Программу ведет Андрей Шарый. Принимают участие корреспонденты Радио Свобода Дмитрий Казнин, Виктор Резунков беседует с председателем петербургского Клуба моряков-подводников Игорем Курдиным.
Андрей Шарый: Московский гарнизонный военный суд отказался возобновить расследование гибели подводной лодки "Курск". На возобновлении следствия настаивал адвокат семей погибших моряков Борис Кузнецов. По его мнению, спасательные работы были прекращены до того, как умер последний из моряков. Атомоход "Курск" затонул 12 августа 2000-го года, погибли все 118 подводников, находившихся на его борту. Репортаж корреспондента Радио Свобода Дмитрия Казнина:
Дмитрий Казнин: Адвокат оспаривал результаты двух из двухсот экспертиз, проведенных следствием, касающихся установления времени смерти моряков в 9-м отсеке подводной лодки и акустической экспертизы по фактам звуков "SOS". К жалобе были приложены заключения, сделанные независимыми экспертами, однако суд решил, что они не могут служить основанием для отмены постановления о прекращении уголовного дела. Решение суда может быть обжаловано в течение 10 дней со дня получения постановления. Родные погибших моряков "Курска" по-разному оценивают отказ возобновить расследование. Вдова командира "Курска" Ирина Лячина заявила, что с самого начала считала нецелесообразным возобновление уголовного дела, так как следствие велось честно и профессионально. Родители капитан-лейтенанта Дмитрия Колесникова Ирина Иннокентиевна и Роман Дмитриевич категорически не согласны с решением суда. По их мнению, так же, как и по мнению многих других родственников погибших в 9-м отсеке моряков, следствие так и не выяснило, когда и как погибли их дети. Кроме того, по мнению Романа Колесникова, пока не будет дана принципиальная оценка организации спасательной операции и не будут изучены конструктивные ошибки в самой лодке в области ее непотопляемости, никто не может гарантировать, что подобная трагедия не повторится вновь.
Тем временем разгорается скандал, связанный с гибелью еще одной российской подводной лодки - "К-159". До сих пор не определены причины гибели корабля, а уже идет процесс над командующим Северным флотом Геннадием Сучковым, которого обвиняют в халатности, приведшей к гибели лодки. Однако несмотря на то, что против Геннадия Сучкова активно свидетельствует главком ВМФ России Владимир Куроедов, целый ряд офицеров Северного флота, командиры кораблей написали открытое письмо президенту России Владимиру Путину, в котором защищают Геннадия Сучкова от необоснованных, по их мнению, обвинений.
Андрей Шарый: В Санкт-Петербургской студии Радио Свобода с председателем Клуба моряков-подводников Игорем Курдиным о процессах, связанных с судьбами российских подводных лодок, беседовал Виктор Резунков.
Виктор Резунков: Как вы считаете, должно ли дальше проводиться расследование гибели моряков-подводников "Курска"? Если - да, то почему?
Игорь Курдин: Если коротко, то, безусловно, да. Мы никогда не скрывали, что именно Клуб подводников нашел и попросил адвоката Бориса Абрамовича Кузнецова выступить от имени потерпевших, которыми признаны родственники погибших на "Курске" в этом процессе. Если мы говорим о той демократии, которую мы строим, чтобы подчеркнуть, что у нас строится демократическое общество, мы должны выстроить судебную систему. Это право любого человека - оспаривать те или иные решения в суде. Поэтому большинство родственников подписали договор с адвокатским бюро Бориса Кузнецова, и он представляет их интересы. Те из родственников, которые не считают нужным это делать, это также их право, таких договоров не подписывали.
