Тему ведет Елена Фанайлова. Она беседовала с главой отдела общественных связей МВД России генерал-лейтенантом Александром Толкачевым и заместителем главы синодального отдела Московской Патриархии по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными органами протоиереем Алексеем Зотовым. Также со своим комментарием выступает Яков Кротов - историк церкви, ведущий программы Радио Свобода "С христианской точки зрения".
Елена Фанайлова:
Более 10 священников Русской Православной Церкви находятся на службе во Внутренних Войсках МВД России в рамках соглашения МВД и РПЦ. О сотрудничестве находящихся в Чечне Внутренних Войск МВД с православными священнослужителями сообщает глава отдела общественных связей МВД России генерал-лейтенант Александр Толкачев:
Александр Толкачев:
Это требует и от МВД, и от представителей РПЦ знания предмета разговора, знания обстановки в северокавказском регионе; в настоящий момент 10-12 священников постоянно находятся в Северокавказском регионе.
Елена Фанайлова:
Во Внутренних Войсках МВД православные священники психологически готовят молодых бойцов к несению службы на Северном Кавказе. Рассказывает Александр Толкачев:
Александр Толкачев:
Не каждый выдерживает той нагрузки, которая ложится. Буквально через 6 месяцев они могут оказаться там, где идет война, и здесь мы прибегаем к силе Слова Божиего.
Елена Фанайлова:
Как сообщил протоиерей Алексей Зотов, заместитель главы синодального отдела Московской Патриархии по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными органами, священники, которые работают в Чечне с войсками МВД, в основном, являются бывшими офицерами. Как, впрочем, и сам протоиерей. Возможно, это обстоятельство накладывает определенный отпечаток на его мировоззрение и понимание христианского долга перед солдатами.
Протоиерей Алексей Зотов:
Если у него есть необходимость, пусть традиционная какая-то, пусть какая-то историческая память, которая в нем осталась, и она говорит: "Я хочу перед боем поговорить с попом, то священник в это время должен находиться в окопе". И то же самое с офицерами- воспитателями, потому что очень многие хотят переговорить или передать какие-то письма перед боем кому-то из офицеров-воспитателей, кому они доверяют и верят. Офицер-воспитатель - это в армии как отец, скажем так, а Церковь - это как мать. Поэтому мы и называем Церковь матерью нашей.
Елена Фанайлова:
Протоиерей Алексей полагает, что террористы могут обращаться к священнику за духовной поддержкой и одобрением:
Протоиерей Алексей Зотов:
Бывают в приходской практике обстоятельства, когда к священнику обращаются люди, желающие совершить преступление, и просят совета, помощи и заступничества. Священник, как никто, имеет возможность оказать влияние на исповедующегося человека, если это касается, предположим, преступлений в области государственной, то есть - случаев, когда преступление этого человека может нанести урон - например, терроризм, тогда у священника есть все права предотвратить это преступление и иным образом, помогая органам следствия, не называя имя преступника, естественно, и не разглашая тайны, указать место, если оно ему доподлинно известно...
Елена Фанайлова:
Протоиерей Алексей, выражающий государственные интересы РПЦ, не является сторонником альтернативной гражданской службы:
Протоиерей Алексей Зотов:
Иногда бывает легче в окопе, чем в госпитале. И когда альтернативная служба предлагается, предположим, служба в госпитале, служба санитара, то не каждый ребенок выдержит это так, как выдержал бы, предположим, армейскую службу. Мы все время говорим об армии, думая, что вся армия обязательно воюет в Чечне - многие ребята служат в частях, которые не связаны с Чечней. Интеллигенция, как правило, своих детей старается сейчас от армии убрать. А что это - дедовщина? А что, папа не порет своего ребенка что ли, если он плохо себя ведет?
Елена Фанайлова:
Работа православных священников в Войсках МВД осуществляется в рамках соглашения между МВД России и РПЦ, подписанного в 1996-м году. По сообщению главы отдела общественных связей МВД России Александра Толкачева, около 20 процентов служащих во Внутренних Войсках МВД, в том числе тех, кто находится в Чечне, являются мусульманами. По словам Толкачева, к заключению соглашения, аналогичного тому, которое существует с РПЦ, с представителями мусульман, препятствуют разногласия внутри Духовного управления мусульман, а о сотрудничестве в армейской сфере с Главным Раввином России Адольфом Шаевичем высказался Протоиерей Алексей Зотов:
Протоиерей Алексей Зотов:
Я сам лично в очень хороших и добрых отношениях нахожусь с раввином Шаевичем, и часто мы с ним обсуждаем проблемы, связанные с армией. Больше это касается, конечно, в части получения освобождений, пока - вот священнослужителей, готовящихся служить в армии... Вообще, Иудейская Церковь, она достаточно как бы закрыта, она много натерпелась от государства, и они редко обращаются к государству за помощью.
