Программу ведет Дмитрий Волчек. Участвуют Александр Литвиненко, автор книги "Лубянская преступная группировка" и корреспондент Радио Свобода Владимир Долин.
Дмитрий Волчек: В интервью газете "Известия" американский политолог Збигнев Бжезинский заметил: "Этот террористический акт, возможно, был предпринят в тайном сговоре с некоторыми лицами во властных структурах России. В противном случае трудно понять, как почти что в центре Москвы группа хорошо вооруженных боевиков, одетых в униформу, могла захватить в заложники несколько сотен людей. Вопрос, который я ставлю перед собой: кто в России пытается не допустить политического урегулирования, которое сохраняло бы территориальную целостность России и в то же время удовлетворило бы национальные устремления чеченцев?" У нас в эфире по телефону из Лондона Александр Литвиненко, автор книги "Лубянская преступная группировка", полковник ФСБ, по политическим причинам бежавший из России. Господин Литвиненко, в ваши служебные обязанности входила разработка преступных сообществ, в частности, потенциальных террористов, получение информации от агентов и прочая оперативная работа такого рода. С профессиональной точки зрения, то, что спецслужбы пропустили группу Бараева, ничего не знали о готовящемся теракте – только лишь свидетельство низкого уровня работы спецслужб, или подозрения, которые высказывает Збигнев Бжезинский, могут быть небеспочвенными?
Александр Литвиненко: Я бы не хотел огульно обвинять спецслужбы в том, что они организовали и провели этот теракт, но, конечно, эта версия имеет право на существование. Есть вещи, на которые очень сложно найти ответ, даже при том количестве информации, которое мы на сегодняшний день мы имеем. Вы правильно заметили, что в сферу моей работы входила разработка агентуры и внедрение в террористические сообщества. Очень такой красноречивый факт, когда мне не дали внедрить агента, завербованного из среды чеченцев в группу лиц, связанных с Басаевым, которая проживает в Москве, я подробно изложил в книге.
Около 50 человек, большая часть из которых была переодета в камуфляжную форму, проникла в центр Москвы и захватила около 700 заложников. Эта группа была вооружена автоматами Калашникова, гранатометами и, как удалось узнать из СМИ, они имели при себе две тонны пластида. Пластид - это взрывчатка еще более сложная, чем гексоген. То есть, где они могли взять этот пластид? Этот пластид в полевых условиях не производится. Это не аммиачная селитра. Когда произошли взрывы домов и сначала заявляли, что гексоген, после того как ФСБ с поличным взяли в Рязани и были собраны доказательства, что дом в Рязани попытались подорвать они, они поменяли версию гексогена на аммиачную селитру, потому что аммиачная селитра производится в полевых условиях, а гексоген - нет. После взрыва домов начальник оперативно-розыскного управления, а это основное подразделение, которое занимается борьбой с терроризмом, генерал-лейтенант Миронов на вопрос, почему вы не предотвратили этот теракт, он сказал: "Вынужден согласиться с вашими упреками, серьезные упущения есть. Вынужден учитывать и другое: преступление совершено людьми, никогда раньше не попадавшим в поле зрения ФСБ, и их подготовка прошла в узком кругу". Теперь посмотрим, кто же совершил этот теракт. Этот теракт совершил племянник известного террориста Арби Бараева. Было большое количество публикаций о том, что он является агентом российских спецслужб. В газете "Версия" Петр Пряшников описывает, как Арби Бараев приезжал в Москву и на конспиративной квартире на Кутузовском проспекте производил встречи с главой администрации Волошиным. Эта статья никем не опровергнута по сей день. Кроме этого, я бы хотел обратить внимания на заявления российских официальных лиц. Я хочу обратить внимание на слова Сергея Ковалева, он прямо заявляет: "Возьмем одного из самых главных торговцев людьми Арби Бараева, это такой молодой мерзавец, вероятно, довольно смелый". Что ж, забудем, что на Северном Кавказе абсолютно все говорят: "Арби Бараев - это же агент КГБ". И возьмем племянника теперь, как нам заявляют, он находился в розыске за терроризм, то есть, нам уже не может ФСБ объяснить, что оно проморгало этот теракт, потому что оно не знало об этих людях. Мовсар Бараев, совершивший этот террористический акт, был хорошо известен ФСБ, российские правоохранительные органы имели его фотографию, имели все данные на него, он находился в розыске, я так понимаю, что если он опасный террорист, его фотография должны быть у каждого российского милиционера. Представьте, если бы Бин Ладен с автоматом Калашникова в камуфлированной форме разъезжал по Вашингтону. А почему тогда Мовсар Бараев в камуфлированной одежде с автоматом Калашникова спокойно разъезжает по Москве?
