Кавказ за неделю. О главных событиях региона расскажет Никита Татарский. Информация подготовлена им по сообщениям корреспондентов Радио Свобода, агентств "Интерфакс" и "ИТАР ТАСС".
Никита Татарский: В Москве вновь прозвучало заявление о невозможности проведения переговоров с лидером чеченских сепаратистов Асланом Масхадовым. На этот раз его озвучил на встрече с журналистами помощник президента Российской Федерации Асланбек Аслаханов.
С двухдневным визитом в Москве находился недавно избранный президент Грузии Михаил Саакашвили. Это был первый визит Саакашвили в ранге руководителя Грузии. Члены российско-грузинской делегации в ходе переговоров заключили соглашение о сотрудничестве в области охраны границы, подготовки военных кадров.
12 февраля у берегов Абхазии грузинскими пограничными судами задержан украинский сейнер "Трепанг". По заявлениям абхазской стороны, действия грузинских пограничников могли привести к вооруженному столкновению с абхазскими военными катерами, так как операция проводилась в территориальных водах непризнанной республики.
13 февраля в Катаре убит бывший президент Чечни Зелимхан Яндарбиев. Автомобиль Яндарбиева был взорван в столице Катара. Также погибли два охранника и ранен его сын. По просьбе России имя Яндарбиева был внесено ООН в список лиц и организаций, подозреваемых в связях с "Аль-Каидой".
14 февраля исполняющий обязанности главы правительства Чечни Эли Исаев заявил, что никаких сроков расселения палаточных лагерей для чеченских беженцев в Ингушетии нет. Ранее властями Чечни были озвучены планы закрыть палаточные лагеря в Ингушетии к первому марта этого года.
В Северной Осетии из-за схода снежных лавин было прекращено движение по Транскавказской магистрали. Несколько десятков автомобилей оказались заблокированы снегом.
Министр финансов Грузии Зураб Нагаидели и руководитель миссии ОБСЕ Рой Вив подписали соглашение. ОБСЕ выделит Грузии один миллион евро для парламентских выборов, назначенных на 28 марта. Как сообщают информационные агентства, данная сумма будет использована для технического обеспечения избирательного процесса и зарплат членам Центральной избирательной комиссии.
Как сообщает агентство "РИА Новости", международные организации за последние 10 лет выделили беженцам и вынужденным переселенцам в Азербайджане гуманитарную помощь на сумму 600 миллионов долларов США. Только в 2003 году объем такой помощи составил 36 миллионов долларов, сообщил президент Азербайджана Ильхам Алиев на открытии двухдневной международной конференции "10-летние гуманитарное вхождение в Азербайджан. Образование, накопленный опыт, будущие направления".
Население Азербайджана на первое февраля 2004 года, согласно данным Госкомстата, составило 8 миллионов 271 тысячу человек. Об этом агентства "Интерфакс Азербайджан" сообщили во вторник в статистическом комитете республики.
Председатель Государственной Думы Российской Федерации Борис Грызлов выразил несогласие с президентом Чеченской республики Ахмадом Кадыровым, предложившим передать функции борьбы с терроризмом в Чечне с федерального уровня на республиканский. "Это преждевременное предложение", - заявил Борис Грызлов.
На минувшей неделе в Чечне произошли подрывы бронетехники, российская авиация обстреливала опорные пункты моджахедов, происходили задержания жителей республики. Президент Чечни Ахмад Кадыров вновь выступил с предложением увеличить срок полномочий президента Российской Федерации до семи лет.
Олег Кусов: В политических кругах Дагестана обсуждают одну из последних инициатив местного руководства - введение поста президента республики. С 1994 года во главе республики находится Государственный совет, в который входят представители всех крупных дагестанских этносов. Руководит Госсоветом даргинец Магомедали Магомедов. Должность председателя, безусловно, дает Магомедову ощутимые преимущества перед остальными членами Госсовета. Фактически он имеет большие полномочия, которые маскирует формальными ширмами - так называемым коллективным президентом, как еще называют Государственный совет. В прошлом году Кремль предложил дагестанским руководителям поставить точку в этой проблеме. Политика укрупнения властной вертикали не предусматривает наличия в регионах коллективных президентов. Дагестанское руководство согласилось с доводами Кремля. О том, как формировалась современная система власти в Дагестане, рассказывает Магомед Мусаев.
