У афганцев есть поговорка: «Дерево не качается, пока не подует ветер». В афганской конституции 64-го года в статье 26-й записано: «Свобода - это естественное право каждого человека. Это право не ограничено ничем, кроме как правом на свободу другого человека и интересами общества, как они определены законом. Свобода и достоинство человека неприкосновенны и неотъемлемы». Обязанностей у жителей Афганистана, в соответствии с этой конституцией, было немного: платить налоги, проходить военную службу, следовать конституции и законам, хранить верность королю и уважать его, защищать интересы страны и участвовать в жизни общества.
План развития Афганистана, предложенный международным сообществом в Бонне различным политическим группам страны, основан на том, что для создания стабильного государства власть в стране должна опираться на традиционные демократические институты. Но вот к чему приводит беглый взгляд на афганскую историю последних лет пятидесяти. До 73-го года в течение почти сорока лет страной правил король Мохаммед Захир Шах. В 73-м короля свергнул его двоюродный брат Сардар Мохаммед Дауд Хан. Он отменил монархию и провозгласил себя президентом Республики Афганистан. До этого он занимал различные государственные посты, включая пост премьер-министра. Но в 78-м в стране произошла революция. Дауда убили, а президентом Революционного Совета, премьер-министром и генеральным секретарем НДПА (Народной демократической партии Афганистана) стал Нур Мухаммед Тараки. Но и Тараки через год был убит - своей, как говорят, «правой рукой» - Хафизуллой Амином. В 79-м Амин провозгласил себя президентом Демократической республики Афганистан. От своего предшественника Амин отличался тем, что у него была докторская степень, полученная в Колумбийском университете в Нью-Йорке, и что он был скорее националистом, чем марксистом, несмотря на то, что Советский Союз его поначалу поддерживал. Однако во время советского наступления в том же 79-м, Амина и его сторонников убили. Главой государства стал Бабрак Кармаль. С приходом Горбачева Кармаля решили заменить более реформаторски настроенным лидером. Выбор Москвы пал на доктора Наджибуллу. Затем у власти моджахеды, а затем - талибы. Что же имеет в виду международное сообщество под традиционными афганскими демократическими структурами? Вопрос афганцу в эмиграции Хамиду Мобарезу. Во времена короля он был губернатором двух провинций, во времена Дауда заместителем министра образования страны.
Хамид Мобарез:
В Афганистане есть традиционная база, заложенная со времен прихода индоевропейцев. Индоевропейские племена с севера, - из Центральной Азии, из региона Каспия, с Памира - пришли на ту территорию, где сейчас находится провинция Балх, и основали там первую цивилизацию. Это произошло две тысячи лет до нашей эры. В управлении тем обществом было две структуры, прообразы палат парламента. Одна называлась Сабха, сейчас на нее похоже национальное собрание, собрание национальных депутатов. Другая называлась Самети, она напоминает современный сенат. Кстати, эта структура существует сегодня в Индии, а она была привнесена в Индию в те же годы, теми же индоевропейцами. Там сегодня существует национальное собрание, которое называется Сабха. Это народное собрание. В то же время вторая палата, так называемая Самети, вбирала в себя старейшин, людей, уважаемых в обществе, имела право выбирать даже короля.
Ирина Лагунина:
Вы сказали, что элементы этой системы до сих пор сохраняются в Индии. А что в Афганистане?
Хамид Мобарез:
Это - база сегодня, она проявляется в Джиргах, в тех самых Джиргах, которые с незапамятных времен существовали в Афганистане. Первая Джирга собралась при короле Капишке, в конце первого столетия нашей эры. Преобладающей религией в те времена был буддизм. Но этот афганский король Капишка хотел реформировать буддистскую религию и с этой целью собрал 500 афганских религиозных деятелей в Джиргу. Вот так Джирга появилась в нашей истории как база для демократии по-афгански. В 1747 году, когда Ахмад Шах создавал современный Афганистан, он тоже был избран Джиргой в Кандагаре. Последняя Джирга последнего короля в 1964 приняла конституцию и дала стране демократию. В ней был в определенной мере заложен принцип разделения власти между тремя ветвями - законодательной, исполнительной и судебной. Вот с этого и началась демократия. Появилась свободная пресса, были разрешены свободные выборы, женщинам было дано право принимать участие в голосовании - и в качестве кандидатов на посты, и в качестве избирателей.