Дмитрий Волчек: Тут есть очень любопытная деталь: что за несколько недель до теракта было официально объявлено руководством Северокавказской группировки, что Мовсар Бараев был убит в результате спецоперации.
Александр Литвиненко: Да. Еще один момент. Он еще завез с собой 50-килограммовую фугасную бомбу. Вы видели ее? Я ее хорошо видел на фотографии, я ее знаю, 50-килограмовую, фугасную бомбу, две тонны взрывчатки... Второй вопрос: убийство самих террористов после того, как к ним был применен газ. Нам объясняют, что их расстреляли потому, что они могут прийти в себя и произвести взрыв. Я вам скажу, что доля логики в этом есть, но я хочу заметить, что здание после этого разминировалось, и террористы были спящие, то есть их тоже можно было разминировать. Очень опасно производить выстрелы в заминированном помещении. Выстрел в заминированном помещении гораздо более опасен, чем разминирование самого террориста спящего в бессознательном состоянии.
И еще один момент очень важный: вот вы пойдите на любой концерт, вы посмотрите, площадка, где находятся артисты, всегда охраняется милиционерами, в зависимости от важности мероприятия, 2-3 милиционера всегда есть. Вот я не видел милиционеров среди захваченных в заложники. Вот если бы милиционеры в зале находились, я думаю, чеченцы бы их не выпустили. Вот я вспоминаю один факт, я вспоминаю его в книге: Пол Тейтум был убит в центре Москвы в воскресенье днем, в переходе, в самом центре Москвы, так вот, как было следствие, было установлено, что за 30 минут до совершения этого убийства все милицейские посты были сняты. Вы понимаете – почему в зале не оказалось ни одного милиционера, можете объяснить?
Дмитрий Волчек: Глава МВД Борис Грызлов заявил, что в Москве действовала подпольная террористическая сеть, обеспечившая Бараева боеприпасами и готовившая теракт. Сразу после штурма было объявлено, что арестованы 30 пособников террористов. Сразу после штурма выяснилось, что чеченцы, задержанные в ходе сплошных облав и проверок на улицах, к терактам отношения не имеют, выяснилось фактически на следующий день. Сегодня прокурор Москвы Авдюков объявил, что задержано только два человека, в то же время было объявлено, что в 13-й больнице обнаружена чеченская террористка, пытавшаяся выдать себя за заложницу. Об этом аресте наш террорист Владимир Долин:
Владимир Долин: Одна из женщин, задержанных по подозрению в пособничестве террористам - москвичка чеченского происхождения Яха Несерхоева. Кажется, вся ее вина заключается в том, что она оказалась не в том месте не в то время. Рассказывает подруга Яхи Несерхоевой, председатель ингушского регионального отделения общества "Мемориал" Мириам Яндиева:
Мириам Яндиева: Яха вместе со своей русской подругой Галей Можаевой, которая регулярно приезжает к ней регулярно из города Ухты, в этот день 23 октября оказались на спектакле. Об этом знала ближайшая подруга Яхи, тоже грозненская, Ирина Арутюнова, она знала, что у Яхи и у Гали согласно их традиционной культурной программе обычной, когда приезжает Галя в Москву, они ходят по театрам, кино и так далее, и что точно были билеты на "Норд-Ост". В четверг в 6 часов утра на домашний телефон с мобильного Яха позвонила еще одной нашей грозненской знакомой, Алене Азыркиной, и очень быстро и со слезами она подтвердила свое присутствие на этом спектакле, она попросила не беспокоиться, что она здесь пока чувствует себя нормально и все.
