Ссылки для упрощенного доступа

"Семьи погибших воинов" восстанавливают справедливость в отношении пропавших без вести


Программу ведет Андрей Шароградский. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Светлана Толмачева, которая беседовала с руководителем движения "Семьи погибших воинов" Алексеем Зыковым.

Андрей Шароградский: Около трехсот человек приняли участие в акции, которую проводили в Екатеринбурге свердловские участники регионального движения "Семьи погибших воинов". Они прошли через центр города с пустыми наградными красными подушками. Сторонники движения выступают за то, чтобы каждый павший в Великой Отечественной войне или пропавший без вести был отмечен государством. С руководителем движения Алексеем Зыковым беседовала корреспондент Радио Свобода в Екатеринбурге Светлана Толмачева.

Светлана Толмачева: Алексей Александрович, чего конкретно добиваетесь вы и ваши единомышленники?

Алексей Зыков: Самая главная цель - это восстановить историческую справедливость в отношении памяти павших воинов. В нашей стране случилось так, что до 90%, даже больше погибших ничем не награждены, ничем не отмечены нашими правителями. Это, конечно, несправедливо.

Светлана Толмачева: Скажите, а памятник Неизвестному солдату в Москве, разве он не является данью памяти всем погибшим и пропавшим без вести?

Алексей Зыков: Такие памятники есть и в Париже, и других странах, но этим нельзя ограничиваться, потому что и в семьях должно что-то оставаться, что-то свидетельствовать, что-то передаваться по эстафете от внука к правнуку и так далее. А этого, к сожалению, нет.

Светлана Толмачева: Известно, что в годы войны и после к формулировке "пропал без вести" относились с некоторой настороженностью, мол, нет никаких известий, а значит, не исключено, что перешел на сторону врага. Можно считать, что сегодня этот стереотип полностью изжит?

Алексей Зыков: Что вы, конечно, не изжит. Он с тех времен шлейфом проходит через сегодняшнюю жизнь многих. В частности, в письмах, которые я получаю, некоторые из детей погибших сообщают о том, что "я собрался вам написать, а вдова погибшего, без вести пропавшего говорит: "Не пиши, вдруг чего хуже будет". То есть испуг от того времени до сих пор еще довлеет. Но это ладно, над родственниками. К сожалению, этот штамп идеологический, изуверский штамп, он во многом еще царствует в головах даже фронтовиков. Они идеологически старались не проверять, так это или не так, сомнению не подвергали. К сожалению, многие из них сегодня руководствуются тем же подходом - это наиболее страшно.

Светлана Толмачева: Тем не менее, указываются имена пропавших без вести в Книгах памяти, которые издаются в разных городах России. Как вы думаете, понадобится когда-нибудь дополнять и переиздавать эти книги. Ведь сейчас работают поисковые отряды, открываются архивы. Или же Книги памяти составляются раз и навсегда и правкам никаким не подлежат?

Алексей Зыков: Два подхода может быть. Первый, реальный для России: естественно, книги, как в бумажном носителе, повторяться вряд ли будут, но в виртуальном плане, как создание, предположим, электронной Книги памяти, этот момент, куда необходимо ввести все дополнения и прочее, он просто необходим. С тех пор, как появилась Книга памяти, наше движение стало выполнять роль популяризатора этой книги. И на сегодняшний день один из минусов, что тираж очень мал. Взять, положим, первые 14 томов выпускались тиражом две тысячи экземпляров, а в каждом томе в среднем 18-20 тысяч области по Свердловской области. Соответственно, и потребность могла бы быть даже больше, потому что детей, родственников больше, чем число погибших. На сегодня очень многие слезно просят у нас, не найдется ли для них книжки, потому что в военкоматах уже нет и прочее.

Светлана Толмачева: А куда девается это из библиотек?

Алексей Зыков: Видите, всего две тысячи экземпляров, а 20 тысяч в каждой книге. Поэтому получается одна книга на десять семей. Я посмотрел по качеству составления книги, вернее, по полноте, так, чтобы родственнику можно было что-то подчеркнуть из Книг памяти. К сожалению, не всегда полные сведения. Распечатка центрального архива Министерства обороны, которая рассылается во все редакции Книги памяти, содержит сведения, какое звание, какая военная специальность, какой номер полка и дивизии и еще какие-то сведения. В Свердловской Книге памяти, к сожалению, этих данных нет, кроме звания, а какой номер полка, какая военная специальность нет. Поэтому для семей погибших утрачивается звено важное, чтобы внуку, идущему в армию, сказать: "Твой дедушка был танкистом, попробуй пойти в танкисты". Или в День танкиста отмечают праздник, отметим, у нас ведь дедушка был танкистом. Этого, к сожалению, нет.

Светлана Толмачева: Всегда ли составители Книг памяти стремятся как можно больше изложить имеющуюся у них информацию или существуют некие рамки?

Алексей Зыков: Важно, что они дают ту информацию, которую можно было узнать. Другое дело, что сообщалось очень мало. К примеру, взять письмо, которое я вчера получил от Ивановой Эммы Леонидовны из Нижнего Тагила. Она пишет: "Хоть что-нибудь расскажите об отце Кудрявцеве Леониде Андреевиче, 1907 года рождения. Призвался из Ясинского района и погиб под Ленинградом". Я поднимаю Книгу памяти, читаю полторы только строчки: "Кудрявцев Леонид Андреевич, 1907 года. Призван в 41 году, захоронен в Ленинградской области". Даже год не указан, когда, а у нее эти сведения есть, даже не указан район, а у нее эти сведения есть. То есть для родственников вытравливалась часть памяти сознательно. Особенно взять Книги памяти всей России, если я не ошибусь, там, где без вести пропавшие, для военных было известно, где он пропал, а родственникам не сообщали и не сообщают до сих пор. Или в то время, понятно, боялись паломничества родственников, а вот с чем сейчас связано это дело?

Светлана Толмачева: Вы создали свое движение в середине 90-х, добиваетесь внимания к семьям тех воинов, которые пропали без вести. Понятно, что вы имеете в виду не только жителей Урала. В прошлом году по указу президента был создан организационный комитет, который занимается вопросами подготовки 60-летия победы. Вы туда обращались со своей инициативой?

Алексей Зыков: Конечно, мы неоднократно туда обращались и в Российский комитет ветеранов войны, и непосредственно через обращение Росселя, нашего губернатора, обращались к президенту, чтобы посмертно были награждены павшие. И еще второе предложение, с которым мы выходим, имея знакомство с опытом за рубежом, чтобы была восстановлена Минута всеобщей памяти 22 июня, чтобы сиренами заводских гудков и прочее была памятная минута. Она не затратная, но очень объединяющая всю нацию. Конечно, такого рода обращения наши были, мы писали. Но до Кремля, как я понимаю, эти наши предложения не ходят, даже когда читают письма.

Светлана Толмачева: Алексей Александрович, хочу пожелать, чтобы ваш голос был услышан.

XS
SM
MD
LG