Программу ведет Андрей Шарый. Участвуют: председатель Комитета по печати Северной Осетии Анатолий Дзантиев, корреспонденты Радио Свобода Олег Кусов, Георгий Кобаладзе и Юрий Багров.
Андрей Шарый: Грузия выразила озабоченность заявлениями руководства Южной Осетии о готовности этой республики войти в состав России. В заявлении МИД Грузии говорится, что заявление президента Южной Осетии Эдуарда Кокойты, получившее поддержку некоторых российских политиков, нельзя воспринимать иначе, как посягательство на территориальную целостность Грузии. Тбилиси ждет официальной реакции высшего руководства России на эти заявления. Рассказывает обозреватель Радио Свобода Олег Кусов:
Олег Кусов: Своим заявлением Эдуард Кокойты дал понять, что позиция Цхинвала в грузино-осетинском противостоянии вот уже более 10 лет остается неизменной. Рассказывает корреспондент Радио Свобода во Владикавказе Юрий Багров:
Юрий Багров: Глава Южной Осетии Эдуард Кокойты открыто заявил о желании республики войти в состав России на пресс-конференции в Нальчике в конце прошлой недели. Свое решение руководитель южноосетинской республики обосновал итогами референдума 11-летней давности, когда почти 100 процентов населения проголосовали за вступление в состав Российской Федерации. К тому же, по словам Эдуарды Кокойты, больше половины жителей Южной Осетии имеют российское гражданство. Спустя два дня информагентства распространили информацию о том, что Москва не намерена рассматривать прошение Южной Осетии. Не названный источник в Кремле заявил, что, "мы уважаем территориальную целостность Грузии, одновременно понимаем, что люди не уверены в завтрашнем дне". Представитель администрации президента добавил, что заявление руководителя Южной Осетии - сигнал не только России, но и Грузии, чтобы грузинское руководство занималось работой в собственной стране. После грузино-осетинского конфликта Северная Осетия предоставила кров десяткам тысячам людей, бежавшим из зоны боевых действий. Возглавляющий тогда Северную Осетию Ахсарбек Галазов проводил курс на сближение двух республик.
Олег Кусов: Реакция из Тбилиси на инициативу Эдуарда Кокойты последовала незамедлительно. Рассказывает корреспондент Радио Свобода в Грузии Георгий Кобаладзе:
Георгий Кобаладзе: В Грузии в целом довольно спокойно реагируют на заявления президента Южной Осетии Эдуарда Кокойты о включении Южной Осетии, завоевавшей фактическую независимость от Грузии еще в 1992-м году, в состав Российской Федерации. Большинство грузинских аналитиков сходятся во мнении, что, предложив включить Южную Осетию в состав России, президент Кокойты подтвердил неизменность пророссийского курса своего правительства. Подобная интерпретация имеет право на существование. Ведь это не первое заявление официального Цхинвали о стремлении войти в состав Российской Федерации путем объединения с Северной Осетией. Возможно, именно поэтому министр иностранных дел Грузии Ираклий Менагаришвили назвал очередную инициативу Кокойты несерьезной. Гораздо больше в Тбилиси обеспокоены тем, что Эдуард Кокойты выступил с этим заявлением в Кабардино-Балкарии, и президент этой республики, являющейся субъектом Российской Федерации, Валерий Коков - приветствовал стремление Южной Осетии войти в состав России. Президент Грузии Эдуард Шеварднадзе в интервью национальному радио выразил недоумение тем, что руководитель субъекта Российской Федерации делает столь неприемлемое и странное заявление, а его слова дезавуировал всего лишь анонимный источник в правительстве России.
Олег Кусов: Северная и Южная Осетия, по сути, уже стали единым административным и экономическим организмом. Так считает председатель Комитета по печати Северной Осетии Анатолий Дзантиев:
Анатолий Дзантиев: Конечно, решение этой проблемы еще впереди. Я думаю, что сегодня мы не решим эту проблему, не решим ее завтра, возможно, даже и наше поколение не сможет ее решить, однако, я абсолютно убежден в том, что объединение рано или поздно произойдет. Единый народ со своей историей, со своими традициями и культурой, не может жить долго или вечно разделенным, более того, я бы сказал даже так, что сегодня фактически этот народ уже живет единой какой-то нацией. Во-первых, у нас достаточно прозрачные границы. Южная Осетия целиком ориентирована на Россию, из Грузии южная Осетия практически не получает ровным счетом ничего, и Северная Осетия, как единый народ, естественно, оказывает всяческую помощь, поддержку Южной Осетии. Сегодня приходят правители одни, у них одно понимание этой проблемы, завтра другие правители, но народ-то остается один, и здесь трудно оперировать сугубо вот такими политическими моментами. Ими можно оперировать какое-то время, но не вечно.