Владимир Долин: Друзья Яхи Несерхоевой, бывшие жители Грозного разных национальностей, недолго радовались ее освобождению вместе с другими заложниками. Как оказалось, Яха Несерхоева в мгновение ока превратилась из жертвы преступления в подозреваемую в пособничестве террористам. Об этом стало известно, когда в квартиру ее близкой подруги Аси Хасуевой пришли сотрудники правоохранительных органов.
Мириам Яндиева: В субботу к ним явились сотрудники УБОПа, так они представились, они показали некие удостоверения, но не дали записать фамилии, свои инициалы и так далее. Эти люди сказали Хасуевой Асе, что Яха Несерхоева, которая находится в одной из больниц с отравлением, которая дала этот адрес, и что ей предъявлено обвинение в пособничестве терроризму.
Владимир Долин: Другая близкая подруга Яхи Несерхоевой, Ирина Арутюнова, не может допустить и мысли о ее причастности к террористическому акту
Ирина Арутюнова: Я просто не допускаю мысли, чтобы Яха хоть как-то была причислена к числу людей, которые занимаются терроризмом. Я могу с полной ответственностью об этом заявлять, потому что вся жизнь Яхи с 1980-го года проходила у меня на глазах. Это друг нашей семьи. Все ее контакты были у нас на глазах. Поэтому обвинять ее в каких-то пособнических действиях террористам - это просто нонсенс.
Владимир Долин: В пресс-центре прокуратуры не могут подтвердить или опровергнуть факт задержания Несерхоевой и предъявления ей обвинений.
Дмитрий Волчек: Господин Литвиненко, скажите о действиях спецслужб по поиску Бараева, и - если бы вам и поручили это дело, с чего бы вы начали?
Александр Литвиненко: Я начал бы, в первую очередь, со сбора доказательств. Кропотливо собирать доказательства, записные книжки, записи, телефонные разговоры, и не стал бы торопиться хватать первых попавшихся лиц по национальному признаку. Обвинение в терроризме это страшное обвинение, и просто даже задержать человека, обвинив его, и потом выпустив - это травма на всю жизнь. В связи с этим я хотел бы вам привести факт такой: когда был задержан Тимур Тгахильгов, после взрыва домов, задержали Тимура Тгахильгова после взрыва домов, ему подбросили пистолет только из-за того, что у него нашли частицы гексогена на руках, он несколько месяцев просидел в тюрьме, потом его выпустили, потом нам заявили, что там оказывается и гексогена не было, хотя человек около полугода отсидел в тюрьме. Вы представьте себе, что пережил этот человек. Вот от всех этих злоупотреблений спецслужб может спасти только одно – это гласность. Средства массовой информации, если еще остались в России независимые, должны освещать этот процесс. Именно поэтому я, когда комиссия начала работать по расследованию взрывов, общественная комиссия, я спорил с Ковалевым Сергеем Адамовичем, я говорил, что гласность - это не пиар. И именно этого и боится ФСБ, а ФСБ у нас сейчас является одним из подозреваемым в совершении террористических актов на территории России, во взрыве домов. Я опять говорю о домах. В связи с этим я вам бы хотел зачитать коротенькое выступление Патрушева 18 апреля 2001-го года на совещании руководителей безопасности стран СНГ, что заявляет господин Патрушев дословно: "В то же время, освещение некоторыми средствами массовой информации конкретных террористических акций несет в себе порой не менее опасный потенциал, чем сами террористы". Вы понимаете, господин Патрушев заявляет, что журналисты для него опаснее террористов. Вы понимаете, что это такое?
