Ирина Лагунина:
В пригородах Роттердама голландская полиция арестовала 9-х активистов антивоенного движения, которые приковали себя к воротам американского военного центра. Полиция Бельгии была вынуждена вмешаться, когда сторонники движения за мир остановили поезд из Антверпена, на котором перевозилось американское военное оборудование. Сейчас военные грузы по стране не перевозятся. В Италии поезда с военными грузами по тем же причинам не ходили несколько недель. Двоих протестующих задержали у въезда в Королевскую военно-воздушную базу на юго-востоке Англии, куда прибыли 14 американских бомбардировщиков Б-52. Арестованные студенты Оксфордского университета сажали вокруг базы семена цветов в знак мира и расклеивали на заборе базы фотографии жертв предыдущих военных кампаний и санкций против Ирака. Ирландию из-за антивоенных протестов пришлось вообще вычеркнуть из списка стран, где можно проводить дозаправку самолетов ВВС США.
Организаторы демонстраций говорят, что их кампания еще далеко не полностью реализована. Задачи меняются: не выразить протест, а не допустить войны, а если война начата, остановить ее. Такие цели были поставлены перед организаторами на встрече в Великобритании. О том, как воспринимается антивоенное движение британцами, - наш корреспондент в Лондоне Наталья Голицына.
Наталья Голицына: Пока главным достижением антивоенного движения в Великобритании стала грандиозная демонстрация против возможной войны с Ираком, которая прошла в Лондоне 15 февраля. Эта акция - крупнейшая со времен второй мировой войны политическая манифестация, в которой участвовали около миллиона человек из 250-ти городов Британии. Демонстрация была организована Коалицией "Остановим войну" и Мусульманской ассоциацией Великобритании.
Коалицию "Остановим войну" трудно назвать организацией с однородными политическими установками. Это именно коалиция, куда, по словам ее организаторов, входит более 300 различных групп и движений. В основном это небольшие маргинальные леворадикальные группировки. Среди демонстрантов в Лондоне были и члены исламских группировок, они шли под антиизраильскими лозунгами. О политическом спектре участников антивоенного марша можно было судить по ораторам, выступавшим на митинге в Гайд-парке, которым завершилась демонстрация. Среди них были левые радикалы, вроде бывшего министра Тони Бена, традиционно примыкавшего к левому крылу лейбористской партии. На митинге выступил и лидер либерально-демократической партии Чарлз Кеннеди. Были и пацифисты. Но подавляющая часть демонстрантов - рядовые англичане. Большинство из них впервые участвовали в политической акции. Они не принадлежат ни к каким партиями или политическим организациям и искренне считают любую войну аморальной.
Однако есть один важный факт. Истинными организаторами и лидерами демонстрации были леворадикальные активисты, которых немногим более сотни; они воспользовались антивоенными настроениями значительной части британской общества для реализации собственный политических целей - в основном традиционно антиамериканских и антикапиталистических и просто антиистеблишментских. Ядро Коалиции "Остановим войну" с центром в Лондоне - это два десятка активистов, из которых только половина находится в штате организации и получает зарплату. Их активность главным образом проявляется в интернете, с помощью которого они координируют свою деятельность с родственными движениями в других странах.
Наиболее фанатичное крыло британских левых радикалов и пацифистов выдвинуло идею создания так называемого "человеческого щита". Люди отправились в Ирак, чтобы прикрыть своими телами возможные объекты военных ударов. Первоначально это была группа из нескольких десятков человек, часть, правда, прибыла из Америки. По дороге в Багдад к ним присоединялись пацифисты из других стран. Однако иракские власти потребовали от них стать "живым щитом" не в больницах и школах (именно такие объекты они и собирались защищать), а на стратегических объектах вовсе не гуманитарного назначения. В результате часть пацифистов вернулась домой.
Чем же отличается нынешнее антивоенное движение от антивоенных движений прошлого и кто в нем участвует? С этим вопросом я обратилась к дипломатическому редактору влиятельной газеты "Таймс" Майклу Биньону.
Майкл Биньон: Бесспорно, в антивоенном движении 60-х годов, как и в нынешнем движении, в центре влияния - левые группировки. В 60-е участие в Кампании за ядерное разоружение было частью политической активности не только левых лейбористов, но и тех, кто сочувствовал потенциальному врагу, - троцкистов, коммунистов, людей, которые одобряли политические режимы Советского Союза и Китая. Сейчас это не совсем так. Никто, конечно, не одобряет режим Саддама Хусейна, хотя левые и сочувствуют Ираку. Но в целом левые полагают, что в данном случае использование Америкой силы является частью того, что сами они называют империалистической тенденцией. Нынешние антивоенные демонстрации подпитывает значительная доля антиамериканизма, впрочем, так было и в антивоенном движении 60-х, - ведь самые большие ядерные запасы были у американцев и русских. Что же касается другой составляющей нынешнего антивоенного движения, то в нем участвуют и традиционные пацифисты. Некоторые из них примкнули к движению по религиозным соображениям. В прошлом довольно значительное число таких людей участвовало в Кампании за ядерное разоружение, среди них были квакеры и священнослужители. Долгое время этим движением даже руководил католический священник. Сейчас церковь уже не единственный этический компонент антивоенного движения. В него входят и другие группы, считающие войну аморальной и недопустимой. В целом нынешнее антивоенное движение демонстрирует очень пестрый состав. Не последнюю роль в нем играют и участники антиглобалистского движения - люди, которые считают, что Запад обладает чрезмерной мощью и заносчиво использует свою силу.
Наталья Голицына: Говорил Майкл Биньон, дипломатический редактор британской газеты "Таймс".