Олег Кусов: Политики, обосновывая сегодняшние разногласия между грузинами и южными осетинами, часто апеллируют к истории. Отстаивая свои взгляды, некоторые из них напоминают, что до большевистской революции на административной карте вовсе не было таких образований, как Грузия, Северная и Южная Осетии. Другие подчеркивают, что Москва и Тбилиси еще в 1920-м году поделили между собой осетин. Третьи утверждают, что президент Гамсахурдиа, отменив все советские законы и акты на территории Грузии, автоматически признал самостоятельность Абхазии и Южной Осетии.
История в данном случае только окончательно запутывает людей, но не решает конфликта. Однако, простым людям ближе оказалась не история, а экономика. Взгляды южных осетин на независимость, если отбросить традиционную риторику, диктовались во все времена в большей степени социально-экономическим положением. В советские времена, когда уровень жизни в Грузии был заметно выше, чем в целом по стране, жителей Южной Осетии не тяготила ориентация на Тбилиси, так, как и жителей Северной Осетии не тяготила ориентация на Москву. Экономическая и культурная экспансия в те годы отчетливо наблюдалась в Осетии. Южные осетины тянулись к Грузии, охотно разговаривали на грузинском языке, селились в Тбилиси, поступали в местные вузы, устраивались на работу, как шутили в Тбилиси, в основном, в правоохранительные органы. Те же процессы проходили и в Северной Осетии в отношении Москвы. Но в годы обретения независимости многое изменилось, как в России, так и на Кавказе.
Роковой для грузинских политиков начала 90-х годов стала попытка решения в худших советских традициях проблемы сепаратизма исключительно силовым способом, но в итоге потенциала у Грузии не хватило ни на кнут, ни на пряники. Грузия обнищала. Война между осетинами и грузинами закончилась 11 лет назад. Но чем сегодня Грузия может заинтересовать южных осетин? Пенсией в 4 доллара? Погранично-визовыми проблемами с Россией? Отсутствием в домах зимой тепла, а летом воды? В то же время, в российской Северной Осетии и пенсия в размере 50 долларов, и рабочих мест побольше. Южные осетины, в отличие от абхазов, не считают грузин заклятыми врагами. У них просто теперь другие друзья, другое дело, что Москва использует эту дружбу, как выгодную ей, а не Южной Осетии. Как правило, Москва обращает внимание на проблемы Южной Осетии, к примеру, выдача российских паспортов, не тогда, когда это надо осетинам, а тогда, когда это очень невыгодно Грузии. Если такое поведение можно назвать дружбой, то только очень опасной.
Андрей Шарый: Грузия выразила озабоченность заявлениями руководства Южной Осетии о готовности этой республики войти в состав России. В заявлении МИД Грузии говорится, что заявление президента Южной Осетии Эдуарда Кокойты, получившее поддержку некоторых российских политиков, нельзя воспринимать иначе, как посягательство на территориальную целостность Грузии. Тбилиси ждет официальной реакции высшего руководства России на эти заявления. Рассказывает обозреватель Радио Свобода Олег Кусов:
Олег Кусов: Своим заявлением Эдуард Кокойты дал понять, что позиция Цхинвала в грузино-осетинском противостоянии вот уже более 10 лет остается неизменной. Рассказывает корреспондент Радио Свобода во Владикавказе Юрий Багров:
Юрий Багров: Глава Южной Осетии Эдуард Кокойты открыто заявил о желании республики войти в состав России на пресс-конференции в Нальчике в конце прошлой недели. Свое решение руководитель южноосетинской республики обосновал итогами референдума 11-летней давности, когда почти 100 процентов населения проголосовали за вступление в состав Российской Федерации. К тому же, по словам Эдуарды Кокойты, больше половины жителей Южной Осетии имеют российское гражданство. Спустя два дня информагентства распространили информацию о том, что Москва не намерена рассматривать прошение Южной Осетии. Не названный источник в Кремле заявил, что, "мы уважаем территориальную целостность Грузии, одновременно понимаем, что люди не уверены в завтрашнем дне". Представитель администрации президента добавил, что заявление руководителя Южной Осетии - сигнал не только России, но и Грузии, чтобы грузинское руководство занималось работой в собственной стране. После грузино-осетинского конфликта Северная Осетия предоставила кров десяткам тысячам людей, бежавшим из зоны боевых действий. Возглавляющий тогда Северную Осетию Ахсарбек Галазов проводил курс на сближение двух республик.