Именно поэтому господин Патрушев до сих пор боится тех материалов, которые у меня есть по взрывам домов. Именно поэтому власть лжет. Вот сейчас власть лжет. По тем фактам, которые произошли в Москве. Нам говорят, что спасены 700 человек. Подождите – а те, кто задохнулись от газа - это спасенные или не спасенные? Я военное училище закончил, я вам могу сказать, что любой газ, после применения которого даже теоретически может погибнуть хотя бы один человек, один из 700 уже, квалифицируется как боевое отравляющее вещество. То есть, спецслужбы России применили боевое отравляющее вещество не только в отношении террористов, но и 700 заложников. Террористы, по официальным данным, как нам говорят, убили троих, а спецслужбы России уже отравили 118, и опять начинается ложь. И опять журналистов не пускают родственников не пускают, правдивой информации никто не дает. Патрушев, первый человек, который прокомментировал эту операцию, он нам сказал что – спецназовцы все живы и террористы все убиты, и все, я читаю и своим глазам не верю – а заложники? А про заложников вообще никто не говорит, сначала говорят 10 погибло, потом говорят 30, потом получилось 67, после этого более 90, теперь говорят 118. и при этом говорят, что может цифра дойдет до 160, а последние сообщения - более 200 может быть. Подождите. А где спасенные заложники? Я вам скажу, что боевое отравляющее вещество, если это нервно-паралитический газ, то его последствия непредсказуемы. Даже те люди, которые останутся на двух ногах – может случиться так, что эти люди будут сумасшедшие. Спрашивали родственников этих людей, когда применяли этот газ – они согласны на такую операцию, чтобы после того, как их родственников спасут, они будут больные, инвалиды, недееспосбные, кто-нибудь спрашивал этих людей.
Чего власть российская-то боится? Она разменяла живых людей на демонстрацию. Власть боится мира в Чечне. Переговоров о мире боится, они боятся, что даже люди могут подумать о том, что в Чечне надо установить мир, то есть вступить в переговоры с противодействующей стороной. А почему власть боится - потому что они прекрасно понимают, что после установления мира в Чечне там начнут выкапывать ямы с убитыми людьми, изнасилованными, изувеченными, а это все квалифицируется как преступления против человечества. Вот вам причинно-следственная связь того, что против людей был применен газ, не только против террористов, а против семисот наших граждан, которые совершенно ни в чем не виновны.
Дмитрий Волчек: Таково мнение Александра Литвиненко, автора книги "Лубянская преступная группировка" бывшего сотрудника ФСБ ныне живушщего в Лондоне.
Дмитрий Волчек: В интервью газете "Известия" американский политолог Збигнев Бжезинский заметил: "Этот террористический акт, возможно, был предпринят в тайном сговоре с некоторыми лицами во властных структурах России. В противном случае трудно понять, как почти что в центре Москвы группа хорошо вооруженных боевиков, одетых в униформу, могла захватить в заложники несколько сотен людей. Вопрос, который я ставлю перед собой: кто в России пытается не допустить политического урегулирования, которое сохраняло бы территориальную целостность России и в то же время удовлетворило бы национальные устремления чеченцев?" У нас в эфире по телефону из Лондона Александр Литвиненко, автор книги "Лубянская преступная группировка", полковник ФСБ, по политическим причинам бежавший из России. Господин Литвиненко, в ваши служебные обязанности входила разработка преступных сообществ, в частности, потенциальных террористов, получение информации от агентов и прочая оперативная работа такого рода. С профессиональной точки зрения, то, что спецслужбы пропустили группу Бараева, ничего не знали о готовящемся теракте – только лишь свидетельство низкого уровня работы спецслужб, или подозрения, которые высказывает Збигнев Бжезинский, могут быть небеспочвенными?
Александр Литвиненко: Я бы не хотел огульно обвинять спецслужбы в том, что они организовали и провели этот теракт, но, конечно, эта версия имеет право на существование. Есть вещи, на которые очень сложно найти ответ, даже при том количестве информации, которое мы на сегодняшний день мы имеем. Вы правильно заметили, что в сферу моей работы входила разработка агентуры и внедрение в террористические сообщества. Очень такой красноречивый факт, когда мне не дали внедрить агента, завербованного из среды чеченцев в группу лиц, связанных с Басаевым, которая проживает в Москве, я подробно изложил в книге.
