-->
Михаил Соколов:
Дважды президенту Якутии в третий раз главой Республики Саха не переизбраться. Прокурор Якутии Николай Полятинский по прямому указанию Генпрокуратуры обжаловал решение Верховного суда отправить дело о незаконности регистрации Михаила Николаева кандидатом в президенты в Конституционный суд России. Как и хотел глава Центризбиркома Александр Вешняков, решение о незаконности регистрации Николаева вынесет Верховный суд России.
В запасе у ЦИК есть еще одна жалоба. Николаев скрыл в декларации, что получил от спонсоров 635 000 рублей на издание своих трудов. Не случайно главой налоговой службы в Якутии Москва сделала Андрея Федорова, недавнего руководителя предвыборного штаба замгенпрокурора Василия Колмогорова, сообщил наш корреспондент в Якутске Сергей Суранов.
Удивительно, что правитель Саха - Якутии с десятилетним стажем ввязался в битву с Москвой, не обращая внимания на то, что прокуратура давно показывает неугодным Кремлю силу своего избирательного права. Отольются Михаилу Николаеву ленские слезы и масштабное освоение алмазных фондов. Да и запасному игроку николаевского клана, главе компании "АЛРОСА" Вячеславу Штурову вряд ли дадут взять власть в Якутии. Бриллианты должны принадлежать диктатуре, диктатуре Кремля.
Зарегистрированы первые претенденты на пост главы Республики Алтай, в том числе нынешний руководитель Семен Зубакин и лидер Аграрной партии России Михаил Лапшин.
Рассказывает Олег Купчинский.
Олег Купчинский:
"Мы отдадим голоса тому, кто вернет нам достойную жизнь и вернет в республику принцессу Кадын", - пишет в республиканской газете "Звезда Алтая" группа читателей. Эта найденная в горном захоронении мумия знатной девушки хранится сейчас в Новосибирском Институте археологии. Многие в республике считают, что она должна храниться в Горно-Алтайске, и протестуют против ее экспонирования за рубежом. Однако специалисты говорят, что исследования мумии пока не закончены, и что в республике просто нет условий для хранения столь ценного экспоната.
На должность президента Республики Алтай выдвинули свои кандидатуры действующий глава республики Семен Зубакин, лидер Аграрной партии России Михаил Лапшин, министр внутренних дел Республики Алтай Александр Бердников, секретарь региональной организации КПРФ Виктор Ромашкин, председатель Верховного суда республики Владимир Амургушев и заместитель генерального директора компании "Южкузбасуголь" Сергей Кречетов.
Семен Зубакин выдвинут горно-алтайским филиалом предприятия "Алтайавтодор". Бывший член партии "Демократический выбор России" заявил, что намерен всерьез побороться за право остаться руководить республикой на второй срок, несмотря на то, что встречает массовую критику результатов своей деятельности. Претензии ему предъявляются за ухудшение социально-экономического положения горного Алтая за последние годы. Оппоненты Зубакина считают, что значительные средства, выделяемые республике, используются неэффективно или просто разворовываются.
Другой кандидат, лидер Аграрной партии России Михаил Лапшин, снимал свою кандидатуру с выборов, объясняя это тем, что может принести республике больше пользы на посту депутата Госдумы. После пленума Аграрной партии России Лапшин вновь согласился участвовать в выборах. Пленум санкционировал участие Лапшина в выборах и пообещал ему полную поддержку региональных отделений партии не только в Республике Алтай, но и по всей России.
В Республике Алтай многие уверены, что власти соседнего Алтайского края могут оказать существенное влияние на ход (а возможно) и на результат выборов. Губернатор края Александр Суриков заявил о готовности принять, как он выразился, "организационное" участие в выборах и оказать поддержку Михаилу Лапшину. По этому поводу проведено несколько специальных совещаний с участием глав администраций прилегающих к республике районов.
В последнее время краевые власти активно лоббируют в правительстве такие проекты, как строительство на территории Республики Алтай Катунской гидроэлектростанции, газопровода и автодороги на территорию Китая. Против них выступает часть политической элиты Республики Алтай. Она опасается, что стройки могут повредить культурному наследию - могильникам с древними захоронениями.
Между тем губернатор Алтая заявил, что краевые власти заинтересованы, чтобы новый глава республики поддержал их в решении вопроса о начале строительства.
Деловая элита Алтайского края имеет свой взгляд и на развитие туристического потенциала республики. Многие считают, что туризм в столь привлекательном регионе должен развиваться более эффективно и приносить большую финансовую отдачу.
Михаил Соколов:
Это был репортаж нашего корреспондента Олега Купчинского.
Государственная Дума России приняла в первом чтении новый вариант закона о гарантиях избирательных прав граждан. Участники нашей передачи в московской студии: Борис Надеждин, Союз правых сил; Александр Салий, компартия России; Александр Чуев, фракция "Единство" и профессор Виктор Шейнис, "Яблоко".
Я хотел бы начать наш разговор о новом варианте закона о гарантиях избирательных прав граждан с такого вопроса: какой конкретный факт избирательной практики последнего года больше всего вас обеспокоил?
Начнем с левого фланга. Александр Салий, коммунистическая партия.
Александр Салий:
Как практик, я могу сказать: беспредел! Когда прокурор Ростовской области отказывает в праве знакомиться с документами члена комиссии с правом решающего голоса на основании того (он говорит), что член комиссии с правом решающего голоса не имеет права знакомиться со всеми документами. Это же бред сумасшедшего! Это же невозможно! В законе написано, что член комиссии с правом как решающего, так и совещательного голоса имеет право знакомиться со всем: со списками избирателей, с бюллетенями и так далее.
И вот замгенерального прокурора я направил запрос о компетенции прокурора Ростовской области Харьковского (фамилия у него такая).
Михаил Соколов:
Борис Надеждин, ваш опыт печальный?
Борис Надеждин:
Три вещи в избирательном законе и в практике напрягают больше всего на сегодняшний день.
Первая вещь - это возможность снятия кандидатов накануне выборов. Помним историю с Руцким в Курске, помним историю с Черепковым с Приморье.
Вторая вещь - это возможность отказать кандидату в регистрации по мотивам недостоверных подписей, использованная как средство расправы. Это и ситуация с Иванченко в Ростове, это и ситуация с кандидатами от СПС в Орле на выборах губернатора.
И третья вещь, которая напрягает, конечно, это желание некоторых граждан остаться навечно губернаторами и президентами. Примеры: третий срок Николаева в Якутии, что сейчас обсуждается, и уже свершившийся третий срок и в Татарстане, и в Орле.
Михаил Соколов:
Виктор Шейнис, "Яблоко".
Виктор Шейнис:
Вы знаете, с одной стороны, я наблюдаю, как все более и более совершенствуется избирательное законодательство. Закон становится все более развернутым, детальным, совершенным. С другой стороны, если сравнить выборы, которые происходят сейчас, с выборами, которые, скажем, были в 1989 - 1990 году, когда законодательная база была весьма хлипкой, беспредел, который творит администрация на местах, чудовищен. Создается впечатление, что закон сам по себе, а реальная избирательная практика - с другой стороны.
Вот Борис Борисович уже упомянул, что вариант Якутии совершенно чудовищен. Всем очевидно, что Николаев не имеет права баллотироваться. И, тем не менее, дело явно ведут к тому, что он, скорее всего, получит такую возможность, если центральная власть не проявит решимости.
Но я знаю и другие случаи, когда, скажем, в Москве на сравнительно недавних выборах представитель администрации по поводу одного из кандидатов говорил: "Он нам не нужен".
Михаил Соколов:
Александр Чуев, "Единство".
Александр Чуев:
Я хотел бы здесь сакцентировать внимание немножечко на другом. Вы знаете, я считаю, что сейчас характер выборов изменился, и выборы сегодня становятся соревнованием не только, так сказать, программ кандидатов и финансовых средств, вложенных в выборы, но, конечно, и соревнованием административных ресурсов.
И здесь стоит привести выборы в Нижнем Новгороде, где было реальное соревнование как бы старых ресурсов, новых местных ресурсов, московских ресурсов и так далее.
Я считаю, что все-таки здесь есть и плюсы свои определенные, но есть и серьезные минусы. Они связаны с тем, что, на мой взгляд, все-таки выборы должны быть по-настоящему выборами.
Когда законодательство было более простым, оно было более ясным и понятным и для избирателей, и для членов избирательных комиссий и так далее. Когда оно становится вроде бы более сложным, регламентированным и призванным защищать права граждан, в итоге, к сожалению, в силу, так сказать, даже и внутренних противоречий, которые возникают, когда законодательство усложняется, оно просто используется в ряде случаев в интересах тех или иных групп, имеющих определенные интересы.
Михаил Соколов:
Я бы как раз предложил посмотреть эту тему попыток ограничения административного ресурса в новом варианте закона о гарантиях. Собственно, насколько хорошо сделаны выводы из той практики, о которой уже говорили? Есть ли какие-то новые ограничители, которые что-то дают сейчас обществу, какую-то защиту?
Александр Салий:
Я вернусь к проблеме Нижнего Новгорода. Я участвовал и в первом, и во втором туре. Я могу сказать: Ходырева не поддерживала партия в первом туре. Была создана инициативная группа, которая обеспечила ограничение беспредела, который мог бы быть со стороны партии существующей власти, той власти, региональной, которая существовала там. И мы не позволили ему... когда переписывали просто протоколы в открытую.
То есть были люди, подготовленные не только теоретически, но психологически. То есть, была проведена психологическая подготовка, что "вы встретитесь с таким явлением". У нас есть профессиональные, так сказать, структуры, которые этим делом занимались.
