- Почему мордовские парни продолжают бежать из армии.
- В Пскове борьбой с наркомафией занимаются только четыре человека.
- Пермский Центр помощи беженцам начинает свою работу.
- На Пятигорск наступает СПИД.
- Тайные агенты Америки и России решают в Тюмени, что делать с российской мафией.
- Бандитов в Череповце становится все больше, а милиционеров все меньше.
- Это в первой части программы. Во второй:
- Ростов-на-Дону: цензура возвращается.
- Воркута: свежих овощей в городе больше не будет.
- Магнитогорск: добровольно-принудительная дорога к храму.
- Архангельск: браконьерство как образ жизни.
- Пенза: почему по Суре плывет мертвая рыба.
- Самара: спасение от взрыва - дело рук самих взрываемых.
В эфире Саранск, Игорь Телин:
За последние три недели пятеро военнослужащих, уроженцев Мордовии, самовольно покинули расположение своих воинских частей. Такого еще не бывало в новейшей истории республики. И хотя эти воинские части расположены в разных округах, причина бегства мордовских парней одна и та же - неуставные отношения.
В республиканском военкомате весьма болезненно отреагировали на эти события, не став их комментировать в прессе. Лишь один из встреченных там офицеров, отказавшийся представиться, объяснил ситуацию моральной неготовностью новобранцев к службе в армии.
Офицер:
Ну, армия - не такая простая штука. Там надо проявить себя, характер какой-то... физическую подготовку обязательно. Человек должен быть всесторонне развит. Армия есть армия, и тут надо трудиться.
Игорь Телин:
С этим мнением абсолютно не согласны родители подавшихся в бега солдат.
Татьяна Ступенькова:
Ну, он поехал с удовольствием. Ничего, не против. Служил он там... пишет письма, что ему очень нравится, что "будем прыгать с парашютом". Он доволен был.
Игорь Телин:
Доволен всем, кроме одного - неуставных отношений. Именно случай с сыном Татьяны Ступеньковой Денисом получил наибольший резонанс.
Денис служил в воздушно-десантной дивизии, дислоцированной в Омске, и самовольно покинул часть, причем, с оружием в руках, после несения караула. Обнаружили и задержали его в том же Омске достаточно быстро, однако до сих пор остаются неясными мотивы поступка Дениса.
Задержан Денис был в одной из многоэтажек на окраине Омска. При задержании не оказал сопротивления. Вроде бы все закончилось благополучно. Но был возможен и другой исход событий, считает председатель Комитета солдатских матерей Мордовии Ирина Голикова.
Ирина Голикова:
Вообще-то, я когда эти новости прослушала, мне стало страшно, потому что буквально за два - за три дня до этого сбежали два тоже военнослужащих, которые якобы застрелились там, на даче где-то. И вот когда я смотрела, когда по новостям, какой-то ОМОНовец говорит "Застрелились" с таким безразличием, с таким этим.... Устроить вот на всю Россию вот эти гонки, как охоту за людьми, представляете? И потом сказать "Застрелились". Ни за что не поверю.
Знаете, как страшно стало? Думаю: "Господи, неужели и здесь такой будет исход?".
Игорь Телин:
Такого исхода не было. Более того, Денису удалось избежать наказания. Правда, служить он будет теперь в другой части. И, как говорится, нет худа без добра. Руководство дивизии обратило внимание на ситуацию в подразделении, где служил Денис.
Рассказывает Татьяна Ступенькова.
Татьяна Ступенькова:
Я разговаривала с его вот... с кем он призывался. Двадцать наших. Они мне вот как сказали, говорят: "Он нам помог, что у нас сейчас этого сержанта самого злющего убрали от нас".
Игорь Телин:
Случай с Денисом - один из пяти, произошедших за последние три недели и связанных с уроженцами Мордовии. Неуставные отношения, дедовщина, по мнению Ирины Голиковой, продолжают процветать в российской армии. Из-за них и бегут со службы солдаты.
Ирина Голикова:
Еще у нас бежали ребята с Каменки. Ленинградская область, Выборгский район, поселок Каменка. Там сложилась ситуация.... Были избиты ребятишки, трое попали в госпиталь. Они уже пролежали в госпитале и сбежали из госпиталя, то есть, они уже от страха, что... попасть опять в эту обстановку, где их без конца шпыняют. И убежали.
Игорь Телин:
По словам Ирины Голиковой, в мордовском Комитете солдатских матерей есть своеобразный рейтинг военных округов, составленный по числу жалоб солдат на неуставные отношения.
Ирина Голикова:
Везде есть воинские части, где служить плохо, где недобросовестные офицеры, где совершенно другой контингент ребят попадает.
Но самым страшным для меня является Дальневосточный округ. Сильная отдаленность абсолютно не позволяет защищать ребят. То есть, ни один родитель не в состоянии поехать на Дальний Восток. 10 000 нужно на поездку. Поехать туда, защитить невозможно.
Ребятишек могут просто потопить.
Игорь Телин:
По той информации, которая имеется у Ирины Голиковой, по крайней мере, десяток мордовских парней, проходящих службу в российской армии, находятся на грани нервного срыва. Все из-за того же - из-за неуставных отношений. Что последует за этим - побег, самоубийство? Лучше не гадать, а принимать меры.
В эфире Псков, Анна Липина.
За последнее время количество псковичей, употребляющих наркотики, возросло в десять раз. Эту цифру приводят медики областного наркологического диспансера и сотрудники отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков городского Управления внутренних дел.
Рассказывает начальник отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков УВД города Пскова Сергей Титов.
Сергей Титов:
В основном, проблема связана с ввозом в Псковскую область наркотического средства "героин". По процентному соотношению, это 70 процентов ввозимых в область наркотиков. 70 процентов героин, где-то около 20 процентов марихуана, и синтетические наркотики (это амфетаминовая группа, то есть "экстази" и сам порошок "амфетамин").
В прошлом году, где-то, по процентам пятьдесят на пятьдесят. То есть, в этом году - рост героиновой наркомании. То есть, она возросла.
И наркотики, в основном, стали "молодеть". Употребляют лица с 13-14 лет и до 35.
Анна Липина:
Героин попадает в Псков из соседнего Петербурга.
Сергей Титов:
То есть, бизнес, например, если они один грамм героина покупают за 500 рублей в Петербурге, то здесь они где-то на этот один грамм 3 000 рублей накручивают. То есть, 2 500 прибыли.
В основном, сбытчики, они не употребляют наркотики. Лица, которые, как бы, можно сказать, контролируют этот бизнес, они выбирают людей, которые не употребляют наркотики, потому что это невыгодно.
Анна Липина:
Торговлей героином в Пскове занимаются, в основном, цыгане. В роли сбытчиков часто выступают несовершеннолетние. Их нельзя привлечь к уголовной ответственности.
Сергей Титов продолжает.
Сергей Титов:
И были такие случаи, что дети трех-четырех лет проносили наркотики. Ну, мама дает "чек" героина, он выносит, наркоман дает деньги маленькому ребенку, он потом маме...
Анна Липина:
"Чек", о котором говорит Сергей Титов, это 2-4 дозы героина. В Пскове он стоит от 100 до 150 рублей. Получается, что наркоману со стажем необходимо, как минимум, 300 рублей в день. Деньги, по словам Сергея Титова, добываются путем совершения краж.
Сергей Титов:
То есть, были такие случаи... Человек несет магнитолу "Kenwood", которая стоит 7 500 рублей. Он ее закладывает за 150 рублей, то есть, за один "чек" продает. Вот, в основном, такая нажива наркоманов.
Героин - наркотик достаточно сильный, и многие это не понимают. Наркотик сильный, и зависимость намного сильнее происходит. И, в основном, молодежь уже сразу же, уже с первых дней. Не то что - постепенно с марихуаны кто-то переходит, там и такое есть, что сначала он употребляет как бы легкие наркотики (марихуана, амфетаминовой группы, "экстази") на дискотеках, а у нас уже сразу же дают попробовать героин, и дальше он пошел-пошел-пошел...
От этого и смертность. В основном, люди, которые со стажем, можно сказать, употребляют наркотики, они свою дозу знают. А молодые наркоманы, 14-15, ну, до 20 лет, они свою дозу не знают. То есть, там небольшая передозировка, немножко побольше положил, и все. Смерть.
Анна Липина:
Только за последние полгода в Пскове от передозировки героина умерло одиннадцать человек. А пока борьбой с незаконным оборотом наркотиков в Пскове занимаются всего четыре сотрудника, из которых и состоит это специальное подразделение в УВД города.
В эфире Пятигорск, Лада Леденева.
На днях медики Ставрополья заявили, что ситуация со СПИДом в крае стала приобретать характер эпидемии. Только за прошедший период текущего года в крае выявлено 90 носителей вируса иммунодефицита. Еженедельно врачи регистрируют по одному-двум ВИЧ-инфицированных.
По мнению специалистов, эпидемиологическая обстановка по ВИЧ-инфекции сохраняется сложной во всем Северо-Кавказском регионе. Наряду с тем, что здесь проживает 12 процентов населения Российской Федерации, каждый четвертый ВИЧ-инфицированный россиянин - житель Северо-Кавказского региона.
В прошлом году в Краснодарском крае зарегистрировано 587 носителей ВИЧ-инфекции, в Ростовской области - 401 человек. Ставропольский край в этом ряду занимал третье место - 38 ВИЧ-инфицированных. В этом году эта цифра возросла более чем вдвое.
Наиболее активный очаг заболевания выявлен в станице Суворовской Пригорного района Ставропольского края, где только в прошлом году от СПИДа умерли шесть человек. Далее по показателям следуют Минеральные Воды, Нефтекомск, Ставрополь.
По словам главного врача Пятигорской иммунологической лаборатории Марины Шуховой, за август этого года в Пятигорске на наличие вируса иммунодефицита были обследованы более 2 000 человек. Тринадцать предварительно положительных анализов отправлены в Ставрополь.