Около 50 человек, большая часть из которых была переодета в камуфляжную форму, проникла в центр Москвы и захватила около 700 заложников. Эта группа была вооружена автоматами Калашникова, гранатометами и, как удалось узнать из СМИ, они имели при себе две тонны пластида. Пластид - это взрывчатка еще более сложная, чем гексоген. То есть, где они могли взять этот пластид? Этот пластид в полевых условиях не производится. Это не аммиачная селитра. Когда произошли взрывы домов и сначала заявляли, что гексоген, после того как ФСБ с поличным взяли в Рязани и были собраны доказательства, что дом в Рязани попытались подорвать они, они поменяли версию гексогена на аммиачную селитру, потому что аммиачная селитра производится в полевых условиях, а гексоген - нет. После взрыва домов начальник оперативно-розыскного управления, а это основное подразделение, которое занимается борьбой с терроризмом, генерал-лейтенант Миронов на вопрос, почему вы не предотвратили этот теракт, он сказал: "Вынужден согласиться с вашими упреками, серьезные упущения есть. Вынужден учитывать и другое: преступление совершено людьми, никогда раньше не попадавшим в поле зрения ФСБ, и их подготовка прошла в узком кругу". Теперь посмотрим, кто же совершил этот теракт. Этот теракт совершил племянник известного террориста Арби Бараева. Было большое количество публикаций о том, что он является агентом российских спецслужб. В газете "Версия" Петр Пряшников описывает, как Арби Бараев приезжал в Москву и на конспиративной квартире на Кутузовском проспекте производил встречи с главой администрации Волошиным. Эта статья никем не опровергнута по сей день. Кроме этого, я бы хотел обратить внимания на заявления российских официальных лиц. Я хочу обратить внимание на слова Сергея Ковалева, он прямо заявляет: "Возьмем одного из самых главных торговцев людьми Арби Бараева, это такой молодой мерзавец, вероятно, довольно смелый". Что ж, забудем, что на Северном Кавказе абсолютно все говорят: "Арби Бараев - это же агент КГБ". И возьмем племянника теперь, как нам заявляют, он находился в розыске за терроризм, то есть, нам уже не может ФСБ объяснить, что оно проморгало этот теракт, потому что оно не знало об этих людях. Мовсар Бараев, совершивший этот террористический акт, был хорошо известен ФСБ, российские правоохранительные органы имели его фотографию, имели все данные на него, он находился в розыске, я так понимаю, что если он опасный террорист, его фотография должны быть у каждого российского милиционера. Представьте, если бы Бин Ладен с автоматом Калашникова в камуфлированной форме разъезжал по Вашингтону. А почему тогда Мовсар Бараев в камуфлированной одежде с автоматом Калашникова спокойно разъезжает по Москве?
Дмитрий Волчек: Тут есть очень любопытная деталь: что за несколько недель до теракта было официально объявлено руководством Северокавказской группировки, что Мовсар Бараев был убит в результате спецоперации.
Александр Литвиненко: Да. Еще один момент. Он еще завез с собой 50-килограммовую фугасную бомбу. Вы видели ее? Я ее хорошо видел на фотографии, я ее знаю, 50-килограмовую, фугасную бомбу, две тонны взрывчатки... Второй вопрос: убийство самих террористов после того, как к ним был применен газ. Нам объясняют, что их расстреляли потому, что они могут прийти в себя и произвести взрыв. Я вам скажу, что доля логики в этом есть, но я хочу заметить, что здание после этого разминировалось, и террористы были спящие, то есть их тоже можно было разминировать. Очень опасно производить выстрелы в заминированном помещении. Выстрел в заминированном помещении гораздо более опасен, чем разминирование самого террориста спящего в бессознательном состоянии.
И еще один момент очень важный: вот вы пойдите на любой концерт, вы посмотрите, площадка, где находятся артисты, всегда охраняется милиционерами, в зависимости от важности мероприятия, 2-3 милиционера всегда есть. Вот я не видел милиционеров среди захваченных в заложники. Вот если бы милиционеры в зале находились, я думаю, чеченцы бы их не выпустили. Вот я вспоминаю один факт, я вспоминаю его в книге: Пол Тейтум был убит в центре Москвы в воскресенье днем, в переходе, в самом центре Москвы, так вот, как было следствие, было установлено, что за 30 минут до совершения этого убийства все милицейские посты были сняты. Вы понимаете – почему в зале не оказалось ни одного милиционера, можете объяснить?