И когда губернатор получил второе место, он провалился полностью во втором туре. Там нам уже контролировать нечего было.
Второй момент - это Иркутск. Первый тур выборов. Мы от нашего фонда посылаем всего 14 человек. Говорин говорит, что "Я выигрываю 60 процентов". И нет вопросов. Никто не сомневался, что это будет. И тут он вдруг получает 47 процентов. 14 человек сбили ему всю спесь, которую он, организуя, так сказать, административный ресурс, готов был включить.
Второй тур. Я от своего имени, от левого фланга я говорю. Да.
Те люди, которые не верили, что можно победить на выборах, ну, левый, так сказать, разочаровавшийся электорат, он пошел.
Михаил Соколов:
То есть вы хотите сказать, что действующий закон, он и так дает возможности для контроля и борьбы с фальсификацией?
Александр Салий:
Нет, нынешний действующий закон не дает возможности борьбы. Почему? Потому что у нас абсолютно ограниченный круг лиц, которые наблюдают за этим делом.
У нас кто? Есть наблюдатели, есть члены комиссии с правом совещательного голоса и так далее. Они приблизительно ознакомлены с законом. Они мобилизованы для того, чтобы отследить, чтобы в урну не бросили...
А вот тот фонд, который мы создали, мы сказали им: "Мы хотим подготовить людей, которые вот..." Ну, есть гражданская позиция. Неважно, побеждает "Яблоко"? Пусть оно побеждает. Побеждает СПС? Тоже нет вопросов. Но пусть оно победит честно, но не так, когда явно опускают бюллетени в урну, их ловят за руку, а наказания-то нет.
И Нижний Новгород, Иркутск показал, что есть определенная тенденция. Но есть внутренние силы, которые хватаются и держатся за власть. Это, как правило, бывшие первые секретари, обеспечившие себя, так сказать, определенными структурами и так далее.
Вот административный ресурс (не будем скрывать): Левченко в 2 часа 43 минуты выигрывает 3 процента у Говорина. Шок в том стане. "Подвешивается" электронная система, так сказать, показания данных, в 5 часов включается, - Говорин выигрывает 3 процента.
Михаил Соколов:
Борис Надеждин, от практики, о которой рассказал Александр Салий, к теории, наверное?
Борис Надеждин:
Вопрос был в том, какие механизмы в новом проекте закона дополняют возможности бороться с административным ресурсом.
Михаил Соколов:
О котором нам рассказал представитель КПРФ.
Борис Надеждин:
Да. Несколько механизмов там есть. Выделил бы три, наиболее, на мой взгляд, важных.
Первое, это обязательство для лиц, занимающих выборные должности так называемой категории "А" или на уровне субъекта (губернатор или мэр), уходить в отпуск на период избирательной кампании, в которой они участвуют. На сегодняшний день такой нормы не было. По этой причине мы, например, в Орле наблюдали губернатора Строева, который не вел никакой кампании, а просто местная телерадиокомпания каждый день рассказывала о его победах на посту губернатора.
Второй важный механизм - это ограничение возможности снятия кандидатов. Надо сказать, что в этом законе, в проекте, внесенном президентом, буквально воспроизведена идея, которую вносил я несколько раньше. О том, чтобы нельзя было снять накануне, а можно было только по суду (за 3 дня до выборов). Но практика показала, что и этого недостаточно. Поэтому сейчас мы будем ставить вопрос об отмене возможности снимать кандидатов после регистрации (как явления). Чтобы вообще нельзя было снять. Потому что это использовалось всегда административным ресурсом.
И последнее, казалось бы, не связанный с административным ресурсом вопрос. Тоже связанный. Мы считаем, что в законе есть такая возможность, что кандидаты, выдвинутые партиями, могут освобождаться от сбора подписей, а регистрировать на основании факта выдвижения от политической партии. Мы считаем, что это очень правильно, и, наверное, уже пора отказаться от сбора подписей. Потому что это, к сожалению, тоже является механизмом отсечения неугодных кандидатов путем административного ресурса.
Классические схемы были отработаны по Иванченко в Ростове и по нашим кандидатам в Орле. Схема простая. Заранее проверяются все подписи, отбираются из них не очень хорошие, которые потом попадают в так называемую случайную выборку. Их специально подкладывают. И, конечно, проверка дает плохой результат.
В проекте закона есть еще ряд механизмов, но это уже, так сказать, юридические тонкости. Но, в принципе, в законе действительно возможность использования административного ресурса несколько снижается.
Михаил Соколов:
Александр Чуев, "Единство". Вот насколько я помню думское заседание, вы сомневались в эффективности этого административного отпуска для категории "А"?
Александр Чуев:
Ну, я не просто сомневался. Честно говоря, у меня другая здесь позиция. Я считаю, что как раз действительно надо бороться с использованием административного ресурса, но, если говорить о том, чтобы чиновники категории "А" уходили в отпуск, и вообще идти вот этим путем, то мы способствуем как бы беспартийным выборам.
Представим себе ситуацию, когда какая-нибудь из партий стала правящей. То есть, по существу, большинство членов правительства, других административных постов занимают члены этой партии. И вот представим себе ситуацию, когда эта партия идет на выборы. Что, эти все люди должны освободить свои посты и уйти в отпуск? Кто будет управлять страной в этот момент?
Михаил Соколов:
Заместители.
Александр Чуев:
Ну, заместители, так сказать...
Я понимаю. Но мы тем самым подкладываем большую мину под партийную систему в государстве. Фактически мы способствуем тому, чтобы кандидаты в депутаты, баллотирующиеся от партий, не имели каких-то специфических партийных преимуществ. Это может быть и нормально, но отпуск, я считаю, неэффективная мера.
Другой вопрос - ограничить возможности на посту. Это можно. И проверить можно, и ограничить можно.
Александр Салий:
Сдал должность - избрался по новой. Пожалуйста.
Михаил Соколов:
Виктор Шейнис, "Яблоко". Ваша позиция? Что делать с административным ресурсом?
Виктор Шейнис:
В некоторых отношениях закон действительно ограничивает возможности использования административного ресурса, хотя я, как и Александр Чуев, несколько скептически смотрю на уход губернатора в отпуск. Он уходит в отпуск, но его люди занимают его кабинет, располагают его средствами связи...
Во всяком случае, я не стал бы возражать против этой меры, но, на мой взгляд, она не очень эффективна.
Однако мне хотелось бы сказать о другом. Проект в ряде случаев усиливает возможности административного ресурса. И связано это, прежде всего, с блоком изменений, которые относятся к формированию избирательных комиссий. На мой взгляд, это вредные и опасные новации, от которых надо избавиться обязательно во втором чтении, тем более что (согласно той информации, которой я располагаю) Центризбирком вроде бы готов не настаивать на этом положении.
Между тем, нам говорят, что избирательные комиссии формируются местной властью, и эта местная власть через своих людей в избирательных комиссиях проводит нужных ей людей. Средства, которые против этого изобретаются, - некая вертикальная структура. По сути дела, воссоздается некое министерство по делам выборов, если хотите, "Министерство правды", которое будет осуществлять контроль на всех стадиях, и все назначения якобы производятся сверху вниз.
Ну, во-первых, это, вообще, не совсем так. Потому что самый большой беспредел (мы уже об этом говорили) творится в регионах, на уровне администраций субъектов федерации. Между тем формирование комиссий субъектов федерации предполагается осуществлять так, как они формируются сегодня. А если это так, и если эти комиссии будут оказывать влияние сверху вниз на формирование всех нижестоящих комиссий, то мы даем региональным начальникам дополнительные инструменты воздействия на ситуацию.
По какому пути, с моей точки зрения, надо идти? Надо вообще отказаться от той дихотомии, которая навеяна еще событиями начала 1990-х годов, - противостояния исполнительной и законодательной власти. Соответственно, паритет в формировании избирательных комиссий. На мой взгляд, исполнительной власти вообще нечего делать при формировании комиссий.
Комиссии должны формироваться либо исключительно представительной властью (я допускаю, что и здесь определенные возможности у губернаторов есть, но все-таки эти возможности существенно меньше, а зависимость члена избирательной комиссии от законодателя, от депутата неизмеримо меньше, чем от администратора), либо надо пойти по другому пути и формировать избирательные комиссии на основе представительства партий. Партии постепенно формируются.
В свое время (вот Александр Иванович, очевидно, это помнит) мы попытались записать хотя бы такую паллиативную меру, что обязательно представителям тех партий, которые представлены в Думе, им предоставляется безусловное право назначать своих представителей в избирательные комиссии всех уровней. К этому надо идти.
Есть и еще один вариант. Можно составить списки правоспособных граждан, и на основе жеребьевки проводить формирование избирательных комиссий.
Есть много различных способов. Надо посмотреть. Надо, возможно, поэкспериментировать, заложить принципиальную возможность формирования избирательных комиссий на другой основе. Но что совершенно определенно - надо исключить участие администраторов, и та модель, которая предложена в законе, а именно - вертикаль избирательных комиссий, что в особенности усиливается назначением председателя только из числа тех, кого рекомендует вышестоящая комиссия. Это очень опасная вещь.
Михаил Соколов:
Это было мнение профессора Виктора Шейниса.
Мне кажется очень важной эта тема, которую поднял профессор Виктор Шейнис. Это идея превратить Центризбирком в такое министерство с вертикальным, ну, хотя бы частичным подчинением избирательных комиссий. Мне было бы интересно услышать мнение других участников передачи. Как вы относитесь к этому?
