Марина Ефимова: Война шла к концу. 3 сентября 1944 года союзные войска взяли Брюссель. 4 сентября - Антверпен, а 5 сентября - подпольное радио голландского сопротивления сообщило по стране, что освобожден первый голландский город Бреде. Немцы бежали. В книге "Лишний мост" это бегство описывает английский военный журналист Корнелиус Райан.

Диктор: День и ночь городки вдоль дороги на Арнем к мосту через Рейн содрогались от движения тяжелого немецкого транспорта и топота пехоты. Офицеры потеряли контроль, и банды солдат крали лошадей, телеги, баржи на каналах, тачки и велосипеды. Некоторые были настолько дезориентированы, что спрашивали у голландцев, в каком направлении немецкая граница. На Арнемском мосту были пробки. Голландцы, осмелев, кричали: "Бегите домой, а то часа через два союзники уже будут тут". Пекари и мороженщики выставляли на улицу для жителей бесплатное угощение. Учительница, чей муж с 42 года был в Дахау, стояла у школы, плача от счастья, и говорила сыну: "Смотри и запомни это на всю жизнь". Никому, ни одному человеку в Арнеме не могло прийти в голову, что для них настоящая война только начиналась.

Марина Ефимова: В то же самое время, в первых числах сентября 1944-го, легендарный английский фельдмаршал Бернард Монтгомери уговорил, с трудом, главнокомандующего союзных войск Дуайта Эйзенхауэра на мощный прорыв союзной армии в Германию через Голландию. Прорыв должен идти от бельгийской границы до немецкой, до городка Арнема. И там, по Арнемскому мосту через реку Рейн, через Рурскую область, прямо на Берлин, чтобы закончить войну к Рождеству 44-го. Прорыв должен идти не широким фронтом, а узким прорезом, как бы копьем, пробивающим Голландию до самого Арнема. О том, почему осенью 44-го возник именно такой план, рассказывает директор института военной истории Канзасского университета профессор Марк Парилла.

Марк Парилла: Река Рейн была последней преградой на пути в Германию. Если паника, охватившая немцев при вторжении союзников в Голландию, продлится, то становится вполне реальной возможность закончить войну в 44 году. Поэтому идея была такой: как можно быстрее организовать мощную атаку и вторгнуться в Германию, пока немцы не очухались. Проблема заключалась в том, что готовясь к высадке в Нормандии, союзники разрушили все средства коммуникации во Франции - железные дороги, туннели, мосты, все. А теперь вся эта система была необходима им самим. Без нее они не могли снабжать свои войска и не могли быстро продвигаться вперед. Вот почему в сентябре 44 года союзники не могли наступать широким фронтом.

Марина Ефимова: Операцию назвали Маркет Гарден - буквально, Рынок Сад. И она началась 17 сентября. Ей предшествовали два военных совещания. На одном генерал-лейтенант английских парашютных войск и командир всей операции Джон Браунинг объяснял операцию своим офицерам. Вот, как воспроизведено это совещание в фильме режиссера Аттенборо "Лишний мост".

- План прост. 35 000 парашютистов будет заброшено в тыл к немцам. Это самая большая парашютная операция за всю военную историю. Вы будете удерживать все мосты на пути до Рейна, включая последний, Арнемский мост, до прихода 30-го танкового корпуса генерала Хоракса. 82-я американская парашютная дивизия генерала Гавена удерживает все мосты среднего звена дороги. 101-я, генерала Тейлора, Красные Дьяволы генерала Уркарта и польская бригада генерала Сособовского удерживают главный мост, последний, Арнемский.

- Как долго мы должны его удерживать?

- 80 километров до моста танки должны проделать за два дня.

- За два дня? А сопротивление немцев?

- Разведка показала, что у них там незначительные силы. Прошу учесть, что эта операция цепная. 82 дивизия передает танки Уркарту, Уркарт - 101-й. Если одна группа не выполнит свое задание, вся операция провалится.

