Программу ведет Андрей Шароградский. В программе участвуют корреспонденты Радио Свобода Виктория Мунблит и Наталья Голицына.
Андрей Шароградский: Израиль имеет самый большой опыт борьбы с терроризмом. И среди многочисленных терактов, совершенных в Израиле, был и захват в заложники детей, школьников. Об этом – корреспондент Радио Свобода в Тель-Авиве Виктория Мунблит.
Виктория Мунблит: В нынешнем году, когда вторые сутки внимание всего мира приковано к событиям, происходящим в Осетии, исполнилось 30 лет другой трагедии, похожей на ту, что сейчас происходит в Беслане. Тогда, в 1974 году, банда арабских террористов, проникшая в Израиль из Ливана, ворвалась в школу северного городка Маалот и захватила в заложники 105 учеников и 10 учителей. Бандиты потребовали освободить их собратьев из израильских тюрем. Тогдашний министр обороны, верный принципу не идти на поводу у террористов, отдал приказ о штурме. Спецподразделение «Армия обороны Израиля» ворвалось в здание школы и вступило в бой с террористами. И хотя террористы были уничтожены, а заложники освобождены, эта операция осталась в истории как одна из наиболее неудачных акций израильского спецназа. Дело в том, что от рук боевиков погибли 21 ученик, трое учителей и один израильский солдат.
Сразу после этого началась тотальная переподготовка израильского спецназа, который прекрасно продемонстрировал свой новый уровень уже через два года, в ходе операции «Энтебе». Именно с 1974 года, с трагедии в Маалот израильские спецслужбы начинают создание мощной базы данных о террористических организациях Ближнего Востока, готовят агентов для внедрения в эти организации. Борьба с террором выходит из-под контроля израильской армии и переходит в ведение спецслужб. Начало изменениям концепции борьбы с террором положило нападение на детей и свыше 20 детских тел, вынесенных из школы в Маалот.
Андрей Шароградский: И еще один комментарий. Ситуацию с заложниками в Северной Осетии корреспондент Радио Свобода в Лондоне Наталья Голицына попросила прокомментировать известного британского эксперта по проблемам безопасности, директора Центра военных исследований «Эшборн-Бивер» Пола Бивера.
Пол Бивер: Очень существенная проблема для русских – это то, что все это случилось в Северной Осетии – регионе, где у России нет хорошо обученных войск. Там действуют или милиция, или пехотные части, не имеющие представления о том, как освобождать заложников. То, что среди заложников в основном женщины и дети, очень осложняет ситуацию. Проблема, на мой взгляд, состоит в том, что переговоры с этими людьми практически невозможны, – они приготовились умереть за свои требования. Главная проблема сейчас – это наличие спокойствия, терпения, такта, дипломатии; а со стороны военных это требует особой тактики и техники. Однако, несмотря на то, что в России было большое число захватов заложников, русские всегда предпочитают тянуть время, не идти на уступки и длительные переговоры, предлагая террористам быть намного более терпеливыми, чем они есть на самом деле.
Наталья Голицына: Могут ли международное сообщество или западные военные эксперты как-то помочь России справиться с ситуацией в Северной Осетии?
Пол Бивер: Одна из проблем, которая возникает в этом случае, состоит в том, что русские не хотят никакой помощи. Четыре года назад мы посылали своих экспертов и водолазов, чтобы помочь в спасательных операциях с «Курском», однако они оказались не готовы принять нашу помощь в спасении своих подводников. Русские отличаются огромной гордостью, огромной самонадеянностью в таких делах. Их военные действуют не очень эффективно, несмотря на то, что ежегодно у них возникает большое число инцидентов, включая захваты заложников и эпидемии, на которых, казалось бы, можно научиться решать такие проблемы. Однако это не прибавляет им опыта.
Все дело в том, что вся эта система по-прежнему остается в основе своей советской и по-прежнему не приемлет возможности ошибки, некомпетентности или неспособности действовать надлежащим образом. В этой ситуации мы мало что можем сделать. Захваты заложников и самолетов случаются и в Западной Европе, - к примеру, случай в Могадишо в 1983 году, когда немцы попросили помощи у Британии и с нашей помощью освободили заложников с очень незначительными потерями. Не думаю, что русские попросят о помощи. Кроме того, не уверен, что многие страны захотят отправиться в Северную Осетию.
Наталья Голицына: Известно, что в Великобритании есть первоклассные, специально подготовленные и очень опытные переговорщики с террористами. Не думаете ли вы, что Британия могла бы помочь России в освобождении заложников в Северной Осетии?
Пол Бивер: Нет сомнения в том, что у Соединенного Королевства имеется огромный экспертный опыт в такого рода переговорах. Однако проблема в том, что у нас, по всей видимости, среди опытных переговорщиков нет людей, владеющих чеченским или осетинским языком, или другими языками Северного Кавказа. На переговорах это может стать проблемой. Языковой барьер может стать серьезным препятствием в таких переговорах. Такие переговоры потребуют участия людей, в совершенстве владеющих по крайней мере русским языком.
Проблема, однако, состоит в том, что чеченцы, судя по всему, вовсе не стремятся к переговорам. Очень трудно вести переговоры с людьми, которые не хотят этого.
Наталья Голицына: Говорил известный британский эксперт по проблемам безопасности, директор Центра военных исследований «Эшборн-Бивер» Пол Бивер.