Александр Салий:
В закон от 1997 года принцип формирования комиссий (измененный принцип) был внесен как раз по моей поправке. Когда никто не верил в то, что можно ввести одну треть от политических партий. И когда появилась информация о том, что есть представители в комиссиях конкурирующих партий - "Яблоко", КПРФ, там, тогда было, так сказать, "Наш Дом - Россия", и все остальное...
То есть люди, которые не заинтересованы где-то что-то исказить. Это вошло в закон.
А сегодня этого уже не хватает. Сегодня стоит вопрос о том, что избирательные комиссии должны полностью быть независимы от административного ресурса.
Что получается? Вот у нас размытая статья, которая говорит, что в избирательные комиссии могут назначаться представители фракций в Госдуме, представители субъектов Федерации, законодательного органа...
И приходишь. 14 человек избирательная комиссия. От фракции законодательный или представительный орган не назначает. Он назначает всех представителей. "Красный регион", значит, все "красные". "Белый регион" - все "белые". Все по закону, так. Вот есть перечисление. "Вот мы так решили".
И когда мы строили вот эту вертикаль комиссии, мы исходили из чего? Что суд не может обязать представителя законодательного органа изменить свое решение. Он может поступать как угодно. Он коллегиальный орган. Он неподсуден у нас. А избирательная комиссия, если она нарушила нормы законодательства, она может выполнять решения суда.
Вот когда я с Вешняковым обсуждал этот вопрос, я говорил: "Слушай, Александр Альбертович, давай так. Вот мы выстраиваем... Но мы тебе приписываем обязанность, если ты не выполняешь функции закона, то мы твою комиссию расформировываем". Вышестоящая комиссия отвечает за решения нижестоящей комиссии. И так далее.
А сегодня это превратилось в создание министерства. Неподконтрольное абсолютно. Я говорю: давай, создадим контроль. Ну никто не любит контроля! Я говорю: это выстроим. И если кто-то когда-то где-то нарушит...
К примеру, создал "левые" бюллетени. До смешного доходит. В нашем сегодня законодательстве изготовление "левых" бюллетеней - три "минималки". В Соединенных Штатах - это "создание инструментария для захвата власти". Это государственное преступление. По нашему законодательству, это от 12 и выше. А у нас - три "минималки".
Михаил Соколов:
В Уголовный кодекс поправки надо.
Александр Салий:
К примеру, нарушили права члена комиссии с правом решающего голоса, ему не дали списки избирателей (как в Ростове получилось). Комиссия расформировывается, виновный - иди под суд! И вот такой законопроект, который введен, я думаю, он, конечно, очень сырой. Там столько новаций и очень много отсылочных норм. Вот, давайте, мы это отдадим субъектам.
Я говорю: давайте, мы посмотрим 71 и 72 статью Конституции, кто определяет права граждан, а кто их защищает? Определяет Федерация, а защищает субъект. Так вот мы в своем федеральном законе должны полностью определить: если есть 50 процентов под партии, значит, оно должно быть для всех обязательно, а не субъекту отдать.
Потому что субъекты... Вы меня извините, Татарстан, Дагестан... Такое напишут, что ты меня извини, там никогда в жизни никакая партия... ни СПС, никто не пройдет. А пройдут, извините меня, те, которые от своих, так сказать, кланов идут.
Это же закон об основных гарантиях. Так, давайте, мы четко пропишем. И он должен быть базовым законом для дальнейшего избирательного кодекса. У нас у избирательного кодекса и Конституции нет главы "Избирательная система". Во всех странах мира основополагающим является избирательная система. Как избирается, и как функционирует власть. А в России нет этого.
Михаил Соколов:
Спасибо, Александр Салий.
Александр Чуев, "Единство".
Александр Чуев:
Здесь уже много говорилось, так сказать, о том, какими должны быть избирательные комиссии, и, может быть, в этом есть здравое зерно. Я считаю, что это верно, - избирательные комиссии должны быть независимыми. Это абсолютно точно, иначе просто они будут работать в интересах либо региона, либо, там, московских чиновников, что не меняет сути вопроса.
Я хотел бы отметить следующее, что тот закон, который мы сегодня, в том числе, обсуждаем, о гарантиях избирательных прав, конечно, очень интересный документ, в каких-то вопросах достаточно продуманный, в каких-то вопросах, так сказать, к сожалению, усиливающий административный ресурс. А в каких-то вопросах, вообще, он создает очень вольготные условия для того, чтобы манипулировать кандидатами на выборах.
И вот я приведу один пример. В этом законе, законопроекте каждый зарегистрированный кандидат обязан при регистрации подавать сведения об имуществе, доходах, о наличии счетов в банках, какие транспортные средства у него существуют и так далее. Вплоть до обязательств, которые у него есть по отношению к другим лицам и у других лиц по отношению к нему.
Михаил Соколов:
То есть долги просто-напросто.
Александр Чуев:
Долги, да. Но самое интересное, что никаких временных ограничений здесь нет. И вот представьте себе такую интересную ситуацию. Многие из наших граждан, подавляющее большинство, были вкладчиками каких-либо банков. Многие из этих банков давно уже лопнули, и счета, естественно, граждане там закрыть не успели по причине отсутствия таковых банков. Или, например, они владели акциями каких-нибудь компаний типа "Тибет", "Хопер-инвест" и тому подобное, которые просто-напросто исчезли, а акции-то остались.
И вот, представьте себе, если такой гражданин просто, так сказать, забыл какой-либо из таких счетов или таких акций указать, либо не все указал (а ведь тогда, вы знаете, это была ажиотажная ситуация), а в некоторых случаях и непонятно, что указывать? Если банка не существует, счета не существует, то чего же его указывать? Это может быть тоже воспринято как неточность или, так сказать, заведомо ложные сведения.
И вот это создает правовое поле для того, чтобы избирательная комиссия в одном случае сказала: "Правильно это", а в другом случае: "Неправильно". Вот, представьте себе, если кандидата надо убрать, ему говорят: "А вы знаете, вы не указали ваш вклад в компании, там, какой-нибудь "Хопер-инвест" или "МММ", вы не указали, что у вас, там, билеты "МММ" в собственности находятся".
Я считаю, что нужно указывать какие-то свои доходы, декларировать их, но здесь должно быть разумно. Вот за прошлый год, предшествующий выборам, можно все указать: и за прошлый год счета, и за прошлый год акции, и что в прошлом году было сделано. А за всю свою жизнь, извините, вот, там, да еще что по наследству досталось, да еще что у родителей есть, да на долевой собственности в семье, и так далее...
Тут уже просто невозможно это все указать. Это даже неразумно, и не нужно никому.
Потому что, на самом деле, тот, кто хочет скрыть свои доходы, это успешно делает, и, больше того, у налоговой службы гораздо больше инструментов поиска таких, так сказать, доходов, нежели у избирательной комиссии. Поэтому переплюнуть здесь налоговую службу все равно избиркомам не удастся. А соревноваться с здесь ней я смысла просто не вижу.
Михаил Соколов:
Борис Надеждин подводит как бы итог сейчас.
Борис Надеждин:
Коротко выскажусь по двум темам.
Первая - декларирование доходов и имущества. Считаю, что оно должно быть. Считаю, что оно не должно быть основанием для отмены регистрации кандидата. Достаточно будет в официальных публикациях избирательных комиссий указать, что кандидат Икс скрыл, что у него есть пять коттеджей, счета в заграничных банках и так далее. Напомню, что бедного Руцкого сняли за день до выборов за то, что он вместо общей площади квартиры указал жилую. Вот что там (на самом деле) было.
Теперь по поводу избирательных комиссий, как их формировать. Вопрос, конечно, важный, но я вам хочу сказать следующее. Какой бы способ формирования избирательной комиссии (к примеру, Республики Татарстан) вы бы ни придумали, если там нет гражданского общества, все равно, - это будет командно-административная машина. Никакими технологическими законодательными механизмами вы не обеспечите возникновение и развитие гражданского общества. Это общая ремарка.
В этом смысле, как ни сделаешь, все плохо. Сделаете вертикаль Центризбиркома, у вас появится инструмент, условно говоря, из Кремля строить выборы в губерниях. Отдайте все на откуп местным властям, у вас появится инструмент произвольным образом реализовывать закон при выборах в субъектах Федерации.
Хорошего решения здесь нет. Хотя, кстати, мне очень понравилось идея Шейниса по поводу того, чтобы часть комиссии формировать на основе некоторой выборки избирателей. Требует безусловного рассмотрения, очень внимательного, это хорошая идея.
Я думаю, что этот избирательный закон все-таки будет заметно лучше предыдущего в контексте тех проблем, о которых мы говорили, и административного ресурса, и недопущения членов комиссии к реализации своих прав. И в части третьего срока, и в части выборов по партийным спискам в субъектах. Но для того, чтобы это произошло, все здесь присутствующие должны очень хорошо поработать.
Михаил Соколов:
Еще одна тема, которая меня волнует как журналиста. Это свобода слова, свобода печати, свобода информировать граждан, и в то же время вести агитацию.
Я, честно говоря, с ужасом прочитал тот раздел, который есть в законопроекте. То, что было раньше, оно было плохо потому, например, во многих регионах просто-напросто журналисты были поставлены избиркомом в такие рамки: "вы должны публиковать только платные статьи за счет того или другого кандидата". Любая статья без указания на фонд - это нарушение, там, штрафы, скандалы, выискивали - в пользу кого? Хотя довольно часто это просто была позиция независимого издания, в связи с этими выборами.
Как все-таки обеспечить свободу самовыражения, в то же время, не покушаясь на предвыборную агитацию? Нужна ли такая жесткая регламентация?