Марина Ефимова: Второе совещание вел генерал-лейтенант английских танковых войск Хоракс.

- Я не хочу сказать, что это легкая операция, но мне нравится думать о ней, как об американском вестерне. Парашютисты без настоящего вооружения, с вечным недостатком еды, в опасной ситуации, как американские поселенцы дикого Запада. Немцы, конечно, бэд гайз. И, третья партия - мы, друзья. Мы, как отважная кавалерия, выполняющая миссию по спасению.

Марина Ефимова: Казалось, союзное командование продумало все, кроме того, чего оно не могло предвидеть - случайности. 4 сентября 44 года. Немецкий фельдмаршал Модал со штабом в Голландии получает приказ о смещении с поста и о назначении на его место фельдмаршала фон Рандштата.

Диктор: Модал слишком устал, чтобы обижаться. Как верный служака, он стал лишь торопливо доделывать последние дела. Во-первых, приказал 15-й армии фон Загена, после очередной неудачной атаки, эвакуироваться в Голландию. Во-вторых, отозвал с фронта две танковые панцирные дивизии штурмбанфюрера Битрикса, непрерывно воевавшие со дня высадки союзников в Нормандии, и отвел им для отдыха и переформирования тихое место в Голландии, в 75 милях от фронта, в лесу под городом Арнемом.

Марина Ефимова: Немецкие генералы ничего не знали об операции Маркет Гарден. Еще не было даже слухов. Присутствие их дивизии в Голландии было чистой случайностью.

14 сентября. 3 дня до начала операции. Майор английской разведки Эркард приносит генералу Браунингу, командиру операции Маркет Гарден, три фотоснимка, сделанные накануне с самолета. На снимках видна дорога вблизи Арнема, опушка леса и на ней, полуспрятанные за деревьями, отчетливо видны 4-5 немецких танков. И между разведчиком и генералом происходит такой разговор.

- Я не думаю, что на это стоит обращать внимание.

- Но это танки, сэр, в полной боевой готовности.

- За последние две недели были сделаны тысячи фотоснимков. Сколько из них показали танки?

- Только эти.

- И вы хотите, чтобы мы отложили всю гигантскую операцию накануне вылета, из-за трех фотоснимков? Дело сделано, Эркарт, и никто ничего не отменит. Это ясно?

Марина Ефимова: На следующий день к злополучному майору разведки, показавшему фотоснимки, ярился военврач и сообщил, что его отправляют в длительный отпуск, под охраной, в виду его особой усталости. Судя по всему, реакция генерала Браунинга была чистой дипломатией. Известно, что сам он сомневался в исполнимости операции и на совещании с Монтгомери именно он сказал фразу, ставшую знаменитой в армии.

Диктор: Сэр, не кажется ли вам что в этой операции, по крайней мере, один мост лишний?

Марина Ефимова: Утром, 17 сентября 1944 года, с военных аэродромов Англии вылетела воздушная армада. За одними самолетами шли пассажирские глайдеры, набитые парашютистами, за другими - грузовые с джипами, пулеметами, легкими пушками, медикаментами и провизией. Желтые глайдеры покрыли все небо. Операция Маркет Гарден началась.

Диктор: Приземление второго батальона полковника Фроста, самое близкое к Арнемскому мосту, прошло без сучка и без задоринки. Люди Фроста, не замеченные немцами, охранявшими мост, заняли все чердаки и подвалы домов на набережной. Его атака с южного конца моста была такой неожиданностью, что немцы бросили на мост с северной стороны сразу оба своих танка, два броневика и кучу джипов. Но фауст-патроны Фроста подорвали первый танк и несколько джипов. На мосту образовалась свалка. Следующим танкам уже было не прорваться. И немцы отступили.

Марина Ефимова: 17 сентября. 10 часов вечера. Жители города Арнема еще не поняли, что их ждет. Полковник Джон Фрост вежливо постучался в дом на набережной, выбранный им для командного пункта. В доме жила старая дама, и ее сын, тоже очень вежливо, попытался не пустить солдат Фроста в дом.