Ирина Лагунина: Коалиция "Остановим войну", о которой рассказывала Наталья Голицына, размещается в небольшом помещении из двух комнат. В комнатах - четыре компьютера и пять человек на ставке. Для организации акций протеста используется в основном интернет. План февральских акций был разработан на международной встрече подобных групп во Флоренции в ноябре прошлого года. Но истоки зародились раньше - сразу после терактов 11 сентября. В первые же выходные после терактов в Великобритании состоялась встреча ядра британских левых - Социалистической рабочей партии, Кампании за ядерное разоружение и анти-капиталистической организации "Глобальное сопротивление". Туда же вошли британские мусульмане и представители их профсоюзов. В октябре того же, 2001 года, появилось название - "Остановим войну". Ноябрьскую встречу прошлого года во Флоренции финансировала анти-глобалистская сеть Европейский Социальный Форум. Изначально планировалось провести массовые протесты по Европе в декабре (на этом настаивала итальянская делегация), но британцы настояли на феврале - нет рождественских праздников, да и студенты вернулись в университеты. Контрольная встреча прошла в конце января в Порто Алегре в Бразилии. Ее финансировал уже Всемирный Социальный Форум. Студенты откликнулись на призыв выйти на улицы. Мы разговариваем со студенткой мюнхенского университета Александрой Лухтай. Какой состав молодежи выходит на демонстрации? Кто они в большинстве?
Александра Лухтай: В принципе, в антивоенных демонстрациях всегда большинство - это радикальные пацифисты или как их здесь называют заведомые левые. Так и есть сейчас. Многие, однако, ходят на демонстрации как на праздник, как на party, чтобы показать свои эмоции, выпустить агрессию и так далее. Но мне кажется, что сегодня масштаб демонстраций по Европе, и в особенности в Германии, показывает, что большинство уверены - война против Ирака неоправданна, что Америка незаконно и из каких-то эгоистических соображений нападает на суверенную страну, от чего пострадает и без того страшно бедное население. НУ и в конце концов, играет роль в немецкой молодежи и тот факт, что все боятся: если Америка, да, вступит в войну против Ирака, то по всему западному миру начнутся нескончаемые теракты, чего, конечно же, никто не хочет.
Ирина Лагунина: Насколько это - убеждения, а насколько - своеобразная дань моде, представление, что ходить на антивоенные демонстрации стало приличным?
Александра Лухтай: Мне кажется, что мода - это то, что кажется со стороны антиамериканским настроением. Это, по-моему, неправильно. Это просто чувство новой эпохи, какого-то нового времени, в котором Европа ищет новую роль в международной политике, в котором Европа рассталась со своим "старшим братом" Америкой и отстаивает свою собственную позицию, свое мнение и требует от Америки уважения. Конечно, во Франции и в Германии ситуация особенная, потому что там демонстранты поддерживают правительство, поддерживают линию Шредера и Ширака. Но в принципе, это все подпитано желанием мультиполярного мира, а не монополярного, как воспринимается сейчас в Германии: что это Америка - единственная сверхдержава, и больше никого нет.
Ирина Лагунина: Вот вы заговорили о левых радикалах, об ультра-пацифистах. Насколько эти организации и движения, которые, собственно и выводят людей на демонстрации, организуют шествия, насколько они связаны с предыдущим, сейчас несколько слабеющим, движением антиглобализма?
Александра Лухтай: Тут связи такой конкретной нет, и как я это видела на демонстрациях, эти пацифисты все еще с 1968 года. В принципе, с антиглобальным движением они не имеют ничего общего, кроме того, что они встречаются на таких демонстрациях. Да и вообще анти-глобалистов было очень-очень мало. В основном это наши отцы, которые держали лозунги и, кажется, приняли всю организацию этих демонстраций.
Ирина Лагунина: Александра Лухтай, студентка мюнхенского университета, прошла по городу с колонной протеста против войны в Ираке. Тему антивоенных протестов в Германии продолжит наш корреспондент в Мюнхене Александр Соловьев.
Александр Соловьев: В Германии, с ее печальным историческим прошлым, люди всегда чутко реагируют на вопросы войны и мира. Многие немцы вообще осуждают какое-либо участие Бундесвера не только в боевых действиях, но даже и в рамках миротворческих миссий. Причем, по моим наблюдениям, на всем мирном движении в Германии качественно и количественно сказались военные операции НАТО, проведенные в 1999 году против Югославии без мандата ООН, а также бомбардировки сугубо гражданских объектов в Белграде и других городах. После этих событий в мирное движение влились люди, стоявшие ранее на весьма консервативных, проамериканских позициях. Одновременно НАТО в глазах многих немцев, для которых эта организация долгие десятилетия была символом надежного щита от советской угрозы, утратила свой прежний престиж и значение. Этому содействовали также, в определенной мере, замешательство и растерянность в рядах традиционно пацифистски настроенных немецких "зеленых" и "красных". В 99-м они уже участвовали в правительственной коалиции и в результате яростных дебатов в Бундестаге поддержали военные действия против Югославии. Большую роль в потере престижа НАТО и усиления немецкого движения за мир сыграл также тот факт, что некоторые немецкие политики оперировали непроверенной информацией, которая попросту оказалась неверной. Так, в частности, бывший министр обороны Рудольф Шарпинг и министр иностранных дел Йошка Фишер, обосновывая необходимость участия Германии в боевых действиях НАТО, утверждали, что на территории Югославии для этнических албанцев созданы концентрационные лагеря смерти, наподобие Освенцима.
Кстати, совсем недавно, Пауль Шпигель, председатель объединения еврейских общин в Германии, критикуя отсутствие дифференцированного подхода среди различных организаций нынешнего немецкого движения за мир, отметил, что нацистский концентрационный лагерь Освенцим был освобожден отнюдь не мирными демонстрантами. И в самом деле, как здесь не вспомнить ситуацию, предшествовавшую второй мировой войне. Ведь тогда тоже раздавались призывы политиков и общественных деятелей различных стран терпимо относиться к Гитлеру и сохранить мир любой ценой.