Марина Шухова:
Возрастные... ну, в основном, это лица от 17 до 35 лет.
Лада Леденева:
Говорила Марина Шухова, главврач Пятигорской иммунологической лаборатории.
Среди ВИЧ-инфицированных самое большое число составляют наркоманы - 80 процентов всех зараженных. Удельный вес лиц, находящихся в местах лишения свободы, чуть меньше - 36,8 процента от общей цифры.
Законодательством установлено бесплатное лечение ВИЧ-инфицированных и больных СПИДом. Но, во-первых, оно распространяется только на определенные категории граждан.
Марина Шухова:
Бесплатно все доноры, медицинские работники, которые работают непосредственно с ВИЧ-инфицированным материалом. То есть, это работники Центра СПИДа, работники лабораторий, проводящих анализы на ВИЧ-инфекцию, больные наркоманией, в том числе, потребляющие наркотики внутривенно, один раз в шесть месяцев, пока их не снимут с учета и их обследуют.
Лада Леденева:
Во-вторых, по закону, чтобы получить бесплатную медицинскую помощь, каждый больной должен иметь полис обязательного медицинского страхования и документ, удостоверяющий личность, причем с соответствующей пропиской. Однако большинство состоящих на учете ВИЧ-инфицированных, особенно употребляющих наркотики, не имеют ни того, ни другого. Для них одни только иммунологические анализы стоят от 1-3 до 70 долларов США.
Олег Антонов, Пермь.
Первый в России Центр помощи беженцам и вынужденным переселенцам начал работать в Перми 11 сентября. Инициатор его открытия - Уральский Центр поддержки негосударственных организаций - решил упорядочить помощь этой категории граждан. В Центре они смогут получить правовые консультации, психологическую поддержку, здесь им помогут найти новую работу.
Сегодня в России примерно 900 000 вынужденных переселенцев пытаются устроить свою жизнь. В Пермской области, расположенной в центре государства на пересечении крупнейших транзитных путей, уже нашли свой второй дом 40 000 человек многих национальностей.
Но начинать все заново этим людям совсем не просто. Все, что они реально могут получить от российского государства, это статус беженца, дающий им право на единовременное пособие в 83 рубля, и очередь на жилье, которое для переселенцев из стран бывшего Союза практически не строится.
Вот и приходится общественным структурам, подобным пермской, на местах решать проблемы вынужденных переселенцев, защищать их права.
Бесплатные консультации юристов и социальных работников в Центре помогут людям получить гражданство, поменять паспорт или прописаться у родственников. Специалисты на "телефоне доверия" для эмигрантов окажут психологическую помощь всем, кто испытывает страх перед необходимостью начинать все с нуля. Для них будут проводиться очные консультации и сеансы групповой терапии.
Уже начала работу биржа труда для вынужденных переселенцев. Среди эмигрантов немало хороших специалистов - строителей, электронщиков, геологов, и работодатели уже начинают это понимать.
В эфире Тюмень, Алекс Неймиров.
Люди в погонах, обремененные властью в силовых структурах Уральского федерального округа (УВД, РУБОПе), сыщики в строгих костюмах из уголовного розыска и ФСБ - собрались в Тюмени, чтобы послушать агента Федерального бюро расследования из США Джозефа Мерфи. Точнее, эта легенда американского сыска, агент Мерфи, по приглашению МВД России приехал в Сибирь, чтобы поделиться с российскими коллегами опытом борьбы с организованной преступностью.
Господин Мерфи не считает фразу "мафия бессмертна" фатальной, а разработанные ФБР методы борьбы с мафиозными группировками предлагает применять и в России.
Джозеф Мерфи:
Ну, я бы сказал... приемы внедрения в преступную группировку, то, как вы выбираете кандидатов, которые будут работать в тайных операциях, как вы им составляете, скажем, легенды, чтобы им верили, что, мол, они уже внедрились в группировку... Типа таких приемов, которые мы используем, так же могут быть использованы и здесь, в России. Что необходимо иметь - это бюджет и достаточное количество персонала в борьбе.
Алекс Неймиров:
Специальному агенту Мерфи было, что рассказать и показать во время работы межведомственного семинара российских силовиков. И о том, как он, итальянец по происхождению, Джозеф Престроне, по заданию ФБР был внедрен на 6 лет в итальянскую мафию, благодаря чему около трехсот мафиози по всем Штатам сели в тюрьму. И о теории разработки тайных операций, и об истории системы американского правосудия.
Но, как мне удалось выяснить во время общения с нашими профессиональными сыщиками, пожелавшими, чтобы их представили, как Михаил Стариков и Вячеслав Гугин, опыт господина Мерфи представляет для них, скорее, теоретический, чем практический интерес.
Михаил Стариков:
Другие законы, другие подходы, другое финансирование. Другая подготовка. Поэтому, так сказать, это опыт очень интересный, но в настоящее время пока у нас, так сказать, он неприменим.
Вячеслав Гугин:
У них свое законодательство, у нас свое, соответственно. У нас такая большая проблема и такой большой пробел в этом плане, что статью сделали 210-ю, соответственно, но практики как таковой нет, хотя теория существует. Отсюда и боятся выносить приговоры. Поэтому, соответственно, дела лопаются. Преступники уходят от большей меры наказания.
Михаил Стариков:
И потом - совершенно другие масштабы. Как у нас делается на уровне отделов и управлений, как делается у них на уровне государства. Поэтому другой подход и другие методы совершенно.
Алекс Неймиров:
Ну, может быть, в таком случае, как раз понимание этого и поможет изменить как-то ситуацию?
Вячеслав Гугин:
Поехать в Государственную Думу и там решить эту проблему по поводу финансирования и по поводу законов.
Алекс Неймиров:
Так что сегодня профессионалам российского сыска приходится бороться не только с организованной преступностью и наркомафией, но и бюрократическими препонами и материальными проблемами.
Именно поэтому, на мой взгляд, свежие сводки Уральского РУБОПа пестрят цифрами: за прошедшую неделю арестовано 18 участников криминальных формирований, осуждено 12, из незаконного оборота за неделю изъято 33 единицы огнестрельного оружия, и так далее.
Но такие громкие преступления последнего времени, как убийство окружного прокурора Юрия Бедерина или покушение на мэра Нижневартовска Тимашкова, до сих пор не раскрыты.
В эфире Череповец, Иван Жуков.
Опасная и непредсказуемая ситуация складывается в Череповце. С каждым месяцем увеличивается количество преступлений, совершенных в городе, и все больше сотрудников милиции уходят из органов внутренних дел.
По мнению начальника милиции общественного порядка Николая Волкова, эти два процесса связаны друг с другом.
Николай Волков:
Буквально вот за шесть месяцев текущего года у нас уже зарегистрировано 5 244 преступления. Если учесть, что в 1995 году было 6 017 преступлений, то сами видите, что, естественно, количество преступлений возрастает.
Ну, это, наверное, связано, во-первых, с социальной напряженностью в России, том числе, и в городе Череповце. Также это может быть связано и с оттоком сотрудников. Количество сотрудников у нас практически с каждым месяцем, конечно, снижается. Это связано и с заработной платой сотрудников. Если брать вот среднюю по городу, то она, конечно, более на низком ровне, чем у представителей предприятий города, торговли...
Иван Жуков:
Сегодня некомплект сотрудников милиции составляет 100 человек. За последние два месяца уволилось 20 человек. На столе у начальника отдела кадров лежит стопка заявлений об увольнении. Уходят не только те, кто отслужил год-два, уходят те, кто отработал по 20-30 лет и отправил за решетку не один десяток преступников.
Причины известны и банальны. Низкая зарплата, социальная незащищенность. Чтобы остановить вал преступлений и сохранить штат сотрудников, милиционерам необходимо увеличить зарплату.
Один из опытнейших сотрудников органов внутренних дел Николай Паликов считает это главным условием.
Николай Паликов:
Первое и основное это повышение заработной платы. Заработная плата должна соответствовать элементарным потребностям, нормальной жизни сотрудника милиции. То есть, применительно к городу Череповцу, где средняя заработная плата на сегодняшний день приближается к 4 000, заработная плата вновь принятого работника милиции должна быть не менее 5 000, выпускников учебных заведений - не менее 6 000.
В этой ситуации можно создать профессиональное звено кадров, можно говорить о честности, неподкупности работников милиции, которые, действительно не щадя своей жизни, могли бы отстаивать и защищать интересы жителей города.
Иван Жуков:
Чтобы как-то ослабить вал увольнений сотрудников милиции, городские и областные власти доплачивают милиционерам небольшие суммы. Однако это может привести к тому, что милиция будет закрывать глаза на некоторые темные делишки властей, а это - не менее серьезная проблема.
Все сотрудники милиции, с которыми я говорил, едины во мнении, что государство, федеральный центр, должны нормально финансировать стражей порядка, иначе этого порядка попросту не будет.
В эфире Ростов-на-Дону, Сергей Слепцов.
Если в федеральном центре независимым средствам массовой информации пока удается отстоять свои права, то в провинции дело обстоит куда как сложнее.
Еще далек от разрешения конфликт между "Независимой газетой Дона" и прокуратурой Ростовской области, а местные контролирующие органы уже всерьез взялись за независимую прессу вообще. Ответственный работник регионального управления по делам печати и телерадиовещания Валентин Турубаев потребовал, чтобы я представил в управление тексты моих сообщений и передач на Радио Свобода. Как он пояснил на мои недоуменные вопросы, "для контроля".
А на днях меня вновь вызвали в управление по делам печати и телерадиовещания. И на этот раз мне сообщили, что информационное агентство "Северный Кавказ", которое мы с двумя коллегами учредили пять лет назад, находится под угрозой лишения регистрации только потому, что не предоставляет в управление публикации своих журналистов. Все для того же "контроля".
На вопрос, в чем же заключается этот контроль, вразумительного ответа я так и не получил. Однако в случае ликвидации информационного агентства около двух десятков журналистов останутся без работы, а те из них, кто не является членом Союза журналистов России, вообще лишатся журналистского статуса.