Александр Салий?
Александр Салий:
Я, может быть, более категорично выскажусь. Меня не ужасает эта статья, может быть, потому что я могу проводить митинги, я могу делать что-то еще. Тут есть одна особенность. Последняя моя должность - начальник группы профессионального психологического отбора. То есть я распределял, какой человек может практически работать, а который может говорить. Есть сфера теоретического ума, а есть - практического ума. И не всегда человек, который может вывести область, там, или край в передовые, может выразить эту свою мысль. Это есть проблема.
Но я считаю так, что сегодня средства массовой информации независимыми не назовешь, потому что их просто не бывает, по своему определению, по сущности. То есть они все равно от кого-то зависят. И они работают в интересах какого-то кандидата.
Если ты не умеешь говорить, ты покажи делом! Если ты умеешь говорить, покажи словом! Честно говоря, может быть, не разделяют мои товарищи, которые здесь, в нашей студии...
Я считаю так: человек должен сам доказать, что он готов взять, взвалить и тащить.
Мы сегодня, по крайней мере, я знаю многие пиаровские конторы, которые специализируются на "белом пиаре". То есть черного кобеля отмывают настолько добела, что там он святой, хотя клейма негде ставить. А вторые работают в "черном пиаре". Нормального человека опустят до такой степени, что он домой уже просто не заходит.
Это есть система. Это система средств массовой информации, которые работают за деньги в той или иной области.
Я считаю так: если ты пошел во власть, ты должен доказать или делом, или словом, или своей командой что-нибудь. В этом смысле я Центризбирком поддерживаю.
Михаил Соколов:
Александр Чуев, "Единство".
Александр Чуев:
На мой взгляд, определенная регламентация на выборах нужна. Иначе просто-напросто те, у кого в руках находится большинство региональных СМИ (например, если говорим о выборах в регионе) будут использовать эти СМИ в своих интересах. И забьют просто-напросто противоположных кандидатов. Просто не дадут им возможности выступить.
Регламентация нужна. Определенное время в эфире, закрепленное за кандидатами, равное время, как это у нас было и раньше в законе, оно должно быть. И бесплатное, и платное время. Это все обязательно.
Что же касается той жесточайшей, жесткой системы регламентации, которая сегодня есть в законе, здесь сложно сказать. Здесь нужно смотреть внимательнее эту часть закона. Я считаю, что есть и "за", и "против".
На самом деле, "против" тоже существуют, они связаны именно с тем, что, если мы слишком жестко регламентируем ситуацию вплоть до каждого шага журналистов, то здесь это может опять быть использовано тем же самым административным ресурсом в своих целях. Просто, исходя из того, что людям, имеющим, скажем, в регионе власть, гораздо проще обеспечивать даже без участия вот такого активного СМИ, гораздо проще обеспечивать выборы, нежели людям, менее известным, кандидатам, которые, так сказать, должны себя озвучивать на СМИ, для которых СМИ являются, на самом деле, главным козырем, да?
Если, скажем, губернатора хорошо знают в регионе, то он может вообще и не так уж часто выступать в прессе. Он может просто поездить по своему региону, и его уже хорошо представляют избиратели. А его оппонент может, например, быть менее известен, но СМИ ему как раз эту известность могут и сделать. Поэтому все-таки у него должна быть нормальная возможность для работы со СМИ.
Но если мы будем жестко регламентировать, тот же губернатор будет использовать эти механизмы для того, чтобы придираться к использованию эфира, уже как бы не со своей стороны, а наоборот. То есть, если раньше мы придирались к губернаторам (вот, они используют служебное положение и так далее), то на сегодняшний день это можно делать в отношении любого кандидата.
То есть, я считаю, что контроль нужен, но в разумных пределах.
Виктор Шейнис:
Знаете, это квадратура круга. Решить задачу таким образом, с одной стороны, гарантировать возможность проведения избирательной кампании через СМИ каждому кандидату, а с другой стороны, пресечь злоупотребления. Чрезвычайно трудно найти какую-то равнодействующую, какое-то промежуточное решение, которое удовлетворило бы всех.
Мне кажется, что некоторые нормы, по сравнению с действующим законом, введенные здесь, являются разумными. В частности, разграничение информации и агитации - это напрашивающееся разделение, которое само по себе разумно.
Некоторые положения мне кажутся абсолютно неразумными. Например, запрет на агитацию за отказ от участия в выборах. В некоторых случаях это единственное средство для того, чтобы противостоять административному произволу. И если мы запрещаем агитировать за отказ от участия в выборах, то, во-первых, мы нарушаем фундаментальные гражданские права.
Я имею право высказывать свою позицию, и мне должна такая возможность быть гарантирована. А с другой стороны, это абсолютно нереальная норма, потому что я не представляю себе, каким образом мы можем добиться реализации этой нормы?
Мне бы хотелось подчеркнуть одно обстоятельство в пользу данного закона. Это еще здесь не прозвучало или прозвучало мимоходом. Авторов закона надо похвалить и одновременно высказать им некоторый укор.
На мой взгляд, самое главное, самое позитивное, что содержится в этом проекте, это норма, допускающая, чтобы 50 процентов депутатского корпуса в регионах избирались на основе партийных списков.
Мы вели длительную и изнурительную борьбу. В этой борьбе были поражения, были победы. Две победы особенно знаменательны: первый раз в 1995 году, когда мы отстояли избрание половины депутатов в Думу по спискам; вторая победа в 1998 году на Конституционном суде, когда мы добились того, что юридически эта норма стала неуязвимой. Но на верхнем уровне.
Центризбирком сделал шажок вперед. Он предусматривает возможность в своем проекте (ну, проект внесен от имени президента, но мы знаем, что писал его Центризбирком) возможность, что половина кандидатов будет избираться по партийным спискам. Но это тут же отдается на усмотрение местной власти.
Борис Борисович сейчас правильно сказал, что в Татарстане, не зависимо от того, какая будет норма, мы представляем, как власть распорядится. Я, в принципе, с этим согласен, но думаю все-таки, возможности ухудшения (как и возможности улучшения) безграничны. Есть варианты более скверные и более достойные.
Необходимо, на мой взгляд, предписать, заставить и в Татарстане, и в Калмыкии, и где бы то ни было половину депутатов в императивном порядке (не в виде такой рекомендательно-разрешительной нормы, а в императивном порядке!) заставить избирать по партийным спискам. Только тогда мы добьемся двух вещей.
Во-первых, мы партийную систему с федерального уровня сумеем перевести на уровень региональный. И, во-вторых, мы все-таки несколько укрепим позиции тех сил, которые более или менее автономны от административного ресурса, от администрации регионов.
Поэтому, на мой взгляд, главная поправка, которая должна быть внесена в проект, это преобразование нормы из рекомендательной в императивную.
Михаил Соколов:
Борис Надеждин завершает круг и, пожалуй, уже разговор (я так понимаю) и о многопартийности, которая пойдет вниз, и о свободе слова на выборах.
Борис Надеждин:
Сначала про многопартийность. Напомню, что думой в первом чтении большим большинством (301) принят мой законопроект и депутата Егошина, по этому же самому поводу, уже с императивом. Прогноз мой в том, что из думы закон, конечно, выйдет в качестве императива 50 на 50, а дальше в Совете Федерации по этому вопросу возможна довольно серьезная дискуссия.
Теперь возвращаясь к теме агитации. Скажу так: не поддается никакому технологическому решению четкое разграничение информации и агитации. Поэтому из всех зол, я абсолютно уверен, что нужно выбирать зло, которое в наименьшей степени затрагивает основные права и свободы человека и гражданина.
И в этом смысле я за то, чтобы как можно было меньше ограничений на агитацию. Потому что любое такое ограничение - это, во-первых, нарушение прав и журналиста, и СМИ, и как бы пользователя информации, то есть слушателя, читателя, и так далее. А во-вторых, потому что, что бы мы там ни придумали с жеребьевкой бесплатной и там с фондами избирательными, все равно - административный ресурс свою дорогу найдет.
И в этом смысле проблема заключается (если мы хотим, чтобы выборы были равными и честными) вовсе не в том, сколько бесплатного эфира в этой радиостанции. Она совсем в другом лежит. Она лежит в том, чтобы у нас было много частных конкурирующих радиостанций, телерадиоканалов и газет. И тогда вообще такой проблемы не будет. Наша беда в том, что у нас в каждом региона одна телерадиокомпания реально, в каждом городе одна газета...
Михаил Соколов:
С разными названиями.
Борис Надеждин:
Да. И так далее. Вот в этом тут реальная проблема.
Виктор Шейнис:
И так будет довольно долго.
Борис Надеждин:
Союз правых сил все-таки надеется, что так долго не будет.
Михаил Соколов:
Ну что ж, спасибо всем участникам нашего разговора. Это: Борис Надеждин (Союз правых сил), Александр Салий (компартия), Александр Чуев (фракция "Единство"), профессор Виктор Шейнис ("Яблоко").
Особая благодарность экспертам: Андрею Бузину, Леониду Кириченко и Аркадию Любареву, которые помогли своим анализом в подготовке вопросов для этой передачи.
Хотел бы обратить внимание депутатов перед вторым чтением на одну интересную деталь. В преамбуле есть слова о гарантиях свободного волеизъявления граждан, но нет слов о честном подсчете голосов на выборах. Наверное, это тоже следовало бы исправить.
В следующем выпуске 15 ноября:
Выборы президента Чувашии.
Раздел округов на выборах в Мосгордуму между "Единством", "Отечеством", "Яблоком" и СПС.
Кто же будет оппонировать мэрской бюрократии?