Ирина Лагунина: Организаторы антивоенного движения открыто заявляют, что противостояние с Ираком породило новую идеологию - объединило людей на основе принципа ненасилия. Теперь остается лишь направить этот антивоенный энтузиазм в русло политическое. Создать глобальное политическое течение. Учитывая, насколько разрозненны по своим политическим убеждениям те, кто выступает на демонстрация сейчас, эта мечта крайних пацифистов вряд ли осуществима. Вернемся к репортажу из Мюнхена.
Александр Соловьев: В нынешнем движении за мир настораживает то обстоятельство, что зачастую в нем принимают участие экстремисты различного толка. Как правило, это небольшие, но хорошо организованные и очень агрессивно настроенные участники "мирного движения". Так, например, в ряды мирных демонстрантов, выступавших против конференций по вопросам международной безопасности, проходивших в Мюнхене в прошлом и нынешнем году, постоянно пытались проникнуть "антиглобалисты", поднаторевшие в уличных побоищах в различных городах Европы, в том числе в Генуе. О том что представляет собой движение за мир в Германии я беседую с одним из баварских представителей Verfassungsschutz, т.е. ведомства по охране конституции. Он согласился дать интервью при условии, что я не буду задавать вопросов оперативного характера и не назову его фамилии.
Представитель ведомства по охране конституции:
Прежде всего, следует отметить, что говорить о каком-то "цельном движении за мир" не приходится, ибо его как такового нет. Так называемое "движение за мир" состоит из пестрых группировок, представляющих собой конгломерат различных общественных организаций, в том числе, церковных, профсоюзных, гражданских, пацифистских и т.д. Но, естественно, что левые ячейки постоянно пытаются проникнуть в структуры различных группировок и оказать влияние на них. Мы наблюдаем это явление не первый год, а точнее уже несколько десятков лет. Каждый раз, когда США участвуют в военных действиях, как это было в Косово или в связи с нынешней напряженной иракской ситуацией, левые силы пытаются воспользоваться этим моментом и усиливают свою агитацию, которая по существу является анти-американской. Но с другой стороны, мы пока не можем сказать, что так называемое мирное движение полностью контролируется и направляется левыми экстремистами.
Александр Соловьев: Вы упоминаете лишь левых экстремистов, но неужели правые экстремисты, которых в Германии тоже хватает, не пытаются половить рыбку в мутной воде?
Представитель ведомства по охране конституции:
Да, вы правы. Им, конечно, тоже очень хотелось бы поучаствовать в этой тусовке, но они хорошо знают, что их там не привечают и быстро выводят на чистую воду. Поэтому им приходится, как правило, ограничиваться другими доступными для них структурами. Я должен признать, что эта тенденция - вспрыгнуть на подножку анти-американского поезда и воспользоваться движением за мир - у них, в самом деле, наблюдается. Но, так же, как и в случае с левыми экстремистами, какого-либо существенного влияния, по нашим наблюдениям, они не имеют.
Александр Соловьев: Говоря об экстремистах в Германии, нельзя забывать о том, что здесь действуют (хотя и небольшие) мусульманские фундаменталистские группировки, которые, как я видел, тоже участвуют в этом движении и в демонстрациях. Какую роль играют они в мирном движении?
Представитель ведомства по охране конституции:
Весьма незначительную. Естественно, что как раз сейчас, когда речь идет о мусульманской арабской стране, интересы и аргументация и тех, и других совпадают. Мусульманские экстремисты пытаются примазаться к этому движению, но пока без сколько-нибудь значительных успехов.
Александр Соловьев: Мы беседовали с представителем ведомства по охране конституции из баварского отделения этой структуры.
Ирина Лагунина: Напомню, это был наш корреспондент в Мюнхене Александр Соловьев. Борьба за мир всегда привлекала тех, кто хотел распространить по миру свою идеологию. 19 марта 1950 года, например, коммунистические и околокоммунистические деятели разных стран подписали первое Стокгольмское воззвание. Был создан всемирный конгресс мира. Однако своего пика антивоенное движение в Европе достигло к концу 70-х - началу 80-х годов. В 79-м Советский Союз выделил на эту кампанию 200 миллионов долларов, которые попадали в Европу в том числе и через резидентов КГБ. Первая и основная цель протестов - помешать размещению в Европе американских ракет среднего радиуса действия. Ракеты должны были прибыть в Европу в ответ на советскую ядерную угрозу. Сейчас движение тоже эксплуатируют политики на краях политической радуги. Например, Москву посетил лидер Национального фронта Франции Жан-Мари Ле Пен. Репортаж с одной из встреч Ле Пена подготовил наш московский корреспондент Владимир Долин.
Владимир Долин: Турне по России лидер Национального фронта Франции Жан-Мари Ле Пен начал с выступления на съезде партии "Народная воля". Лидер "народовольцев" Сергей Бабурин пригласил финалиста президентской гонки во Франции для придания респектабельности партии, объединившей маргинальные националистические движения России.
Человек, стоящий во главе французских националистов, поразил российских единомышленников подчеркнутой элегантностью. Особенно шелковым платком, кокетливо выглядывающим из нагрудного кармана пиджака. Самого же Ле Пена "народовольцы", собравшиеся в скромном зале третьеразрядной гостиницы "Измайлово", разочаровали настолько, что он счел необходимым сказать:
Жан-Мари Ле Пен: Не надо обескураживать себя результатами выборов. Я стал депутатом в 27 лет и начал свою политическую карьеру в 1974 году. И я получил 0,74 процента на президентских выборах. Но меня это не остановило, наоборот, у меня появилась воля - работать для народа и вместе с народом. И на последних президентских выборах во Франции я был на втором месте после первого тура.