Видимо, работающие в этом управлении бывшие цензоры печально памятного областного ЛИТО всерьез стосковались по этому самому "контролю". Но наиболее интересна такая деталь. Как рассказал мне чиновник управления, такая активность этого ведомства вызвана тем, что ведомство недавно проверяла прокуратура. Причем, судя по всему, упор был сделан именно на независимые средства массовой информации, которые активно комментировали "газетно-прокурорский" скандал.
Возможно, что это просто совпадение. Дело в том, что в Ростовской области уже началась подготовка к выборам глав муниципалитетов и губернатора области. Губернаторские выборы, скорее всего, будут особенно драматичными, особенно ввиду недавних масштабных кадровых перестановок в Ростовской областной администрации и аппарате полномочного представителя президента России в Южном федеральном округе.
На мой взгляд, этот скандал, "газетно-прокурорский", внес серьезные коррективы в расклад сил в разворачивающейся предвыборной борьбе. И, видимо, всерьез напуганные этим скандалом вокруг областной прокуратуры, чиновники решили провести своеобразную чистку среди независимых средств массовой информации.
Ксения Харламова, Магнитогорск.
Купола строящегося храма решили проверить на прочность два отрока - 13 и 12 лет. Возвращаясь с рыбалки через строительную площадку церковного комплекса, они нанесли пятиметровому куполу тридцать пробоин, пытаясь отодрать один из позолоченных листов. Милиция задержала хулиганов. Благотворительный Фонд развития, который и ведет строительство, надеялся взыскать с родителей хотя бы часть нанесенного ущерба, который специалисты оценили в 48 000 рублей. Но в возбуждении уголовного дела было отказано, и строительство храма, которое и без того идет с большими трудностями, в очередной раз застопорилось.
Средства на постройку храма перечисляют, в основном, городские предприятия. На такой "христолюбивый" шаг их усиленно толкает администрация города, для которой, в свою очередь, новый храм - основной элемент политического имиджа. Не случайно, стройка после восьмилетнего перерыва вновь закипела лишь за полтора года до выборов. Комитет по имуществу городской администрации добровольно взял на себя функции координатора.
Как говорит сотрудник комитета Людмила Шубина: "Мы проводили совещания с руководителями всех предприятий, собирали совещания здесь, в администрации города, лично приглашали организации, вели беседы.... Ну, оговаривали сумму.... Ну, сами понимаете - дело добровольно-принудительное".
Ксения Харламова:
Конкретные меры убеждения, среди которых и коммунальные платежи, и аренда, и местные налоги, позволили собрать с предприятий более 40 миллионов рублей. Хотя большая часть этой помощи была оказана строительно-монтажными работами, свою посильную лепту внесла и налоговая полиция города, которая возбудила против дарителей уголовные дела. Благодаря вмешательству все той же администрации, дела "спустили на тормозах", но и без того неширокий ручеек дарителей окончательно обмелел, и тогда внимание переключили на другой слой субъектов экономической деятельности - частных предпринимателей.
Людмила Шубина:
Ну, как... коль у нас добровольно-принудительное, вот они, значит, заставляют перечислить на строительство храма определенные деньги. Значит, допустим, за получение лицензии, там... ведь у нас же водкой сколько торгует? Потом, помещения сколько снимают...
Ксения Харламова:
Административные усилия по строительству храма начинают приносить, наконец, и политические дивиденды. В конце сентября, за два месяца до городских и областных выборов, ожидается визит в область Патриарха Алексия. Не стоит говорить, сколько положительных ассоциаций это вызовет у православного электората.
Своей дружбой с областными властями гордится и будущий настоятель храма отец Фрол, вспоминая недавний визит губернатора Петра Сумина.
Отец Фрол:
Когда он был здесь, он говорил о том, что "Вот, помните, Фрол Александрович, что у нас в Челябинской области было восемь храмов. Сейчас у меня - у меня - 98 храмов. Как вам удалось добиться построить такой величественный храм? Это уникальный храм. Это первый храм после "Христа-Спасителя".
И, наверное, еще момент такой... Я говорю: "Петр Иванович, надо же немножко помочь с вашей стороны, ну как там? Нам налог немножко снизить, или что-то..." И он выделил пять миллионов из областного бюджета.
Ксения Харламова:
Стены храма уже возведены. Семь позолоченных куполов уже лежат на строительной площадке. Отец Фрол готов начать службу хоть сейчас, чтобы церковь начала, наконец, зарабатывать деньги.
Отец Фрол:
Доход будет. Вот возьмите: к нам ехать надо сколько... У нас покойников совсем нет, а это основной доход. Вот у нас сейчас доход весь берут это Никольская церковь, где по 32-35 покойников. Берут не так, как у нас в церкви. Только вот за действия южного придела пойдут покойники. Какой-то пойдет доход.
Ксения Харламова:
Удивительно, что ни власти, ни церковь не обращают внимания на тех, для кого, собственно, и возводится храм с проектной вместимостью в полторы тысячи человек. Рекламный щит с указанием реквизитов Фонда развития три месяца назад был убран с улиц города, и частные вклады составляют сегодня менее одного процента от общей суммы.
Говорит Василий. Ему 45 лет, и он работает на металлургическом комбинате, но внести свой личный вклад не спешит.
Василий:
Сейчас трудно мне сказать. Лично мой - пока нет. Вот в данный момент - нет, со временем - может быть.
Ксения Харламова:
Молодое поколение горожан относится к строительству храма более отстраненно.
Говорит Ирина, ей 25 лет.
Ирина:
Ну, не знаю... Может быть, и нужно, но, так, по идее, в принципе, неплохо выглядит... Он... видно так издалека.
Ксения Харламова:
Но вот в вопросе личного вклада полная солидарность со старшими.
Ирина:
Даже не знаю. Возможно, да. Если б знала, что реально он пойдет, именно, действительно, на храм, а не где-нибудь осядет. Деньги...
Ксения Харламова:
Новый храм пока не стал символом единения города. Может быть, потому что общей цели не было изначально. Для церкви - это возможность зарабатывать деньги, для властей - политический капитал. А для обычных горожан будущий храм - просто стройка, с которой можно утянуть - что плохо лежит.
Спустя неделю после происшествия с одним куполом строители по неосторожности разбили и второй. Его ремонт оценивается в 36 000 рублей.
В эфире Сыктывкар, Николай Зюзев.
Сто семей, работающих в заполярном совхозе "Тепличный" под Воркутой, остались без средств к существованию. После того, как энергетики, долг которым совхоза составляет почти 50 миллионов рублей, отключили в хозяйстве электричество, оно фактически перестало существовать. В Заполярье по ночам уже морозно, и без тепла весь урожай овощей в теплицах погиб.
Говорит директор совхоза "Тепличный" Татьяна Фадеева.
Татьяна Фадеева:
Люди делают по инерции всю ту работу, которую делать необходимо. Я вынуждена на этой неделе закончить те работы, которые возможны... еще что-то можно работать в теплицах. И на следующей неделе с понедельника я вынуждена всех людей отпускать в отпуска без содержания.
Николай Зюзев:
В течение пятидесяти лет совхоз "Тепличный" кормил Воркуту свежими овощами. Везти сюда зелень с юга далеко и хлопотно. Как бы дорого ни обходились городу собственные овощи, в конечном счете, так было разумнее и выгоднее. Убытки покрывались объединением "Воркута-уголь".
В 1996 году, когда шахтерская отрасль уже находилась в глубоком кризисе, совхоз передали на баланс Министерства сельского хозяйства Республики Коми, но там поддержать жизненно необходимое для заполярных шахтеров хозяйство фактически отказались.
Говорит директор совхоза "Тепличный" Татьяна Фадеева.
Татьяна Фадеева:
Каждый год мы защищали бизнес-планы и сдавали годовые отчеты (годовые, квартальные и месячные) с убытками. И министерство об этом знало сельского хозяйства. Ситуацию знали все абсолютно.
И сегодня нам правильно отключили свет, потому что мы не платим. У нас нет средств - платить им.
Николай Зюзев:
В Министерстве сельского хозяйства Республики Коми ситуацию комментировать отказываются. От Татьяны Фадеевой удалось узнать, что ей велено объявить предприятие банкротом. Угольным предприятиям и мэрии Воркуты сегодня этот совхоз - не по карману. А люди, между прочим, остаются не только без работы, но и без тепла, ведь у совхоза общая с поселком система отопления. И все напасти - накануне жестокой заполярной зимы.
Впрочем, зимовать трудно будет всей Воркуте. Весь прошлый год горожане замерзали - не хватало топлива на центральной водогрейной котельной. Компания "Лукойл", подобно энергетикам принципиальная в вопросах финансовой дисциплины, отпускает мазут только за живые деньги, а их в небогатой городской казне не было. Нет их и сейчас: когда формировался бюджет городов республики, эти затраты сочли излишними.
В эфире Архангельск, Владимир Ануфриев.
Браконьерский лов рыбы в водоемах Архангельской области приобрел массовый и невиданный прежде характер.
По оценке заместителя начальника "Севрыбвода" Анатолия Шумилина, основных причин тому две. Первая, это безработица и безденежье в прибрежных деревнях и рабочих поселках. Для многих семей ловля ценных пород рыб стала едва ли не единственным средством к существованию. Вторая причина - это ослабление государственного контроля. На всю территорию Архангельской области, по площади превышающей размеры самой крупной европейской страны Франции, приходится всего 114 рыбинспекторов. Из-за нехватки денег на бензин их катера чаще стоят на приколе у берега, чем патрулируют акваторию. А об облетах рек и озер на вертолетах и вообще забыли.
В результате рыбаки-браконьеры, особо не таясь, ставят многокилометровые сети, а многочисленные легальные рыбацкие артели скрывают истинные объемы вылова, многократно превышают выделенные им квоты.
