Ведет программу Дмитрий Волчек. Участвуют корреспондент Радио Свобода Лада Леденева, которая беседует с исполняющим обязанности главного врача лермонтовского Центра Госсанэпиднадзора Сергеем Верейко.
Дмитрий Волчек: Специалисты санэпиднадзора города Лермонтов Ставропольского края обнародовали данные, согласно которым за последние 10 лет количество больных раком в Лермонтове увеличилось в 10 раз. За минувший год онкозаболеваемость в этом городе выросла больше чем на четверть и составила 520 случаев на 100 тысяч населения при среднем показателе в 249 случаев на 100 тысяч в год. Причина – радиоактивный газ радон: в местах выхода газа на земную поверхность в Лермонтове построены жилые дома. Рассказывает корреспондент Радио Свобода в Пятигорске Лада Леденева.
Лада Леденева: Я помню имя женщины, с которой, казалось бы, совсем недавно разговаривала на тему уровня радиоактивного газа радона в ее квартире по улице Первомайской 1, расположенной в центре Лермонтова. Ее звали Тамарой Ефимовной. Прошло меньше года, а Тамары Ефимовны уже нет в живых, пожилая женщина скончалась от рака. На днях мне удалось побеседовать с ее невесткой Татьяной.
Татьяна: Мы только год здесь живем, у мужа здесь оба родителя умерли. Действительно, у матери мужа была онкология, отец профессионально болен. Сосед Голоскопов Вадим - у него тоже родители оба от онкологии умерли, раковые больные. Еще также на верху женщина раковая была, онкологическая. Мы просто вынуждены здесь жить, просто вынуждены. А смена жилья... Мы лично не обращались в администрацию, потому что я, например, считаю, что это все бесполезно.
Лада Леденева: Как таковой радон не опасен, если вам не приходится ежедневно его вдыхать. С Тамарой Ефимовной случилось именно так. Показатели выхода радона из глубины земли на поверхность в ее квартире превышают допустимую норму в десятки раз, и этот дом в Лермонтове далеко не исключение. Радон – продукт распада радиоактивного урана, точечно выходит на поверхность в городе то тут, то там. В начале 50-х, когда в Лермонтове начали застройки, об этом просто не знали и возводили дома прямо на радоновых потоках. Передо мной последний отчет руководства лермонтовского Центра Госсанэпиднадзора радиационно-эпидемиологической обстановки в городе. Согласно этому документу, максимальное значение доз облучения, которое получает население города, превышает допустимый предел от всех источников облучения, установленный в законе "О радиационной безопасности населения", только за счет радона в 70 раз. Говорит исполняющий обязанности главного врача лермонтовского центра Госсанэпиднадзора Сергей Верейко.
Сергей Верейко: Я буду говорить такими средними цифрами. Средняя доза облучения жителя города Лермонтова составляет около 10-ти милизиверт в год, а норма один милизиверт за счет всех источников облучения, у нас 10 милизивертов только за счет радона. Из тех домов, в которых мы находились, до 70-ти милизиверт, есть такие у нас дома. По нашим подсчетам, около тысячи квартир имеют концентрацию выше допустимой нормы. Около 500 квартир имеют концентрацию, которая превышает профессиональные нормы для работников урановых шахт, то есть больше тысячи беккерелей.
Лада Леденева: Помимо радона жители Лермонтова подвержены радиоактивному воздействию урановой руды, которую во время строительства использовали в качестве прослойки между конструкциями. Все ранние постройки в Лермонтове возводились из местных стройматериалов с повышенным содержанием радия, продукта полураспада урана. Многие дома фонили и это ни для кого не было секретом. Город возник в начале 50-х как поселение шахтеров, добывающих урановую руду, залежи которой были обнаружены геологами еще в 30-х годах минувшего столетия. Вплоть до 1990-го года из недр гор Бештау и Бык, по которым сегодня любят бродить туристы, извлекалось и перерабатывалось на предприятии "Алмаз" ядерное сырье. В те годы мало кто задумывался о том, что непосредственная близость урановых залежей может таить в себе смертельную опасность для человека. Рассказывает жительница дома № 1 по улице Первомайская города Лермонтова Мария Ершова, проработавшая на урановых рудниках более 30-ти лет.
Мария Ершова: Какой выход? Мы уже ходили, бумажки нам давали. Одной квартире сделали ремонт, выгребли эту руду под досками, руда была насыпана вместо земли под полом. У нас везде радиоактивная руда, и фундамент, все радиоактивная руда. Тюремщики же здесь строили, раньше не думали, наверное, об этом. Рудник работал, там отвал, готовая руда, щебенка. Они готовую брали на самосвал и возили и делали дома. Пять человек нет, тут трое и наверху двоих нет, пятеро умерли уже. И Ася умерла, Миличенковых двое.
Лада Леденева: Детальной картины радиационной опасности по городу у Центра санэпиднадзора до сих пор нет. Из-за дефицита средств проверена лишь часть домов. Лишь в единицах из них администрация города смогла провести радонозащиту, которая предусматривает бетонирование полов, прокладку полиэтилена и прочие операции, уменьшающие доступ подземного газа в дом. Деньги на эти цели в городском бюджете не заложены, а самим жителям города, где после ликвидации "Алмаза" растет безработица, выложить 40-60 тысяч на радонозащиту - задача нереальная. Но, главное, от радиоактивного газа страдают дети.