Эта жалоба - не то, что она пролежала в суде, она долго готовилась. Я видел результаты этих экспертиз, я не являюсь судмедэкспертом, но мне понятно, что те заключения, которые представил Борис Кузнецов, они должны быть рассмотрены именно в суде. Потому что никто, по данным этих экспертиз, не может установить время смерти 23 членов экипажа "Курска" в 9-м отсеке. Просто когда тела уже извлекли на поверхность, невозможно было это сделать. Именно это оспаривалось. В результатах экспертизы названо время смерти - не более 8 часов, другие эксперты считают, что определить просто невозможно. Так же, как и вторая экспертиза по звукам, это удары металла о металл, экспертиза Кузнецова подчеркивает, что они исходили от "Курска", то есть люди могли жить более 48 часов. Таким образом, получается, что если люди прожили более 48 часов, им не была оказана помощь, то это несколько меняет выводы следствия. Никто и никогда не сомневался в компетентности следствия. Следствие, безусловно, проведено честно, грамотно и профессионально, но выводы следствия не соответствуют материалам дела.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, сейчас в Североморске продолжается другой суд, суд по факту гибели подводников атомной подводной лодки К-159. 30 августа 2003-го года она погибла. И здесь очень важно, что, с одной стороны, родственники погибших моряков обращаются к Путину с просьбой разобраться в этом деле и выяснить степень виновности командующего Северным флотом Геннадия Сучкова, с другой стороны, офицеры флота обращаются к Путину с просьбой защитить Геннадия Сучкова. Как вы считаете, что здесь происходит?
Игорь Курдин: Обращение к президенту с просьбой вмешаться - это говорит о нашей правовой неграмотности абсолютной. Никакой президент не имеет права вмешиваться ни в какой ход судебного процесса, будь то суд над адмиралом Сучковым, или дело "Курска" - это дело судебное. Мы все время подчеркиваем независимость суда. Мое мнение личное, как офицера, как просто обывателя, я знаю адмирала Сучкова, считаю его очень честным, порядочным офицером, достойным командующим Северным флотом. Как профессионал-подводник я действительно не вижу его прямой вины в гибели 9-ти членов экипажа К-159. Но, тем не менее, этот вопрос будет решать суд, и вмешательство президента ни в тот, ни в другой процесс просто недопустимо...Представьте, завтра выйдет половина газет с требованием осудить Сучкова. Это давление на суд. Почему-то Главная военная прокуратура на такие заявления не реагирует, точнее, она реагирует на те заявления, которые направлены в поддержку адмирала Сучкова, предупреждая людей об ответственности за давление на суд. Но те, кто выступает против Сучкова, на мой взгляд, они тоже не имеют права это делать во время судебного процесса. Их Главная прокуратура не предупреждает об уголовной ответственности. Вот этот двойственный подход, двойные стандарты никому не могут понравиться, мне в том числе.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, я знаю, что в вашу организацию, в петербургский Клуб моряков-подводников обратились родственники членов экипажа атомной подводной лодки "К-159" с просьбой помочь им оказать какую-то материальную помощь, хотя бы как-то выйти из тяжелой ситуации, в которой они сейчас находятся. И вы обратились в Общероссийский национальный фонд, который вам ответил, что он не помогает морякам-подводникам. Эта ситуация, насколько я понял, вас возмутила?
Игорь Курдин: Три с половиной года назад в ситуации с "Курском", когда вся страна, весь мир переживал то, что происходило в Баренцевом море, и потом та помощь, которая частично прошла и через нас, и через другие организации, она была просто беспрецедентна. Когда погибли 9 человек на "К-159", а у них осталось 11 детей, мы начали обращаться в те же организации, к гражданам с просьбой на флоте пустить шапку по кругу. Так вот никто, кроме Северного флота, администрации Московской области и Мурманской области денег на "К-159" не дал. Нам удалось собрать только 25 тысяч рублей, против двух с половиной миллионов рублей для "Курска". И поэтому, естественно, возникает вопрос: как же так, что там были люди второго сорта? Когда хоронили Юрия Жадана на Серафимовском кладбище, нам недвусмысленно дали понять, что лучше его похоронить в уголке, чтобы не было ассоциаций с "Курском". И поэтому мы обратились в Национальный российский фонд с просьбой помочь 11 детям-сиротам. И этот ответ официальный, который я вам показывал, он звучит примерно так: "Мы помогаем только семьям военнослужащих, которые пострадали в Северокавказском регионе". Так зачем тогда себя объявлять Общероссийским национальным военным фондом? И эта избирательность - "Курску" мы помогаем, "К-159" не помогаем - это, на мой взгляд, абсолютно неправильно.