Ирина Лагунина:
Хамид Мобарез, в прошлом - заместитель министра образования Афганистана. Еще один собеседник -
Рахим Ясир, в прошлом профессор кабульского университета, ныне - эксперт Центра афганских исследований в Университете Небраски.
Рахим Ясир:/B>
Афганцы традиционно решали проблемы и споры на уровне местной демократии. В деревнях и городах были советы старейшин, которые и решали местные проблемы. А что касается правительства, то первая демократическая система была создана в 1964 году королем. Король подписал первую конституцию страны и изменил систему от абсолютной монархии к конституционной, что для Афганистана было на самом деле шагом к демократии. Одновременно с учреждением конституции, король попросил уйти в отставку премьер-министра, потому что тот был двоюродным братом короля. На основе конституционных норм и стандартов было сформировано новое правительство, прошли выборы. Вот в этот момент в Афганистане и была установлена демократия.
Ирина Лагунина:
Профессор Ясир заговорил о советах старейшин. Как они работали, что демократического было в этом институте?
Рахим Ясир:/B>
Эта система существовала на местном уровне, на уровне племен. В деревнях и небольших городах люди мало зависели от правительства и не ждали, чтобы оно решило их проблемы. Обычно местные вопросы, споры между людьми, тяжбы в семьях решали старейшины. Они были людьми уважаемыми, их мнение ценили люди с обеих сторон спора, им на рассмотрение и приносили тяжбы, и они разрешали их, созывая местных авторитетных людей и приглашая спорящих. Вопросы решались компромиссом, в дружеской манере, так, чтобы решение было приемлемым для всех.
Ирина Лагунина:
Рахим Ясир, в прошлом профессор Кабульского университета. Афганская пословица: «И на самую высокую вершину найдется тропинка». Вообще многие политологи считают, что традиционные структуры власти, особенно традиционный общественный суд, скорее мешают установлению демократии, чем способствуют. Появляются двойные стандарты законности: государственные, они воспринимаются как бюрократические, навязанные обществу, и общественные, близкие, но напоминающие самосуд.
В те годы, когда вводилась конституция, какова была роль советов старейшин? Они стали частью демократической структуры или традиционное право вступило в противоречие с новым демократическим законом?
Рахим Ясир:/B>
Поизошло так, что был составлен проект конституции, а затем король созвал Лойю Джиргу, традиционный совет старейшин, великое национальное собрание, чтобы оно приняло эту конституцию. В Лойе Джирге были представлены все те старейшины, которые раньше разрешали споры и проблемы на местном уровне. Теперь они получили возможность внести и внесли некоторые поправки в проект конституции - до того, как принимать ее. Так что их мнение было учтено в этом документе, и они поддержали конституцию.
Ирина Лагунина:
Что сделал король, чтобы ввести демократические традиции на государственный уровень и изменить абсолютную монархию?
Рахим Ясир:/B>
Он отобрал у королевской семьи посты в правительстве. То есть он попросил у королевской семьи не принимать участие в администрации и предоставить эти посты людям, которых изберет народ в соответствии с правилами новой конституции.
Ирина Лагунина:
Мой второй собеседник, в прошлом заместитель министра образования Афганистана Хамид Мобарез заметил, что в то время сложилось некое подобие трех ветвей власти. Как складывались отношения между парламентом и исполнительной властью, что представлял собой афганский парламент? Именно на эту модель опирается сейчас международное сообщество.
Рахим Ясир:/B>
Парламент (Шура) состоял из двух палат - из Сената, верхней палаты и из Волеси Джирги, палаты народных представителей. Члены Шуры частично назначались, а частично избирались, Сенат, впрочем, полностью назначался. Назначая этих людей, король словно бы вбирал власть и уважение от различных групп общества - от племен, провинций, городов. Те, кто назначался в парламент, были людьми просвещенными, учеными и уважаемыми в своем регионе. Эти люди были представлены в Сенате. А нижняя палата образовывалась с помощью выборов среди людей. Так же ставились ящики для голосования, и так же люди приходили и голосовали. Иногда правительство поддерживало какую-то кандидатуру, что значительно облегчало предвыборную кампанию этого кандидата. Так что определенные представители правительства в парламенте были. Но в целом Шуру избирал народ. Вот так работала система. В то время.