Владимир Долин: Вопреки призыву Ле Пена, делегаты не испытали энтузиазма. Возраст большинства из них не оставляет надежд на то, что через 28 лет кто-нибудь из участников съезда повторит успех французского коллеги.
Воодушевила присутствующих тема Ирака. Лидер Прогрессивной социалистической партии Украины, известная в стенах украинского парламента склонностью к рукоприкладству, за что и получила прозвище Жириновский в юбке, Наталья Витренко, посетившая съезд проездом из Багдада в Киев, поделилась впечатлениями:
Наталья Витренко: Любят и уважают, и заслуженно уважают Саддама Хусейна как лидера своей страны.
Владимир Долин: Как оказалось, Сергея Бабурина и Жана-Мари Ле Пена объединяет солидарность с багдадским диктатором:
Жан-Мари Ле Пен: Господин Буш говорит нам, что хочет исключительно из демократических соображений заменить Саддама Хусейна американскими войсками в регионе. Но им никто не верит. Американцы готовы вести войну, которую никто не поддерживает, войну несправедливую.
Владимир Долин: Ле Пен придерживается довольно распространенной, в том числе и в России, теории, что главным побудительным мотивом военной операции против Ирака является не угроза миру со стороны багдадского режима, не желающего расставаться с оружием массового поражения, а интерес США к иракской нефти:
Жан-Мари Ле Пен: Американцы хотя наложить руку на нефть во всем мире. Именно по этой причине они вошли и в Афганистан. Они не охотились за Бин Ладеном, он ведь был их агентом, и почему-то сейчас они его не могут найти. Так где же он? Может быть, в Лондоне?
Владимир Долин: При всей симпатии Ле Пена к Саддаму Хусейну, лидер французских ультраправых ненавидит арабов. В прочем, за двадцать лет правления Саддам Хусейн уничтожил немало арабов. Любовь же к Саддаму Хусейну русских националистов иррациональна, как любое неподдельное чувство. Осудив возможную войну против Саддама Хусейна, Ле Пен почему-то призвал бомбить Лондон:
Жан-Мари Ле Пен: Лондон - это гнездо международного терроризма. Я уже говорил об этом даже Европейскому парламенту. Когда Буш заявил, что мы должны уничтожить, разбомбить центры международного терроризма, я сказал, что начинать надо с Лондона.
Владимир Долин: Идея гостя встретила горячее одобрение "народовольцев". Но порадовать Ле Пена размахом движения солидарности с Саддамом Хусейном в России Сергей Бабурин не смог:
Сергей Бабурин: Ведь если вы смотрели 15 февраля репортажи о митингах протеста против акции Соединенных Штатов, против запланированной войны в Ираке, я думаю, у любого из нас с вами сердце сжималось от горечи, что сотни тысяч людей вышли в Мельбурне, в Лондоне, в Париже, в Вашингтоне. До миллиона, до двух миллионов. А в Москве "Народная воля", КПРФ и движение Виктора Ампилова собрали полторы тысячи человек.
Владимир Долин: Тем не менее, Жан-Мари Ле Пен пригласил лидера "Народной воли" на съезд Национального фронта, который пройдет в Ницце в апреле.
Ирина Лагунина: Из Москвы - Владимир Долин. Единственное исключение в Европе составила, как не странно, Сербия. Рассказывает наш белградский корреспондент Айя Куге.
Айя Куге: Не смотря на ожидания, что именно сербы, четыре года тому назад пережившие бомбардировки собственной страны, активно встанут против войны в Ираке, Сербия осталась в стороне. Попытки организовать антивоенные протесты в Белграде провалились.
" У нас хватает своих забот", "Ирак далеко", "Нас никто не будет слушать", "Лучше промолчать, чтобы НАС больше не трогали" - так объясняют люди своё нежелание участвовать в протестах. "Не подавай голос, пока тебя не бьют".
Белградское руководство сообщило, что Сербия за последние два века принимала участие во всех войнах, а теперь хочет жить спокойно и соблюдать нейтралитет. "Мы должны решать не мировые, а свои собственные проблемы и не портить отношения ни с Европой, ни с Америкой" - с таким тезисом выступают сербские власти.
Из оппозиционных партий только сербский ультранационалист Воислав Шешель, до того как уехать в тюремный изолятор Гаагского трибунала, организовал вечер поддержки Ирака и Саддама Хусейна. В зале собрались две тысячи человек. Но мероприятие больше походило на митинг со славу сербских радикалов, чем на поддержку брату по оружию, как называет Саддама Шешель. Один из выступавших представителей радикальной партии так и сказал: "Мы не можем предотвратить бомбардировки Ирака, но можем, вопреки правительству, сохранить честь сербского народа".
Слободан Милошевич в Гааге провозглашает Сербию лидером движения антиглобализма, однако его социалистическая партия даже не пыталась организовать какие-либо антивоенные акции.
Ведущие неправительственные организации также молчат. А правозащитные группы, например Хельсинкский комитет Сербии - на стороне США, критикует Европу за стерильный пацифизм. Только группа "Женщины в чёрном" дважды устраивала митинги солидарности с народом Ирака. Мероприятия проводились в центре Белграда, но на них пришли лишь дежурные активисты. Белградцы проходили мимо, не задерживаясь.