Дмитрий Волчек: Глава МВД Борис Грызлов заявил, что в Москве действовала подпольная террористическая сеть, обеспечившая Бараева боеприпасами и готовившая теракт. Сразу после штурма было объявлено, что арестованы 30 пособников террористов. Сразу после штурма выяснилось, что чеченцы, задержанные в ходе сплошных облав и проверок на улицах, к терактам отношения не имеют, выяснилось фактически на следующий день. Сегодня прокурор Москвы Авдюков объявил, что задержано только два человека, в то же время было объявлено, что в 13-й больнице обнаружена чеченская террористка, пытавшаяся выдать себя за заложницу. Об этом аресте наш террорист Владимир Долин:
Владимир Долин: Одна из женщин, задержанных по подозрению в пособничестве террористам - москвичка чеченского происхождения Яха Несерхоева. Кажется, вся ее вина заключается в том, что она оказалась не в том месте не в то время. Рассказывает подруга Яхи Несерхоевой, председатель ингушского регионального отделения общества "Мемориал" Мириам Яндиева:
Мириам Яндиева: Яха вместе со своей русской подругой Галей Можаевой, которая регулярно приезжает к ней регулярно из города Ухты, в этот день 23 октября оказались на спектакле. Об этом знала ближайшая подруга Яхи, тоже грозненская, Ирина Арутюнова, она знала, что у Яхи и у Гали согласно их традиционной культурной программе обычной, когда приезжает Галя в Москву, они ходят по театрам, кино и так далее, и что точно были билеты на "Норд-Ост". В четверг в 6 часов утра на домашний телефон с мобильного Яха позвонила еще одной нашей грозненской знакомой, Алене Азыркиной, и очень быстро и со слезами она подтвердила свое присутствие на этом спектакле, она попросила не беспокоиться, что она здесь пока чувствует себя нормально и все.
Владимир Долин: Друзья Яхи Несерхоевой, бывшие жители Грозного разных национальностей, недолго радовались ее освобождению вместе с другими заложниками. Как оказалось, Яха Несерхоева в мгновение ока превратилась из жертвы преступления в подозреваемую в пособничестве террористам. Об этом стало известно, когда в квартиру ее близкой подруги Аси Хасуевой пришли сотрудники правоохранительных органов.
Мириам Яндиева: В субботу к ним явились сотрудники УБОПа, так они представились, они показали некие удостоверения, но не дали записать фамилии, свои инициалы и так далее. Эти люди сказали Хасуевой Асе, что Яха Несерхоева, которая находится в одной из больниц с отравлением, которая дала этот адрес, и что ей предъявлено обвинение в пособничестве терроризму.
Владимир Долин: Другая близкая подруга Яхи Несерхоевой, Ирина Арутюнова, не может допустить и мысли о ее причастности к террористическому акту
Ирина Арутюнова: Я просто не допускаю мысли, чтобы Яха хоть как-то была причислена к числу людей, которые занимаются терроризмом. Я могу с полной ответственностью об этом заявлять, потому что вся жизнь Яхи с 1980-го года проходила у меня на глазах. Это друг нашей семьи. Все ее контакты были у нас на глазах. Поэтому обвинять ее в каких-то пособнических действиях террористам - это просто нонсенс.
Владимир Долин: В пресс-центре прокуратуры не могут подтвердить или опровергнуть факт задержания Несерхоевой и предъявления ей обвинений.
Дмитрий Волчек: Господин Литвиненко, скажите о действиях спецслужб по поиску Бараева, и - если бы вам и поручили это дело, с чего бы вы начали?