Ирина Лагунина:
Какие положения конституции можно применить сейчас в полной мере для строительства нового Афганистана?
Рахим Ясир:/B>
На самом деле, на практике эта конституция привела к значительным реформам. Я бы не сказал, что в соответствии с ней было разрешено создавать много партий, но она предоставила свободу политической деятельности, в какой-то мере свободу слова и свободу средств информации. Начали издаваться частные газеты и журналы. Была разрешена критика государственных органов и даже самого короля. Были разрешены демонстрации, и они проходили в центре города почти каждую неделю. На них выступали ораторы, собиравшие толпы людей. Этим, например, воспользовалась коммунистическая партия. Созданная тайно, она начала распространять идеи марксизма-ленинизма, действовала довольно агрессивно, что приводило даже к столкновениям между сторонниками разных течений. Но в целом людям это нравилось, потому что у них появилось право на самовыражение, на выражение собственных взглядов. Так что, думаю, сейчас, учитывая естественное желание людей иметь право на собственные политические взгляды, на религию, на свободу передвижения, есть надежда, что демократическая система, вобравшая в себя культурный и религиозный аспекты афганского общества, будет работать. Особенно сейчас, когда люди пережили все остальные государственные подходы: диктатуру, фанатичность. Сейчас люди более открыты для демократической системы. Они с большей радостью примут ее.
Ирина Лагунина:
Статья 31-я конституции 64-го года: «Свобода мысли и слова неотъемлема. Каждый афганец имеет право выражать свои мысли в устной и письменной форме, в виде рисунков и всеми другими способами, в соответствии с рамками закона. Каждый афганец имеет право печатать и издавать свои идеи, в соответствии с рамками закона, без предварительного утверждения этих материалов у властей». За государством оставалось только радио и телевидение. Единственное ограничение при создании издательских домов: владелец обязательно должен быть гражданином Афганистана. Помимо свободы взглядов и слова эта конституция гарантировала афганцам право на неприкосновенность жилища и частной собственности, тайну личной переписки, свободу собраний и политических партий, право на образование (государство даже брало на себя обязательство давать это образование бесплатно), право на медицинскую помощь и право на работу. Рабство и рабский труд были официально запрещены. Король даровал стране на самом деле передовую конституцию и утвердил демократическую систему. Но была ли она стабильной настолько, чтобы ее можно было принять за основу сейчас? Говорит бывший заместитель министра образования Афганистана Хамид Мобарез:
Хамид Мобарез:
К счастью, во время конференции в Бонне четыре делегации, представляющие различные политические группы Афганистана, приняли за основу традиционную афганскую модель. Собственно, единственное, что не было принято - это монархия, а все остальные положения той конституции будут учтены и приняты за основу во время работы временной администрации.
Ирина Лагунина:
Вы помните то время, были ли на самом деле, в повседневной жизни, установлены равные права между мужчинами и женщинами, или это было только красивое положение конституции?
Хамид Мобарез:
Эта конституция создавала возможности для равных прав мужчин и женщин. Не было разницы между полами. В первом демократическом правительстве была одна женщина, во втором - две женщины-министры.
Ирина Лагунина:
Вопрос о равноправии женщин, об их представительстве в органах власти в Афганистане на международном уровне ставится сейчас особенно остро. Во времена 60-х в конституции женщинам были даны равные права и свободы. Это прижилось и как это будет воспринято сейчас, после правления талибов?
Рахим Ясир:/B>
Тогда впервые женщины получили, я бы не сказал, что полное равноправие, но какую-то свободу участвовать в социальной жизни и в правлении страной, право на образование. На самом деле намного больше прав женщинам дала вторая конституция, принятая Даудом в 75-77 годах. Тогда паранджа стала необязательной, и женщинам было предоставлено право избираться в парламент и занимать правительственные посты. В университет тоже стали принимать женщин, им стали предоставлять работу в органах власти. Так что демократический процесс развивался, шаг за шагом. Немного быстрее в столице, в Кабуле, медленнее - в провинциях. На первое место встало образование, и большинство женщин пошло на работу учителями в начальные классы.
Ирина Лагунина:
А сейчас люди это примут?