Опросы общественного мнения показывают, что семьдесят три процента граждан боятся войны в Ираке, но мало кто готов поднять свой голос против этой войны. Социологи считают, что люди перенасыщены политикой, уличными протестами, на которые постоянно выходили во время режима Милошевича. Сербы чувствуют и обиду, что перед воздушной операцией НАТО на Югославию в мире не было массовых демонстраций протеста. Сказываются и личные и коллективные травмы близкого прошлого, которые проявляются как равнодушие к чужим страданиям. Возможно, граждане Сербии переживают и психологическую проблему. Ведь в течение десяти лет борьбы с бывшим режимом всегда присутствовал лозунг "Слобо-Саддам" - прямое отождествление Слободана Милошевича и Саддама Хусейна.
Организаторы демонстраций говорят, что их кампания еще далеко не полностью реализована. Задачи меняются: не выразить протест, а не допустить войны, а если война начата, остановить ее. Такие цели были поставлены перед организаторами на встрече в Великобритании. О том, как воспринимается антивоенное движение британцами, - наш корреспондент в Лондоне Наталья Голицына.
Наталья Голицына: Пока главным достижением антивоенного движения в Великобритании стала грандиозная демонстрация против возможной войны с Ираком, которая прошла в Лондоне 15 февраля. Эта акция - крупнейшая со времен второй мировой войны политическая манифестация, в которой участвовали около миллиона человек из 250-ти городов Британии. Демонстрация была организована Коалицией "Остановим войну" и Мусульманской ассоциацией Великобритании.
Коалицию "Остановим войну" трудно назвать организацией с однородными политическими установками. Это именно коалиция, куда, по словам ее организаторов, входит более 300 различных групп и движений. В основном это небольшие маргинальные леворадикальные группировки. Среди демонстрантов в Лондоне были и члены исламских группировок, они шли под антиизраильскими лозунгами. О политическом спектре участников антивоенного марша можно было судить по ораторам, выступавшим на митинге в Гайд-парке, которым завершилась демонстрация. Среди них были левые радикалы, вроде бывшего министра Тони Бена, традиционно примыкавшего к левому крылу лейбористской партии. На митинге выступил и лидер либерально-демократической партии Чарлз Кеннеди. Были и пацифисты. Но подавляющая часть демонстрантов - рядовые англичане. Большинство из них впервые участвовали в политической акции. Они не принадлежат ни к каким партиями или политическим организациям и искренне считают любую войну аморальной.
Однако есть один важный факт. Истинными организаторами и лидерами демонстрации были леворадикальные активисты, которых немногим более сотни; они воспользовались антивоенными настроениями значительной части британской общества для реализации собственный политических целей - в основном традиционно антиамериканских и антикапиталистических и просто антиистеблишментских. Ядро Коалиции "Остановим войну" с центром в Лондоне - это два десятка активистов, из которых только половина находится в штате организации и получает зарплату. Их активность главным образом проявляется в интернете, с помощью которого они координируют свою деятельность с родственными движениями в других странах.
Наиболее фанатичное крыло британских левых радикалов и пацифистов выдвинуло идею создания так называемого "человеческого щита". Люди отправились в Ирак, чтобы прикрыть своими телами возможные объекты военных ударов. Первоначально это была группа из нескольких десятков человек, часть, правда, прибыла из Америки. По дороге в Багдад к ним присоединялись пацифисты из других стран. Однако иракские власти потребовали от них стать "живым щитом" не в больницах и школах (именно такие объекты они и собирались защищать), а на стратегических объектах вовсе не гуманитарного назначения. В результате часть пацифистов вернулась домой.
Чем же отличается нынешнее антивоенное движение от антивоенных движений прошлого и кто в нем участвует? С этим вопросом я обратилась к дипломатическому редактору влиятельной газеты "Таймс" Майклу Биньону.
Майкл Биньон: Бесспорно, в антивоенном движении 60-х годов, как и в нынешнем движении, в центре влияния - левые группировки. В 60-е участие в Кампании за ядерное разоружение было частью политической активности не только левых лейбористов, но и тех, кто сочувствовал потенциальному врагу, - троцкистов, коммунистов, людей, которые одобряли политические режимы Советского Союза и Китая. Сейчас это не совсем так. Никто, конечно, не одобряет режим Саддама Хусейна, хотя левые и сочувствуют Ираку. Но в целом левые полагают, что в данном случае использование Америкой силы является частью того, что сами они называют империалистической тенденцией. Нынешние антивоенные демонстрации подпитывает значительная доля антиамериканизма, впрочем, так было и в антивоенном движении 60-х, - ведь самые большие ядерные запасы были у американцев и русских. Что же касается другой составляющей нынешнего антивоенного движения, то в нем участвуют и традиционные пацифисты. Некоторые из них примкнули к движению по религиозным соображениям. В прошлом довольно значительное число таких людей участвовало в Кампании за ядерное разоружение, среди них были квакеры и священнослужители. Долгое время этим движением даже руководил католический священник. Сейчас церковь уже не единственный этический компонент антивоенного движения. В него входят и другие группы, считающие войну аморальной и недопустимой. В целом нынешнее антивоенное движение демонстрирует очень пестрый состав. Не последнюю роль в нем играют и участники антиглобалистского движения - люди, которые считают, что Запад обладает чрезмерной мощью и заносчиво использует свою силу.
Наталья Голицына: Говорил Майкл Биньон, дипломатический редактор британской газеты "Таймс".