Олег Кусов: Реакция из Тбилиси на инициативу Эдуарда Кокойты последовала незамедлительно. Рассказывает корреспондент Радио Свобода в Грузии Георгий Кобаладзе:
Георгий Кобаладзе: В Грузии в целом довольно спокойно реагируют на заявления президента Южной Осетии Эдуарда Кокойты о включении Южной Осетии, завоевавшей фактическую независимость от Грузии еще в 1992-м году, в состав Российской Федерации. Большинство грузинских аналитиков сходятся во мнении, что, предложив включить Южную Осетию в состав России, президент Кокойты подтвердил неизменность пророссийского курса своего правительства. Подобная интерпретация имеет право на существование. Ведь это не первое заявление официального Цхинвали о стремлении войти в состав Российской Федерации путем объединения с Северной Осетией. Возможно, именно поэтому министр иностранных дел Грузии Ираклий Менагаришвили назвал очередную инициативу Кокойты несерьезной. Гораздо больше в Тбилиси обеспокоены тем, что Эдуард Кокойты выступил с этим заявлением в Кабардино-Балкарии, и президент этой республики, являющейся субъектом Российской Федерации, Валерий Коков - приветствовал стремление Южной Осетии войти в состав России. Президент Грузии Эдуард Шеварднадзе в интервью национальному радио выразил недоумение тем, что руководитель субъекта Российской Федерации делает столь неприемлемое и странное заявление, а его слова дезавуировал всего лишь анонимный источник в правительстве России.
Олег Кусов: Северная и Южная Осетия, по сути, уже стали единым административным и экономическим организмом. Так считает председатель Комитета по печати Северной Осетии Анатолий Дзантиев:
Анатолий Дзантиев: Конечно, решение этой проблемы еще впереди. Я думаю, что сегодня мы не решим эту проблему, не решим ее завтра, возможно, даже и наше поколение не сможет ее решить, однако, я абсолютно убежден в том, что объединение рано или поздно произойдет. Единый народ со своей историей, со своими традициями и культурой, не может жить долго или вечно разделенным, более того, я бы сказал даже так, что сегодня фактически этот народ уже живет единой какой-то нацией. Во-первых, у нас достаточно прозрачные границы. Южная Осетия целиком ориентирована на Россию, из Грузии южная Осетия практически не получает ровным счетом ничего, и Северная Осетия, как единый народ, естественно, оказывает всяческую помощь, поддержку Южной Осетии. Сегодня приходят правители одни, у них одно понимание этой проблемы, завтра другие правители, но народ-то остается один, и здесь трудно оперировать сугубо вот такими политическими моментами. Ими можно оперировать какое-то время, но не вечно.
Олег Кусов: Политики, обосновывая сегодняшние разногласия между грузинами и южными осетинами, часто апеллируют к истории. Отстаивая свои взгляды, некоторые из них напоминают, что до большевистской революции на административной карте вовсе не было таких образований, как Грузия, Северная и Южная Осетии. Другие подчеркивают, что Москва и Тбилиси еще в 1920-м году поделили между собой осетин. Третьи утверждают, что президент Гамсахурдиа, отменив все советские законы и акты на территории Грузии, автоматически признал самостоятельность Абхазии и Южной Осетии.
История в данном случае только окончательно запутывает людей, но не решает конфликта. Однако, простым людям ближе оказалась не история, а экономика. Взгляды южных осетин на независимость, если отбросить традиционную риторику, диктовались во все времена в большей степени социально-экономическим положением. В советские времена, когда уровень жизни в Грузии был заметно выше, чем в целом по стране, жителей Южной Осетии не тяготила ориентация на Тбилиси, так, как и жителей Северной Осетии не тяготила ориентация на Москву. Экономическая и культурная экспансия в те годы отчетливо наблюдалась в Осетии. Южные осетины тянулись к Грузии, охотно разговаривали на грузинском языке, селились в Тбилиси, поступали в местные вузы, устраивались на работу, как шутили в Тбилиси, в основном, в правоохранительные органы. Те же процессы проходили и в Северной Осетии в отношении Москвы. Но в годы обретения независимости многое изменилось, как в России, так и на Кавказе.
Роковой для грузинских политиков начала 90-х годов стала попытка решения в худших советских традициях проблемы сепаратизма исключительно силовым способом, но в итоге потенциала у Грузии не хватило ни на кнут, ни на пряники. Грузия обнищала. Война между осетинами и грузинами закончилась 11 лет назад. Но чем сегодня Грузия может заинтересовать южных осетин? Пенсией в 4 доллара? Погранично-визовыми проблемами с Россией? Отсутствием в домах зимой тепла, а летом воды? В то же время, в российской Северной Осетии и пенсия в размере 50 долларов, и рабочих мест побольше. Южные осетины, в отличие от абхазов, не считают грузин заклятыми врагами. У них просто теперь другие друзья, другое дело, что Москва использует эту дружбу, как выгодную ей, а не Южной Осетии. Как правило, Москва обращает внимание на проблемы Южной Осетии, к примеру, выдача российских паспортов, не тогда, когда это надо осетинам, а тогда, когда это очень невыгодно Грузии. Если такое поведение можно назвать дружбой, то только очень опасной.