Магомед Мусаев: В процессе выработки конституции 1994 года разыгрались серьезные баталии между сторонниками парламентской республики, президентского правления и Госсовета. Очень активную позицию в то время занимали так называемые национальные движения. В конце концов был принят во многом компромиссный вариант, предусматривавший выборность в некий коллегиальный орган высшей исполнительной власти, то есть Государственный совет, 14 членов, которые бы таким образом представляли 14 конституций обозначенных нардов Дагестана. Причем, как члены Госсовета, так и председатель Госсовета не могли быть выбраны более двух раз. Специально оговаривалось, что на должность председателя Госсовета следует избирать с учетом национального состава республики.
Результаты дважды проведенного референдума вроде бы на первый взгляд подтвердили нежелание дагестанцев видеть у себя президента. Однако некоторые оппозиционно настроенные деятели и тогда, и сегодня ставят под сомнение корректность постановки подобного вопроса. По их мнению, именно так считает мэр города Хасавюрта Саид-Паша Омаханов и представитель фонда "Гласности" в Дагестане Али Алиев, руководство республики Дагестан сознательно поставило вопрос о президентском правлении и Госсовете с неприемлемой подоплекой и в казуистической форме. Впрочем, наихудшие подозрения и опасения дагестанской фронды нашли подтверждение сразу после конституционных поправок, сводившихся к тому, чтобы аннулировать, во-первых, положение о необходимости учета национального состава Дагестана при избрании очередного председателя Госсовета. А, во-вторых, лимит как для членов Госсовета, так и для его председателя. С тех пор началась затяжная борьба теперь уже за ликвидацию самой идеи Госсовета, как некоей дагестанской химеры, вообще противоречащей конституции России.
В прошлом году постановлением народного собрания и конституционного собрания республики Дагестан решено отменить Госсовет по истечении срока его деятельности и привести тем самым дагестанскую конституцию в соответствие с российским законодательством. Как считает директор регионального Центра этнополитических наук профессор Абдул-Гамид Алиев, в идеале для Дагестана наиболее оптимальным вариантом является парламентская республика, которая бы учитывала интересы всех нардов Дагестана. Но на данный момент президентское правление выглядит все же более демократичной идей, чем Госсовет, хотя и он сыграл в свое время, по мнению Абдул-Гамида Алиева, позитивную роль.
Абудл-Гамид Алиев: Совет, который у нас сейчас есть, вот этот вариант был наиболее приемлемым для тех условий. Потому что были очень серьезные предъявлены претензии со стороны национальных движений, они участвовали при разработке конституции. Они требовали, чтобы парламентскую республику сделать с двухпалатной системой. И все-таки Государственный совет, куда могли бы быть избраны представители 14 конституций обозначенных народов, вот эта идея тогда победила. И в 94 году конституцией было принято именно как Государственный совет.
История складывалась таким образом: два раза по требованиям национальных движений, отдельных лиц, представителей интеллигенции был проведен опрос общественного мнения, каково мнение дагестанцев по части президентской власти или же Государственного совета. Оба раза референдумы, которые были проведены в Дагестане, подтвердили, что целесообразно сохранение Государственного совета республики Дагестан. Какие проблемы возникли? Несоответствие Конституции Российской Федерации с Конституцией республики Дагестан. Практически во всех республиках руководителем является президент, избираемый всенародным голосованием. Государственный совет избирается конституционным собранием. А президента надо избирать всенародным голосованием в Дагестане. Опять-таки такие требования возникли, и эти требования рассматривались в центре и пришли к выводу, что надо привести в соответствие конституцию республики Дагестан с конституцией Российской Федерации.
Я думаю, что это будет новым этапом в демократическом развитии республики. Президент, который всенародным голосованием будет избран, у него и полномочий и возможностей гораздо больше будет управлять республикой, нежели коллективного органа, который избирается на конституционном собрании. Здесь есть определенные проблемы, которые могут возникнуть при президентской власти. Если многочисленные так называемые народы Дагестана, есть совсем малочисленные народы Дагестана. Если посмотреть на судьбу и решения малочисленных народов Дагестана, они, например, имеют гораздо меньше шансов на избрание президентом того или иного человека, хотя он, может, и заслуживает. Здесь будет влиять количество населения той или иной национальности, представитель которой будет выдвинут.
Олег Кусов: Однако система коллективной власти имеет в Дагестане и немало сторонников. Президентская структура в нестабильных государственных образованиях несет в себе большую опасность. Так считает старший научный сотрудник отдела социологии Института истории, археологии и этнографии дагестанского научного Центра Российской Академии наук Вячеслав Зайцев.
Вячеслав Зайцев: Во-первых, такова в какой-то мере дагестанская традиция. Второе: на мой взгляд, сложившийся сейчас ситуация, президентская форма правления, которая сосредотачивает очень большую власть в руках более или менее одного человека в условиях политической нестабильности в целом, если иметь в виду в какой-то мере Россию, Дагестан тоже, такая власть, на мой взгляд, становится небезопасной для будущего. В этой связи я больше склоняюсь как раз к Госсовету.