Рахим Ясир:/B>
Я думаю, даже с большей готовностью. Люди понимают эту проблему, есть давление со стороны международного сообщества. Известно, какие зверства по отношению к женщинам чинили талибы и экстремисты, иностранные наемники, которые фактически превратили страну в концлагерь. И хотя от тех правил и законов, которые насадили талибы, страдали и мужчины, и женщины, женщины - в большей мере. Жестокая форма, так называемый шариат.
Ирина Лагунина:
Говорил профессор Рахим Ясир. Действительно, в конституции Афганистана 76 года, принятой при правлении Мохаммеда Дауда, были закреплены все те же права граждан, что и в конституции 64. Однако акценты были расставлены несколько более точно. Все люди Афганистана, - говорилось в статье 27-й, - женщины и мужчины имеют равные права и обязанности перед законом. И каждому по достижении 18 лет было предоставлено право голоса в соответствии с законом. Готово ли сегодня афганское общество принять ту модель, которая существовала в 60-70-е годы?
Хамид Мобарез:
В последние 23-22 года в Афганистане шла война, а война всегда накладывает отпечаток на общество. Вообще, за 20-й век Афганистан пережил две войны - войну за независимость 1919 года против Британии и войну против советского вторжения. С другой стороны, 20-й век - это век идеологий: фашизма, нацизма, коммунизма, а в конце века начал развиваться и исламский фундаментализм. Но сейчас, мне кажется, эра идеологий закончилась, мы живем в 21-м веке. А 21-й век - это век глобализации, сближения всех стран мира, и ни одно современное государство уже не может жить в изоляции. Все это оказывает серьезное влияние на Афганистан.
С другой стороны, посмотрите на результаты конференции в Бонне. Одна женщина - избрана вице-президентом, две - министрами. Причем они избраны независимо от остальных кандидатов, они не были в списках какой-либо политической группы. Они не приехали в Бонн, все это время они оставались внутри Афганистана, работали хирургами, и мужчины в Бонне их оценили. Так что профессиональных, способных женщин в стране умеют ценить. Более того, в мире сейчас более 4 миллионов беженцев из Афганистана. Они живут повсюду - в Центральной Азии, в Пакистане, в Индии, в Европе, в Соединенных Штатах, в Австралии. Большинство этих беженцев вернется домой и принесет с собой часть культуры тех стран, в которых им пришлось временно жить. Среди беженцев много образованных людей. Они вернутся в страну и привезут научные знания. Так что все эти факторы создадут в стране своего рода смесь, разнообразие подходов и тем обогатят цивилизацию нашего народа, привнесут синтез общественных структур, который и даст афганцам представление о демократии.
Ирина Лагунина:
Хамид Мобарез, в прошлом заместитель министра образования Афганистана, живет в Париже. И помогает своей стране тем, что активно участвует в работе общества дружбы «Франция - Афганистан». Мой второй собеседник Рахим Ясир, работающий в центре афганских исследований в Университете Небраски уехал из Кабула в апреле 87-го года и надеется, что сможет вернуться на родину и вновь работать в столичном университете. Профессор Ясир, что, по вашему мнению, заставило короля Захир Шаха пойти на преобразования и что побудило общество принять демократию?
Рахим Ясир:/B>
Афганистан в то время был в изоляции от мира. Все были заинтересованы в том, чтобы эта страна служила своего рода буферной зоной между сверхдержавами, и никто не хотел, чтобы он развивался. Различные центры силы - Персидская империя, монголы, Советский Союз, Великобритания, - все они на определенном этапе хотели, чтобы Афганистан оставался своего рода барьером между ними, чтобы между ними самим не произошло столкновение. Так что Афганистан оставался неразвитым государством. Но позже из-за того, что связи с внешним миром начали развиваться быстрее, возникло сотрудничество в рамках международных организаций, в рамках ООН, например, люди начали понимать, что Афганистан не может оставаться изолированной землей. Это понял и король. В стране начали развиваться различные идеологические течения, политические концепции, люди становились политически сознательнее, ими стало сложно управлять в рамках абсолютной монархии. И для того, чтобы выжить и получить международную поддержку, король пришел к выводу, что надо провести реформы, в ходе которых все люди, а не только королевская семья, должны получить право выбора. Одновременно с этим повышался и уровень образования в стране, стало больше интеллектуалов, инженеров, людей с высшим образованием, которое раньше было доступно только членам королевской семьи. Так что было кому проводить реформы. Вот все эти факторы, думаю, заставили короля пойти на перемены. Да и люди были к ним готовы.