Сергей Верейко: Школа № 1, спортивный зал, концентрация радона в спортивном зале около тысячи беккерелей. Это профессиональная норма для шахтеров урановых рудников. Там дети бегают, частота дыхания во время бега увеличивается в два-три раза. Если они там час-два позанимались, то они уже получили двухнедельную норму облучения. То есть это серьезный вопрос. И у нас таких школ и 4-я школа, и 2-я школа. Все сразу школы закрыть или как? Мы 5-ю закрыли, сейчас проводится ремонт, и то не знаем, когда он закончится, денег не хватило до конца. Как дальше быть? Городской бюджет это не тянет. Фактически больше нам никто не помогает, федеральные деньги мы не копейки не получили.
Лада Леденева: Местная и федеральная власти прекрасно осведомлены о происходящем. Программа снижения уровня облучения населения от естественных радиоактивных источников в 90-х годах отправлялась в Москву. Несмотря на то, что выход из положения есть, на сегодняшний день вопрос все еще остается открытым.
Сергей Верейко: Фактически построили два больших дома, огромных, и вся проблема закрыта раз и навсегда. Там еще остается проблема по садикам, по школам. Переселить такое количество, если бы было для Пятигорска, для Ростова какого-нибудь, то это вообще было бы плевое дело, как говорится, и проблемы бы не существовало. А для нашей администрации это серьезная проблема, они не могут.
Лада Леденева: На сегодняшний день проблема эксхаляции радона в городе Лермонтове не занимается никто, никем не проводятся исследования по воздействию этого газа на человеческий организм.
Сергей Верейко: Потому что заниматься тяжело. Сложный вопрос решается сложно, его надо постоянно пробивать. А на местном уровне его не решишь, его нужно решать где-то повыше, а это уже не наш уровень. Все, что касается патологии, это и детская заболеваемость, женская патология и все другие, отдельные какие-то исследования есть, но таких обобщенных исследований, которые бы говорили что да, эти причины вызывает именно радон, таких еще нет. Вот у нас как раз город такой, что можно это установить. Вот то же самое - было бы финансирование, есть кадры, есть желание, есть возможности, есть аппаратура, можно было бы это все провести, нужно профинансировать, людей нужно взять, надо заниматься этим вопросом. Получается, что серьезно этим вопросом никто не занимается.
Лада Леденева: Тем временем от онкологических заболеваний в Лермонтове продолжают гибнуть люди.
Дмитрий Волчек: Специалисты санэпиднадзора города Лермонтов Ставропольского края обнародовали данные, согласно которым за последние 10 лет количество больных раком в Лермонтове увеличилось в 10 раз. За минувший год онкозаболеваемость в этом городе выросла больше чем на четверть и составила 520 случаев на 100 тысяч населения при среднем показателе в 249 случаев на 100 тысяч в год. Причина – радиоактивный газ радон: в местах выхода газа на земную поверхность в Лермонтове построены жилые дома. Рассказывает корреспондент Радио Свобода в Пятигорске Лада Леденева.
Лада Леденева: Я помню имя женщины, с которой, казалось бы, совсем недавно разговаривала на тему уровня радиоактивного газа радона в ее квартире по улице Первомайской 1, расположенной в центре Лермонтова. Ее звали Тамарой Ефимовной. Прошло меньше года, а Тамары Ефимовны уже нет в живых, пожилая женщина скончалась от рака. На днях мне удалось побеседовать с ее невесткой Татьяной.
Татьяна: Мы только год здесь живем, у мужа здесь оба родителя умерли. Действительно, у матери мужа была онкология, отец профессионально болен. Сосед Голоскопов Вадим - у него тоже родители оба от онкологии умерли, раковые больные. Еще также на верху женщина раковая была, онкологическая. Мы просто вынуждены здесь жить, просто вынуждены. А смена жилья... Мы лично не обращались в администрацию, потому что я, например, считаю, что это все бесполезно.
Лада Леденева: Как таковой радон не опасен, если вам не приходится ежедневно его вдыхать. С Тамарой Ефимовной случилось именно так. Показатели выхода радона из глубины земли на поверхность в ее квартире превышают допустимую норму в десятки раз, и этот дом в Лермонтове далеко не исключение. Радон – продукт распада радиоактивного урана, точечно выходит на поверхность в городе то тут, то там. В начале 50-х, когда в Лермонтове начали застройки, об этом просто не знали и возводили дома прямо на радоновых потоках. Передо мной последний отчет руководства лермонтовского Центра Госсанэпиднадзора радиационно-эпидемиологической обстановки в городе. Согласно этому документу, максимальное значение доз облучения, которое получает население города, превышает допустимый предел от всех источников облучения, установленный в законе "О радиационной безопасности населения", только за счет радона в 70 раз. Говорит исполняющий обязанности главного врача лермонтовского центра Госсанэпиднадзора Сергей Верейко.