Олег Кусов: Принцип коллегиального руководства в Дагестане был извращен прежде всего самими руководителями, считает профессор Магомед Рамазанов.
Магомед Рамазанов: У нас в Дагестане, когда принимали конституцию, где говорилось о том, что более четырех лет одна национальность не может руководить Дагестаном, и Госсовет будет поочередно, фактически четыре года человек другой национальности будет главой. Я считал, что это мы самая демократичная и самая цивилизованная республика, где проживает такое огромное количество людей, и что глава республики - это как бы номинальное лицо получается. Самое главное - народ, а глава республики избирается из каждого народа. Например, если аварец, допустим, четыре года руководит республикой, только он через 13 раз выборов может следующий раз выбраться. Таким образом, аварец избрался, должен даргинец, должен кумык, лакец, ахурец, лезгин. Потом, к сожалению, это поменяли, не один срок, а два срока и так далее. Это по всей вероятности, чисто людская психология. Человек, который вкусил сладость власти, наверное, он не хочет прощаться. Это нужен гражданский колоссальный шаг для того, чтобы сказать: все, четыре года, я пошел дальше.
Олег Кусов: У идеи коллективного президента оказалось немало недостатков. Но и вертикаль власти в ее сегодняшнем понимании далека от совершенства. Так считает заведующий отделом истории, археологии и этнографии Дагестанского научного Центра Российской Академии наук Заид Абдулагатов.
Заид Абдулагатов: У нас полиэтническая республика. Казалось бы, что надо бы все это дело было представлено, представительный орган должен быть, и Госсовет должен как раз быть таким органом, и у нас это должно было служить стабильности в республике. Я не скажу, что оно было плохой формой, там была хорошая идея заложена в Госсовете. Но у нас сама идея Госсовета при условиях нашего политического сознания не смогла, на мой взгляд, проявить в достаточной степени. Это значит, по сути дела, те люди, которые там сидели, 14 представителей так называемых титульных народов, они по сути дела ничего не решали, они были всего-навсего заседателями. Какое противоречие здесь было заложено? Во-первых, в конституции у нас записано - интересы человека, приоритеты человека. Есть у нас еще концепция кадровой политики в республике Дагестан. Там тоже сказано - приоритеты человека, никто никого по национальному признаку не должны выбирать.
С другой стороны, у нас же этническое сознание сохраняется, национальное движение сколько шуму наделало в те годы. И сейчас они не совсем исчезли с политической арены. В данном случае мы пошли по пути, скажем так, цивилизованному, когда сказали, что мы хотим, чтобы у нас был президент, который бы избирался всенародно. Но мне почему-то кажется, что такой выбор тоже наших проблем не решит. Потому что сознание нашего дагестанца, президента, скажем, оно не соответствует. Я не вижу дагестанца носителя того сознания демократического, кто бы мог действительно цивилизованно, демократично решать эти проблемы. Посмотрели, как раз когда разрабатывали концепцию кадровой политики, министр одной национальности, там половина работников этой же национальности. Президент станет одной национальности, он все время будет заниматься тем, что национальности какие-то исключительные права. Пока мы не избавимся от этнического сознания, этническое самосознание быстро не проходит, оно имеет свои исторические корни. Пока у нас не появится национальное сознание, а нация как государственное образование, Госсовет, там особой разницы, на мой взгляд, не будет.
Олег Кусов: История народов Кавказа постперестроечного периода насыщена громкими событиями, кардинальными переменами. Этот период с конца 1980-х годов по настоящее время вместил в себя гораздо больше событий, чем 70 лет советской власти. В нашей рубрике "Кавказ в конце 20 века" мы планируем рассказать о наиболее заметных событиях в регионе. Нам помогут те, кто непосредственно стоял у истоков этих событий. Большинство российских и кавказских политиков могут предоставить свои свидетельства. В нынешнем году обращают на себя внимание две даты, связанные с вооруженными силами России. Первая дата - 15 годовщина вывода советских войск из Афганистана. Вторая дата более печальная - десятая годовщина начала военной кампании в Чечне. Две войны - афганскую и чеченскую - сравнивает бывший президент Ингушетии. Председатель комитета по делам воинов-интернационалистов при совете глав правительств государств-участников СНГ Руслан Аушев.