Николай, житель деревни Степановской, расположенной в пятидесяти километрах вверх по течению Северной Двины от Архангельска, ловит рыбу сетями в реке круглый год. Пенсия у него - минимальная, и, по сути, кормится от рыбалки вместе с верным огромным псом-водолазом Санькой. Если подвернется покупатель, то леща продает по 20 рублей за килограмм, стерлядь за 40. Это вдвое дешевле, чем в магазине.
Еще прошлым летом Николай выезжал проверять и ставить сети на лодке под двадцатисильным мотором "Вихрь". В этом году - уже только на веслах. Взлет цен на бензин сделал мотор бесполезным. А зимой Саньке придется отрабатывать свой хлеб, а вернее рыбу, и впрягаться в сани, чтобы объезжать с хозяином установленные подо льдом снасти.
Более трехсот килограммов конфискованной семги, незаконно добытой на побережье Белого и Баренцева морей, доставило в Архангельск пограничное судно "Югра". Как сообщили в Архангельской территориальной инспекции охраны морских и биологических ресурсов Федеральной пограничной службы России, судно провело трехнедельный рейд по пресечению браконьерского лова ценных пород рыб. Моряки-пограничники прошли вдоль береговой линии от Архангельска до Нарьян-Мара и обратно. В результате конфисковано три с половиной километра сетей, на браконьеров наложены штрафы в общей сумме 80 000 рублей.
По оценке специалистов, интенсивность браконьерства в зоне ответственности архангельских морских пограничников растет. Помимо местных, здесь орудуют промысловики из Мурманска и Карелии. Многочисленные перекупщики стимулируют лов семги. На побережье за нее платят по 80-100 рублей за килограмм. В городах красная рыба, как ее называют поморы, стоит уже в 3-5 раз дороже. Игра, как говорится, стоит свеч, даже несмотря на риск лишиться сетей и угрозу совсем немаленького штрафа (минимум в 1 200 рублей).
В эфире Пенза, Иван Михайлов.
Рыбак Виталий Родионов выловил из реки Суры прямо в центре города на обыкновенный спиннинг тринадцатикилограмового сазана.
Виталий Рыбаков:
Я сам удивился. Я слышал, что рыба есть у нас хорошая, но сам никогда не ловил. Вот, это в первый раз, попался.
Иван Михайлов:
Любимцу семьи, прозванному Борькой, отдали в безраздельное пользование ванну.
Виталий Рыбаков:
Я ее уступаю. Отдаю прямо всю ванну, пусть живет. Чем дольше, тем лучше. Не жалко.
Иван Михайлов:
Однако буквально на следующий день по городу поползли слухи, что такая огромная рыба появилась неспроста. Возможно, это - некий мутант, результат радиоактивного и химического загрязнения пензенской водной артерии. И, точно в подтверждение этому, еще через день в Суре начала всплывать дохлая и полудохлая рыба.
Житель:
Вот и везде, по всему берегу такая идет. Рыба вся такая, дохлая. Есть вот окунь, есть везде по берегу у нас... И крупный есть, и щурята есть...
Иван Михайлов:
Прибрежная детвора с азартом стала вылавливать беспомощных речных обитателей и относить улов домой, не забывая по пути поделиться с дворовыми кошками.
Мальчик:
Ну, как? Она подплывает к берегу, на поверхности.... Берешь ее руками, и все.
Иван Михайлов:
А через некоторое время с отведавшими рыбки животными стало твориться неладное.
Местный житель Сергей Фадеев рассказывает о своем котенке Ваське.
Сергей Фадеев:
Тоже немножко рыбки поел, вот. В связи с этим, вот... наверное, выброс какой-то был. Ну, вот, и заслезились глаза, он не может даже смотреть.
Иван Михайлов:
В народе заговорили об отравлении воды в реке.
Местные ученые, оказывается, знали ответ на вопрос "Что случилось?".
Юрий Щенников:
Появились сине-зеленые водоросли, развитие которых способствует тому, что в воде реки Суры и Сурского водохранилища резко понизилось количество кислорода.
Иван Михайлов:
Комментирует произошедшее Юрий Щенников, зампредседателя Госкомэкологии Пензенской области.
Юрий Щенников:
Последние анализы, которые отбирались вчера, показали, что при норме 6 миллиграммов на литр, в воде в настоящее время присутствует 0.95 миллиграммов на литр, кислорода.
По нашему мнению, такое наличие кислорода и вызвало гибель рыбы.
Иван Михайлов:
А вот комментарий Петра Заплатина, доцента кафедры ботаники Пензенского государственного педагогического университета.
Петр Заплатин:
Они поглощают имеющийся в воде кислород, ну, и выделяются при этом гниении органические вещества различные. Ядовитые вещества.
Иван Михайлов:
По словам Валерия Парамонова, директора Сурского гидроузла...
Валерий Парамонов:
Здесь, на Сурском водохранилище ветер одного и того же направления, юго-западного направления. Это привело к тому, что все очаги сине-зеленых водорослей, которые существуют в водохранилище, обычно они у нас находятся на мелководье. Это в районе Усть-Узы. Все вот эти вот очаги пригнало сюда, к плотине Сурского гидроузла.
Иван Михайлов:
Заведующий лабораторией НИИ сельского хозяйства Николай Богданов, добавляет, что, если бы...
Николай Богданов:
... не были предприняты те действия, которые здесь проведены, то есть, сброс этого количества... этого огромного количества биомассы сине-зеленых водорослей, то они могли бы привести к большому бедствию. То есть, забить фильтровальные установки, и на город в течение нескольких дней не подавалась бы вода.
Иван Михайлов:
Подобная ситуация складывается практически каждый год. Известные средства борьбы? Дмитрий Янов, ведущий ихтиолог рыбоохраны Пензенской области, говорит об этом.
Дмитрий Янов:
Сейчас, на данный момент, видов рыб, поедающих эту зелень, сине-зеленые водоросли, нет. Поэтому, конечно, рекомендовалось бы зарыбить растительноядными видами рыб. Толстолобик, белый амур. Это нужно совместными усилиями как-то найти деньги и зарыблять, чтобы избежать в дальнейшем этой беды.
Иван Михайлов:
Местному населению же остается уповать на то, что юго-западный ветер вовремя изменит свое направление, или на похолодание.
В эфире Самара, Сергей Хазов.
14 сентября был заминирован дом, в котором я живу. Сразу оговорюсь, что, к счастью, сообщение неизвестного телефонного террориста о том, что наш девятиэтажный шестиподъездный дом должен взлететь на воздух, оказалось ложным. Милиционеры подъехали по тревожному сигналу о якобы заложенной бомбе к нашему дому, по словам очевидцев, в 21.45. Поставив патрульную машину с громкоговорителем посреди нашего двора, милиционеры по громкой связи стали призывать всех нас, цитирую, "покинуть здание в целях собственной безопасности". Однако, как мне удалось узнать позже из бесед с соседями, многие из них просто не обратили внимания на доносящийся с улицы шум, посчитав, что это просто очередная облава милиции на наркоманов.
Гораздо разборчивее, чем милиция, возникшую ситуацию разъяснила моя соседка-пенсионерка. Взяв на себя роль добровольной дружинницы, она бегала по всему подъезду с одного этажа на другой и, барабаня кулаком в дверь, кричала: "Все на улицу! Угроза взрыва!" В результате этой агитации нам, наконец, удалось понять, что же случилось.
В 22 часа мы начали спешно покидать свой родной подъезд. Совсем маленьких, грудных детей испуганные родители выносили на руках. Те, что постарше, спасались на своих двоих или усевшись на плечи к отцам. В суматохе обе семьи из нашего подъезда, в которых были грудные малыши, не успели взять с собой даже детские коляски и молочные смеси. Это оказалось попросту невозможным, потому что лифт, в который можно было бы погрузить детские коляски, был заблокирован уже в первые минуты стихийной эвакуации.
Оказавшись на улице, жители всех шести подъездов (без малого тысяча человек) столпились посреди нашего темного, третий год не освещаемого двора. С двадцатиметрового расстояния мы смотрели на свой якобы заминированный дом. Рядом нами стояли милицейские машины.
Простояв всего лишь десять минут на свежем сентябрьском воздухе, многие мои соседи начали вспоминать о теплых носках и свитерах, которые они забыли одеть, в спешке покидая свои квартиры. Теперь, когда уже было выставлено оцепление, милиция запретила людям возвращаться домой за так необходимой им теплой одеждой.
Особенно тяжело пришлось старикам. Трех лавочек, что имелись в нашем дворе, не хватило на всех пожилых жильцов. Приглядевшись в потемках, я увидел, как моя соседка из 279-1 квартиры, инвалид первой группы Мария Писарева, не в силах больше стоять, опираясь на свои костыли, села прямо на землю. Врачи единственной бригады "скорой помощи" бегали от одной кучки людей к другой, раздавая старикам мензурки с сердечными каплями. Многим, особенно детям и пожилым людям, захотелось пить, и утолить жажду они смогли только с помощью сердобольных жителей соседних домов, вынесших во двор канистры и бидоны с водой.
Тем временем милиция, продолжавшая заниматься поисками мины, сообщила нам, что скоро прибудут автобусы, в которых мы будем чувствовать себя как дома. Но все оказалось далеко не так.
Рассказывает Нина Мальцева.
Нина Мальцева:
Толком ничего не было организовано. Все работали в спешке. Милиция начала поквартирный обход, когда в них уже никого не было. Согреться негде было. Автобусы, где старики могли бы посидеть в тепле, приехали через час после начала тревоги. До этого мы все стояли на улице.
Сергей Хазов:
Ровно в полночь милиция закончила проверку нашего дома. А еще через десять минут все мы вернулись в свои квартиры.
На следующий день после несостоявшегося взрыва старшая по нашему дому Анна Богатова попросила всех жильцов впредь, в случае возникновения чрезвычайных ситуаций, рассчитывать не на помощь представителей власти, а на свои собственные силы. Тем более что, по ее словам, опыт в этом у нас уже имеется.