Андрей Шарый: Московский гарнизонный военный суд отказался возобновить расследование гибели подводной лодки "Курск". На возобновлении следствия настаивал адвокат семей погибших моряков Борис Кузнецов. По его мнению, спасательные работы были прекращены до того, как умер последний из моряков. Атомоход "Курск" затонул 12 августа 2000-го года, погибли все 118 подводников, находившихся на его борту. Репортаж корреспондента Радио Свобода Дмитрия Казнина:
Дмитрий Казнин: Адвокат оспаривал результаты двух из двухсот экспертиз, проведенных следствием, касающихся установления времени смерти моряков в 9-м отсеке подводной лодки и акустической экспертизы по фактам звуков "SOS". К жалобе были приложены заключения, сделанные независимыми экспертами, однако суд решил, что они не могут служить основанием для отмены постановления о прекращении уголовного дела. Решение суда может быть обжаловано в течение 10 дней со дня получения постановления. Родные погибших моряков "Курска" по-разному оценивают отказ возобновить расследование. Вдова командира "Курска" Ирина Лячина заявила, что с самого начала считала нецелесообразным возобновление уголовного дела, так как следствие велось честно и профессионально. Родители капитан-лейтенанта Дмитрия Колесникова Ирина Иннокентиевна и Роман Дмитриевич категорически не согласны с решением суда. По их мнению, так же, как и по мнению многих других родственников погибших в 9-м отсеке моряков, следствие так и не выяснило, когда и как погибли их дети. Кроме того, по мнению Романа Колесникова, пока не будет дана принципиальная оценка организации спасательной операции и не будут изучены конструктивные ошибки в самой лодке в области ее непотопляемости, никто не может гарантировать, что подобная трагедия не повторится вновь.
Тем временем разгорается скандал, связанный с гибелью еще одной российской подводной лодки - "К-159". До сих пор не определены причины гибели корабля, а уже идет процесс над командующим Северным флотом Геннадием Сучковым, которого обвиняют в халатности, приведшей к гибели лодки. Однако несмотря на то, что против Геннадия Сучкова активно свидетельствует главком ВМФ России Владимир Куроедов, целый ряд офицеров Северного флота, командиры кораблей написали открытое письмо президенту России Владимиру Путину, в котором защищают Геннадия Сучкова от необоснованных, по их мнению, обвинений.
Андрей Шарый: В Санкт-Петербургской студии Радио Свобода с председателем Клуба моряков-подводников Игорем Курдиным о процессах, связанных с судьбами российских подводных лодок, беседовал Виктор Резунков.
Виктор Резунков: Как вы считаете, должно ли дальше проводиться расследование гибели моряков-подводников "Курска"? Если - да, то почему?
Игорь Курдин: Если коротко, то, безусловно, да. Мы никогда не скрывали, что именно Клуб подводников нашел и попросил адвоката Бориса Абрамовича Кузнецова выступить от имени потерпевших, которыми признаны родственники погибших на "Курске" в этом процессе. Если мы говорим о той демократии, которую мы строим, чтобы подчеркнуть, что у нас строится демократическое общество, мы должны выстроить судебную систему. Это право любого человека - оспаривать те или иные решения в суде. Поэтому большинство родственников подписали договор с адвокатским бюро Бориса Кузнецова, и он представляет их интересы. Те из родственников, которые не считают нужным это делать, это также их право, таких договоров не подписывали.