Руслан Аушев: Афганистан и Чечня - две разные вещи. Руководство Афганистана нас умоляло, чтобы мы им оказали военную помощь. Это было суверенное государство, с 23 года был подписан договор с Советским Союзом. И поэтому многие колебались в руководстве - вводить войска, не вводить. Может быть отделаемся советническим корпусом, может отделаемся подразделением. Потом была совершена стратегическая ошибка - после ввода войск мы начали боевые действия. Это была внутренняя задача, это была внутренняя проблема Афганистана и не надо было нам соваться туда в эти проблемы, надо было дать им возможность жить по тому, как они хотят. Поэтому надо всегда стараться свои интересы отстаивать, отстаивая интересы этого народа.
Олег Кусов: Сегодня генерал Громов сказал в интервью, что тогда советские военные относились к местному населению гораздо лучше, чем сегодня российские к чеченскому. Так на самом деле?
Руслан Аушев: Я вам скажу, что нам преподавали, рассказывали, у нас были учебники, как вести, и не дай бог, что пострадает мирное население. Во-вторых, у нас было запрещено заходить в населенные пункты, в населенные пункты входила только афганская армия. В населенные пункты входило КГБ Афганистана, они проводили внутри. Наша задача была блокировать. И у нас не было задачи, допустим, какой-то контртеррористической операции, у нас не было задачи победить кого-то. Мы хотели навязать райком партии. Мы входили, блокировали по высотам, по горам, а внутри действовала милиция, афганская армия и партийное руководство. Мы обеспечивали, всех, кто в горах сопротивлялся, мы уничтожали или они уходили, потом сажали власть и уходили опять на свои базы.
Но я знаю много случаев, когда негативное отношение к афганскому населению. Да, были случаи, и мины залетали, и бомбы залетали. И я помню, что два солдата зашли в дом, начали мародерничать, потом, чтобы замести следы, расстреляли старика. Дошло до Брежнева, дана команда - высшая мера. Расстреляли этих двух солдат. У нас было два приоритета - отношение к населению и потеря своих солдат. Поэтому мы должны были выполнять задачу и эти два приоритета соблюдать. Ни в коем случае не наносить ущерб мирному населению и населенным пунктам, и второе - вести боевые действия с минимальными потерями.
Казалось бы, 82 году совершали преступления в отношении мирного населения, приезжала военная прокуратура, мы обеспечивали следственные действия в районах, занятых противником. Воевали противники, и в этом месте проводили следственные действия, если какой-то солдат. В 86-87 прокуратура, и мы там проводили боевые действия, чтобы дать возможность прокуратуре поработать и провести следственные действия. Это было очень серьезно.
А то, что сегодня творится в Чечне - это небо и земля. Нас бы за это давно всех командиров пересажали. Посмотрите, что сделали из Буданова? В Афганистане Буданова давно расстреляли бы. Власть бы сама привела к высшей мере наказания. Посмотрите, какое мародерство: через Ингушетию колонны идут с мебелью, с машинами. Я был президентом республики, сколько раз докладывал - остановите этот грабеж. Начали уже кирпичи вывозить, доски, кирпичи, мебель и так далее. После этого мы говорим - давайте жить вместе с нами. Сравнивать наши отношения, тем более интернациональный долг мы буквально поняли - оказать помощь афганскому народу.
Мы же не видели ничего, нам казалось, что мы в Союзе хорошо живем, и они так же будут жить. Их феодалы задушили, нам казалось, мы их сейчас освободим, и они будут жить так, как мы живем. Но, к сожалению, нельзя было этого делать. Мы не поняли: нельзя народу навязывать свой образ жизни. Вот это была ошибка. Мы религию, мулл от себя отвернули. Мы сказали, что религия отделена от государства. Как это можно сказать для Афганистана? И мулла начал возглавлять боевые отряды. А когда мулла возглавил, за ним пошли все.
Олег Кусов: В 94 году, когда уже война началась на территории России, Аушев работал в должности президента Ингушетии. Он лучше многих российских политиков и военных знал природу этнических войн и мог уже тогда прогнозировать исход чеченского конфликта. В лице президента Ингушетии был не только опытный генерал, но и представитель вайнахского народа, хорошо знавший чеченцев. К сожалению, официальная Москва ни при Ельцине, ни при Путине не воспользовалась его опытом. Более того, российские генералы уже во время второй военной кампании демонстративно выражали свое несогласие с президентом Ингушетии, обвиняли его чуть ли не в пособничестве Аслану Масхадову. Президент Аушев громко говорил о фактах мародерства, нарушениях прав человека, внесудебных расправ со стороны военных в зоне проведения контртеррористической операции. Он утверждал, что такие генералы как Шаманов, ведут войну не с террористами, а с мирным населением. В итоге генерала Аушева в июне 2000 года уволили в запас, генерала Шаманова чуть позже избрали губернатором Ульяновской области. А чеченская война уже длится дольше, чем афганская.