- Вы понимаете, она не любит шума, просто не выносит.

- Простите, а она знает, что война?

Командный пункт был, в конце концов, занят, пулеметы установлены, но парашютистам Фроста охраняемый танками Арнемский мост с юга было не захватить. Были бы лодки, Фрост мог бы переправить людей на северный берег и взять охрану моста с тыла. Но лодок не было. Читаем в книге "Лишний мост".

Диктор: Только много позже выяснилось, что в нескольких милях от моста в течение всей операции бесперебойно работал обычный голландский паром. Знай о нем полковник Фрост, битва за Арнемский мост могла бы пойти по-другому. Но паром не был нанесен на карту, и Фросту ничего не оставалось, как удерживать южный конец моста до прихода парашютистов Уркарта и 30-го танкового корпуса.

Марина Ефимова: 17 сентября, 5 часов вечера. Связист Невил Хэй был в отчаянии. Специалист высокого класса, он не мог наладить связь в полевом штабе генерала Уркарта. Хэй подозревал, что дело в высокой влажности, на которую не была рассчитана его аппаратура. Десант 10 000 парашютистов Уркорта прошел на удивление благополучно. Но едва двинувшись, парашютисты напоролись на немецкие танковые панцирные дивизии Битрикса. Те самые, которые фельдмаршал Модал расположил там на отдыхе. И генерал английских парашютистов Уркард не мог двинуться к Арнему, не мог связаться ни со своими командирами, ни со штабом Браунинга, ни с полковником Фростом. Читаем в книге Корнелиуса Райана.

Диктор: По иронии судьбы, телефонная система голландского сопротивления работала нормально. Знай об этом связист, ему надо было только обратится к голландцам, которые постоянно предлагали свои услуги и снять телефонную трубку в одном из деревенских домов.

Марина Ефимова: Профессор Парилла, Маркет Гарден иногда называют операцией ошибок.

Марк Парилла: Да, ошибок было много. Но главной ошибкой была оптимистическая уверенность, что на долгом пути, по единственной узкой дороге до последнего моста через Рейн, танковые и вообще наземные войска ничто не задержит. Во всяком случае, не задержит настолько, что заброшенные вперед парашютисты не смогли бы продержаться до их прихода. Хотя всем было известно, что дорога была одна, что немцы всегда будут знать, где искать противника. Оптимизм был просто детский. "Это получится потому, что это должно получиться".

Марина Ефимова: 17 сентября, 2 часа дня. После мощной артподготовки, английский танковый авангард, ирландские гвардейцы генерала Ванделера, перешли линию фронта. Но главные противотанковые точки немцев, спрятанные в лесу, артиллерия не достала. Они дали первым танкам пройти и открыли огонь, подбив сразу четыре "Шермана".

Диктор: После минутной растерянности, танкисты начали бешено отстреливаться. Быстрый исход боя решил один из командиров танков, сержант Берт Коэн, который первым же попаданием разбил в пух самое мощное немецкое противотанковое орудие. В разгар боя майор Тейлор мельком заметил, что на танке Коэна стоит немецкий танкист. После боя Тейлор спросил: "А что делал на твоем танке немец?" "А, это - мой пленный, - нежно сказал Коэн. - Мы убедили его указать нам точное расположение огневых точек". Допросив пленных, разведка убедилась, что это солдаты из 15-ой армии фон Загена в Голландии, где ее вообще не должно было быть.

Марина Ефимова: Горящие танки оттаскивали с дороги. Драгоценное время шло. Операция "Маркет Гарден" не укладывалась в расписание. Профессор Парилла, если бы операцию начали раньше, как предлагал Монтгомери, может быть немцы не успели бы очухаться?