- В Пскове борьбой с наркомафией занимаются только четыре человека.
- Пермский Центр помощи беженцам начинает свою работу.
- На Пятигорск наступает СПИД.
- Тайные агенты Америки и России решают в Тюмени, что делать с российской мафией.
- Бандитов в Череповце становится все больше, а милиционеров все меньше.
- Это в первой части программы. Во второй:
- Ростов-на-Дону: цензура возвращается.
- Воркута: свежих овощей в городе больше не будет.
- Магнитогорск: добровольно-принудительная дорога к храму.
- Архангельск: браконьерство как образ жизни.
- Пенза: почему по Суре плывет мертвая рыба.
- Самара: спасение от взрыва - дело рук самих взрываемых.
В эфире Саранск, Игорь Телин:
За последние три недели пятеро военнослужащих, уроженцев Мордовии, самовольно покинули расположение своих воинских частей. Такого еще не бывало в новейшей истории республики. И хотя эти воинские части расположены в разных округах, причина бегства мордовских парней одна и та же - неуставные отношения.
В республиканском военкомате весьма болезненно отреагировали на эти события, не став их комментировать в прессе. Лишь один из встреченных там офицеров, отказавшийся представиться, объяснил ситуацию моральной неготовностью новобранцев к службе в армии.
Офицер:
Ну, армия - не такая простая штука. Там надо проявить себя, характер какой-то... физическую подготовку обязательно. Человек должен быть всесторонне развит. Армия есть армия, и тут надо трудиться.
Игорь Телин:
С этим мнением абсолютно не согласны родители подавшихся в бега солдат.
Татьяна Ступенькова:
Ну, он поехал с удовольствием. Ничего, не против. Служил он там... пишет письма, что ему очень нравится, что "будем прыгать с парашютом". Он доволен был.
Игорь Телин:
Доволен всем, кроме одного - неуставных отношений. Именно случай с сыном Татьяны Ступеньковой Денисом получил наибольший резонанс.
Денис служил в воздушно-десантной дивизии, дислоцированной в Омске, и самовольно покинул часть, причем, с оружием в руках, после несения караула. Обнаружили и задержали его в том же Омске достаточно быстро, однако до сих пор остаются неясными мотивы поступка Дениса.
Задержан Денис был в одной из многоэтажек на окраине Омска. При задержании не оказал сопротивления. Вроде бы все закончилось благополучно. Но был возможен и другой исход событий, считает председатель Комитета солдатских матерей Мордовии Ирина Голикова.
Ирина Голикова:
Вообще-то, я когда эти новости прослушала, мне стало страшно, потому что буквально за два - за три дня до этого сбежали два тоже военнослужащих, которые якобы застрелились там, на даче где-то. И вот когда я смотрела, когда по новостям, какой-то ОМОНовец говорит "Застрелились" с таким безразличием, с таким этим.... Устроить вот на всю Россию вот эти гонки, как охоту за людьми, представляете? И потом сказать "Застрелились". Ни за что не поверю.
Знаете, как страшно стало? Думаю: "Господи, неужели и здесь такой будет исход?".
Игорь Телин:
Такого исхода не было. Более того, Денису удалось избежать наказания. Правда, служить он будет теперь в другой части. И, как говорится, нет худа без добра. Руководство дивизии обратило внимание на ситуацию в подразделении, где служил Денис.
Рассказывает Татьяна Ступенькова.
Татьяна Ступенькова:
Я разговаривала с его вот... с кем он призывался. Двадцать наших. Они мне вот как сказали, говорят: "Он нам помог, что у нас сейчас этого сержанта самого злющего убрали от нас".
Игорь Телин:
Случай с Денисом - один из пяти, произошедших за последние три недели и связанных с уроженцами Мордовии. Неуставные отношения, дедовщина, по мнению Ирины Голиковой, продолжают процветать в российской армии. Из-за них и бегут со службы солдаты.
Ирина Голикова:
Еще у нас бежали ребята с Каменки. Ленинградская область, Выборгский район, поселок Каменка. Там сложилась ситуация.... Были избиты ребятишки, трое попали в госпиталь. Они уже пролежали в госпитале и сбежали из госпиталя, то есть, они уже от страха, что... попасть опять в эту обстановку, где их без конца шпыняют. И убежали.
Игорь Телин:
По словам Ирины Голиковой, в мордовском Комитете солдатских матерей есть своеобразный рейтинг военных округов, составленный по числу жалоб солдат на неуставные отношения.
Ирина Голикова:
Везде есть воинские части, где служить плохо, где недобросовестные офицеры, где совершенно другой контингент ребят попадает.
Но самым страшным для меня является Дальневосточный округ. Сильная отдаленность абсолютно не позволяет защищать ребят. То есть, ни один родитель не в состоянии поехать на Дальний Восток. 10 000 нужно на поездку. Поехать туда, защитить невозможно.
Ребятишек могут просто потопить.
Игорь Телин:
По той информации, которая имеется у Ирины Голиковой, по крайней мере, десяток мордовских парней, проходящих службу в российской армии, находятся на грани нервного срыва. Все из-за того же - из-за неуставных отношений. Что последует за этим - побег, самоубийство? Лучше не гадать, а принимать меры.
В эфире Псков, Анна Липина.
За последнее время количество псковичей, употребляющих наркотики, возросло в десять раз. Эту цифру приводят медики областного наркологического диспансера и сотрудники отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков городского Управления внутренних дел.
Рассказывает начальник отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков УВД города Пскова Сергей Титов.
Сергей Титов:
В основном, проблема связана с ввозом в Псковскую область наркотического средства "героин". По процентному соотношению, это 70 процентов ввозимых в область наркотиков. 70 процентов героин, где-то около 20 процентов марихуана, и синтетические наркотики (это амфетаминовая группа, то есть "экстази" и сам порошок "амфетамин").
В прошлом году, где-то, по процентам пятьдесят на пятьдесят. То есть, в этом году - рост героиновой наркомании. То есть, она возросла.
И наркотики, в основном, стали "молодеть". Употребляют лица с 13-14 лет и до 35.
Анна Липина:
Героин попадает в Псков из соседнего Петербурга.
Сергей Титов:
То есть, бизнес, например, если они один грамм героина покупают за 500 рублей в Петербурге, то здесь они где-то на этот один грамм 3 000 рублей накручивают. То есть, 2 500 прибыли.
В основном, сбытчики, они не употребляют наркотики. Лица, которые, как бы, можно сказать, контролируют этот бизнес, они выбирают людей, которые не употребляют наркотики, потому что это невыгодно.
Анна Липина:
Торговлей героином в Пскове занимаются, в основном, цыгане. В роли сбытчиков часто выступают несовершеннолетние. Их нельзя привлечь к уголовной ответственности.
Сергей Титов продолжает.
Сергей Титов:
И были такие случаи, что дети трех-четырех лет проносили наркотики. Ну, мама дает "чек" героина, он выносит, наркоман дает деньги маленькому ребенку, он потом маме...
Анна Липина:
"Чек", о котором говорит Сергей Титов, это 2-4 дозы героина. В Пскове он стоит от 100 до 150 рублей. Получается, что наркоману со стажем необходимо, как минимум, 300 рублей в день. Деньги, по словам Сергея Титова, добываются путем совершения краж.
Сергей Титов:
То есть, были такие случаи... Человек несет магнитолу "Kenwood", которая стоит 7 500 рублей. Он ее закладывает за 150 рублей, то есть, за один "чек" продает. Вот, в основном, такая нажива наркоманов.
Героин - наркотик достаточно сильный, и многие это не понимают. Наркотик сильный, и зависимость намного сильнее происходит. И, в основном, молодежь уже сразу же, уже с первых дней. Не то что - постепенно с марихуаны кто-то переходит, там и такое есть, что сначала он употребляет как бы легкие наркотики (марихуана, амфетаминовой группы, "экстази") на дискотеках, а у нас уже сразу же дают попробовать героин, и дальше он пошел-пошел-пошел...
От этого и смертность. В основном, люди, которые со стажем, можно сказать, употребляют наркотики, они свою дозу знают. А молодые наркоманы, 14-15, ну, до 20 лет, они свою дозу не знают. То есть, там небольшая передозировка, немножко побольше положил, и все. Смерть.
Анна Липина:
Только за последние полгода в Пскове от передозировки героина умерло одиннадцать человек. А пока борьбой с незаконным оборотом наркотиков в Пскове занимаются всего четыре сотрудника, из которых и состоит это специальное подразделение в УВД города.
В эфире Пятигорск, Лада Леденева.
На днях медики Ставрополья заявили, что ситуация со СПИДом в крае стала приобретать характер эпидемии. Только за прошедший период текущего года в крае выявлено 90 носителей вируса иммунодефицита. Еженедельно врачи регистрируют по одному-двум ВИЧ-инфицированных.
По мнению специалистов, эпидемиологическая обстановка по ВИЧ-инфекции сохраняется сложной во всем Северо-Кавказском регионе. Наряду с тем, что здесь проживает 12 процентов населения Российской Федерации, каждый четвертый ВИЧ-инфицированный россиянин - житель Северо-Кавказского региона.
В прошлом году в Краснодарском крае зарегистрировано 587 носителей ВИЧ-инфекции, в Ростовской области - 401 человек. Ставропольский край в этом ряду занимал третье место - 38 ВИЧ-инфицированных. В этом году эта цифра возросла более чем вдвое.
Наиболее активный очаг заболевания выявлен в станице Суворовской Пригорного района Ставропольского края, где только в прошлом году от СПИДа умерли шесть человек. Далее по показателям следуют Минеральные Воды, Нефтекомск, Ставрополь.
По словам главного врача Пятигорской иммунологической лаборатории Марины Шуховой, за август этого года в Пятигорске на наличие вируса иммунодефицита были обследованы более 2 000 человек. Тринадцать предварительно положительных анализов отправлены в Ставрополь.