Никита Татарский: В Москве вновь прозвучало заявление о невозможности проведения переговоров с лидером чеченских сепаратистов Асланом Масхадовым. На этот раз его озвучил на встрече с журналистами помощник президента Российской Федерации Асланбек Аслаханов.
С двухдневным визитом в Москве находился недавно избранный президент Грузии Михаил Саакашвили. Это был первый визит Саакашвили в ранге руководителя Грузии. Члены российско-грузинской делегации в ходе переговоров заключили соглашение о сотрудничестве в области охраны границы, подготовки военных кадров.
12 февраля у берегов Абхазии грузинскими пограничными судами задержан украинский сейнер "Трепанг". По заявлениям абхазской стороны, действия грузинских пограничников могли привести к вооруженному столкновению с абхазскими военными катерами, так как операция проводилась в территориальных водах непризнанной республики.
13 февраля в Катаре убит бывший президент Чечни Зелимхан Яндарбиев. Автомобиль Яндарбиева был взорван в столице Катара. Также погибли два охранника и ранен его сын. По просьбе России имя Яндарбиева был внесено ООН в список лиц и организаций, подозреваемых в связях с "Аль-Каидой".
14 февраля исполняющий обязанности главы правительства Чечни Эли Исаев заявил, что никаких сроков расселения палаточных лагерей для чеченских беженцев в Ингушетии нет. Ранее властями Чечни были озвучены планы закрыть палаточные лагеря в Ингушетии к первому марта этого года.
В Северной Осетии из-за схода снежных лавин было прекращено движение по Транскавказской магистрали. Несколько десятков автомобилей оказались заблокированы снегом.
Министр финансов Грузии Зураб Нагаидели и руководитель миссии ОБСЕ Рой Вив подписали соглашение. ОБСЕ выделит Грузии один миллион евро для парламентских выборов, назначенных на 28 марта. Как сообщают информационные агентства, данная сумма будет использована для технического обеспечения избирательного процесса и зарплат членам Центральной избирательной комиссии.
Как сообщает агентство "РИА Новости", международные организации за последние 10 лет выделили беженцам и вынужденным переселенцам в Азербайджане гуманитарную помощь на сумму 600 миллионов долларов США. Только в 2003 году объем такой помощи составил 36 миллионов долларов, сообщил президент Азербайджана Ильхам Алиев на открытии двухдневной международной конференции "10-летние гуманитарное вхождение в Азербайджан. Образование, накопленный опыт, будущие направления".
Население Азербайджана на первое февраля 2004 года, согласно данным Госкомстата, составило 8 миллионов 271 тысячу человек. Об этом агентства "Интерфакс Азербайджан" сообщили во вторник в статистическом комитете республики.
Председатель Государственной Думы Российской Федерации Борис Грызлов выразил несогласие с президентом Чеченской республики Ахмадом Кадыровым, предложившим передать функции борьбы с терроризмом в Чечне с федерального уровня на республиканский. "Это преждевременное предложение", - заявил Борис Грызлов.
На минувшей неделе в Чечне произошли подрывы бронетехники, российская авиация обстреливала опорные пункты моджахедов, происходили задержания жителей республики. Президент Чечни Ахмад Кадыров вновь выступил с предложением увеличить срок полномочий президента Российской Федерации до семи лет.
Олег Кусов: В политических кругах Дагестана обсуждают одну из последних инициатив местного руководства - введение поста президента республики. С 1994 года во главе республики находится Государственный совет, в который входят представители всех крупных дагестанских этносов. Руководит Госсоветом даргинец Магомедали Магомедов. Должность председателя, безусловно, дает Магомедову ощутимые преимущества перед остальными членами Госсовета. Фактически он имеет большие полномочия, которые маскирует формальными ширмами - так называемым коллективным президентом, как еще называют Государственный совет. В прошлом году Кремль предложил дагестанским руководителям поставить точку в этой проблеме. Политика укрупнения властной вертикали не предусматривает наличия в регионах коллективных президентов. Дагестанское руководство согласилось с доводами Кремля. О том, как формировалась современная система власти в Дагестане, рассказывает Магомед Мусаев.
Магомед Мусаев: В процессе выработки конституции 1994 года разыгрались серьезные баталии между сторонниками парламентской республики, президентского правления и Госсовета. Очень активную позицию в то время занимали так называемые национальные движения. В конце концов был принят во многом компромиссный вариант, предусматривавший выборность в некий коллегиальный орган высшей исполнительной власти, то есть Государственный совет, 14 членов, которые бы таким образом представляли 14 конституций обозначенных нардов Дагестана. Причем, как члены Госсовета, так и председатель Госсовета не могли быть выбраны более двух раз. Специально оговаривалось, что на должность председателя Госсовета следует избирать с учетом национального состава республики.
