Ссылки для упрощенного доступа

Сегодня представитель Ватикана привозит в Москву икону Казанской Божией Матери


Программу ведет Кирилл Кобрин. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Владимир Бабурин. Беседа с Яковым Кротовым и Алексеем Юдиным.

Кирилл Кобрин: Сегодня представитель Ватикана привозит в Москву икону Казанской Божией Матери. О значении этого события для России и о перспективах сближения Римско-Католической и Русской Православной церквей мой коллега Владимир Бабурин беседует с редактором программы Радио Свобода с христианской точки зрения Яковым Кротовым и членом Папского совета по делам мирян, историком Алексеем Юдиным.

Владимир Бабурин: Насколько это важное событие? Ведь есть же один список в Казанском соборе в Санкт-Петербурге? Действительно ли это событие достойно той кампании, которая вокруг него развернулась?

Яков Кротов: Любое событие важно настолько, насколько придают ему значение люди. Это не очень важно, мне кажется, все-таки, но в условиях современной России, где, к сожалению, оживает религиозность средневекового типа, событие раздувается до чего-то невероятного. Это не очень здоровый симптом, потому что и в средние века почитание икон обычно связывалось с какими-то катастрофами, военными победами или, хотя бы как с Владимирской иконой, избежанием поражения. Но сегодня, мне представляется, Россия находится в мирном состоянии. И поэтому те люди, которые очень уж волнуются про возвращение иконы, они же мысленно возвращаются туда в эпоху войны и конструируют такую псевдоисторию, как будто бы они вынуждены опять над кем-то одерживать победу. Зачем это надо?

Владимир Бабурин: Алексей, вы согласны с такой оценкой?

Алексей Юдин: Да, безусловно, потому что иконы это есть событие христианской жизни, которая во многом превышает то, что происходит собственно, в человеческой истории. Это некий символ присутствия Бога в этом мире. Поэтому то, что связано на исторической плоскости с данной конкретной иконой Казанской Божией Матери и то, что проявляется в жизни христиан, это несколько разного уровня события. Здесь важно приглядеться к истинной сути происходящего. Поэтому я совершенно согласен с тем, что говорит Яков Кротов.

Владимир Бабурин: Если говорить об отношениях между Римско-Католической и Русской Православной Церквами. Это шаг к сближению двух конфессий или то, что икону сам Папа Римский в Москву не привез, хотя он очень этого хотел, но представители Русской Православной Церкви сделали все возможное, чтобы он все-таки в Москву не приехал, наоборот, говорит о том, что пропасть остается еще достаточно широкой? Алексей, как вы считаете?

Алексей Юдин: Как вы очень хорошо подчеркнули, событие неоднозначное, я имею в виду в сравнении с тем намерением, которое было выражено изначально со стороны Папы и его реализацией, но, тем не менее, это шаг, шаг очень явный, шаг значимый для обеих церквей. Другое дело как примут церкви эту добрую волю, проявленную в данном случае со стороны Ватикана. Приезд Папы связывался с возвращением в Россию иконы - это была изначальная концепция. Если мы вспомним с чего началась вся истории визита Папы в Россию, то на самом деле это было простое человеческое желание посетить Россию и поклониться ее святыням. Это даже не был политический визит. Поэтому в какой-то логике это продолжает то изначальное чисто человеческое намерение Папы, это его добрый знак и жест доброй воли. Другое дело как будут развиваться события сегодняшние в политической плоскости.

Владимир Бабурин: Яков, как вы полагаете, как они будут развиваться?

Яков Кротов: Боюсь, что не в лучшую сторону. Потому что это шаг, конечно, к сближению, но многие российские католики, судя по публикациям в прессе, по частным беседам, они рассматривают это как шаг по их собственным головам. Я вот недавно говорил с одной католичкой, которая очень мало радостно сказала, что "грустно, что нам не дадут на нее посмотреть, потому что просили московские католики, чтобы икона была сперва выставлена в соборе Непорочного Зачатия на Малой Грузинской, а потом уже, в субботу 28, отправилась в Храм Христа Спасителя. Но, видимо, им было все-таки отказано». Люди спрашивают тогда: "А что такое церковная жизнь? Это отношения двух больших церковных боссов или это все-таки действительно жизнь собрания, жизнь общины? (церковь ведь все-таки от слова "собрание") Мы есть или нас нет, а есть только Патриарх и Папа, которые между собой должны договориться словно два господина великих?"

Владимир Бабурин: В России вообще есть только Патриарх, несмотря на то, что это очень много конфессиональная страна, явно в последние годы, особенно с тех пор как Владимир Путин стал президентом, православие стало фактически государственной религией, и не очень заметно отделение церкви от государства. Церковь играет, я бы даже сказал, некую агрессивную роль, в том числе и в политической российской жизни? Вы согласны?

Яков Кротов: Скорее нет. Потому что как историк я вижу, что говорить о фактическом огосударствлении Русской Православной Церкви пока все-таки преждевременно. В целом это очень и очень далеко. Скорее это манипуляции церковью со стороны правительства, а это разные вещи.

Владимир Бабурин: Алексей, а как вы оцениваете сегодняшнюю роль Русской Православной Церкви в государственной жизни России?

Алексей Юдин: Ситуация очень непростая. Действительно то, что приходится это именно манипуляция церковной темой не только со стороны государства, но и со стороны различных политических течений и направлений. В этом смысле церковь немножко не дееспособна в истинном, подлинном смысле слова, выступая сегодня, скажем, на общественной или с некоей натяжкой политической арене. Это уже как бы специфика нынешнего периода, ее трудности в возращении к нормальной жизни.

Владимир Бабурин: Большинство людей в России, потому что много лет была советская власть, принадлежат к самой большой конфессии, которая называется агностики. Для них икона, прежде всего, произведение искусства. Они могут нормально, спокойно прийти в храм и ее посмотреть?

Яков Кротов: Боюсь, что большинство жителей России это не агностики, а просто язычники, не явные. Мало кто из них способен отнестись к иконе, не веруя, просто как к произведению искусства. Кстати, эта икона конца 18 века и высокими художественными достоинствами не обладает, тем более, она закрыта окладом. В 60-е годы греко-католики американские сделали ее оклад роскошным с драгоценными камнями. Любоваться там особенно нечем. Тысячи людей приходили на поклонение различным мощам Храма Христа Спасителя, придут и к этой иконе, не потому что они веруют в Бога, а потому что надеются на чудо - по кривой объехать жизненные трудности и проблемы. Это не христиане придут, это придут как раз как бы агностики.

Владимир Бабурин: Алексей, ваша последняя реплика.

Алексей Юдин: Трудно судить о достоинствах этой иконы. Я думаю, что об этом вынести суждение должны мы сами. Здесь многое зависит от церкви - как она представит народу эту икону.

XS
SM
MD
LG