Марина Шухова:
Возрастные... ну, в основном, это лица от 17 до 35 лет.
Лада Леденева:
Говорила Марина Шухова, главврач Пятигорской иммунологической лаборатории.
Среди ВИЧ-инфицированных самое большое число составляют наркоманы - 80 процентов всех зараженных. Удельный вес лиц, находящихся в местах лишения свободы, чуть меньше - 36,8 процента от общей цифры.
Законодательством установлено бесплатное лечение ВИЧ-инфицированных и больных СПИДом. Но, во-первых, оно распространяется только на определенные категории граждан.
Марина Шухова:
Бесплатно все доноры, медицинские работники, которые работают непосредственно с ВИЧ-инфицированным материалом. То есть, это работники Центра СПИДа, работники лабораторий, проводящих анализы на ВИЧ-инфекцию, больные наркоманией, в том числе, потребляющие наркотики внутривенно, один раз в шесть месяцев, пока их не снимут с учета и их обследуют.
Лада Леденева:
Во-вторых, по закону, чтобы получить бесплатную медицинскую помощь, каждый больной должен иметь полис обязательного медицинского страхования и документ, удостоверяющий личность, причем с соответствующей пропиской. Однако большинство состоящих на учете ВИЧ-инфицированных, особенно употребляющих наркотики, не имеют ни того, ни другого. Для них одни только иммунологические анализы стоят от 1-3 до 70 долларов США.
Олег Антонов, Пермь.
Первый в России Центр помощи беженцам и вынужденным переселенцам начал работать в Перми 11 сентября. Инициатор его открытия - Уральский Центр поддержки негосударственных организаций - решил упорядочить помощь этой категории граждан. В Центре они смогут получить правовые консультации, психологическую поддержку, здесь им помогут найти новую работу.
Сегодня в России примерно 900 000 вынужденных переселенцев пытаются устроить свою жизнь. В Пермской области, расположенной в центре государства на пересечении крупнейших транзитных путей, уже нашли свой второй дом 40 000 человек многих национальностей.
Но начинать все заново этим людям совсем не просто. Все, что они реально могут получить от российского государства, это статус беженца, дающий им право на единовременное пособие в 83 рубля, и очередь на жилье, которое для переселенцев из стран бывшего Союза практически не строится.
Вот и приходится общественным структурам, подобным пермской, на местах решать проблемы вынужденных переселенцев, защищать их права.
Бесплатные консультации юристов и социальных работников в Центре помогут людям получить гражданство, поменять паспорт или прописаться у родственников. Специалисты на "телефоне доверия" для эмигрантов окажут психологическую помощь всем, кто испытывает страх перед необходимостью начинать все с нуля. Для них будут проводиться очные консультации и сеансы групповой терапии.
Уже начала работу биржа труда для вынужденных переселенцев. Среди эмигрантов немало хороших специалистов - строителей, электронщиков, геологов, и работодатели уже начинают это понимать.
В эфире Тюмень, Алекс Неймиров.
Люди в погонах, обремененные властью в силовых структурах Уральского федерального округа (УВД, РУБОПе), сыщики в строгих костюмах из уголовного розыска и ФСБ - собрались в Тюмени, чтобы послушать агента Федерального бюро расследования из США Джозефа Мерфи. Точнее, эта легенда американского сыска, агент Мерфи, по приглашению МВД России приехал в Сибирь, чтобы поделиться с российскими коллегами опытом борьбы с организованной преступностью.
Господин Мерфи не считает фразу "мафия бессмертна" фатальной, а разработанные ФБР методы борьбы с мафиозными группировками предлагает применять и в России.
Джозеф Мерфи:
Ну, я бы сказал... приемы внедрения в преступную группировку, то, как вы выбираете кандидатов, которые будут работать в тайных операциях, как вы им составляете, скажем, легенды, чтобы им верили, что, мол, они уже внедрились в группировку... Типа таких приемов, которые мы используем, так же могут быть использованы и здесь, в России. Что необходимо иметь - это бюджет и достаточное количество персонала в борьбе.
Алекс Неймиров:
Специальному агенту Мерфи было, что рассказать и показать во время работы межведомственного семинара российских силовиков. И о том, как он, итальянец по происхождению, Джозеф Престроне, по заданию ФБР был внедрен на 6 лет в итальянскую мафию, благодаря чему около трехсот мафиози по всем Штатам сели в тюрьму. И о теории разработки тайных операций, и об истории системы американского правосудия.
Но, как мне удалось выяснить во время общения с нашими профессиональными сыщиками, пожелавшими, чтобы их представили, как Михаил Стариков и Вячеслав Гугин, опыт господина Мерфи представляет для них, скорее, теоретический, чем практический интерес.
Михаил Стариков:
Другие законы, другие подходы, другое финансирование. Другая подготовка. Поэтому, так сказать, это опыт очень интересный, но в настоящее время пока у нас, так сказать, он неприменим.
Вячеслав Гугин:
У них свое законодательство, у нас свое, соответственно. У нас такая большая проблема и такой большой пробел в этом плане, что статью сделали 210-ю, соответственно, но практики как таковой нет, хотя теория существует. Отсюда и боятся выносить приговоры. Поэтому, соответственно, дела лопаются. Преступники уходят от большей меры наказания.
Михаил Стариков:
И потом - совершенно другие масштабы. Как у нас делается на уровне отделов и управлений, как делается у них на уровне государства. Поэтому другой подход и другие методы совершенно.
Алекс Неймиров:
Ну, может быть, в таком случае, как раз понимание этого и поможет изменить как-то ситуацию?
Вячеслав Гугин:
Поехать в Государственную Думу и там решить эту проблему по поводу финансирования и по поводу законов.
Алекс Неймиров:
Так что сегодня профессионалам российского сыска приходится бороться не только с организованной преступностью и наркомафией, но и бюрократическими препонами и материальными проблемами.
Именно поэтому, на мой взгляд, свежие сводки Уральского РУБОПа пестрят цифрами: за прошедшую неделю арестовано 18 участников криминальных формирований, осуждено 12, из незаконного оборота за неделю изъято 33 единицы огнестрельного оружия, и так далее.
Но такие громкие преступления последнего времени, как убийство окружного прокурора Юрия Бедерина или покушение на мэра Нижневартовска Тимашкова, до сих пор не раскрыты.
В эфире Череповец, Иван Жуков.
Опасная и непредсказуемая ситуация складывается в Череповце. С каждым месяцем увеличивается количество преступлений, совершенных в городе, и все больше сотрудников милиции уходят из органов внутренних дел.
По мнению начальника милиции общественного порядка Николая Волкова, эти два процесса связаны друг с другом.
Николай Волков:
Буквально вот за шесть месяцев текущего года у нас уже зарегистрировано 5 244 преступления. Если учесть, что в 1995 году было 6 017 преступлений, то сами видите, что, естественно, количество преступлений возрастает.
Ну, это, наверное, связано, во-первых, с социальной напряженностью в России, том числе, и в городе Череповце. Также это может быть связано и с оттоком сотрудников. Количество сотрудников у нас практически с каждым месяцем, конечно, снижается. Это связано и с заработной платой сотрудников. Если брать вот среднюю по городу, то она, конечно, более на низком ровне, чем у представителей предприятий города, торговли...
Иван Жуков:
Сегодня некомплект сотрудников милиции составляет 100 человек. За последние два месяца уволилось 20 человек. На столе у начальника отдела кадров лежит стопка заявлений об увольнении. Уходят не только те, кто отслужил год-два, уходят те, кто отработал по 20-30 лет и отправил за решетку не один десяток преступников.
Причины известны и банальны. Низкая зарплата, социальная незащищенность. Чтобы остановить вал преступлений и сохранить штат сотрудников, милиционерам необходимо увеличить зарплату.
Один из опытнейших сотрудников органов внутренних дел Николай Паликов считает это главным условием.
Николай Паликов:
Первое и основное это повышение заработной платы. Заработная плата должна соответствовать элементарным потребностям, нормальной жизни сотрудника милиции. То есть, применительно к городу Череповцу, где средняя заработная плата на сегодняшний день приближается к 4 000, заработная плата вновь принятого работника милиции должна быть не менее 5 000, выпускников учебных заведений - не менее 6 000.
В этой ситуации можно создать профессиональное звено кадров, можно говорить о честности, неподкупности работников милиции, которые, действительно не щадя своей жизни, могли бы отстаивать и защищать интересы жителей города.
Иван Жуков:
Чтобы как-то ослабить вал увольнений сотрудников милиции, городские и областные власти доплачивают милиционерам небольшие суммы. Однако это может привести к тому, что милиция будет закрывать глаза на некоторые темные делишки властей, а это - не менее серьезная проблема.
Все сотрудники милиции, с которыми я говорил, едины во мнении, что государство, федеральный центр, должны нормально финансировать стражей порядка, иначе этого порядка попросту не будет.
В эфире Ростов-на-Дону, Сергей Слепцов.
Если в федеральном центре независимым средствам массовой информации пока удается отстоять свои права, то в провинции дело обстоит куда как сложнее.
Еще далек от разрешения конфликт между "Независимой газетой Дона" и прокуратурой Ростовской области, а местные контролирующие органы уже всерьез взялись за независимую прессу вообще. Ответственный работник регионального управления по делам печати и телерадиовещания Валентин Турубаев потребовал, чтобы я представил в управление тексты моих сообщений и передач на Радио Свобода. Как он пояснил на мои недоуменные вопросы, "для контроля".
А на днях меня вновь вызвали в управление по делам печати и телерадиовещания. И на этот раз мне сообщили, что информационное агентство "Северный Кавказ", которое мы с двумя коллегами учредили пять лет назад, находится под угрозой лишения регистрации только потому, что не предоставляет в управление публикации своих журналистов. Все для того же "контроля".
На вопрос, в чем же заключается этот контроль, вразумительного ответа я так и не получил. Однако в случае ликвидации информационного агентства около двух десятков журналистов останутся без работы, а те из них, кто не является членом Союза журналистов России, вообще лишатся журналистского статуса.