Дважды президенту Якутии в третий раз главой Республики Саха не переизбраться. Прокурор Якутии Николай Полятинский по прямому указанию Генпрокуратуры обжаловал решение Верховного суда отправить дело о незаконности регистрации Михаила Николаева кандидатом в президенты в Конституционный суд России. Как и хотел глава Центризбиркома Александр Вешняков, решение о незаконности регистрации Николаева вынесет Верховный суд России.
В запасе у ЦИК есть еще одна жалоба. Николаев скрыл в декларации, что получил от спонсоров 635 000 рублей на издание своих трудов. Не случайно главой налоговой службы в Якутии Москва сделала Андрея Федорова, недавнего руководителя предвыборного штаба замгенпрокурора Василия Колмогорова, сообщил наш корреспондент в Якутске Сергей Суранов.
Удивительно, что правитель Саха - Якутии с десятилетним стажем ввязался в битву с Москвой, не обращая внимания на то, что прокуратура давно показывает неугодным Кремлю силу своего избирательного права. Отольются Михаилу Николаеву ленские слезы и масштабное освоение алмазных фондов. Да и запасному игроку николаевского клана, главе компании "АЛРОСА" Вячеславу Штурову вряд ли дадут взять власть в Якутии. Бриллианты должны принадлежать диктатуре, диктатуре Кремля.
Зарегистрированы первые претенденты на пост главы Республики Алтай, в том числе нынешний руководитель Семен Зубакин и лидер Аграрной партии России Михаил Лапшин.
Рассказывает Олег Купчинский.
Олег Купчинский:
"Мы отдадим голоса тому, кто вернет нам достойную жизнь и вернет в республику принцессу Кадын", - пишет в республиканской газете "Звезда Алтая" группа читателей. Эта найденная в горном захоронении мумия знатной девушки хранится сейчас в Новосибирском Институте археологии. Многие в республике считают, что она должна храниться в Горно-Алтайске, и протестуют против ее экспонирования за рубежом. Однако специалисты говорят, что исследования мумии пока не закончены, и что в республике просто нет условий для хранения столь ценного экспоната.
На должность президента Республики Алтай выдвинули свои кандидатуры действующий глава республики Семен Зубакин, лидер Аграрной партии России Михаил Лапшин, министр внутренних дел Республики Алтай Александр Бердников, секретарь региональной организации КПРФ Виктор Ромашкин, председатель Верховного суда республики Владимир Амургушев и заместитель генерального директора компании "Южкузбасуголь" Сергей Кречетов.
Семен Зубакин выдвинут горно-алтайским филиалом предприятия "Алтайавтодор". Бывший член партии "Демократический выбор России" заявил, что намерен всерьез побороться за право остаться руководить республикой на второй срок, несмотря на то, что встречает массовую критику результатов своей деятельности. Претензии ему предъявляются за ухудшение социально-экономического положения горного Алтая за последние годы. Оппоненты Зубакина считают, что значительные средства, выделяемые республике, используются неэффективно или просто разворовываются.
Другой кандидат, лидер Аграрной партии России Михаил Лапшин, снимал свою кандидатуру с выборов, объясняя это тем, что может принести республике больше пользы на посту депутата Госдумы. После пленума Аграрной партии России Лапшин вновь согласился участвовать в выборах. Пленум санкционировал участие Лапшина в выборах и пообещал ему полную поддержку региональных отделений партии не только в Республике Алтай, но и по всей России.
В Республике Алтай многие уверены, что власти соседнего Алтайского края могут оказать существенное влияние на ход (а возможно) и на результат выборов. Губернатор края Александр Суриков заявил о готовности принять, как он выразился, "организационное" участие в выборах и оказать поддержку Михаилу Лапшину. По этому поводу проведено несколько специальных совещаний с участием глав администраций прилегающих к республике районов.
В последнее время краевые власти активно лоббируют в правительстве такие проекты, как строительство на территории Республики Алтай Катунской гидроэлектростанции, газопровода и автодороги на территорию Китая. Против них выступает часть политической элиты Республики Алтай. Она опасается, что стройки могут повредить культурному наследию - могильникам с древними захоронениями.
Между тем губернатор Алтая заявил, что краевые власти заинтересованы, чтобы новый глава республики поддержал их в решении вопроса о начале строительства.
Деловая элита Алтайского края имеет свой взгляд и на развитие туристического потенциала республики. Многие считают, что туризм в столь привлекательном регионе должен развиваться более эффективно и приносить большую финансовую отдачу.
Михаил Соколов:
Это был репортаж нашего корреспондента Олега Купчинского.
Государственная Дума России приняла в первом чтении новый вариант закона о гарантиях избирательных прав граждан. Участники нашей передачи в московской студии: Борис Надеждин, Союз правых сил; Александр Салий, компартия России; Александр Чуев, фракция "Единство" и профессор Виктор Шейнис, "Яблоко".
Я хотел бы начать наш разговор о новом варианте закона о гарантиях избирательных прав граждан с такого вопроса: какой конкретный факт избирательной практики последнего года больше всего вас обеспокоил?
Начнем с левого фланга. Александр Салий, коммунистическая партия.
Александр Салий:
Как практик, я могу сказать: беспредел! Когда прокурор Ростовской области отказывает в праве знакомиться с документами члена комиссии с правом решающего голоса на основании того (он говорит), что член комиссии с правом решающего голоса не имеет права знакомиться со всеми документами. Это же бред сумасшедшего! Это же невозможно! В законе написано, что член комиссии с правом как решающего, так и совещательного голоса имеет право знакомиться со всем: со списками избирателей, с бюллетенями и так далее.
И вот замгенерального прокурора я направил запрос о компетенции прокурора Ростовской области Харьковского (фамилия у него такая).
Михаил Соколов:
Борис Надеждин, ваш опыт печальный?
Борис Надеждин:
Три вещи в избирательном законе и в практике напрягают больше всего на сегодняшний день.
Первая вещь - это возможность снятия кандидатов накануне выборов. Помним историю с Руцким в Курске, помним историю с Черепковым с Приморье.
Вторая вещь - это возможность отказать кандидату в регистрации по мотивам недостоверных подписей, использованная как средство расправы. Это и ситуация с Иванченко в Ростове, это и ситуация с кандидатами от СПС в Орле на выборах губернатора.
И третья вещь, которая напрягает, конечно, это желание некоторых граждан остаться навечно губернаторами и президентами. Примеры: третий срок Николаева в Якутии, что сейчас обсуждается, и уже свершившийся третий срок и в Татарстане, и в Орле.
Михаил Соколов:
Виктор Шейнис, "Яблоко".
Виктор Шейнис:
Вы знаете, с одной стороны, я наблюдаю, как все более и более совершенствуется избирательное законодательство. Закон становится все более развернутым, детальным, совершенным. С другой стороны, если сравнить выборы, которые происходят сейчас, с выборами, которые, скажем, были в 1989 - 1990 году, когда законодательная база была весьма хлипкой, беспредел, который творит администрация на местах, чудовищен. Создается впечатление, что закон сам по себе, а реальная избирательная практика - с другой стороны.
Вот Борис Борисович уже упомянул, что вариант Якутии совершенно чудовищен. Всем очевидно, что Николаев не имеет права баллотироваться. И, тем не менее, дело явно ведут к тому, что он, скорее всего, получит такую возможность, если центральная власть не проявит решимости.
Но я знаю и другие случаи, когда, скажем, в Москве на сравнительно недавних выборах представитель администрации по поводу одного из кандидатов говорил: "Он нам не нужен".
Михаил Соколов:
Александр Чуев, "Единство".
Александр Чуев:
Я хотел бы здесь сакцентировать внимание немножечко на другом. Вы знаете, я считаю, что сейчас характер выборов изменился, и выборы сегодня становятся соревнованием не только, так сказать, программ кандидатов и финансовых средств, вложенных в выборы, но, конечно, и соревнованием административных ресурсов.
И здесь стоит привести выборы в Нижнем Новгороде, где было реальное соревнование как бы старых ресурсов, новых местных ресурсов, московских ресурсов и так далее.
Я считаю, что все-таки здесь есть и плюсы свои определенные, но есть и серьезные минусы. Они связаны с тем, что, на мой взгляд, все-таки выборы должны быть по-настоящему выборами.
Когда законодательство было более простым, оно было более ясным и понятным и для избирателей, и для членов избирательных комиссий и так далее. Когда оно становится вроде бы более сложным, регламентированным и призванным защищать права граждан, в итоге, к сожалению, в силу, так сказать, даже и внутренних противоречий, которые возникают, когда законодательство усложняется, оно просто используется в ряде случаев в интересах тех или иных групп, имеющих определенные интересы.
Михаил Соколов:
Я бы как раз предложил посмотреть эту тему попыток ограничения административного ресурса в новом варианте закона о гарантиях. Собственно, насколько хорошо сделаны выводы из той практики, о которой уже говорили? Есть ли какие-то новые ограничители, которые что-то дают сейчас обществу, какую-то защиту?
Александр Салий:
Я вернусь к проблеме Нижнего Новгорода. Я участвовал и в первом, и во втором туре. Я могу сказать: Ходырева не поддерживала партия в первом туре. Была создана инициативная группа, которая обеспечила ограничение беспредела, который мог бы быть со стороны партии существующей власти, той власти, региональной, которая существовала там. И мы не позволили ему... когда переписывали просто протоколы в открытую.
То есть были люди, подготовленные не только теоретически, но психологически. То есть, была проведена психологическая подготовка, что "вы встретитесь с таким явлением". У нас есть профессиональные, так сказать, структуры, которые этим делом занимались.
