Андрей Шароградский: Человек дня Радио Свобода 25 марта – один из основателей природоохранного направления – экологическая этика, Холмс Ролстон Третий, ставший лауреатом престижной американской премии имени Джона Темплтона.Холмс Ролстон Третий родился в 1932 в американском штате Виржиния. Окончил колледж Девидсона, где изучал физику, получил степень доктора теологии в Эдинбургском университете и магистра философии в университете Питсбурга. Входит в редколлегию двух влиятельных журналов – американского "Экологическая этика" и британского "Экологическая этика". Автор нескольких научных трудов о морали и нравственности, о философии, науке и религии. Сотрудничает со многими другими научными журналами, профессор университета штата Колорадо.
Человека дня Радио Свобода представит Александр Генис.
Александр Генис: Когда треть века назад американский бизнесмен и филантроп Джон Темплтон учредил свою - самую щедрую в мире - награду, он предсказал, что в ХХ1 столетии «именно научная революция возродит религиозную жизнь». Наука, - говорит этот верный сын пресвитерианской церкви, - позволит нам узнать больше о Боге, чем Священное писание.
Эту перспективу разделяют все лауреаты премии, среди которых так много ученых, пытающихся соединить Афины с Иерусалимом. Холмс Ролстон строит этот мост всю жизнь. Начав академическую карьеру физиком, он стал пастором, а затем философом. Ролстон - отец новой дисциплины: экологической этики. Объединяя науку, философию и религию, она предлагает нам такую синтетическую интерпретацию природы, которая меняет место человека в ней.
Центральная идея Ролстона заключается в том, что окружающая среда обладает своими имманентными ценностями. Природа существует не для нас, а для себя. Она, чтобы ни говорил Базаров, все-таки не мастерская, а храм. Охрана среды - долг человека. Не потому что природа нам полезна, а потому, что она есть, и она – не нашей работы. Эта древняя, а точнее – вечная мысль и придает экологическому движению религиозное измерение.
В наш «зеленый» век такая цепочка рассуждений кажется трюизмом, но не является им уже потому, что Ролстон требует перестройки самого фундамента науки. Начиная уже с Фрэнсиса Бэкона, мы привыкли к тому, что ученые не объясняют, а переделывают мир. Эта установка дала как технологическую мощь современной цивилизации, так и ее мичуринскую идеологию. Наука отрезала человека от окружающего, оставив природу по ту сторону сознания. Исследуя внешний мир, мы забыли о той природе, что заключена в нас самих. Экологическая этика, которую проповедывает Холмс Ролстон, должна не только вновь соединить религию с наукой, но и срастить душу с телом. Обрести эту вожделенную целостность мы сможем только тогда, когда научимся видеть в природе не строительный материал, а ту тайну, что всегда была другим именем Бога.
Человека дня Радио Свобода представит Александр Генис.
Александр Генис: Когда треть века назад американский бизнесмен и филантроп Джон Темплтон учредил свою - самую щедрую в мире - награду, он предсказал, что в ХХ1 столетии «именно научная революция возродит религиозную жизнь». Наука, - говорит этот верный сын пресвитерианской церкви, - позволит нам узнать больше о Боге, чем Священное писание.
Эту перспективу разделяют все лауреаты премии, среди которых так много ученых, пытающихся соединить Афины с Иерусалимом. Холмс Ролстон строит этот мост всю жизнь. Начав академическую карьеру физиком, он стал пастором, а затем философом. Ролстон - отец новой дисциплины: экологической этики. Объединяя науку, философию и религию, она предлагает нам такую синтетическую интерпретацию природы, которая меняет место человека в ней.
Центральная идея Ролстона заключается в том, что окружающая среда обладает своими имманентными ценностями. Природа существует не для нас, а для себя. Она, чтобы ни говорил Базаров, все-таки не мастерская, а храм. Охрана среды - долг человека. Не потому что природа нам полезна, а потому, что она есть, и она – не нашей работы. Эта древняя, а точнее – вечная мысль и придает экологическому движению религиозное измерение.
В наш «зеленый» век такая цепочка рассуждений кажется трюизмом, но не является им уже потому, что Ролстон требует перестройки самого фундамента науки. Начиная уже с Фрэнсиса Бэкона, мы привыкли к тому, что ученые не объясняют, а переделывают мир. Эта установка дала как технологическую мощь современной цивилизации, так и ее мичуринскую идеологию. Наука отрезала человека от окружающего, оставив природу по ту сторону сознания. Исследуя внешний мир, мы забыли о той природе, что заключена в нас самих. Экологическая этика, которую проповедывает Холмс Ролстон, должна не только вновь соединить религию с наукой, но и срастить душу с телом. Обрести эту вожделенную целостность мы сможем только тогда, когда научимся видеть в природе не строительный материал, а ту тайну, что всегда была другим именем Бога.