Результаты дважды проведенного референдума вроде бы на первый взгляд подтвердили нежелание дагестанцев видеть у себя президента. Однако некоторые оппозиционно настроенные деятели и тогда, и сегодня ставят под сомнение корректность постановки подобного вопроса. По их мнению, именно так считает мэр города Хасавюрта Саид-Паша Омаханов и представитель фонда "Гласности" в Дагестане Али Алиев, руководство республики Дагестан сознательно поставило вопрос о президентском правлении и Госсовете с неприемлемой подоплекой и в казуистической форме. Впрочем, наихудшие подозрения и опасения дагестанской фронды нашли подтверждение сразу после конституционных поправок, сводившихся к тому, чтобы аннулировать, во-первых, положение о необходимости учета национального состава Дагестана при избрании очередного председателя Госсовета. А, во-вторых, лимит как для членов Госсовета, так и для его председателя. С тех пор началась затяжная борьба теперь уже за ликвидацию самой идеи Госсовета, как некоей дагестанской химеры, вообще противоречащей конституции России.
В прошлом году постановлением народного собрания и конституционного собрания республики Дагестан решено отменить Госсовет по истечении срока его деятельности и привести тем самым дагестанскую конституцию в соответствие с российским законодательством. Как считает директор регионального Центра этнополитических наук профессор Абдул-Гамид Алиев, в идеале для Дагестана наиболее оптимальным вариантом является парламентская республика, которая бы учитывала интересы всех нардов Дагестана. Но на данный момент президентское правление выглядит все же более демократичной идей, чем Госсовет, хотя и он сыграл в свое время, по мнению Абдул-Гамида Алиева, позитивную роль.
Абудл-Гамид Алиев: Совет, который у нас сейчас есть, вот этот вариант был наиболее приемлемым для тех условий. Потому что были очень серьезные предъявлены претензии со стороны национальных движений, они участвовали при разработке конституции. Они требовали, чтобы парламентскую республику сделать с двухпалатной системой. И все-таки Государственный совет, куда могли бы быть избраны представители 14 конституций обозначенных народов, вот эта идея тогда победила. И в 94 году конституцией было принято именно как Государственный совет.
История складывалась таким образом: два раза по требованиям национальных движений, отдельных лиц, представителей интеллигенции был проведен опрос общественного мнения, каково мнение дагестанцев по части президентской власти или же Государственного совета. Оба раза референдумы, которые были проведены в Дагестане, подтвердили, что целесообразно сохранение Государственного совета республики Дагестан. Какие проблемы возникли? Несоответствие Конституции Российской Федерации с Конституцией республики Дагестан. Практически во всех республиках руководителем является президент, избираемый всенародным голосованием. Государственный совет избирается конституционным собранием. А президента надо избирать всенародным голосованием в Дагестане. Опять-таки такие требования возникли, и эти требования рассматривались в центре и пришли к выводу, что надо привести в соответствие конституцию республики Дагестан с конституцией Российской Федерации.
Я думаю, что это будет новым этапом в демократическом развитии республики. Президент, который всенародным голосованием будет избран, у него и полномочий и возможностей гораздо больше будет управлять республикой, нежели коллективного органа, который избирается на конституционном собрании. Здесь есть определенные проблемы, которые могут возникнуть при президентской власти. Если многочисленные так называемые народы Дагестана, есть совсем малочисленные народы Дагестана. Если посмотреть на судьбу и решения малочисленных народов Дагестана, они, например, имеют гораздо меньше шансов на избрание президентом того или иного человека, хотя он, может, и заслуживает. Здесь будет влиять количество населения той или иной национальности, представитель которой будет выдвинут.
Олег Кусов: Однако система коллективной власти имеет в Дагестане и немало сторонников. Президентская структура в нестабильных государственных образованиях несет в себе большую опасность. Так считает старший научный сотрудник отдела социологии Института истории, археологии и этнографии дагестанского научного Центра Российской Академии наук Вячеслав Зайцев.
Вячеслав Зайцев: Во-первых, такова в какой-то мере дагестанская традиция. Второе: на мой взгляд, сложившийся сейчас ситуация, президентская форма правления, которая сосредотачивает очень большую власть в руках более или менее одного человека в условиях политической нестабильности в целом, если иметь в виду в какой-то мере Россию, Дагестан тоже, такая власть, на мой взгляд, становится небезопасной для будущего. В этой связи я больше склоняюсь как раз к Госсовету.