Андрей Шароградский: Израиль имеет самый большой опыт борьбы с терроризмом. И среди многочисленных терактов, совершенных в Израиле, был и захват в заложники детей, школьников. Об этом – корреспондент Радио Свобода в Тель-Авиве Виктория Мунблит.
Виктория Мунблит: В нынешнем году, когда вторые сутки внимание всего мира приковано к событиям, происходящим в Осетии, исполнилось 30 лет другой трагедии, похожей на ту, что сейчас происходит в Беслане. Тогда, в 1974 году, банда арабских террористов, проникшая в Израиль из Ливана, ворвалась в школу северного городка Маалот и захватила в заложники 105 учеников и 10 учителей. Бандиты потребовали освободить их собратьев из израильских тюрем. Тогдашний министр обороны, верный принципу не идти на поводу у террористов, отдал приказ о штурме. Спецподразделение «Армия обороны Израиля» ворвалось в здание школы и вступило в бой с террористами. И хотя террористы были уничтожены, а заложники освобождены, эта операция осталась в истории как одна из наиболее неудачных акций израильского спецназа. Дело в том, что от рук боевиков погибли 21 ученик, трое учителей и один израильский солдат.
Сразу после этого началась тотальная переподготовка израильского спецназа, который прекрасно продемонстрировал свой новый уровень уже через два года, в ходе операции «Энтебе». Именно с 1974 года, с трагедии в Маалот израильские спецслужбы начинают создание мощной базы данных о террористических организациях Ближнего Востока, готовят агентов для внедрения в эти организации. Борьба с террором выходит из-под контроля израильской армии и переходит в ведение спецслужб. Начало изменениям концепции борьбы с террором положило нападение на детей и свыше 20 детских тел, вынесенных из школы в Маалот.
Андрей Шароградский: И еще один комментарий. Ситуацию с заложниками в Северной Осетии корреспондент Радио Свобода в Лондоне Наталья Голицына попросила прокомментировать известного британского эксперта по проблемам безопасности, директора Центра военных исследований «Эшборн-Бивер» Пола Бивера.
Пол Бивер: Очень существенная проблема для русских – это то, что все это случилось в Северной Осетии – регионе, где у России нет хорошо обученных войск. Там действуют или милиция, или пехотные части, не имеющие представления о том, как освобождать заложников. То, что среди заложников в основном женщины и дети, очень осложняет ситуацию. Проблема, на мой взгляд, состоит в том, что переговоры с этими людьми практически невозможны, – они приготовились умереть за свои требования. Главная проблема сейчас – это наличие спокойствия, терпения, такта, дипломатии; а со стороны военных это требует особой тактики и техники. Однако, несмотря на то, что в России было большое число захватов заложников, русские всегда предпочитают тянуть время, не идти на уступки и длительные переговоры, предлагая террористам быть намного более терпеливыми, чем они есть на самом деле.
Наталья Голицына: Могут ли международное сообщество или западные военные эксперты как-то помочь России справиться с ситуацией в Северной Осетии?
Пол Бивер: Одна из проблем, которая возникает в этом случае, состоит в том, что русские не хотят никакой помощи. Четыре года назад мы посылали своих экспертов и водолазов, чтобы помочь в спасательных операциях с «Курском», однако они оказались не готовы принять нашу помощь в спасении своих подводников. Русские отличаются огромной гордостью, огромной самонадеянностью в таких делах. Их военные действуют не очень эффективно, несмотря на то, что ежегодно у них возникает большое число инцидентов, включая захваты заложников и эпидемии, на которых, казалось бы, можно научиться решать такие проблемы. Однако это не прибавляет им опыта.
Все дело в том, что вся эта система по-прежнему остается в основе своей советской и по-прежнему не приемлет возможности ошибки, некомпетентности или неспособности действовать надлежащим образом. В этой ситуации мы мало что можем сделать. Захваты заложников и самолетов случаются и в Западной Европе, - к примеру, случай в Могадишо в 1983 году, когда немцы попросили помощи у Британии и с нашей помощью освободили заложников с очень незначительными потерями. Не думаю, что русские попросят о помощи. Кроме того, не уверен, что многие страны захотят отправиться в Северную Осетию.
Наталья Голицына: Известно, что в Великобритании есть первоклассные, специально подготовленные и очень опытные переговорщики с террористами. Не думаете ли вы, что Британия могла бы помочь России в освобождении заложников в Северной Осетии?
Пол Бивер: Нет сомнения в том, что у Соединенного Королевства имеется огромный экспертный опыт в такого рода переговорах. Однако проблема в том, что у нас, по всей видимости, среди опытных переговорщиков нет людей, владеющих чеченским или осетинским языком, или другими языками Северного Кавказа. На переговорах это может стать проблемой. Языковой барьер может стать серьезным препятствием в таких переговорах. Такие переговоры потребуют участия людей, в совершенстве владеющих по крайней мере русским языком.
Проблема, однако, состоит в том, что чеченцы, судя по всему, вовсе не стремятся к переговорам. Очень трудно вести переговоры с людьми, которые не хотят этого.
Наталья Голицына: Говорил известный британский эксперт по проблемам безопасности, директор Центра военных исследований «Эшборн-Бивер» Пол Бивер.