Елена Фанайлова:
Мы попросили прокомментировать высказывания, сделанные протоиереем Алексеем Зотовым, историка церкви, ведущего программы Радио Свобода "С христианской точки зрения" Якова Кротова:
Яков Кротов:
Протоиерей Алексей Зотов - заместитель отдела Московской Патриархии по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными органами, настоятель московской Церкви Флора и Лавра, допустил одну серьезную и характерную богословскую ошибку: он сказал, что Церковь называется матерью, потому что офицер - отец солдат. Это неправильно: "Кому Церковь не мать, тому Бог не отец", - это выражение богослова III столетия - Киприана Карфагенского. Господь Иисус не советовал даже духовных наставников называть отцами, а что уж говорить о попытке подменить Бога офицером?!
Архиерейский Собор РПЦ в августе этого года принял специальное постановление об отношении к военным. Постановление это более миролюбивое, чем позиция отца Алексея. Иерархи подчеркнули, что "во время войны необходимо обеспечить защиту гражданского населения от прямых военных акций". И Патриарх Алексий Второй еще в начале 1995-го года отметил, что методы усмирения Чечни "вряд ли могут быть названы достойными". К сожалению, эти кроткие заявления потерялись в море более наступательных речей тех же архиереев.
В своей критике самой идеи альтернативной службы протоиерей Алексей Зотов тоже, очевидно, выражает личную позицию, а не церковную. Московская Патриархия никогда не выступала против альтернативной службы, тем более что положение о ней записано в Основном Законе нашей страны - в Конституции. На практике же семинаристы, духовенство, преподаватели духовных заведений либо получают освобождение от армии особыми указами президента - практика последних трех лет, либо несут службу в особых воинских частях, которые не посылаются на фронт - самая известная из них - подмосковная часть в селе Оршаки. Как сказал военный комиссар Москвы, "если настоятель монастыря пишет прошение об освобождение монаха от военной службы, то мы его удовлетворяем". Это не только проявление двойного стандарта и какой-то личной трусости, и слабости, хотя, может, и не без этого, но это и проявление первоначального евангельского отношения к войне. Все церковные каноны запрещают рукополагать в священники человека, который совершил убийство - хоть на фронте, хоть в быту; кто пролил кровь уже после рукоположения лишается права совершать литургию. Богословы объясняли это четко: Христос отменил и заменил собой кровавые жертвоприношения. Христиане совершают жертвы бескровные и потому негоже последователю Христа убивать ближнего. Не все могут это вынести и в течение многих веков на практике христианский идеал остается привилегией только духовенства, но все-таки это - идеал! И здесь слабое место современного русского православного милитаризма - солдат все равно будет относится с презрением или подозрением к воинственным проповедям человека, который сам не берет оружие, причем принципиально.
Впрочем, воинственный милитаризм современных лидеров московского православия вполне соответствует общей непоследовательности при реставрации дореволюционного порядка. Например, в армию не пускают представителей мусульман. Уже 5 лет обещают допустить и не пускают. Строят только православные храмы. Протоиерей Алексей Зотов подчеркнул, что священник - первый, кто может помочь новобранцу слабому, но и тут проблема, потому что первым новобранцу должен все-таки помогать штатный психолог, иногда - врач. Христианство оказывается опять уделом слабых и больных, но это же - марксистская точка зрения на религию, как на опиум! Как сейчас часто пишут в газетах: "Без веры особенно тяжело на войне". Христианство становится чем-то вроде наркоза, который заглушает голос совести. Некоторые заявления церковных иерархов почти дословно напоминают нацистские поучения: "Военный несет ответственность только за выполнение приказа, - сказал Митрополит Смоленский Кирилл. - В силу присяги, клятвы, которую он дает, он освобожден от всех нравственных вопросов и церковь должна помочь ему в этом". Что же, оказывается, митрополит может выразиться не очень удачно... Церковь не должна помогать освобождению от нравственных вопросов, ее призвание в другом, и когда представители старообрядцев возмущаются сегодня тем, что их дискриминируют, не допуская к духовному окормлению солдат, становится грустно - надо радоваться, что государство не требует тебя на службу.
Во многих государствах Европы и Америки христианское духовенство допущено в казармы. Но там к солдату допускают по его просьбе, допускают представителя любой конфессии, чего у нас нет. Там духовенство не призывает мириться с дедовщиной, там духовенство не подменяет психологов, там духовенство одобряет альтернативную службу. А главное - там духовенство - хоть православное, хоть католическое, хоть протестантское давно уже распрощалось с патриотическим милитаризмом, и старается возвестить миру истинное содержание благой вести Христа о том, что смерть побеждается ненасилием.
