты и деятели культуры в Италии левые, он старается их устранить и посадить своих людей. Два года назад они уже сняли предыдущего президента и посадили на его место Франко Бернабе, которого считали как бы своим человеком. Но через два года они и его сняли, потому что, видимо, он не удовлетворил каким-то их требованиям. Мы точно не знаем, на счет этого я не могу судить точно. Но что касается де Хадельна, директора фестиваля, то тут довольно понятно - они его тоже посадили тогда, когда ушел предыдущий директор по политическим мотивам, а сейчас посадили этого де Хадельна, варяга, немца, тем не менее, он тоже проводил достаточно независимую политику. Очевидно, это не устраивало. Потому что сейчас все мировое кинематографическое сообщество вступилось за де Хадельна, и вообще хочет провести альтернативный фестиваль, и обвиняет итальянское правительство в том, что оно грубо вмешивается в независимость культурных институций.
Андрей Шароградский: Насколько реален, по вашему мнению, такой альтернативный фестиваль?
Андрей Плахов: Думаю, что он достаточно реален, если, конечно, все-таки правительство добьется своего, устранит этого директора и поставит какого-то малопрофессионального человека. Именно в этом случае бывшие директора фестиваля, их четыре человека, решили объединиться и провести альтернативный фестиваль примерно так, как это делалось в 70-е годы. Потому что тогда Венецианский фестиваль тоже переживал кризис, и даже несколько лет официально не проводился.
Андрей Шароградский: А где может состояться такой фестиваль?
Андрей Плахов: Несомненно только в Венеции. Речь идет только о Венеции, что это будет происходить в то же время, что и официальный фестиваль, как бы в пику ему. Вероятно, будет борьба за фильмы между двумя этими фестивалями, если, конечно, это все состоится.
Андрей Шароградский: Андрей, вы можете прогнозировать, кто может победить в конфликте - государство в лице правительства, в лице министра культуры и, видимо, премьер-министра Сильвио Берлускони и, с другой стороны, группа видных деятелей итальянского кино, когда речь идет о таком престижном событии, как Венецианский фестиваль?
Андрей Плахов: Я думаю, что на первом этапе победит правительство. Обычно оно добивается того, чего хочет, и сместить директора фестиваля - это вполне в их силах. Но вот на дальнейшем этапе трудно прогнозировать, но исторический опыт подсказывает, что, скорее всего, так просто это не пройдет, и если фестиваль попадет не в те руки, в которые нужно, имеется в виду с профессиональной точки зрения, прежде всего, то он начнет хиреть. Альтернативному фестивалю будет довольно сложно существовать, потому что, во-первых, непонятны источники его финансирования. Даже если морально его поддерживает все мировое киносообщество, то, как проводить такое крупное мероприятие в финансовом плане - это весьма проблематично. Но, тем не менее, вполне возможно, что какое-то время будут существовать два параллельных фестиваля, но потом, скорее всего, они сольются на основе неизбежного компромисса.
Андрей Шароградский: Андрей, вы сказали, что некоторое время назад Венецианский фестиваль тоже был в кризисе, из этих слов следует, что в кризисе он и сейчас. Этот кризис, он спровоцирован смещением Франка Бернабе, или же Венецианский фестиваль уже был в кризисе, и нынешний конфликт его только усугубил?
Андрей Плахов: Надо сказать, что Венецианский фестиваль в течение всей своей истории неоднократно впадал в состояние кризиса. И одной из причин этого является то, что очень часто политика вмешивалась в дела культуры. Но, как известно, и при Муссолини фестиваль существовал, собственно, он был создан при Муссолини, однако как раз тогда там кризиса явного не было, хотя его тоже бойкотировали многие левые кинематографисты. Уже в послевоенные годы, после 1968-го года, когда было очень сильное левое движение в Италии, фестиваль снова претерпел жестокий кризис. Тогда было связано с тем, что левые кинематографисты считали, что фестиваль слишком консервативен и хотели предложить некую альтернативу. Вот, собственно, они ее предложили: на протяжении 70-х годов фестиваль существовал в таком весьма редуцированном виде, там не присуждалось призов, в общем-то, он потерял свой престиж. Вот это левое движение оно довело фестиваль, можно сказать, до ручки, довольно плохого состояния.
Но, с другой стороны, то, что происходит сейчас, а это началось не сегодня, но два года назад, когда сместили предыдущего президента, и ушел в знак солидарности с ним Альберто Барбер, который был очень хорошим профессиональным директором, тогда фестиваль впал в кризис. Была ситуация, что даже буквально за несколько месяцев до начала фестиваля еще не начинали готовить программу, ничего не делали, просто некому было этим заниматься. Тогда пригласили де Хадельна в качестве спасения, и он действительно спас этот фестиваль, два раза провел его весьма успешно. И теперь кризис опять возникает, опять происходит давление со стороны правых. То есть, если в 70-е годы левые провоцировали кризис, то сейчас, можно сказать, что это сделали правые. Но левые, конечно, будут что-то в ответ предпринимать, и этот кризис будет развиваться.
Андрей Шароградский: Давайте подведем итог сказанному: как вы считаете, сохранится ли Венецианский фестиваль свой престиж в ближайшие годы, и что ждет вообще этот фестиваль, если так часто политика вмешивается в его жизнь?
Андрей Плахов: Хотя политика, действительно, часто вмешивается, но, тем не менее, та же история показывает, что все равно фестиваль выживает в конечном итоге и свое значение сохраняет. Конечно, бывает годы спада, годы кризиса усугубляющегося, потом происходит какое-то возвращение к нормальному состоянию или даже какие-то порывы. Я думаю, что так произойдет и на этот раз, вряд ли этот фестиваль умрет. Фактически это старейший фестиваль, один из самых уважаемых и престижных. Последний фестиваль, 60-й, считался весьма удачным, он был очень удачным и для российского кино, потому что фильм Андрея Звягинцева "Возвращение" получил там главный приз. Это, кстати, могло служить одной из косвенных причин недовольства какой-то части итальянских кинематографистов, поскольку конкурентом "Возвращению" был итальянский фильм Марко Белокьо, который не получил желаемого "Золотого льва". Но это только один из частных моментов, было и много других, которые создавали напряжение, какие-то внутренние конфликты. Тем не менее, я повторяю, что все-таки надеюсь на здравый смысл, что он победит, и все-таки Венецианскому фестивалю общими усилиями кинематографисты не дадут погибнуть.