Марк Парилла: Мне трудно в это поверить. Зная немецкую армию по истории двух мировых войн, я полагаю, что, в любом случае, период паники и дезорганизации был очень коротким и что он совершенно не коснулся командного состава. Высадка парашютистов была такой большой, что ее нельзя было осуществить одновременно. Это делали в три захода. Естественно, что при высадке второй и третьей партий парашютистов элемент неожиданности уже отсутствовал.

Марина Ефимова: Амуницию, медикаменты, продукты, курево, предназначавшиеся парашютной дивизии генерала Уркарта, самолеты сбросили всего на несколько десятков метров дальше зоны их приземления. Но все это уже оказалось в распоряжении панцирных дивизий. И штурмбанфюрер Битрикс сначала отрезал парашютистов от их вооружения, затем от города Арнема, а потом взял в кольцо. И в течение всей операции Красные Дьяволы Уркарта защищали не мост, а себя, до тех пор, пока не расстреляли все патроны.

Диктор: Проблемой оказался порядок и срок доставки нужных подсобных материалов. Лодок для форсирования рек и каналов, понтонов для строительства временных мостов на месте взорванных, и тому подобное. И каждый раз сухопутные войска теряли время.

Марина Ефимова: 17 сентября, 6 часов вечера. К мосту Сон бридж через канал Маас бегом приближается группа американских парашютистов во главе с полковником Синком. До моста остается метров 10. Мост Сон бридж был взорван на глазах у американцев. На наведение понтонов ушло 24 часа. Танки опаздывали уже на 36 часов.

20 сентября, полдень. Арнемский мост. Немецкий командующий панцирными дивизиями штурмбанфюрер Битрикс посылает к Фросту переводчика с предложением сдаться.

- Мой генерал сказал, что борьба бесполезна. Не согласитесь ли обсудить условия сдачи?

- У нас нет места, чтобы взять вас в плен, сорри.

- Что?!

- Мы бы рады, да некуда. Можем еще чем-нибудь помочь?

И Битрикс отдает приказ: сравнять Арнем с землей.

20 сентября офицерам и солдатам по всему коридору уже было известно имя полковника Джона Фроста. Третьи сутки его батальон один удерживал Арнемский мост, в то время как огромная армия не могла прорваться к нему на помощь. План проваливался. И тогда участники операции стали подменять расчет единственным, чем они могли его подменить, - геройством.

Марк Парилла: Польская бригада парашютистов должна была усилить дивизию Уркарта. Но их высадку задержали из-за тумана, поэтому немцы уже знали, где их ждать. Так что их расстреливали прямо в воздухе. Кроме того, зона приземления поляков тоже была так далека от тех мостов, за которые шли бои, что им пришлось туда пробиваться с чудовищными потерями.

Марина Ефимова: От трехтысячной польской бригады генерала Сособовского осталось 52 человека. Командир американской 82-й парашютной дивизии генерал Гавен сам пришел на позицию к своему подчиненному, выпускнику Вест Пойнта майору Джулиану Куку.

- Джулиан, мы собираемся брать Неймеген бридж сегодня ночью. Я посылаю два полка через канал. Мне нужен особый человек, который их поведет. Он должен быть смелым, он должен быть опытным и еще одна вещь - он должен быть болваном, чтобы на это согласиться.

Марина Ефимова: О переходе через канал из книги "Лишний мост".

Диктор: Лодки с недостающими веслами прибыли только утром. И форсировать 400-метровый канал Ваальмаас пришлось при свете. Вместе с солдатами вызвался идти капеллан капитан Делберт Киела. Он писал позже: "Это было самое трудное решение в моей жизни. Дело было очевидным самоубийством. Я просто решил, что должен умереть вместе с моими солдатами. Когда прыгали в лодки, Кук скомандовал : "Гребите прикладами". Мы гребли, как безумные. Я был в одной лодке с Куком и слышал, как он в такт гребцам кричал, не команду, а молитву: "Hail Mary full of grace, Hail Mary full of grace". На нашем, южном берегу, генерал Ванделер выстроил свои танки в шеренгу, и они стали пускать дымовые шашки, чтобы нас прикрыть. Но дым не дотягивал до северного берега из-за ветра. Немцы открыли огонь. Мы гребли остервенело, но иногда в разные стороны, и лодки крутились на месте.