Елена Фанайлова:
Более 10 священников Русской Православной Церкви находятся на службе во Внутренних Войсках МВД России в рамках соглашения МВД и РПЦ. О сотрудничестве находящихся в Чечне Внутренних Войск МВД с православными священнослужителями сообщает глава отдела общественных связей МВД России генерал-лейтенант Александр Толкачев:
Александр Толкачев:
Это требует и от МВД, и от представителей РПЦ знания предмета разговора, знания обстановки в северокавказском регионе; в настоящий момент 10-12 священников постоянно находятся в Северокавказском регионе.
Елена Фанайлова:
Во Внутренних Войсках МВД православные священники психологически готовят молодых бойцов к несению службы на Северном Кавказе. Рассказывает Александр Толкачев:
Александр Толкачев:
Не каждый выдерживает той нагрузки, которая ложится. Буквально через 6 месяцев они могут оказаться там, где идет война, и здесь мы прибегаем к силе Слова Божиего.
Елена Фанайлова:
Как сообщил протоиерей Алексей Зотов, заместитель главы синодального отдела Московской Патриархии по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными органами, священники, которые работают в Чечне с войсками МВД, в основном, являются бывшими офицерами. Как, впрочем, и сам протоиерей. Возможно, это обстоятельство накладывает определенный отпечаток на его мировоззрение и понимание христианского долга перед солдатами.
Протоиерей Алексей Зотов:
Если у него есть необходимость, пусть традиционная какая-то, пусть какая-то историческая память, которая в нем осталась, и она говорит: "Я хочу перед боем поговорить с попом, то священник в это время должен находиться в окопе". И то же самое с офицерами- воспитателями, потому что очень многие хотят переговорить или передать какие-то письма перед боем кому-то из офицеров-воспитателей, кому они доверяют и верят. Офицер-воспитатель - это в армии как отец, скажем так, а Церковь - это как мать. Поэтому мы и называем Церковь матерью нашей.
Елена Фанайлова:
Протоиерей Алексей полагает, что террористы могут обращаться к священнику за духовной поддержкой и одобрением:
Протоиерей Алексей Зотов:
Бывают в приходской практике обстоятельства, когда к священнику обращаются люди, желающие совершить преступление, и просят совета, помощи и заступничества. Священник, как никто, имеет возможность оказать влияние на исповедующегося человека, если это касается, предположим, преступлений в области государственной, то есть - случаев, когда преступление этого человека может нанести урон - например, терроризм, тогда у священника есть все права предотвратить это преступление и иным образом, помогая органам следствия, не называя имя преступника, естественно, и не разглашая тайны, указать место, если оно ему доподлинно известно...
Елена Фанайлова:
Протоиерей Алексей, выражающий государственные интересы РПЦ, не является сторонником альтернативной гражданской службы:
Протоиерей Алексей Зотов:
Иногда бывает легче в окопе, чем в госпитале. И когда альтернативная служба предлагается, предположим, служба в госпитале, служба санитара, то не каждый ребенок выдержит это так, как выдержал бы, предположим, армейскую службу. Мы все время говорим об армии, думая, что вся армия обязательно воюет в Чечне - многие ребята служат в частях, которые не связаны с Чечней. Интеллигенция, как правило, своих детей старается сейчас от армии убрать. А что это - дедовщина? А что, папа не порет своего ребенка что ли, если он плохо себя ведет?
Елена Фанайлова:
Работа православных священников в Войсках МВД осуществляется в рамках соглашения между МВД России и РПЦ, подписанного в 1996-м году. По сообщению главы отдела общественных связей МВД России Александра Толкачева, около 20 процентов служащих во Внутренних Войсках МВД, в том числе тех, кто находится в Чечне, являются мусульманами. По словам Толкачева, к заключению соглашения, аналогичного тому, которое существует с РПЦ, с представителями мусульман, препятствуют разногласия внутри Духовного управления мусульман, а о сотрудничестве в армейской сфере с Главным Раввином России Адольфом Шаевичем высказался Протоиерей Алексей Зотов:
Протоиерей Алексей Зотов:
Я сам лично в очень хороших и добрых отношениях нахожусь с раввином Шаевичем, и часто мы с ним обсуждаем проблемы, связанные с армией. Больше это касается, конечно, в части получения освобождений, пока - вот священнослужителей, готовящихся служить в армии... Вообще, Иудейская Церковь, она достаточно как бы закрыта, она много натерпелась от государства, и они редко обращаются к государству за помощью.