Ирина Лагунина:
Говорил Рахим Ясир, в прошлом профессор кабульского университета. Афганская поговорка: «Цвети как цветок, но живи дольше».
План развития Афганистана, предложенный международным сообществом в Бонне различным политическим группам страны, основан на том, что для создания стабильного государства власть в стране должна опираться на традиционные демократические институты. Но вот к чему приводит беглый взгляд на афганскую историю последних лет пятидесяти. До 73-го года в течение почти сорока лет страной правил король Мохаммед Захир Шах. В 73-м короля свергнул его двоюродный брат Сардар Мохаммед Дауд Хан. Он отменил монархию и провозгласил себя президентом Республики Афганистан. До этого он занимал различные государственные посты, включая пост премьер-министра. Но в 78-м в стране произошла революция. Дауда убили, а президентом Революционного Совета, премьер-министром и генеральным секретарем НДПА (Народной демократической партии Афганистана) стал Нур Мухаммед Тараки. Но и Тараки через год был убит - своей, как говорят, «правой рукой» - Хафизуллой Амином. В 79-м Амин провозгласил себя президентом Демократической республики Афганистан. От своего предшественника Амин отличался тем, что у него была докторская степень, полученная в Колумбийском университете в Нью-Йорке, и что он был скорее националистом, чем марксистом, несмотря на то, что Советский Союз его поначалу поддерживал. Однако во время советского наступления в том же 79-м, Амина и его сторонников убили. Главой государства стал Бабрак Кармаль. С приходом Горбачева Кармаля решили заменить более реформаторски настроенным лидером. Выбор Москвы пал на доктора Наджибуллу. Затем у власти моджахеды, а затем - талибы. Что же имеет в виду международное сообщество под традиционными афганскими демократическими структурами? Вопрос афганцу в эмиграции Хамиду Мобарезу. Во времена короля он был губернатором двух провинций, во времена Дауда заместителем министра образования страны.
Хамид Мобарез:
В Афганистане есть традиционная база, заложенная со времен прихода индоевропейцев. Индоевропейские племена с севера, - из Центральной Азии, из региона Каспия, с Памира - пришли на ту территорию, где сейчас находится провинция Балх, и основали там первую цивилизацию. Это произошло две тысячи лет до нашей эры. В управлении тем обществом было две структуры, прообразы палат парламента. Одна называлась Сабха, сейчас на нее похоже национальное собрание, собрание национальных депутатов. Другая называлась Самети, она напоминает современный сенат. Кстати, эта структура существует сегодня в Индии, а она была привнесена в Индию в те же годы, теми же индоевропейцами. Там сегодня существует национальное собрание, которое называется Сабха. Это народное собрание. В то же время вторая палата, так называемая Самети, вбирала в себя старейшин, людей, уважаемых в обществе, имела право выбирать даже короля.
Ирина Лагунина:
Вы сказали, что элементы этой системы до сих пор сохраняются в Индии. А что в Афганистане?
Хамид Мобарез:
Это - база сегодня, она проявляется в Джиргах, в тех самых Джиргах, которые с незапамятных времен существовали в Афганистане. Первая Джирга собралась при короле Капишке, в конце первого столетия нашей эры. Преобладающей религией в те времена был буддизм. Но этот афганский король Капишка хотел реформировать буддистскую религию и с этой целью собрал 500 афганских религиозных деятелей в Джиргу. Вот так Джирга появилась в нашей истории как база для демократии по-афгански. В 1747 году, когда Ахмад Шах создавал современный Афганистан, он тоже был избран Джиргой в Кандагаре. Последняя Джирга последнего короля в 1964 приняла конституцию и дала стране демократию. В ней был в определенной мере заложен принцип разделения власти между тремя ветвями - законодательной, исполнительной и судебной. Вот с этого и началась демократия. Появилась свободная пресса, были разрешены свободные выборы, женщинам было дано право принимать участие в голосовании - и в качестве кандидатов на посты, и в качестве избирателей.
Ирина Лагунина:
Хамид Мобарез, в прошлом - заместитель министра образования Афганистана. Еще один собеседник -
Рахим Ясир, в прошлом профессор кабульского университета, ныне - эксперт Центра афганских исследований в Университете Небраски.