Видимо, работающие в этом управлении бывшие цензоры печально памятного областного ЛИТО всерьез стосковались по этому самому "контролю". Но наиболее интересна такая деталь. Как рассказал мне чиновник управления, такая активность этого ведомства вызвана тем, что ведомство недавно проверяла прокуратура. Причем, судя по всему, упор был сделан именно на независимые средства массовой информации, которые активно комментировали "газетно-прокурорский" скандал.
Возможно, что это просто совпадение. Дело в том, что в Ростовской области уже началась подготовка к выборам глав муниципалитетов и губернатора области. Губернаторские выборы, скорее всего, будут особенно драматичными, особенно ввиду недавних масштабных кадровых перестановок в Ростовской областной администрации и аппарате полномочного представителя президента России в Южном федеральном округе.
На мой взгляд, этот скандал, "газетно-прокурорский", внес серьезные коррективы в расклад сил в разворачивающейся предвыборной борьбе. И, видимо, всерьез напуганные этим скандалом вокруг областной прокуратуры, чиновники решили провести своеобразную чистку среди независимых средств массовой информации.
Ксения Харламова, Магнитогорск.
Купола строящегося храма решили проверить на прочность два отрока - 13 и 12 лет. Возвращаясь с рыбалки через строительную площадку церковного комплекса, они нанесли пятиметровому куполу тридцать пробоин, пытаясь отодрать один из позолоченных листов. Милиция задержала хулиганов. Благотворительный Фонд развития, который и ведет строительство, надеялся взыскать с родителей хотя бы часть нанесенного ущерба, который специалисты оценили в 48 000 рублей. Но в возбуждении уголовного дела было отказано, и строительство храма, которое и без того идет с большими трудностями, в очередной раз застопорилось.
Средства на постройку храма перечисляют, в основном, городские предприятия. На такой "христолюбивый" шаг их усиленно толкает администрация города, для которой, в свою очередь, новый храм - основной элемент политического имиджа. Не случайно, стройка после восьмилетнего перерыва вновь закипела лишь за полтора года до выборов. Комитет по имуществу городской администрации добровольно взял на себя функции координатора.
Как говорит сотрудник комитета Людмила Шубина: "Мы проводили совещания с руководителями всех предприятий, собирали совещания здесь, в администрации города, лично приглашали организации, вели беседы.... Ну, оговаривали сумму.... Ну, сами понимаете - дело добровольно-принудительное".
Ксения Харламова:
Конкретные меры убеждения, среди которых и коммунальные платежи, и аренда, и местные налоги, позволили собрать с предприятий более 40 миллионов рублей. Хотя большая часть этой помощи была оказана строительно-монтажными работами, свою посильную лепту внесла и налоговая полиция города, которая возбудила против дарителей уголовные дела. Благодаря вмешательству все той же администрации, дела "спустили на тормозах", но и без того неширокий ручеек дарителей окончательно обмелел, и тогда внимание переключили на другой слой субъектов экономической деятельности - частных предпринимателей.
Людмила Шубина:
Ну, как... коль у нас добровольно-принудительное, вот они, значит, заставляют перечислить на строительство храма определенные деньги. Значит, допустим, за получение лицензии, там... ведь у нас же водкой сколько торгует? Потом, помещения сколько снимают...
Ксения Харламова:
Административные усилия по строительству храма начинают приносить, наконец, и политические дивиденды. В конце сентября, за два месяца до городских и областных выборов, ожидается визит в область Патриарха Алексия. Не стоит говорить, сколько положительных ассоциаций это вызовет у православного электората.
Своей дружбой с областными властями гордится и будущий настоятель храма отец Фрол, вспоминая недавний визит губернатора Петра Сумина.
Отец Фрол:
Когда он был здесь, он говорил о том, что "Вот, помните, Фрол Александрович, что у нас в Челябинской области было восемь храмов. Сейчас у меня - у меня - 98 храмов. Как вам удалось добиться построить такой величественный храм? Это уникальный храм. Это первый храм после "Христа-Спасителя".
И, наверное, еще момент такой... Я говорю: "Петр Иванович, надо же немножко помочь с вашей стороны, ну как там? Нам налог немножко снизить, или что-то..." И он выделил пять миллионов из областного бюджета.
Ксения Харламова:
Стены храма уже возведены. Семь позолоченных куполов уже лежат на строительной площадке. Отец Фрол готов начать службу хоть сейчас, чтобы церковь начала, наконец, зарабатывать деньги.
Отец Фрол:
Доход будет. Вот возьмите: к нам ехать надо сколько... У нас покойников совсем нет, а это основной доход. Вот у нас сейчас доход весь берут это Никольская церковь, где по 32-35 покойников. Берут не так, как у нас в церкви. Только вот за действия южного придела пойдут покойники. Какой-то пойдет доход.
Ксения Харламова:
Удивительно, что ни власти, ни церковь не обращают внимания на тех, для кого, собственно, и возводится храм с проектной вместимостью в полторы тысячи человек. Рекламный щит с указанием реквизитов Фонда развития три месяца назад был убран с улиц города, и частные вклады составляют сегодня менее одного процента от общей суммы.
Говорит Василий. Ему 45 лет, и он работает на металлургическом комбинате, но внести свой личный вклад не спешит.
Василий:
Сейчас трудно мне сказать. Лично мой - пока нет. Вот в данный момент - нет, со временем - может быть.
Ксения Харламова:
Молодое поколение горожан относится к строительству храма более отстраненно.
Говорит Ирина, ей 25 лет.
Ирина:
Ну, не знаю... Может быть, и нужно, но, так, по идее, в принципе, неплохо выглядит... Он... видно так издалека.
Ксения Харламова:
Но вот в вопросе личного вклада полная солидарность со старшими.
Ирина:
Даже не знаю. Возможно, да. Если б знала, что реально он пойдет, именно, действительно, на храм, а не где-нибудь осядет. Деньги...
Ксения Харламова:
Новый храм пока не стал символом единения города. Может быть, потому что общей цели не было изначально. Для церкви - это возможность зарабатывать деньги, для властей - политический капитал. А для обычных горожан будущий храм - просто стройка, с которой можно утянуть - что плохо лежит.
Спустя неделю после происшествия с одним куполом строители по неосторожности разбили и второй. Его ремонт оценивается в 36 000 рублей.
В эфире Сыктывкар, Николай Зюзев.
Сто семей, работающих в заполярном совхозе "Тепличный" под Воркутой, остались без средств к существованию. После того, как энергетики, долг которым совхоза составляет почти 50 миллионов рублей, отключили в хозяйстве электричество, оно фактически перестало существовать. В Заполярье по ночам уже морозно, и без тепла весь урожай овощей в теплицах погиб.
Говорит директор совхоза "Тепличный" Татьяна Фадеева.
Татьяна Фадеева:
Люди делают по инерции всю ту работу, которую делать необходимо. Я вынуждена на этой неделе закончить те работы, которые возможны... еще что-то можно работать в теплицах. И на следующей неделе с понедельника я вынуждена всех людей отпускать в отпуска без содержания.
Николай Зюзев:
В течение пятидесяти лет совхоз "Тепличный" кормил Воркуту свежими овощами. Везти сюда зелень с юга далеко и хлопотно. Как бы дорого ни обходились городу собственные овощи, в конечном счете, так было разумнее и выгоднее. Убытки покрывались объединением "Воркута-уголь".
В 1996 году, когда шахтерская отрасль уже находилась в глубоком кризисе, совхоз передали на баланс Министерства сельского хозяйства Республики Коми, но там поддержать жизненно необходимое для заполярных шахтеров хозяйство фактически отказались.
Говорит директор совхоза "Тепличный" Татьяна Фадеева.
Татьяна Фадеева:
Каждый год мы защищали бизнес-планы и сдавали годовые отчеты (годовые, квартальные и месячные) с убытками. И министерство об этом знало сельского хозяйства. Ситуацию знали все абсолютно.
И сегодня нам правильно отключили свет, потому что мы не платим. У нас нет средств - платить им.
Николай Зюзев:
В Министерстве сельского хозяйства Республики Коми ситуацию комментировать отказываются. От Татьяны Фадеевой удалось узнать, что ей велено объявить предприятие банкротом. Угольным предприятиям и мэрии Воркуты сегодня этот совхоз - не по карману. А люди, между прочим, остаются не только без работы, но и без тепла, ведь у совхоза общая с поселком система отопления. И все напасти - накануне жестокой заполярной зимы.
Впрочем, зимовать трудно будет всей Воркуте. Весь прошлый год горожане замерзали - не хватало топлива на центральной водогрейной котельной. Компания "Лукойл", подобно энергетикам принципиальная в вопросах финансовой дисциплины, отпускает мазут только за живые деньги, а их в небогатой городской казне не было. Нет их и сейчас: когда формировался бюджет городов республики, эти затраты сочли излишними.
В эфире Архангельск, Владимир Ануфриев.
Браконьерский лов рыбы в водоемах Архангельской области приобрел массовый и невиданный прежде характер.
По оценке заместителя начальника "Севрыбвода" Анатолия Шумилина, основных причин тому две. Первая, это безработица и безденежье в прибрежных деревнях и рабочих поселках. Для многих семей ловля ценных пород рыб стала едва ли не единственным средством к существованию. Вторая причина - это ослабление государственного контроля. На всю территорию Архангельской области, по площади превышающей размеры самой крупной европейской страны Франции, приходится всего 114 рыбинспекторов. Из-за нехватки денег на бензин их катера чаще стоят на приколе у берега, чем патрулируют акваторию. А об облетах рек и озер на вертолетах и вообще забыли.
В результате рыбаки-браконьеры, особо не таясь, ставят многокилометровые сети, а многочисленные легальные рыбацкие артели скрывают истинные объемы вылова, многократно превышают выделенные им квоты.