Олег Кусов: Принцип коллегиального руководства в Дагестане был извращен прежде всего самими руководителями, считает профессор Магомед Рамазанов.
Магомед Рамазанов: У нас в Дагестане, когда принимали конституцию, где говорилось о том, что более четырех лет одна национальность не может руководить Дагестаном, и Госсовет будет поочередно, фактически четыре года человек другой национальности будет главой. Я считал, что это мы самая демократичная и самая цивилизованная республика, где проживает такое огромное количество людей, и что глава республики - это как бы номинальное лицо получается. Самое главное - народ, а глава республики избирается из каждого народа. Например, если аварец, допустим, четыре года руководит республикой, только он через 13 раз выборов может следующий раз выбраться. Таким образом, аварец избрался, должен даргинец, должен кумык, лакец, ахурец, лезгин. Потом, к сожалению, это поменяли, не один срок, а два срока и так далее. Это по всей вероятности, чисто людская психология. Человек, который вкусил сладость власти, наверное, он не хочет прощаться. Это нужен гражданский колоссальный шаг для того, чтобы сказать: все, четыре года, я пошел дальше.
Олег Кусов: У идеи коллективного президента оказалось немало недостатков. Но и вертикаль власти в ее сегодняшнем понимании далека от совершенства. Так считает заведующий отделом истории, археологии и этнографии Дагестанского научного Центра Российской Академии наук Заид Абдулагатов.
Заид Абдулагатов: У нас полиэтническая республика. Казалось бы, что надо бы все это дело было представлено, представительный орган должен быть, и Госсовет должен как раз быть таким органом, и у нас это должно было служить стабильности в республике. Я не скажу, что оно было плохой формой, там была хорошая идея заложена в Госсовете. Но у нас сама идея Госсовета при условиях нашего политического сознания не смогла, на мой взгляд, проявить в достаточной степени. Это значит, по сути дела, те люди, которые там сидели, 14 представителей так называемых титульных народов, они по сути дела ничего не решали, они были всего-навсего заседателями. Какое противоречие здесь было заложено? Во-первых, в конституции у нас записано - интересы человека, приоритеты человека. Есть у нас еще концепция кадровой политики в республике Дагестан. Там тоже сказано - приоритеты человека, никто никого по национальному признаку не должны выбирать.
С другой стороны, у нас же этническое сознание сохраняется, национальное движение сколько шуму наделало в те годы. И сейчас они не совсем исчезли с политической арены. В данном случае мы пошли по пути, скажем так, цивилизованному, когда сказали, что мы хотим, чтобы у нас был президент, который бы избирался всенародно. Но мне почему-то кажется, что такой выбор тоже наших проблем не решит. Потому что сознание нашего дагестанца, президента, скажем, оно не соответствует. Я не вижу дагестанца носителя того сознания демократического, кто бы мог действительно цивилизованно, демократично решать эти проблемы. Посмотрели, как раз когда разрабатывали концепцию кадровой политики, министр одной национальности, там половина работников этой же национальности. Президент станет одной национальности, он все время будет заниматься тем, что национальности какие-то исключительные права. Пока мы не избавимся от этнического сознания, этническое самосознание быстро не проходит, оно имеет свои исторические корни. Пока у нас не появится национальное сознание, а нация как государственное образование, Госсовет, там особой разницы, на мой взгляд, не будет.
Олег Кусов: История народов Кавказа постперестроечного периода насыщена громкими событиями, кардинальными переменами. Этот период с конца 1980-х годов по настоящее время вместил в себя гораздо больше событий, чем 70 лет советской власти. В нашей рубрике "Кавказ в конце 20 века" мы планируем рассказать о наиболее заметных событиях в регионе. Нам помогут те, кто непосредственно стоял у истоков этих событий. Большинство российских и кавказских политиков могут предоставить свои свидетельства. В нынешнем году обращают на себя внимание две даты, связанные с вооруженными силами России. Первая дата - 15 годовщина вывода советских войск из Афганистана. Вторая дата более печальная - десятая годовщина начала военной кампании в Чечне. Две войны - афганскую и чеченскую - сравнивает бывший президент Ингушетии. Председатель комитета по делам воинов-интернационалистов при совете глав правительств государств-участников СНГ Руслан Аушев.