Рахим Ясир:/B>
Афганцы традиционно решали проблемы и споры на уровне местной демократии. В деревнях и городах были советы старейшин, которые и решали местные проблемы. А что касается правительства, то первая демократическая система была создана в 1964 году королем. Король подписал первую конституцию страны и изменил систему от абсолютной монархии к конституционной, что для Афганистана было на самом деле шагом к демократии. Одновременно с учреждением конституции, король попросил уйти в отставку премьер-министра, потому что тот был двоюродным братом короля. На основе конституционных норм и стандартов было сформировано новое правительство, прошли выборы. Вот в этот момент в Афганистане и была установлена демократия.
Ирина Лагунина:
Профессор Ясир заговорил о советах старейшин. Как они работали, что демократического было в этом институте?
Рахим Ясир:/B>
Эта система существовала на местном уровне, на уровне племен. В деревнях и небольших городах люди мало зависели от правительства и не ждали, чтобы оно решило их проблемы. Обычно местные вопросы, споры между людьми, тяжбы в семьях решали старейшины. Они были людьми уважаемыми, их мнение ценили люди с обеих сторон спора, им на рассмотрение и приносили тяжбы, и они разрешали их, созывая местных авторитетных людей и приглашая спорящих. Вопросы решались компромиссом, в дружеской манере, так, чтобы решение было приемлемым для всех.
Ирина Лагунина:
Рахим Ясир, в прошлом профессор Кабульского университета. Афганская пословица: «И на самую высокую вершину найдется тропинка». Вообще многие политологи считают, что традиционные структуры власти, особенно традиционный общественный суд, скорее мешают установлению демократии, чем способствуют. Появляются двойные стандарты законности: государственные, они воспринимаются как бюрократические, навязанные обществу, и общественные, близкие, но напоминающие самосуд.
В те годы, когда вводилась конституция, какова была роль советов старейшин? Они стали частью демократической структуры или традиционное право вступило в противоречие с новым демократическим законом?
Рахим Ясир:/B>
Поизошло так, что был составлен проект конституции, а затем король созвал Лойю Джиргу, традиционный совет старейшин, великое национальное собрание, чтобы оно приняло эту конституцию. В Лойе Джирге были представлены все те старейшины, которые раньше разрешали споры и проблемы на местном уровне. Теперь они получили возможность внести и внесли некоторые поправки в проект конституции - до того, как принимать ее. Так что их мнение было учтено в этом документе, и они поддержали конституцию.
Ирина Лагунина:
Что сделал король, чтобы ввести демократические традиции на государственный уровень и изменить абсолютную монархию?
Рахим Ясир:/B>
Он отобрал у королевской семьи посты в правительстве. То есть он попросил у королевской семьи не принимать участие в администрации и предоставить эти посты людям, которых изберет народ в соответствии с правилами новой конституции.
Ирина Лагунина:
Мой второй собеседник, в прошлом заместитель министра образования Афганистана Хамид Мобарез заметил, что в то время сложилось некое подобие трех ветвей власти. Как складывались отношения между парламентом и исполнительной властью, что представлял собой афганский парламент? Именно на эту модель опирается сейчас международное сообщество.
Рахим Ясир:/B>
Парламент (Шура) состоял из двух палат - из Сената, верхней палаты и из Волеси Джирги, палаты народных представителей. Члены Шуры частично назначались, а частично избирались, Сенат, впрочем, полностью назначался. Назначая этих людей, король словно бы вбирал власть и уважение от различных групп общества - от племен, провинций, городов. Те, кто назначался в парламент, были людьми просвещенными, учеными и уважаемыми в своем регионе. Эти люди были представлены в Сенате. А нижняя палата образовывалась с помощью выборов среди людей. Так же ставились ящики для голосования, и так же люди приходили и голосовали. Иногда правительство поддерживало какую-то кандидатуру, что значительно облегчало предвыборную кампанию этого кандидата. Так что определенные представители правительства в парламенте были. Но в целом Шуру избирал народ. Вот так работала система. В то время.
Ирина Лагунина:
Какие положения конституции можно применить сейчас в полной мере для строительства нового Афганистана?