Ирина Лагунина: Коалиция "Остановим войну", о которой рассказывала Наталья Голицына, размещается в небольшом помещении из двух комнат. В комнатах - четыре компьютера и пять человек на ставке. Для организации акций протеста используется в основном интернет. План февральских акций был разработан на международной встрече подобных групп во Флоренции в ноябре прошлого года. Но истоки зародились раньше - сразу после терактов 11 сентября. В первые же выходные после терактов в Великобритании состоялась встреча ядра британских левых - Социалистической рабочей партии, Кампании за ядерное разоружение и анти-капиталистической организации "Глобальное сопротивление". Туда же вошли британские мусульмане и представители их профсоюзов. В октябре того же, 2001 года, появилось название - "Остановим войну". Ноябрьскую встречу прошлого года во Флоренции финансировала анти-глобалистская сеть Европейский Социальный Форум. Изначально планировалось провести массовые протесты по Европе в декабре (на этом настаивала итальянская делегация), но британцы настояли на феврале - нет рождественских праздников, да и студенты вернулись в университеты. Контрольная встреча прошла в конце января в Порто Алегре в Бразилии. Ее финансировал уже Всемирный Социальный Форум. Студенты откликнулись на призыв выйти на улицы. Мы разговариваем со студенткой мюнхенского университета Александрой Лухтай. Какой состав молодежи выходит на демонстрации? Кто они в большинстве?
Александра Лухтай: В принципе, в антивоенных демонстрациях всегда большинство - это радикальные пацифисты или как их здесь называют заведомые левые. Так и есть сейчас. Многие, однако, ходят на демонстрации как на праздник, как на party, чтобы показать свои эмоции, выпустить агрессию и так далее. Но мне кажется, что сегодня масштаб демонстраций по Европе, и в особенности в Германии, показывает, что большинство уверены - война против Ирака неоправданна, что Америка незаконно и из каких-то эгоистических соображений нападает на суверенную страну, от чего пострадает и без того страшно бедное население. НУ и в конце концов, играет роль в немецкой молодежи и тот факт, что все боятся: если Америка, да, вступит в войну против Ирака, то по всему западному миру начнутся нескончаемые теракты, чего, конечно же, никто не хочет.
Ирина Лагунина: Насколько это - убеждения, а насколько - своеобразная дань моде, представление, что ходить на антивоенные демонстрации стало приличным?
Александра Лухтай: Мне кажется, что мода - это то, что кажется со стороны антиамериканским настроением. Это, по-моему, неправильно. Это просто чувство новой эпохи, какого-то нового времени, в котором Европа ищет новую роль в международной политике, в котором Европа рассталась со своим "старшим братом" Америкой и отстаивает свою собственную позицию, свое мнение и требует от Америки уважения. Конечно, во Франции и в Германии ситуация особенная, потому что там демонстранты поддерживают правительство, поддерживают линию Шредера и Ширака. Но в принципе, это все подпитано желанием мультиполярного мира, а не монополярного, как воспринимается сейчас в Германии: что это Америка - единственная сверхдержава, и больше никого нет.
Ирина Лагунина: Вот вы заговорили о левых радикалах, об ультра-пацифистах. Насколько эти организации и движения, которые, собственно и выводят людей на демонстрации, организуют шествия, насколько они связаны с предыдущим, сейчас несколько слабеющим, движением антиглобализма?
Александра Лухтай: Тут связи такой конкретной нет, и как я это видела на демонстрациях, эти пацифисты все еще с 1968 года. В принципе, с антиглобальным движением они не имеют ничего общего, кроме того, что они встречаются на таких демонстрациях. Да и вообще анти-глобалистов было очень-очень мало. В основном это наши отцы, которые держали лозунги и, кажется, приняли всю организацию этих демонстраций.
Ирина Лагунина: Александра Лухтай, студентка мюнхенского университета, прошла по городу с колонной протеста против войны в Ираке. Тему антивоенных протестов в Германии продолжит наш корреспондент в Мюнхене Александр Соловьев.
Александр Соловьев: В Германии, с ее печальным историческим прошлым, люди всегда чутко реагируют на вопросы войны и мира. Многие немцы вообще осуждают какое-либо участие Бундесвера не только в боевых действиях, но даже и в рамках миротворческих миссий. Причем, по моим наблюдениям, на всем мирном движении в Германии качественно и количественно сказались военные операции НАТО, проведенные в 1999 году против Югославии без мандата ООН, а также бомбардировки сугубо гражданских объектов в Белграде и других городах. После этих событий в мирное движение влились люди, стоявшие ранее на весьма консервативных, проамериканских позициях. Одновременно НАТО в глазах многих немцев, для которых эта организация долгие десятилетия была символом надежного щита от советской угрозы, утратила свой прежний престиж и значение. Этому содействовали также, в определенной мере, замешательство и растерянность в рядах традиционно пацифистски настроенных немецких "зеленых" и "красных". В 99-м они уже участвовали в правительственной коалиции и в результате яростных дебатов в Бундестаге поддержали военные действия против Югославии. Большую роль в потере престижа НАТО и усиления немецкого движения за мир сыграл также тот факт, что некоторые немецкие политики оперировали непроверенной информацией, которая попросту оказалась неверной. Так, в частности, бывший министр обороны Рудольф Шарпинг и министр иностранных дел Йошка Фишер, обосновывая необходимость участия Германии в боевых действиях НАТО, утверждали, что на территории Югославии для этнических албанцев созданы концентрационные лагеря смерти, наподобие Освенцима.
Кстати, совсем недавно, Пауль Шпигель, председатель объединения еврейских общин в Германии, критикуя отсутствие дифференцированного подхода среди различных организаций нынешнего немецкого движения за мир, отметил, что нацистский концентрационный лагерь Освенцим был освобожден отнюдь не мирными демонстрантами. И в самом деле, как здесь не вспомнить ситуацию, предшествовавшую второй мировой войне. Ведь тогда тоже раздавались призывы политиков и общественных деятелей различных стран терпимо относиться к Гитлеру и сохранить мир любой ценой.