Руслан Аушев: Афганистан и Чечня - две разные вещи. Руководство Афганистана нас умоляло, чтобы мы им оказали военную помощь. Это было суверенное государство, с 23 года был подписан договор с Советским Союзом. И поэтому многие колебались в руководстве - вводить войска, не вводить. Может быть отделаемся советническим корпусом, может отделаемся подразделением. Потом была совершена стратегическая ошибка - после ввода войск мы начали боевые действия. Это была внутренняя задача, это была внутренняя проблема Афганистана и не надо было нам соваться туда в эти проблемы, надо было дать им возможность жить по тому, как они хотят. Поэтому надо всегда стараться свои интересы отстаивать, отстаивая интересы этого народа.
Олег Кусов: Сегодня генерал Громов сказал в интервью, что тогда советские военные относились к местному населению гораздо лучше, чем сегодня российские к чеченскому. Так на самом деле?
Руслан Аушев: Я вам скажу, что нам преподавали, рассказывали, у нас были учебники, как вести, и не дай бог, что пострадает мирное население. Во-вторых, у нас было запрещено заходить в населенные пункты, в населенные пункты входила только афганская армия. В населенные пункты входило КГБ Афганистана, они проводили внутри. Наша задача была блокировать. И у нас не было задачи, допустим, какой-то контртеррористической операции, у нас не было задачи победить кого-то. Мы хотели навязать райком партии. Мы входили, блокировали по высотам, по горам, а внутри действовала милиция, афганская армия и партийное руководство. Мы обеспечивали, всех, кто в горах сопротивлялся, мы уничтожали или они уходили, потом сажали власть и уходили опять на свои базы.
Но я знаю много случаев, когда негативное отношение к афганскому населению. Да, были случаи, и мины залетали, и бомбы залетали. И я помню, что два солдата зашли в дом, начали мародерничать, потом, чтобы замести следы, расстреляли старика. Дошло до Брежнева, дана команда - высшая мера. Расстреляли этих двух солдат. У нас было два приоритета - отношение к населению и потеря своих солдат. Поэтому мы должны были выполнять задачу и эти два приоритета соблюдать. Ни в коем случае не наносить ущерб мирному населению и населенным пунктам, и второе - вести боевые действия с минимальными потерями.
Казалось бы, 82 году совершали преступления в отношении мирного населения, приезжала военная прокуратура, мы обеспечивали следственные действия в районах, занятых противником. Воевали противники, и в этом месте проводили следственные действия, если какой-то солдат. В 86-87 прокуратура, и мы там проводили боевые действия, чтобы дать возможность прокуратуре поработать и провести следственные действия. Это было очень серьезно.
А то, что сегодня творится в Чечне - это небо и земля. Нас бы за это давно всех командиров пересажали. Посмотрите, что сделали из Буданова? В Афганистане Буданова давно расстреляли бы. Власть бы сама привела к высшей мере наказания. Посмотрите, какое мародерство: через Ингушетию колонны идут с мебелью, с машинами. Я был президентом республики, сколько раз докладывал - остановите этот грабеж. Начали уже кирпичи вывозить, доски, кирпичи, мебель и так далее. После этого мы говорим - давайте жить вместе с нами. Сравнивать наши отношения, тем более интернациональный долг мы буквально поняли - оказать помощь афганскому народу.
Мы же не видели ничего, нам казалось, что мы в Союзе хорошо живем, и они так же будут жить. Их феодалы задушили, нам казалось, мы их сейчас освободим, и они будут жить так, как мы живем. Но, к сожалению, нельзя было этого делать. Мы не поняли: нельзя народу навязывать свой образ жизни. Вот это была ошибка. Мы религию, мулл от себя отвернули. Мы сказали, что религия отделена от государства. Как это можно сказать для Афганистана? И мулла начал возглавлять боевые отряды. А когда мулла возглавил, за ним пошли все.
Олег Кусов: В 94 году, когда уже война началась на территории России, Аушев работал в должности президента Ингушетии. Он лучше многих российских политиков и военных знал природу этнических войн и мог уже тогда прогнозировать исход чеченского конфликта. В лице президента Ингушетии был не только опытный генерал, но и представитель вайнахского народа, хорошо знавший чеченцев. К сожалению, официальная Москва ни при Ельцине, ни при Путине не воспользовалась его опытом. Более того, российские генералы уже во время второй военной кампании демонстративно выражали свое несогласие с президентом Ингушетии, обвиняли его чуть ли не в пособничестве Аслану Масхадову. Президент Аушев громко говорил о фактах мародерства, нарушениях прав человека, внесудебных расправ со стороны военных в зоне проведения контртеррористической операции. Он утверждал, что такие генералы как Шаманов, ведут войну не с террористами, а с мирным населением. В итоге генерала Аушева в июне 2000 года уволили в запас, генерала Шаманова чуть позже избрали губернатором Ульяновской области. А чеченская война уже длится дольше, чем афганская.