Рахим Ясир:/B>
На самом деле, на практике эта конституция привела к значительным реформам. Я бы не сказал, что в соответствии с ней было разрешено создавать много партий, но она предоставила свободу политической деятельности, в какой-то мере свободу слова и свободу средств информации. Начали издаваться частные газеты и журналы. Была разрешена критика государственных органов и даже самого короля. Были разрешены демонстрации, и они проходили в центре города почти каждую неделю. На них выступали ораторы, собиравшие толпы людей. Этим, например, воспользовалась коммунистическая партия. Созданная тайно, она начала распространять идеи марксизма-ленинизма, действовала довольно агрессивно, что приводило даже к столкновениям между сторонниками разных течений. Но в целом людям это нравилось, потому что у них появилось право на самовыражение, на выражение собственных взглядов. Так что, думаю, сейчас, учитывая естественное желание людей иметь право на собственные политические взгляды, на религию, на свободу передвижения, есть надежда, что демократическая система, вобравшая в себя культурный и религиозный аспекты афганского общества, будет работать. Особенно сейчас, когда люди пережили все остальные государственные подходы: диктатуру, фанатичность. Сейчас люди более открыты для демократической системы. Они с большей радостью примут ее.
Ирина Лагунина:
Статья 31-я конституции 64-го года: «Свобода мысли и слова неотъемлема. Каждый афганец имеет право выражать свои мысли в устной и письменной форме, в виде рисунков и всеми другими способами, в соответствии с рамками закона. Каждый афганец имеет право печатать и издавать свои идеи, в соответствии с рамками закона, без предварительного утверждения этих материалов у властей». За государством оставалось только радио и телевидение. Единственное ограничение при создании издательских домов: владелец обязательно должен быть гражданином Афганистана. Помимо свободы взглядов и слова эта конституция гарантировала афганцам право на неприкосновенность жилища и частной собственности, тайну личной переписки, свободу собраний и политических партий, право на образование (государство даже брало на себя обязательство давать это образование бесплатно), право на медицинскую помощь и право на работу. Рабство и рабский труд были официально запрещены. Король даровал стране на самом деле передовую конституцию и утвердил демократическую систему. Но была ли она стабильной настолько, чтобы ее можно было принять за основу сейчас? Говорит бывший заместитель министра образования Афганистана Хамид Мобарез:
Хамид Мобарез:
К счастью, во время конференции в Бонне четыре делегации, представляющие различные политические группы Афганистана, приняли за основу традиционную афганскую модель. Собственно, единственное, что не было принято - это монархия, а все остальные положения той конституции будут учтены и приняты за основу во время работы временной администрации.
Ирина Лагунина:
Вы помните то время, были ли на самом деле, в повседневной жизни, установлены равные права между мужчинами и женщинами, или это было только красивое положение конституции?
Хамид Мобарез:
Эта конституция создавала возможности для равных прав мужчин и женщин. Не было разницы между полами. В первом демократическом правительстве была одна женщина, во втором - две женщины-министры.
Ирина Лагунина:
Вопрос о равноправии женщин, об их представительстве в органах власти в Афганистане на международном уровне ставится сейчас особенно остро. Во времена 60-х в конституции женщинам были даны равные права и свободы. Это прижилось и как это будет воспринято сейчас, после правления талибов?
Рахим Ясир:/B>
Тогда впервые женщины получили, я бы не сказал, что полное равноправие, но какую-то свободу участвовать в социальной жизни и в правлении страной, право на образование. На самом деле намного больше прав женщинам дала вторая конституция, принятая Даудом в 75-77 годах. Тогда паранджа стала необязательной, и женщинам было предоставлено право избираться в парламент и занимать правительственные посты. В университет тоже стали принимать женщин, им стали предоставлять работу в органах власти. Так что демократический процесс развивался, шаг за шагом. Немного быстрее в столице, в Кабуле, медленнее - в провинциях. На первое место встало образование, и большинство женщин пошло на работу учителями в начальные классы.
Ирина Лагунина:
А сейчас люди это примут?
Рахим Ясир:/B>
Я думаю, даже с большей готовностью. Люди понимают эту проблему, есть давление со стороны международного сообщества. Известно, какие зверства по отношению к женщинам чинили талибы и экстремисты, иностранные наемники, которые фактически превратили страну в концлагерь. И хотя от тех правил и законов, которые насадили талибы, страдали и мужчины, и женщины, женщины - в большей мере. Жестокая форма, так называемый шариат.