Ирина Лагунина: Организаторы антивоенного движения открыто заявляют, что противостояние с Ираком породило новую идеологию - объединило людей на основе принципа ненасилия. Теперь остается лишь направить этот антивоенный энтузиазм в русло политическое. Создать глобальное политическое течение. Учитывая, насколько разрозненны по своим политическим убеждениям те, кто выступает на демонстрация сейчас, эта мечта крайних пацифистов вряд ли осуществима. Вернемся к репортажу из Мюнхена.
Александр Соловьев: В нынешнем движении за мир настораживает то обстоятельство, что зачастую в нем принимают участие экстремисты различного толка. Как правило, это небольшие, но хорошо организованные и очень агрессивно настроенные участники "мирного движения". Так, например, в ряды мирных демонстрантов, выступавших против конференций по вопросам международной безопасности, проходивших в Мюнхене в прошлом и нынешнем году, постоянно пытались проникнуть "антиглобалисты", поднаторевшие в уличных побоищах в различных городах Европы, в том числе в Генуе. О том что представляет собой движение за мир в Германии я беседую с одним из баварских представителей Verfassungsschutz, т.е. ведомства по охране конституции. Он согласился дать интервью при условии, что я не буду задавать вопросов оперативного характера и не назову его фамилии.
Представитель ведомства по охране конституции:
Прежде всего, следует отметить, что говорить о каком-то "цельном движении за мир" не приходится, ибо его как такового нет. Так называемое "движение за мир" состоит из пестрых группировок, представляющих собой конгломерат различных общественных организаций, в том числе, церковных, профсоюзных, гражданских, пацифистских и т.д. Но, естественно, что левые ячейки постоянно пытаются проникнуть в структуры различных группировок и оказать влияние на них. Мы наблюдаем это явление не первый год, а точнее уже несколько десятков лет. Каждый раз, когда США участвуют в военных действиях, как это было в Косово или в связи с нынешней напряженной иракской ситуацией, левые силы пытаются воспользоваться этим моментом и усиливают свою агитацию, которая по существу является анти-американской. Но с другой стороны, мы пока не можем сказать, что так называемое мирное движение полностью контролируется и направляется левыми экстремистами.
Александр Соловьев: Вы упоминаете лишь левых экстремистов, но неужели правые экстремисты, которых в Германии тоже хватает, не пытаются половить рыбку в мутной воде?
Представитель ведомства по охране конституции:
Да, вы правы. Им, конечно, тоже очень хотелось бы поучаствовать в этой тусовке, но они хорошо знают, что их там не привечают и быстро выводят на чистую воду. Поэтому им приходится, как правило, ограничиваться другими доступными для них структурами. Я должен признать, что эта тенденция - вспрыгнуть на подножку анти-американского поезда и воспользоваться движением за мир - у них, в самом деле, наблюдается. Но, так же, как и в случае с левыми экстремистами, какого-либо существенного влияния, по нашим наблюдениям, они не имеют.
Александр Соловьев: Говоря об экстремистах в Германии, нельзя забывать о том, что здесь действуют (хотя и небольшие) мусульманские фундаменталистские группировки, которые, как я видел, тоже участвуют в этом движении и в демонстрациях. Какую роль играют они в мирном движении?
Представитель ведомства по охране конституции:
Весьма незначительную. Естественно, что как раз сейчас, когда речь идет о мусульманской арабской стране, интересы и аргументация и тех, и других совпадают. Мусульманские экстремисты пытаются примазаться к этому движению, но пока без сколько-нибудь значительных успехов.
Александр Соловьев: Мы беседовали с представителем ведомства по охране конституции из баварского отделения этой структуры.
Ирина Лагунина: Напомню, это был наш корреспондент в Мюнхене Александр Соловьев. Борьба за мир всегда привлекала тех, кто хотел распространить по миру свою идеологию. 19 марта 1950 года, например, коммунистические и околокоммунистические деятели разных стран подписали первое Стокгольмское воззвание. Был создан всемирный конгресс мира. Однако своего пика антивоенное движение в Европе достигло к концу 70-х - началу 80-х годов. В 79-м Советский Союз выделил на эту кампанию 200 миллионов долларов, которые попадали в Европу в том числе и через резидентов КГБ. Первая и основная цель протестов - помешать размещению в Европе американских ракет среднего радиуса действия. Ракеты должны были прибыть в Европу в ответ на советскую ядерную угрозу. Сейчас движение тоже эксплуатируют политики на краях политической радуги. Например, Москву посетил лидер Национального фронта Франции Жан-Мари Ле Пен. Репортаж с одной из встреч Ле Пена подготовил наш московский корреспондент Владимир Долин.
Владимир Долин: Турне по России лидер Национального фронта Франции Жан-Мари Ле Пен начал с выступления на съезде партии "Народная воля". Лидер "народовольцев" Сергей Бабурин пригласил финалиста президентской гонки во Франции для придания респектабельности партии, объединившей маргинальные националистические движения России.
Человек, стоящий во главе французских националистов, поразил российских единомышленников подчеркнутой элегантностью. Особенно шелковым платком, кокетливо выглядывающим из нагрудного кармана пиджака. Самого же Ле Пена "народовольцы", собравшиеся в скромном зале третьеразрядной гостиницы "Измайлово", разочаровали настолько, что он счел необходимым сказать:
Жан-Мари Ле Пен: Не надо обескураживать себя результатами выборов. Я стал депутатом в 27 лет и начал свою политическую карьеру в 1974 году. И я получил 0,74 процента на президентских выборах. Но меня это не остановило, наоборот, у меня появилась воля - работать для народа и вместе с народом. И на последних президентских выборах во Франции я был на втором месте после первого тура.
Владимир Долин: Вопреки призыву Ле Пена, делегаты не испытали энтузиазма. Возраст большинства из них не оставляет надежд на то, что через 28 лет кто-нибудь из участников съезда повторит успех французского коллеги.