Сергей Верейко: Я буду говорить такими средними цифрами. Средняя доза облучения жителя города Лермонтова составляет около 10-ти милизиверт в год, а норма один милизиверт за счет всех источников облучения, у нас 10 милизивертов только за счет радона. Из тех домов, в которых мы находились, до 70-ти милизиверт, есть такие у нас дома. По нашим подсчетам, около тысячи квартир имеют концентрацию выше допустимой нормы. Около 500 квартир имеют концентрацию, которая превышает профессиональные нормы для работников урановых шахт, то есть больше тысячи беккерелей.
Лада Леденева: Помимо радона жители Лермонтова подвержены радиоактивному воздействию урановой руды, которую во время строительства использовали в качестве прослойки между конструкциями. Все ранние постройки в Лермонтове возводились из местных стройматериалов с повышенным содержанием радия, продукта полураспада урана. Многие дома фонили и это ни для кого не было секретом. Город возник в начале 50-х как поселение шахтеров, добывающих урановую руду, залежи которой были обнаружены геологами еще в 30-х годах минувшего столетия. Вплоть до 1990-го года из недр гор Бештау и Бык, по которым сегодня любят бродить туристы, извлекалось и перерабатывалось на предприятии "Алмаз" ядерное сырье. В те годы мало кто задумывался о том, что непосредственная близость урановых залежей может таить в себе смертельную опасность для человека. Рассказывает жительница дома № 1 по улице Первомайская города Лермонтова Мария Ершова, проработавшая на урановых рудниках более 30-ти лет.
Мария Ершова: Какой выход? Мы уже ходили, бумажки нам давали. Одной квартире сделали ремонт, выгребли эту руду под досками, руда была насыпана вместо земли под полом. У нас везде радиоактивная руда, и фундамент, все радиоактивная руда. Тюремщики же здесь строили, раньше не думали, наверное, об этом. Рудник работал, там отвал, готовая руда, щебенка. Они готовую брали на самосвал и возили и делали дома. Пять человек нет, тут трое и наверху двоих нет, пятеро умерли уже. И Ася умерла, Миличенковых двое.
Лада Леденева: Детальной картины радиационной опасности по городу у Центра санэпиднадзора до сих пор нет. Из-за дефицита средств проверена лишь часть домов. Лишь в единицах из них администрация города смогла провести радонозащиту, которая предусматривает бетонирование полов, прокладку полиэтилена и прочие операции, уменьшающие доступ подземного газа в дом. Деньги на эти цели в городском бюджете не заложены, а самим жителям города, где после ликвидации "Алмаза" растет безработица, выложить 40-60 тысяч на радонозащиту - задача нереальная. Но, главное, от радиоактивного газа страдают дети.
Сергей Верейко: Школа № 1, спортивный зал, концентрация радона в спортивном зале около тысячи беккерелей. Это профессиональная норма для шахтеров урановых рудников. Там дети бегают, частота дыхания во время бега увеличивается в два-три раза. Если они там час-два позанимались, то они уже получили двухнедельную норму облучения. То есть это серьезный вопрос. И у нас таких школ и 4-я школа, и 2-я школа. Все сразу школы закрыть или как? Мы 5-ю закрыли, сейчас проводится ремонт, и то не знаем, когда он закончится, денег не хватило до конца. Как дальше быть? Городской бюджет это не тянет. Фактически больше нам никто не помогает, федеральные деньги мы не копейки не получили.
Лада Леденева: Местная и федеральная власти прекрасно осведомлены о происходящем. Программа снижения уровня облучения населения от естественных радиоактивных источников в 90-х годах отправлялась в Москву. Несмотря на то, что выход из положения есть, на сегодняшний день вопрос все еще остается открытым.
Сергей Верейко: Фактически построили два больших дома, огромных, и вся проблема закрыта раз и навсегда. Там еще остается проблема по садикам, по школам. Переселить такое количество, если бы было для Пятигорска, для Ростова какого-нибудь, то это вообще было бы плевое дело, как говорится, и проблемы бы не существовало. А для нашей администрации это серьезная проблема, они не могут.
Лада Леденева: На сегодняшний день проблема эксхаляции радона в городе Лермонтове не занимается никто, никем не проводятся исследования по воздействию этого газа на человеческий организм.
Сергей Верейко: Потому что заниматься тяжело. Сложный вопрос решается сложно, его надо постоянно пробивать. А на местном уровне его не решишь, его нужно решать где-то повыше, а это уже не наш уровень. Все, что касается патологии, это и детская заболеваемость, женская патология и все другие, отдельные какие-то исследования есть, но таких обобщенных исследований, которые бы говорили что да, эти причины вызывает именно радон, таких еще нет. Вот у нас как раз город такой, что можно это установить. Вот то же самое - было бы финансирование, есть кадры, есть желание, есть возможности, есть аппаратура, можно было бы это все провести, нужно профинансировать, людей нужно взять, надо заниматься этим вопросом. Получается, что серьезно этим вопросом никто не занимается.
Лада Леденева: Тем временем от онкологических заболеваний в Лермонтове продолжают гибнуть люди.