Николай, житель деревни Степановской, расположенной в пятидесяти километрах вверх по течению Северной Двины от Архангельска, ловит рыбу сетями в реке круглый год. Пенсия у него - минимальная, и, по сути, кормится от рыбалки вместе с верным огромным псом-водолазом Санькой. Если подвернется покупатель, то леща продает по 20 рублей за килограмм, стерлядь за 40. Это вдвое дешевле, чем в магазине.
Еще прошлым летом Николай выезжал проверять и ставить сети на лодке под двадцатисильным мотором "Вихрь". В этом году - уже только на веслах. Взлет цен на бензин сделал мотор бесполезным. А зимой Саньке придется отрабатывать свой хлеб, а вернее рыбу, и впрягаться в сани, чтобы объезжать с хозяином установленные подо льдом снасти.
Более трехсот килограммов конфискованной семги, незаконно добытой на побережье Белого и Баренцева морей, доставило в Архангельск пограничное судно "Югра". Как сообщили в Архангельской территориальной инспекции охраны морских и биологических ресурсов Федеральной пограничной службы России, судно провело трехнедельный рейд по пресечению браконьерского лова ценных пород рыб. Моряки-пограничники прошли вдоль береговой линии от Архангельска до Нарьян-Мара и обратно. В результате конфисковано три с половиной километра сетей, на браконьеров наложены штрафы в общей сумме 80 000 рублей.
По оценке специалистов, интенсивность браконьерства в зоне ответственности архангельских морских пограничников растет. Помимо местных, здесь орудуют промысловики из Мурманска и Карелии. Многочисленные перекупщики стимулируют лов семги. На побережье за нее платят по 80-100 рублей за килограмм. В городах красная рыба, как ее называют поморы, стоит уже в 3-5 раз дороже. Игра, как говорится, стоит свеч, даже несмотря на риск лишиться сетей и угрозу совсем немаленького штрафа (минимум в 1 200 рублей).
В эфире Пенза, Иван Михайлов.
Рыбак Виталий Родионов выловил из реки Суры прямо в центре города на обыкновенный спиннинг тринадцатикилограмового сазана.
Виталий Рыбаков:
Я сам удивился. Я слышал, что рыба есть у нас хорошая, но сам никогда не ловил. Вот, это в первый раз, попался.
Иван Михайлов:
Любимцу семьи, прозванному Борькой, отдали в безраздельное пользование ванну.
Виталий Рыбаков:
Я ее уступаю. Отдаю прямо всю ванну, пусть живет. Чем дольше, тем лучше. Не жалко.
Иван Михайлов:
Однако буквально на следующий день по городу поползли слухи, что такая огромная рыба появилась неспроста. Возможно, это - некий мутант, результат радиоактивного и химического загрязнения пензенской водной артерии. И, точно в подтверждение этому, еще через день в Суре начала всплывать дохлая и полудохлая рыба.
Житель:
Вот и везде, по всему берегу такая идет. Рыба вся такая, дохлая. Есть вот окунь, есть везде по берегу у нас... И крупный есть, и щурята есть...
Иван Михайлов:
Прибрежная детвора с азартом стала вылавливать беспомощных речных обитателей и относить улов домой, не забывая по пути поделиться с дворовыми кошками.
Мальчик:
Ну, как? Она подплывает к берегу, на поверхности.... Берешь ее руками, и все.
Иван Михайлов:
А через некоторое время с отведавшими рыбки животными стало твориться неладное.
Местный житель Сергей Фадеев рассказывает о своем котенке Ваське.
Сергей Фадеев:
Тоже немножко рыбки поел, вот. В связи с этим, вот... наверное, выброс какой-то был. Ну, вот, и заслезились глаза, он не может даже смотреть.
Иван Михайлов:
В народе заговорили об отравлении воды в реке.
Местные ученые, оказывается, знали ответ на вопрос "Что случилось?".
Юрий Щенников:
Появились сине-зеленые водоросли, развитие которых способствует тому, что в воде реки Суры и Сурского водохранилища резко понизилось количество кислорода.
Иван Михайлов:
Комментирует произошедшее Юрий Щенников, зампредседателя Госкомэкологии Пензенской области.
Юрий Щенников:
Последние анализы, которые отбирались вчера, показали, что при норме 6 миллиграммов на литр, в воде в настоящее время присутствует 0.95 миллиграммов на литр, кислорода.
По нашему мнению, такое наличие кислорода и вызвало гибель рыбы.
Иван Михайлов:
А вот комментарий Петра Заплатина, доцента кафедры ботаники Пензенского государственного педагогического университета.
Петр Заплатин:
Они поглощают имеющийся в воде кислород, ну, и выделяются при этом гниении органические вещества различные. Ядовитые вещества.
Иван Михайлов:
По словам Валерия Парамонова, директора Сурского гидроузла...
Валерий Парамонов:
Здесь, на Сурском водохранилище ветер одного и того же направления, юго-западного направления. Это привело к тому, что все очаги сине-зеленых водорослей, которые существуют в водохранилище, обычно они у нас находятся на мелководье. Это в районе Усть-Узы. Все вот эти вот очаги пригнало сюда, к плотине Сурского гидроузла.
Иван Михайлов:
Заведующий лабораторией НИИ сельского хозяйства Николай Богданов, добавляет, что, если бы...
Николай Богданов:
... не были предприняты те действия, которые здесь проведены, то есть, сброс этого количества... этого огромного количества биомассы сине-зеленых водорослей, то они могли бы привести к большому бедствию. То есть, забить фильтровальные установки, и на город в течение нескольких дней не подавалась бы вода.
Иван Михайлов:
Подобная ситуация складывается практически каждый год. Известные средства борьбы? Дмитрий Янов, ведущий ихтиолог рыбоохраны Пензенской области, говорит об этом.
Дмитрий Янов:
Сейчас, на данный момент, видов рыб, поедающих эту зелень, сине-зеленые водоросли, нет. Поэтому, конечно, рекомендовалось бы зарыбить растительноядными видами рыб. Толстолобик, белый амур. Это нужно совместными усилиями как-то найти деньги и зарыблять, чтобы избежать в дальнейшем этой беды.
Иван Михайлов:
Местному населению же остается уповать на то, что юго-западный ветер вовремя изменит свое направление, или на похолодание.
В эфире Самара, Сергей Хазов.
14 сентября был заминирован дом, в котором я живу. Сразу оговорюсь, что, к счастью, сообщение неизвестного телефонного террориста о том, что наш девятиэтажный шестиподъездный дом должен взлететь на воздух, оказалось ложным. Милиционеры подъехали по тревожному сигналу о якобы заложенной бомбе к нашему дому, по словам очевидцев, в 21.45. Поставив патрульную машину с громкоговорителем посреди нашего двора, милиционеры по громкой связи стали призывать всех нас, цитирую, "покинуть здание в целях собственной безопасности". Однако, как мне удалось узнать позже из бесед с соседями, многие из них просто не обратили внимания на доносящийся с улицы шум, посчитав, что это просто очередная облава милиции на наркоманов.
Гораздо разборчивее, чем милиция, возникшую ситуацию разъяснила моя соседка-пенсионерка. Взяв на себя роль добровольной дружинницы, она бегала по всему подъезду с одного этажа на другой и, барабаня кулаком в дверь, кричала: "Все на улицу! Угроза взрыва!" В результате этой агитации нам, наконец, удалось понять, что же случилось.
В 22 часа мы начали спешно покидать свой родной подъезд. Совсем маленьких, грудных детей испуганные родители выносили на руках. Те, что постарше, спасались на своих двоих или усевшись на плечи к отцам. В суматохе обе семьи из нашего подъезда, в которых были грудные малыши, не успели взять с собой даже детские коляски и молочные смеси. Это оказалось попросту невозможным, потому что лифт, в который можно было бы погрузить детские коляски, был заблокирован уже в первые минуты стихийной эвакуации.
Оказавшись на улице, жители всех шести подъездов (без малого тысяча человек) столпились посреди нашего темного, третий год не освещаемого двора. С двадцатиметрового расстояния мы смотрели на свой якобы заминированный дом. Рядом нами стояли милицейские машины.
Простояв всего лишь десять минут на свежем сентябрьском воздухе, многие мои соседи начали вспоминать о теплых носках и свитерах, которые они забыли одеть, в спешке покидая свои квартиры. Теперь, когда уже было выставлено оцепление, милиция запретила людям возвращаться домой за так необходимой им теплой одеждой.
Особенно тяжело пришлось старикам. Трех лавочек, что имелись в нашем дворе, не хватило на всех пожилых жильцов. Приглядевшись в потемках, я увидел, как моя соседка из 279-1 квартиры, инвалид первой группы Мария Писарева, не в силах больше стоять, опираясь на свои костыли, села прямо на землю. Врачи единственной бригады "скорой помощи" бегали от одной кучки людей к другой, раздавая старикам мензурки с сердечными каплями. Многим, особенно детям и пожилым людям, захотелось пить, и утолить жажду они смогли только с помощью сердобольных жителей соседних домов, вынесших во двор канистры и бидоны с водой.
Тем временем милиция, продолжавшая заниматься поисками мины, сообщила нам, что скоро прибудут автобусы, в которых мы будем чувствовать себя как дома. Но все оказалось далеко не так.
Рассказывает Нина Мальцева.
Нина Мальцева:
Толком ничего не было организовано. Все работали в спешке. Милиция начала поквартирный обход, когда в них уже никого не было. Согреться негде было. Автобусы, где старики могли бы посидеть в тепле, приехали через час после начала тревоги. До этого мы все стояли на улице.
Сергей Хазов:
Ровно в полночь милиция закончила проверку нашего дома. А еще через десять минут все мы вернулись в свои квартиры.
На следующий день после несостоявшегося взрыва старшая по нашему дому Анна Богатова попросила всех жильцов впредь, в случае возникновения чрезвычайных ситуаций, рассчитывать не на помощь представителей власти, а на свои собственные силы. Тем более что, по ее словам, опыт в этом у нас уже имеется.