Воодушевила присутствующих тема Ирака. Лидер Прогрессивной социалистической партии Украины, известная в стенах украинского парламента склонностью к рукоприкладству, за что и получила прозвище Жириновский в юбке, Наталья Витренко, посетившая съезд проездом из Багдада в Киев, поделилась впечатлениями:
Наталья Витренко: Любят и уважают, и заслуженно уважают Саддама Хусейна как лидера своей страны.
Владимир Долин: Как оказалось, Сергея Бабурина и Жана-Мари Ле Пена объединяет солидарность с багдадским диктатором:
Жан-Мари Ле Пен: Господин Буш говорит нам, что хочет исключительно из демократических соображений заменить Саддама Хусейна американскими войсками в регионе. Но им никто не верит. Американцы готовы вести войну, которую никто не поддерживает, войну несправедливую.
Владимир Долин: Ле Пен придерживается довольно распространенной, в том числе и в России, теории, что главным побудительным мотивом военной операции против Ирака является не угроза миру со стороны багдадского режима, не желающего расставаться с оружием массового поражения, а интерес США к иракской нефти:
Жан-Мари Ле Пен: Американцы хотя наложить руку на нефть во всем мире. Именно по этой причине они вошли и в Афганистан. Они не охотились за Бин Ладеном, он ведь был их агентом, и почему-то сейчас они его не могут найти. Так где же он? Может быть, в Лондоне?
Владимир Долин: При всей симпатии Ле Пена к Саддаму Хусейну, лидер французских ультраправых ненавидит арабов. В прочем, за двадцать лет правления Саддам Хусейн уничтожил немало арабов. Любовь же к Саддаму Хусейну русских националистов иррациональна, как любое неподдельное чувство. Осудив возможную войну против Саддама Хусейна, Ле Пен почему-то призвал бомбить Лондон:
Жан-Мари Ле Пен: Лондон - это гнездо международного терроризма. Я уже говорил об этом даже Европейскому парламенту. Когда Буш заявил, что мы должны уничтожить, разбомбить центры международного терроризма, я сказал, что начинать надо с Лондона.
Владимир Долин: Идея гостя встретила горячее одобрение "народовольцев". Но порадовать Ле Пена размахом движения солидарности с Саддамом Хусейном в России Сергей Бабурин не смог:
Сергей Бабурин: Ведь если вы смотрели 15 февраля репортажи о митингах протеста против акции Соединенных Штатов, против запланированной войны в Ираке, я думаю, у любого из нас с вами сердце сжималось от горечи, что сотни тысяч людей вышли в Мельбурне, в Лондоне, в Париже, в Вашингтоне. До миллиона, до двух миллионов. А в Москве "Народная воля", КПРФ и движение Виктора Ампилова собрали полторы тысячи человек.
Владимир Долин: Тем не менее, Жан-Мари Ле Пен пригласил лидера "Народной воли" на съезд Национального фронта, который пройдет в Ницце в апреле.
Ирина Лагунина: Из Москвы - Владимир Долин. Единственное исключение в Европе составила, как не странно, Сербия. Рассказывает наш белградский корреспондент Айя Куге.
Айя Куге: Не смотря на ожидания, что именно сербы, четыре года тому назад пережившие бомбардировки собственной страны, активно встанут против войны в Ираке, Сербия осталась в стороне. Попытки организовать антивоенные протесты в Белграде провалились.
" У нас хватает своих забот", "Ирак далеко", "Нас никто не будет слушать", "Лучше промолчать, чтобы НАС больше не трогали" - так объясняют люди своё нежелание участвовать в протестах. "Не подавай голос, пока тебя не бьют".
Белградское руководство сообщило, что Сербия за последние два века принимала участие во всех войнах, а теперь хочет жить спокойно и соблюдать нейтралитет. "Мы должны решать не мировые, а свои собственные проблемы и не портить отношения ни с Европой, ни с Америкой" - с таким тезисом выступают сербские власти.
Из оппозиционных партий только сербский ультранационалист Воислав Шешель, до того как уехать в тюремный изолятор Гаагского трибунала, организовал вечер поддержки Ирака и Саддама Хусейна. В зале собрались две тысячи человек. Но мероприятие больше походило на митинг со славу сербских радикалов, чем на поддержку брату по оружию, как называет Саддама Шешель. Один из выступавших представителей радикальной партии так и сказал: "Мы не можем предотвратить бомбардировки Ирака, но можем, вопреки правительству, сохранить честь сербского народа".
Слободан Милошевич в Гааге провозглашает Сербию лидером движения антиглобализма, однако его социалистическая партия даже не пыталась организовать какие-либо антивоенные акции.
Ведущие неправительственные организации также молчат. А правозащитные группы, например Хельсинкский комитет Сербии - на стороне США, критикует Европу за стерильный пацифизм. Только группа "Женщины в чёрном" дважды устраивала митинги солидарности с народом Ирака. Мероприятия проводились в центре Белграда, но на них пришли лишь дежурные активисты. Белградцы проходили мимо, не задерживаясь.
Опросы общественного мнения показывают, что семьдесят три процента граждан боятся войны в Ираке, но мало кто готов поднять свой голос против этой войны. Социологи считают, что люди перенасыщены политикой, уличными протестами, на которые постоянно выходили во время режима Милошевича. Сербы чувствуют и обиду, что перед воздушной операцией НАТО на Югославию в мире не было массовых демонстраций протеста. Сказываются и личные и коллективные травмы близкого прошлого, которые проявляются как равнодушие к чужим страданиям. Возможно, граждане Сербии переживают и психологическую проблему. Ведь в течение десяти лет борьбы с бывшим режимом всегда присутствовал лозунг "Слобо-Саддам" - прямое отождествление Слободана Милошевича и Саддама Хусейна.