Елена Фанайлова:
Мы попросили прокомментировать высказывания, сделанные протоиереем Алексеем Зотовым, историка церкви, ведущего программы Радио Свобода "С христианской точки зрения" Якова Кротова:
Яков Кротов:
Протоиерей Алексей Зотов - заместитель отдела Московской Патриархии по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными органами, настоятель московской Церкви Флора и Лавра, допустил одну серьезную и характерную богословскую ошибку: он сказал, что Церковь называется матерью, потому что офицер - отец солдат. Это неправильно: "Кому Церковь не мать, тому Бог не отец", - это выражение богослова III столетия - Киприана Карфагенского. Господь Иисус не советовал даже духовных наставников называть отцами, а что уж говорить о попытке подменить Бога офицером?!
Архиерейский Собор РПЦ в августе этого года принял специальное постановление об отношении к военным. Постановление это более миролюбивое, чем позиция отца Алексея. Иерархи подчеркнули, что "во время войны необходимо обеспечить защиту гражданского населения от прямых военных акций". И Патриарх Алексий Второй еще в начале 1995-го года отметил, что методы усмирения Чечни "вряд ли могут быть названы достойными". К сожалению, эти кроткие заявления потерялись в море более наступательных речей тех же архиереев.
В своей критике самой идеи альтернативной службы протоиерей Алексей Зотов тоже, очевидно, выражает личную позицию, а не церковную. Московская Патриархия никогда не выступала против альтернативной службы, тем более что положение о ней записано в Основном Законе нашей страны - в Конституции. На практике же семинаристы, духовенство, преподаватели духовных заведений либо получают освобождение от армии особыми указами президента - практика последних трех лет, либо несут службу в особых воинских частях, которые не посылаются на фронт - самая известная из них - подмосковная часть в селе Оршаки. Как сказал военный комиссар Москвы, "если настоятель монастыря пишет прошение об освобождение монаха от военной службы, то мы его удовлетворяем". Это не только проявление двойного стандарта и какой-то личной трусости, и слабости, хотя, может, и не без этого, но это и проявление первоначального евангельского отношения к войне. Все церковные каноны запрещают рукополагать в священники человека, который совершил убийство - хоть на фронте, хоть в быту; кто пролил кровь уже после рукоположения лишается права совершать литургию. Богословы объясняли это четко: Христос отменил и заменил собой кровавые жертвоприношения. Христиане совершают жертвы бескровные и потому негоже последователю Христа убивать ближнего. Не все могут это вынести и в течение многих веков на практике христианский идеал остается привилегией только духовенства, но все-таки это - идеал! И здесь слабое место современного русского православного милитаризма - солдат все равно будет относится с презрением или подозрением к воинственным проповедям человека, который сам не берет оружие, причем принципиально.
Впрочем, воинственный милитаризм современных лидеров московского православия вполне соответствует общей непоследовательности при реставрации дореволюционного порядка. Например, в армию не пускают представителей мусульман. Уже 5 лет обещают допустить и не пускают. Строят только православные храмы. Протоиерей Алексей Зотов подчеркнул, что священник - первый, кто может помочь новобранцу слабому, но и тут проблема, потому что первым новобранцу должен все-таки помогать штатный психолог, иногда - врач. Христианство оказывается опять уделом слабых и больных, но это же - марксистская точка зрения на религию, как на опиум! Как сейчас часто пишут в газетах: "Без веры особенно тяжело на войне". Христианство становится чем-то вроде наркоза, который заглушает голос совести. Некоторые заявления церковных иерархов почти дословно напоминают нацистские поучения: "Военный несет ответственность только за выполнение приказа, - сказал Митрополит Смоленский Кирилл. - В силу присяги, клятвы, которую он дает, он освобожден от всех нравственных вопросов и церковь должна помочь ему в этом". Что же, оказывается, митрополит может выразиться не очень удачно... Церковь не должна помогать освобождению от нравственных вопросов, ее призвание в другом, и когда представители старообрядцев возмущаются сегодня тем, что их дискриминируют, не допуская к духовному окормлению солдат, становится грустно - надо радоваться, что государство не требует тебя на службу.
Во многих государствах Европы и Америки христианское духовенство допущено в казармы. Но там к солдату допускают по его просьбе, допускают представителя любой конфессии, чего у нас нет. Там духовенство не призывает мириться с дедовщиной, там духовенство не подменяет психологов, там духовенство одобряет альтернативную службу. А главное - там духовенство - хоть православное, хоть католическое, хоть протестантское давно уже распрощалось с патриотическим милитаризмом, и старается возвестить миру истинное содержание благой вести Христа о том, что смерть побеждается ненасилием.