Ирина Лагунина:
Говорил профессор Рахим Ясир. Действительно, в конституции Афганистана 76 года, принятой при правлении Мохаммеда Дауда, были закреплены все те же права граждан, что и в конституции 64. Однако акценты были расставлены несколько более точно. Все люди Афганистана, - говорилось в статье 27-й, - женщины и мужчины имеют равные права и обязанности перед законом. И каждому по достижении 18 лет было предоставлено право голоса в соответствии с законом. Готово ли сегодня афганское общество принять ту модель, которая существовала в 60-70-е годы?
Хамид Мобарез:
В последние 23-22 года в Афганистане шла война, а война всегда накладывает отпечаток на общество. Вообще, за 20-й век Афганистан пережил две войны - войну за независимость 1919 года против Британии и войну против советского вторжения. С другой стороны, 20-й век - это век идеологий: фашизма, нацизма, коммунизма, а в конце века начал развиваться и исламский фундаментализм. Но сейчас, мне кажется, эра идеологий закончилась, мы живем в 21-м веке. А 21-й век - это век глобализации, сближения всех стран мира, и ни одно современное государство уже не может жить в изоляции. Все это оказывает серьезное влияние на Афганистан.
С другой стороны, посмотрите на результаты конференции в Бонне. Одна женщина - избрана вице-президентом, две - министрами. Причем они избраны независимо от остальных кандидатов, они не были в списках какой-либо политической группы. Они не приехали в Бонн, все это время они оставались внутри Афганистана, работали хирургами, и мужчины в Бонне их оценили. Так что профессиональных, способных женщин в стране умеют ценить. Более того, в мире сейчас более 4 миллионов беженцев из Афганистана. Они живут повсюду - в Центральной Азии, в Пакистане, в Индии, в Европе, в Соединенных Штатах, в Австралии. Большинство этих беженцев вернется домой и принесет с собой часть культуры тех стран, в которых им пришлось временно жить. Среди беженцев много образованных людей. Они вернутся в страну и привезут научные знания. Так что все эти факторы создадут в стране своего рода смесь, разнообразие подходов и тем обогатят цивилизацию нашего народа, привнесут синтез общественных структур, который и даст афганцам представление о демократии.
Ирина Лагунина:
Хамид Мобарез, в прошлом заместитель министра образования Афганистана, живет в Париже. И помогает своей стране тем, что активно участвует в работе общества дружбы «Франция - Афганистан». Мой второй собеседник Рахим Ясир, работающий в центре афганских исследований в Университете Небраски уехал из Кабула в апреле 87-го года и надеется, что сможет вернуться на родину и вновь работать в столичном университете. Профессор Ясир, что, по вашему мнению, заставило короля Захир Шаха пойти на преобразования и что побудило общество принять демократию?
Рахим Ясир:/B>
Афганистан в то время был в изоляции от мира. Все были заинтересованы в том, чтобы эта страна служила своего рода буферной зоной между сверхдержавами, и никто не хотел, чтобы он развивался. Различные центры силы - Персидская империя, монголы, Советский Союз, Великобритания, - все они на определенном этапе хотели, чтобы Афганистан оставался своего рода барьером между ними, чтобы между ними самим не произошло столкновение. Так что Афганистан оставался неразвитым государством. Но позже из-за того, что связи с внешним миром начали развиваться быстрее, возникло сотрудничество в рамках международных организаций, в рамках ООН, например, люди начали понимать, что Афганистан не может оставаться изолированной землей. Это понял и король. В стране начали развиваться различные идеологические течения, политические концепции, люди становились политически сознательнее, ими стало сложно управлять в рамках абсолютной монархии. И для того, чтобы выжить и получить международную поддержку, король пришел к выводу, что надо провести реформы, в ходе которых все люди, а не только королевская семья, должны получить право выбора. Одновременно с этим повышался и уровень образования в стране, стало больше интеллектуалов, инженеров, людей с высшим образованием, которое раньше было доступно только членам королевской семьи. Так что было кому проводить реформы. Вот все эти факторы, думаю, заставили короля пойти на перемены. Да и люди были к ним готовы.
Ирина Лагунина:
Говорил Рахим Ясир, в прошлом профессор кабульского университета. Афганская поговорка: «Цвети как цветок, но живи дольше».