Александр Литвиненко: Я начал бы, в первую очередь, со сбора доказательств. Кропотливо собирать доказательства, записные книжки, записи, телефонные разговоры, и не стал бы торопиться хватать первых попавшихся лиц по национальному признаку. Обвинение в терроризме это страшное обвинение, и просто даже задержать человека, обвинив его, и потом выпустив - это травма на всю жизнь. В связи с этим я хотел бы вам привести факт такой: когда был задержан Тимур Тгахильгов, после взрыва домов, задержали Тимура Тгахильгова после взрыва домов, ему подбросили пистолет только из-за того, что у него нашли частицы гексогена на руках, он несколько месяцев просидел в тюрьме, потом его выпустили, потом нам заявили, что там оказывается и гексогена не было, хотя человек около полугода отсидел в тюрьме. Вы представьте себе, что пережил этот человек. Вот от всех этих злоупотреблений спецслужб может спасти только одно – это гласность. Средства массовой информации, если еще остались в России независимые, должны освещать этот процесс. Именно поэтому я, когда комиссия начала работать по расследованию взрывов, общественная комиссия, я спорил с Ковалевым Сергеем Адамовичем, я говорил, что гласность - это не пиар. И именно этого и боится ФСБ, а ФСБ у нас сейчас является одним из подозреваемым в совершении террористических актов на территории России, во взрыве домов. Я опять говорю о домах. В связи с этим я вам бы хотел зачитать коротенькое выступление Патрушева 18 апреля 2001-го года на совещании руководителей безопасности стран СНГ, что заявляет господин Патрушев дословно: "В то же время, освещение некоторыми средствами массовой информации конкретных террористических акций несет в себе порой не менее опасный потенциал, чем сами террористы". Вы понимаете, господин Патрушев заявляет, что журналисты для него опаснее террористов. Вы понимаете, что это такое?
Именно поэтому господин Патрушев до сих пор боится тех материалов, которые у меня есть по взрывам домов. Именно поэтому власть лжет. Вот сейчас власть лжет. По тем фактам, которые произошли в Москве. Нам говорят, что спасены 700 человек. Подождите – а те, кто задохнулись от газа - это спасенные или не спасенные? Я военное училище закончил, я вам могу сказать, что любой газ, после применения которого даже теоретически может погибнуть хотя бы один человек, один из 700 уже, квалифицируется как боевое отравляющее вещество. То есть, спецслужбы России применили боевое отравляющее вещество не только в отношении террористов, но и 700 заложников. Террористы, по официальным данным, как нам говорят, убили троих, а спецслужбы России уже отравили 118, и опять начинается ложь. И опять журналистов не пускают родственников не пускают, правдивой информации никто не дает. Патрушев, первый человек, который прокомментировал эту операцию, он нам сказал что – спецназовцы все живы и террористы все убиты, и все, я читаю и своим глазам не верю – а заложники? А про заложников вообще никто не говорит, сначала говорят 10 погибло, потом говорят 30, потом получилось 67, после этого более 90, теперь говорят 118. и при этом говорят, что может цифра дойдет до 160, а последние сообщения - более 200 может быть. Подождите. А где спасенные заложники? Я вам скажу, что боевое отравляющее вещество, если это нервно-паралитический газ, то его последствия непредсказуемы. Даже те люди, которые останутся на двух ногах – может случиться так, что эти люди будут сумасшедшие. Спрашивали родственников этих людей, когда применяли этот газ – они согласны на такую операцию, чтобы после того, как их родственников спасут, они будут больные, инвалиды, недееспосбные, кто-нибудь спрашивал этих людей.
Чего власть российская-то боится? Она разменяла живых людей на демонстрацию. Власть боится мира в Чечне. Переговоров о мире боится, они боятся, что даже люди могут подумать о том, что в Чечне надо установить мир, то есть вступить в переговоры с противодействующей стороной. А почему власть боится - потому что они прекрасно понимают, что после установления мира в Чечне там начнут выкапывать ямы с убитыми людьми, изнасилованными, изувеченными, а это все квалифицируется как преступления против человечества. Вот вам причинно-следственная связь того, что против людей был применен газ, не только против террористов, а против семисот наших граждан, которые совершенно ни в чем не виновны.
Дмитрий Волчек: Таково мнение Александра Литвиненко, автора книги "Лубянская преступная группировка" бывшего сотрудника ФСБ ныне живушщего в Лондоне.