И когда губернатор получил второе место, он провалился полностью во втором туре. Там нам уже контролировать нечего было.
Второй момент - это Иркутск. Первый тур выборов. Мы от нашего фонда посылаем всего 14 человек. Говорин говорит, что "Я выигрываю 60 процентов". И нет вопросов. Никто не сомневался, что это будет. И тут он вдруг получает 47 процентов. 14 человек сбили ему всю спесь, которую он, организуя, так сказать, административный ресурс, готов был включить.
Второй тур. Я от своего имени, от левого фланга я говорю. Да.
Те люди, которые не верили, что можно победить на выборах, ну, левый, так сказать, разочаровавшийся электорат, он пошел.
Михаил Соколов:
То есть вы хотите сказать, что действующий закон, он и так дает возможности для контроля и борьбы с фальсификацией?
Александр Салий:
Нет, нынешний действующий закон не дает возможности борьбы. Почему? Потому что у нас абсолютно ограниченный круг лиц, которые наблюдают за этим делом.
У нас кто? Есть наблюдатели, есть члены комиссии с правом совещательного голоса и так далее. Они приблизительно ознакомлены с законом. Они мобилизованы для того, чтобы отследить, чтобы в урну не бросили...
А вот тот фонд, который мы создали, мы сказали им: "Мы хотим подготовить людей, которые вот..." Ну, есть гражданская позиция. Неважно, побеждает "Яблоко"? Пусть оно побеждает. Побеждает СПС? Тоже нет вопросов. Но пусть оно победит честно, но не так, когда явно опускают бюллетени в урну, их ловят за руку, а наказания-то нет.
И Нижний Новгород, Иркутск показал, что есть определенная тенденция. Но есть внутренние силы, которые хватаются и держатся за власть. Это, как правило, бывшие первые секретари, обеспечившие себя, так сказать, определенными структурами и так далее.
Вот административный ресурс (не будем скрывать): Левченко в 2 часа 43 минуты выигрывает 3 процента у Говорина. Шок в том стане. "Подвешивается" электронная система, так сказать, показания данных, в 5 часов включается, - Говорин выигрывает 3 процента.
Михаил Соколов:
Борис Надеждин, от практики, о которой рассказал Александр Салий, к теории, наверное?
Борис Надеждин:
Вопрос был в том, какие механизмы в новом проекте закона дополняют возможности бороться с административным ресурсом.
Михаил Соколов:
О котором нам рассказал представитель КПРФ.
Борис Надеждин:
Да. Несколько механизмов там есть. Выделил бы три, наиболее, на мой взгляд, важных.
Первое, это обязательство для лиц, занимающих выборные должности так называемой категории "А" или на уровне субъекта (губернатор или мэр), уходить в отпуск на период избирательной кампании, в которой они участвуют. На сегодняшний день такой нормы не было. По этой причине мы, например, в Орле наблюдали губернатора Строева, который не вел никакой кампании, а просто местная телерадиокомпания каждый день рассказывала о его победах на посту губернатора.
Второй важный механизм - это ограничение возможности снятия кандидатов. Надо сказать, что в этом законе, в проекте, внесенном президентом, буквально воспроизведена идея, которую вносил я несколько раньше. О том, чтобы нельзя было снять накануне, а можно было только по суду (за 3 дня до выборов). Но практика показала, что и этого недостаточно. Поэтому сейчас мы будем ставить вопрос об отмене возможности снимать кандидатов после регистрации (как явления). Чтобы вообще нельзя было снять. Потому что это использовалось всегда административным ресурсом.
И последнее, казалось бы, не связанный с административным ресурсом вопрос. Тоже связанный. Мы считаем, что в законе есть такая возможность, что кандидаты, выдвинутые партиями, могут освобождаться от сбора подписей, а регистрировать на основании факта выдвижения от политической партии. Мы считаем, что это очень правильно, и, наверное, уже пора отказаться от сбора подписей. Потому что это, к сожалению, тоже является механизмом отсечения неугодных кандидатов путем административного ресурса.
Классические схемы были отработаны по Иванченко в Ростове и по нашим кандидатам в Орле. Схема простая. Заранее проверяются все подписи, отбираются из них не очень хорошие, которые потом попадают в так называемую случайную выборку. Их специально подкладывают. И, конечно, проверка дает плохой результат.
В проекте закона есть еще ряд механизмов, но это уже, так сказать, юридические тонкости. Но, в принципе, в законе действительно возможность использования административного ресурса несколько снижается.
Михаил Соколов:
Александр Чуев, "Единство". Вот насколько я помню думское заседание, вы сомневались в эффективности этого административного отпуска для категории "А"?
Александр Чуев:
Ну, я не просто сомневался. Честно говоря, у меня другая здесь позиция. Я считаю, что как раз действительно надо бороться с использованием административного ресурса, но, если говорить о том, чтобы чиновники категории "А" уходили в отпуск, и вообще идти вот этим путем, то мы способствуем как бы беспартийным выборам.
Представим себе ситуацию, когда какая-нибудь из партий стала правящей. То есть, по существу, большинство членов правительства, других административных постов занимают члены этой партии. И вот представим себе ситуацию, когда эта партия идет на выборы. Что, эти все люди должны освободить свои посты и уйти в отпуск? Кто будет управлять страной в этот момент?
Михаил Соколов:
Заместители.
Александр Чуев:
Ну, заместители, так сказать...
Я понимаю. Но мы тем самым подкладываем большую мину под партийную систему в государстве. Фактически мы способствуем тому, чтобы кандидаты в депутаты, баллотирующиеся от партий, не имели каких-то специфических партийных преимуществ. Это может быть и нормально, но отпуск, я считаю, неэффективная мера.
Другой вопрос - ограничить возможности на посту. Это можно. И проверить можно, и ограничить можно.
Александр Салий:
Сдал должность - избрался по новой. Пожалуйста.
Михаил Соколов:
Виктор Шейнис, "Яблоко". Ваша позиция? Что делать с административным ресурсом?
Виктор Шейнис:
В некоторых отношениях закон действительно ограничивает возможности использования административного ресурса, хотя я, как и Александр Чуев, несколько скептически смотрю на уход губернатора в отпуск. Он уходит в отпуск, но его люди занимают его кабинет, располагают его средствами связи...
Во всяком случае, я не стал бы возражать против этой меры, но, на мой взгляд, она не очень эффективна.
Однако мне хотелось бы сказать о другом. Проект в ряде случаев усиливает возможности административного ресурса. И связано это, прежде всего, с блоком изменений, которые относятся к формированию избирательных комиссий. На мой взгляд, это вредные и опасные новации, от которых надо избавиться обязательно во втором чтении, тем более что (согласно той информации, которой я располагаю) Центризбирком вроде бы готов не настаивать на этом положении.
Между тем, нам говорят, что избирательные комиссии формируются местной властью, и эта местная власть через своих людей в избирательных комиссиях проводит нужных ей людей. Средства, которые против этого изобретаются, - некая вертикальная структура. По сути дела, воссоздается некое министерство по делам выборов, если хотите, "Министерство правды", которое будет осуществлять контроль на всех стадиях, и все назначения якобы производятся сверху вниз.
Ну, во-первых, это, вообще, не совсем так. Потому что самый большой беспредел (мы уже об этом говорили) творится в регионах, на уровне администраций субъектов федерации. Между тем формирование комиссий субъектов федерации предполагается осуществлять так, как они формируются сегодня. А если это так, и если эти комиссии будут оказывать влияние сверху вниз на формирование всех нижестоящих комиссий, то мы даем региональным начальникам дополнительные инструменты воздействия на ситуацию.
По какому пути, с моей точки зрения, надо идти? Надо вообще отказаться от той дихотомии, которая навеяна еще событиями начала 1990-х годов, - противостояния исполнительной и законодательной власти. Соответственно, паритет в формировании избирательных комиссий. На мой взгляд, исполнительной власти вообще нечего делать при формировании комиссий.
Комиссии должны формироваться либо исключительно представительной властью (я допускаю, что и здесь определенные возможности у губернаторов есть, но все-таки эти возможности существенно меньше, а зависимость члена избирательной комиссии от законодателя, от депутата неизмеримо меньше, чем от администратора), либо надо пойти по другому пути и формировать избирательные комиссии на основе представительства партий. Партии постепенно формируются.
В свое время (вот Александр Иванович, очевидно, это помнит) мы попытались записать хотя бы такую паллиативную меру, что обязательно представителям тех партий, которые представлены в Думе, им предоставляется безусловное право назначать своих представителей в избирательные комиссии всех уровней. К этому надо идти.
Есть и еще один вариант. Можно составить списки правоспособных граждан, и на основе жеребьевки проводить формирование избирательных комиссий.
Есть много различных способов. Надо посмотреть. Надо, возможно, поэкспериментировать, заложить принципиальную возможность формирования избирательных комиссий на другой основе. Но что совершенно определенно - надо исключить участие администраторов, и та модель, которая предложена в законе, а именно - вертикаль избирательных комиссий, что в особенности усиливается назначением председателя только из числа тех, кого рекомендует вышестоящая комиссия. Это очень опасная вещь.
Михаил Соколов:
Это было мнение профессора Виктора Шейниса.
Мне кажется очень важной эта тема, которую поднял профессор Виктор Шейнис. Это идея превратить Центризбирком в такое министерство с вертикальным, ну, хотя бы частичным подчинением избирательных комиссий. Мне было бы интересно услышать мнение других участников передачи. Как вы относитесь к этому?