Эта жалоба - не то, что она пролежала в суде, она долго готовилась. Я видел результаты этих экспертиз, я не являюсь судмедэкспертом, но мне понятно, что те заключения, которые представил Борис Кузнецов, они должны быть рассмотрены именно в суде. Потому что никто, по данным этих экспертиз, не может установить время смерти 23 членов экипажа "Курска" в 9-м отсеке. Просто когда тела уже извлекли на поверхность, невозможно было это сделать. Именно это оспаривалось. В результатах экспертизы названо время смерти - не более 8 часов, другие эксперты считают, что определить просто невозможно. Так же, как и вторая экспертиза по звукам, это удары металла о металл, экспертиза Кузнецова подчеркивает, что они исходили от "Курска", то есть люди могли жить более 48 часов. Таким образом, получается, что если люди прожили более 48 часов, им не была оказана помощь, то это несколько меняет выводы следствия. Никто и никогда не сомневался в компетентности следствия. Следствие, безусловно, проведено честно, грамотно и профессионально, но выводы следствия не соответствуют материалам дела.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, сейчас в Североморске продолжается другой суд, суд по факту гибели подводников атомной подводной лодки К-159. 30 августа 2003-го года она погибла. И здесь очень важно, что, с одной стороны, родственники погибших моряков обращаются к Путину с просьбой разобраться в этом деле и выяснить степень виновности командующего Северным флотом Геннадия Сучкова, с другой стороны, офицеры флота обращаются к Путину с просьбой защитить Геннадия Сучкова. Как вы считаете, что здесь происходит?
Игорь Курдин: Обращение к президенту с просьбой вмешаться - это говорит о нашей правовой неграмотности абсолютной. Никакой президент не имеет права вмешиваться ни в какой ход судебного процесса, будь то суд над адмиралом Сучковым, или дело "Курска" - это дело судебное. Мы все время подчеркиваем независимость суда. Мое мнение личное, как офицера, как просто обывателя, я знаю адмирала Сучкова, считаю его очень честным, порядочным офицером, достойным командующим Северным флотом. Как профессионал-подводник я действительно не вижу его прямой вины в гибели 9-ти членов экипажа К-159. Но, тем не менее, этот вопрос будет решать суд, и вмешательство президента ни в тот, ни в другой процесс просто недопустимо...Представьте, завтра выйдет половина газет с требованием осудить Сучкова. Это давление на суд. Почему-то Главная военная прокуратура на такие заявления не реагирует, точнее, она реагирует на те заявления, которые направлены в поддержку адмирала Сучкова, предупреждая людей об ответственности за давление на суд. Но те, кто выступает против Сучкова, на мой взгляд, они тоже не имеют права это делать во время судебного процесса. Их Главная прокуратура не предупреждает об уголовной ответственности. Вот этот двойственный подход, двойные стандарты никому не могут понравиться, мне в том числе.
Виктор Резунков: Игорь Кириллович, я знаю, что в вашу организацию, в петербургский Клуб моряков-подводников обратились родственники членов экипажа атомной подводной лодки "К-159" с просьбой помочь им оказать какую-то материальную помощь, хотя бы как-то выйти из тяжелой ситуации, в которой они сейчас находятся. И вы обратились в Общероссийский национальный фонд, который вам ответил, что он не помогает морякам-подводникам. Эта ситуация, насколько я понял, вас возмутила?
Игорь Курдин: Три с половиной года назад в ситуации с "Курском", когда вся страна, весь мир переживал то, что происходило в Баренцевом море, и потом та помощь, которая частично прошла и через нас, и через другие организации, она была просто беспрецедентна. Когда погибли 9 человек на "К-159", а у них осталось 11 детей, мы начали обращаться в те же организации, к гражданам с просьбой на флоте пустить шапку по кругу. Так вот никто, кроме Северного флота, администрации Московской области и Мурманской области денег на "К-159" не дал. Нам удалось собрать только 25 тысяч рублей, против двух с половиной миллионов рублей для "Курска". И поэтому, естественно, возникает вопрос: как же так, что там были люди второго сорта? Когда хоронили Юрия Жадана на Серафимовском кладбище, нам недвусмысленно дали понять, что лучше его похоронить в уголке, чтобы не было ассоциаций с "Курском". И поэтому мы обратились в Национальный российский фонд с просьбой помочь 11 детям-сиротам. И этот ответ официальный, который я вам показывал, он звучит примерно так: "Мы помогаем только семьям военнослужащих, которые пострадали в Северокавказском регионе". Так зачем тогда себя объявлять Общероссийским национальным военным фондом? И эта избирательность - "Курску" мы помогаем, "К-159" не помогаем - это, на мой взгляд, абсолютно неправильно.