Александр Салий:
В закон от 1997 года принцип формирования комиссий (измененный принцип) был внесен как раз по моей поправке. Когда никто не верил в то, что можно ввести одну треть от политических партий. И когда появилась информация о том, что есть представители в комиссиях конкурирующих партий - "Яблоко", КПРФ, там, тогда было, так сказать, "Наш Дом - Россия", и все остальное...
То есть люди, которые не заинтересованы где-то что-то исказить. Это вошло в закон.
А сегодня этого уже не хватает. Сегодня стоит вопрос о том, что избирательные комиссии должны полностью быть независимы от административного ресурса.
Что получается? Вот у нас размытая статья, которая говорит, что в избирательные комиссии могут назначаться представители фракций в Госдуме, представители субъектов Федерации, законодательного органа...
И приходишь. 14 человек избирательная комиссия. От фракции законодательный или представительный орган не назначает. Он назначает всех представителей. "Красный регион", значит, все "красные". "Белый регион" - все "белые". Все по закону, так. Вот есть перечисление. "Вот мы так решили".
И когда мы строили вот эту вертикаль комиссии, мы исходили из чего? Что суд не может обязать представителя законодательного органа изменить свое решение. Он может поступать как угодно. Он коллегиальный орган. Он неподсуден у нас. А избирательная комиссия, если она нарушила нормы законодательства, она может выполнять решения суда.
Вот когда я с Вешняковым обсуждал этот вопрос, я говорил: "Слушай, Александр Альбертович, давай так. Вот мы выстраиваем... Но мы тебе приписываем обязанность, если ты не выполняешь функции закона, то мы твою комиссию расформировываем". Вышестоящая комиссия отвечает за решения нижестоящей комиссии. И так далее.
А сегодня это превратилось в создание министерства. Неподконтрольное абсолютно. Я говорю: давай, создадим контроль. Ну никто не любит контроля! Я говорю: это выстроим. И если кто-то когда-то где-то нарушит...
К примеру, создал "левые" бюллетени. До смешного доходит. В нашем сегодня законодательстве изготовление "левых" бюллетеней - три "минималки". В Соединенных Штатах - это "создание инструментария для захвата власти". Это государственное преступление. По нашему законодательству, это от 12 и выше. А у нас - три "минималки".
Михаил Соколов:
В Уголовный кодекс поправки надо.
Александр Салий:
К примеру, нарушили права члена комиссии с правом решающего голоса, ему не дали списки избирателей (как в Ростове получилось). Комиссия расформировывается, виновный - иди под суд! И вот такой законопроект, который введен, я думаю, он, конечно, очень сырой. Там столько новаций и очень много отсылочных норм. Вот, давайте, мы это отдадим субъектам.
Я говорю: давайте, мы посмотрим 71 и 72 статью Конституции, кто определяет права граждан, а кто их защищает? Определяет Федерация, а защищает субъект. Так вот мы в своем федеральном законе должны полностью определить: если есть 50 процентов под партии, значит, оно должно быть для всех обязательно, а не субъекту отдать.
Потому что субъекты... Вы меня извините, Татарстан, Дагестан... Такое напишут, что ты меня извини, там никогда в жизни никакая партия... ни СПС, никто не пройдет. А пройдут, извините меня, те, которые от своих, так сказать, кланов идут.
Это же закон об основных гарантиях. Так, давайте, мы четко пропишем. И он должен быть базовым законом для дальнейшего избирательного кодекса. У нас у избирательного кодекса и Конституции нет главы "Избирательная система". Во всех странах мира основополагающим является избирательная система. Как избирается, и как функционирует власть. А в России нет этого.
Михаил Соколов:
Спасибо, Александр Салий.
Александр Чуев, "Единство".
Александр Чуев:
Здесь уже много говорилось, так сказать, о том, какими должны быть избирательные комиссии, и, может быть, в этом есть здравое зерно. Я считаю, что это верно, - избирательные комиссии должны быть независимыми. Это абсолютно точно, иначе просто они будут работать в интересах либо региона, либо, там, московских чиновников, что не меняет сути вопроса.
Я хотел бы отметить следующее, что тот закон, который мы сегодня, в том числе, обсуждаем, о гарантиях избирательных прав, конечно, очень интересный документ, в каких-то вопросах достаточно продуманный, в каких-то вопросах, так сказать, к сожалению, усиливающий административный ресурс. А в каких-то вопросах, вообще, он создает очень вольготные условия для того, чтобы манипулировать кандидатами на выборах.
И вот я приведу один пример. В этом законе, законопроекте каждый зарегистрированный кандидат обязан при регистрации подавать сведения об имуществе, доходах, о наличии счетов в банках, какие транспортные средства у него существуют и так далее. Вплоть до обязательств, которые у него есть по отношению к другим лицам и у других лиц по отношению к нему.
Михаил Соколов:
То есть долги просто-напросто.
Александр Чуев:
Долги, да. Но самое интересное, что никаких временных ограничений здесь нет. И вот представьте себе такую интересную ситуацию. Многие из наших граждан, подавляющее большинство, были вкладчиками каких-либо банков. Многие из этих банков давно уже лопнули, и счета, естественно, граждане там закрыть не успели по причине отсутствия таковых банков. Или, например, они владели акциями каких-нибудь компаний типа "Тибет", "Хопер-инвест" и тому подобное, которые просто-напросто исчезли, а акции-то остались.
И вот, представьте себе, если такой гражданин просто, так сказать, забыл какой-либо из таких счетов или таких акций указать, либо не все указал (а ведь тогда, вы знаете, это была ажиотажная ситуация), а в некоторых случаях и непонятно, что указывать? Если банка не существует, счета не существует, то чего же его указывать? Это может быть тоже воспринято как неточность или, так сказать, заведомо ложные сведения.
И вот это создает правовое поле для того, чтобы избирательная комиссия в одном случае сказала: "Правильно это", а в другом случае: "Неправильно". Вот, представьте себе, если кандидата надо убрать, ему говорят: "А вы знаете, вы не указали ваш вклад в компании, там, какой-нибудь "Хопер-инвест" или "МММ", вы не указали, что у вас, там, билеты "МММ" в собственности находятся".
Я считаю, что нужно указывать какие-то свои доходы, декларировать их, но здесь должно быть разумно. Вот за прошлый год, предшествующий выборам, можно все указать: и за прошлый год счета, и за прошлый год акции, и что в прошлом году было сделано. А за всю свою жизнь, извините, вот, там, да еще что по наследству досталось, да еще что у родителей есть, да на долевой собственности в семье, и так далее...
Тут уже просто невозможно это все указать. Это даже неразумно, и не нужно никому.
Потому что, на самом деле, тот, кто хочет скрыть свои доходы, это успешно делает, и, больше того, у налоговой службы гораздо больше инструментов поиска таких, так сказать, доходов, нежели у избирательной комиссии. Поэтому переплюнуть здесь налоговую службу все равно избиркомам не удастся. А соревноваться с здесь ней я смысла просто не вижу.
Михаил Соколов:
Борис Надеждин подводит как бы итог сейчас.
Борис Надеждин:
Коротко выскажусь по двум темам.
Первая - декларирование доходов и имущества. Считаю, что оно должно быть. Считаю, что оно не должно быть основанием для отмены регистрации кандидата. Достаточно будет в официальных публикациях избирательных комиссий указать, что кандидат Икс скрыл, что у него есть пять коттеджей, счета в заграничных банках и так далее. Напомню, что бедного Руцкого сняли за день до выборов за то, что он вместо общей площади квартиры указал жилую. Вот что там (на самом деле) было.
Теперь по поводу избирательных комиссий, как их формировать. Вопрос, конечно, важный, но я вам хочу сказать следующее. Какой бы способ формирования избирательной комиссии (к примеру, Республики Татарстан) вы бы ни придумали, если там нет гражданского общества, все равно, - это будет командно-административная машина. Никакими технологическими законодательными механизмами вы не обеспечите возникновение и развитие гражданского общества. Это общая ремарка.
В этом смысле, как ни сделаешь, все плохо. Сделаете вертикаль Центризбиркома, у вас появится инструмент, условно говоря, из Кремля строить выборы в губерниях. Отдайте все на откуп местным властям, у вас появится инструмент произвольным образом реализовывать закон при выборах в субъектах Федерации.
Хорошего решения здесь нет. Хотя, кстати, мне очень понравилось идея Шейниса по поводу того, чтобы часть комиссии формировать на основе некоторой выборки избирателей. Требует безусловного рассмотрения, очень внимательного, это хорошая идея.
Я думаю, что этот избирательный закон все-таки будет заметно лучше предыдущего в контексте тех проблем, о которых мы говорили, и административного ресурса, и недопущения членов комиссии к реализации своих прав. И в части третьего срока, и в части выборов по партийным спискам в субъектах. Но для того, чтобы это произошло, все здесь присутствующие должны очень хорошо поработать.
Михаил Соколов:
Еще одна тема, которая меня волнует как журналиста. Это свобода слова, свобода печати, свобода информировать граждан, и в то же время вести агитацию.
Я, честно говоря, с ужасом прочитал тот раздел, который есть в законопроекте. То, что было раньше, оно было плохо потому, например, во многих регионах просто-напросто журналисты были поставлены избиркомом в такие рамки: "вы должны публиковать только платные статьи за счет того или другого кандидата". Любая статья без указания на фонд - это нарушение, там, штрафы, скандалы, выискивали - в пользу кого? Хотя довольно часто это просто была позиция независимого издания, в связи с этими выборами.
Как все-таки обеспечить свободу самовыражения, в то же время, не покушаясь на предвыборную агитацию? Нужна ли такая жесткая регламентация?
Александр Салий?
Александр Салий:
Я, может быть, более категорично выскажусь. Меня не ужасает эта статья, может быть, потому что я могу проводить митинги, я могу делать что-то еще. Тут есть одна особенность. Последняя моя должность - начальник группы профессионального психологического отбора. То есть я распределял, какой человек может практически работать, а который может говорить. Есть сфера теоретического ума, а есть - практического ума. И не всегда человек, который может вывести область, там, или край в передовые, может выразить эту свою мысль. Это есть проблема.
Но я считаю так, что сегодня средства массовой информации независимыми не назовешь, потому что их просто не бывает, по своему определению, по сущности. То есть они все равно от кого-то зависят. И они работают в интересах какого-то кандидата.
Если ты не умеешь говорить, ты покажи делом! Если ты умеешь говорить, покажи словом! Честно говоря, может быть, не разделяют мои товарищи, которые здесь, в нашей студии...
Я считаю так: человек должен сам доказать, что он готов взять, взвалить и тащить.
Мы сегодня, по крайней мере, я знаю многие пиаровские конторы, которые специализируются на "белом пиаре". То есть черного кобеля отмывают настолько добела, что там он святой, хотя клейма негде ставить. А вторые работают в "черном пиаре". Нормального человека опустят до такой степени, что он домой уже просто не заходит.
Это есть система. Это система средств массовой информации, которые работают за деньги в той или иной области.
Я считаю так: если ты пошел во власть, ты должен доказать или делом, или словом, или своей командой что-нибудь. В этом смысле я Центризбирком поддерживаю.
Михаил Соколов:
Александр Чуев, "Единство".
Александр Чуев:
На мой взгляд, определенная регламентация на выборах нужна. Иначе просто-напросто те, у кого в руках находится большинство региональных СМИ (например, если говорим о выборах в регионе) будут использовать эти СМИ в своих интересах. И забьют просто-напросто противоположных кандидатов. Просто не дадут им возможности выступить.
Регламентация нужна. Определенное время в эфире, закрепленное за кандидатами, равное время, как это у нас было и раньше в законе, оно должно быть. И бесплатное, и платное время. Это все обязательно.
Что же касается той жесточайшей, жесткой системы регламентации, которая сегодня есть в законе, здесь сложно сказать. Здесь нужно смотреть внимательнее эту часть закона. Я считаю, что есть и "за", и "против".
На самом деле, "против" тоже существуют, они связаны именно с тем, что, если мы слишком жестко регламентируем ситуацию вплоть до каждого шага журналистов, то здесь это может опять быть использовано тем же самым административным ресурсом в своих целях. Просто, исходя из того, что людям, имеющим, скажем, в регионе власть, гораздо проще обеспечивать даже без участия вот такого активного СМИ, гораздо проще обеспечивать выборы, нежели людям, менее известным, кандидатам, которые, так сказать, должны себя озвучивать на СМИ, для которых СМИ являются, на самом деле, главным козырем, да?
Если, скажем, губернатора хорошо знают в регионе, то он может вообще и не так уж часто выступать в прессе. Он может просто поездить по своему региону, и его уже хорошо представляют избиратели. А его оппонент может, например, быть менее известен, но СМИ ему как раз эту известность могут и сделать. Поэтому все-таки у него должна быть нормальная возможность для работы со СМИ.
Но если мы будем жестко регламентировать, тот же губернатор будет использовать эти механизмы для того, чтобы придираться к использованию эфира, уже как бы не со своей стороны, а наоборот. То есть, если раньше мы придирались к губернаторам (вот, они используют служебное положение и так далее), то на сегодняшний день это можно делать в отношении любого кандидата.
То есть, я считаю, что контроль нужен, но в разумных пределах.
Виктор Шейнис:
Знаете, это квадратура круга. Решить задачу таким образом, с одной стороны, гарантировать возможность проведения избирательной кампании через СМИ каждому кандидату, а с другой стороны, пресечь злоупотребления. Чрезвычайно трудно найти какую-то равнодействующую, какое-то промежуточное решение, которое удовлетворило бы всех.
Мне кажется, что некоторые нормы, по сравнению с действующим законом, введенные здесь, являются разумными. В частности, разграничение информации и агитации - это напрашивающееся разделение, которое само по себе разумно.
Некоторые положения мне кажутся абсолютно неразумными. Например, запрет на агитацию за отказ от участия в выборах. В некоторых случаях это единственное средство для того, чтобы противостоять административному произволу. И если мы запрещаем агитировать за отказ от участия в выборах, то, во-первых, мы нарушаем фундаментальные гражданские права.
Я имею право высказывать свою позицию, и мне должна такая возможность быть гарантирована. А с другой стороны, это абсолютно нереальная норма, потому что я не представляю себе, каким образом мы можем добиться реализации этой нормы?
Мне бы хотелось подчеркнуть одно обстоятельство в пользу данного закона. Это еще здесь не прозвучало или прозвучало мимоходом. Авторов закона надо похвалить и одновременно высказать им некоторый укор.
На мой взгляд, самое главное, самое позитивное, что содержится в этом проекте, это норма, допускающая, чтобы 50 процентов депутатского корпуса в регионах избирались на основе партийных списков.
Мы вели длительную и изнурительную борьбу. В этой борьбе были поражения, были победы. Две победы особенно знаменательны: первый раз в 1995 году, когда мы отстояли избрание половины депутатов в Думу по спискам; вторая победа в 1998 году на Конституционном суде, когда мы добились того, что юридически эта норма стала неуязвимой. Но на верхнем уровне.
Центризбирком сделал шажок вперед. Он предусматривает возможность в своем проекте (ну, проект внесен от имени президента, но мы знаем, что писал его Центризбирком) возможность, что половина кандидатов будет избираться по партийным спискам. Но это тут же отдается на усмотрение местной власти.
Борис Борисович сейчас правильно сказал, что в Татарстане, не зависимо от того, какая будет норма, мы представляем, как власть распорядится. Я, в принципе, с этим согласен, но думаю все-таки, возможности ухудшения (как и возможности улучшения) безграничны. Есть варианты более скверные и более достойные.
Необходимо, на мой взгляд, предписать, заставить и в Татарстане, и в Калмыкии, и где бы то ни было половину депутатов в императивном порядке (не в виде такой рекомендательно-разрешительной нормы, а в императивном порядке!) заставить избирать по партийным спискам. Только тогда мы добьемся двух вещей.
Во-первых, мы партийную систему с федерального уровня сумеем перевести на уровень региональный. И, во-вторых, мы все-таки несколько укрепим позиции тех сил, которые более или менее автономны от административного ресурса, от администрации регионов.
Поэтому, на мой взгляд, главная поправка, которая должна быть внесена в проект, это преобразование нормы из рекомендательной в императивную.
Михаил Соколов:
Борис Надеждин завершает круг и, пожалуй, уже разговор (я так понимаю) и о многопартийности, которая пойдет вниз, и о свободе слова на выборах.
Борис Надеждин:
Сначала про многопартийность. Напомню, что думой в первом чтении большим большинством (301) принят мой законопроект и депутата Егошина, по этому же самому поводу, уже с императивом. Прогноз мой в том, что из думы закон, конечно, выйдет в качестве императива 50 на 50, а дальше в Совете Федерации по этому вопросу возможна довольно серьезная дискуссия.
Теперь возвращаясь к теме агитации. Скажу так: не поддается никакому технологическому решению четкое разграничение информации и агитации. Поэтому из всех зол, я абсолютно уверен, что нужно выбирать зло, которое в наименьшей степени затрагивает основные права и свободы человека и гражданина.
И в этом смысле я за то, чтобы как можно было меньше ограничений на агитацию. Потому что любое такое ограничение - это, во-первых, нарушение прав и журналиста, и СМИ, и как бы пользователя информации, то есть слушателя, читателя, и так далее. А во-вторых, потому что, что бы мы там ни придумали с жеребьевкой бесплатной и там с фондами избирательными, все равно - административный ресурс свою дорогу найдет.
И в этом смысле проблема заключается (если мы хотим, чтобы выборы были равными и честными) вовсе не в том, сколько бесплатного эфира в этой радиостанции. Она совсем в другом лежит. Она лежит в том, чтобы у нас было много частных конкурирующих радиостанций, телерадиоканалов и газет. И тогда вообще такой проблемы не будет. Наша беда в том, что у нас в каждом региона одна телерадиокомпания реально, в каждом городе одна газета...
Михаил Соколов:
С разными названиями.
Борис Надеждин:
Да. И так далее. Вот в этом тут реальная проблема.
Виктор Шейнис:
И так будет довольно долго.
Борис Надеждин:
Союз правых сил все-таки надеется, что так долго не будет.
Михаил Соколов:
Ну что ж, спасибо всем участникам нашего разговора. Это: Борис Надеждин (Союз правых сил), Александр Салий (компартия), Александр Чуев (фракция "Единство"), профессор Виктор Шейнис ("Яблоко").
Особая благодарность экспертам: Андрею Бузину, Леониду Кириченко и Аркадию Любареву, которые помогли своим анализом в подготовке вопросов для этой передачи.
Хотел бы обратить внимание депутатов перед вторым чтением на одну интересную деталь. В преамбуле есть слова о гарантиях свободного волеизъявления граждан, но нет слов о честном подсчете голосов на выборах. Наверное, это тоже следовало бы исправить.
В следующем выпуске 15 ноября:
Выборы президента Чувашии.
Раздел округов на выборах в Мосгордуму между "Единством", "Отечеством", "Яблоком" и СПС.
Кто же будет оппонировать мэрской бюрократии?