Марина Ефимова: Немцы топили лодки одну за другой. Наконец, три лодки почти одновременно достигли северного берега, за ними еще четыре. Оглянувшись на своих десантников, майор Кук увидел серый пузырь на воде, понял, что это каска. И вдруг увидел, как из воды, зажмурившись, выходит пулеметчик, увешанный тяжелыми пулеметными лентами. Его лодку потопило на глубине двух с лишним метров. Он успел набрать в грудь воздуха и терпеливо дошел по дну со своим грузом. Через полчаса мост был взят с его северного, плохо защищенного конца. Это был последний мост перед прямой дорогой на Арнем.

Диктор: Стоя на мосту, солдаты Кука неистово махали танкистам: гоните, ребята, осталось 14 миль! Но перейдя мост, танки остановились. Майор Кук и его начальник, полковник Такер были в полном недоумении.

Марина Ефимова: И Такер бросился на своем джипе выяснять, в чем причина задержки. Его встретил полковник гвардейской бронедивизии.

- Почему вы остановились?

- Я должен дождаться своей пехоты.

- Я знаю это правило. Но в этой операции нельзя воевать по учебникам. Я потерял половину моих людей на взятии моста только для того, чтобы вы могли сразу двинуться к Арнему. До него осталось 14 миль. Там ваши же ребята держатся уже из последних сил.

- Сожалею, но я должен ждать пехоту. Без нее мы можем стать подсадными утками на дороге. У меня приказ.

Марина Ефимова: Записки полковника Такера - самые горькие свидетельства этой операции.

Диктор: Мы стояли на мосту и смотрели, как танкисты устраиваются на ночь, когда там, у Арнема наши и их парни висели уже на кончиках ногтей, за каких-то 14 миль! Нет, в нашей армии так не делается. Окажись здесь генерал Джордж Паттон с его танками, он не посмотрел бы, день это или ночь, есть пехота или нет. А эти остановились, как обычно, для вечернего чая.

Марина Ефимова: Профессор Парила, насколько я знаю, несколько генералов, в частности, польский генерал Сособовский, с самого начала понимали ужасный риск операции Маркет Гарден, особенно, для парашютистов?

Марк Парилла: Многие люди возражали против плана этой операции. Но не в их власти было принимать решения. Что касается Эйзенхауэра, то, вполне возможно, что дело было в политической дипломатии. Дело в том, что британская армия, которая дралась в Европе в 44 году была, фактически, последней британской армией. Главными частями союзной армии стали теперь американские войска и американские командиры. И, вполне возможно, Эйзенхауэр хотел дать англичанам сыграть свою роль в разгроме Германии, в последних кампаниях этой войны.

Марина Ефимова: Раненого полковника Фроста вытащил из под завала контуженный парашютист из его батальона. Сидя на траве вместе с другими ранеными, Фрост видел, как в развалинах достреливают последние патроны его парашютисты. Один из них, Джимми Симс, тоже раненый, попавший в плен, позже написал:

Диктор: У всех раненых был одинаковый отсутствующий взгляд. Каждый вдруг начал думать о себе, о том, что с ним будет. Но я все не мог оторваться мыслями от боя. Все не верилось, что рядом стоит сильная армия, которая не может проделать до нас несколько миль. Самая непереносимая мысль была о том, что нас уже списали.

Марина Ефимова: Последняя связь из Арнема была перехвачена немцами и поразила их. Английский связист передавал: "Кончились патроны. Боже, храни короля". Профессор Парилла, сегодня, в год 60-летия операции Маркет Гарден можете ли вы сказать, была ли теоретическая возможность победить в этой операции и был ли в ней, вообще, смысл?

Марк Парилла: Я думаю, что это было возможно. Но слишком много условий должно было быть выполнено, чтобы план удался. А главное, даже в случае удачи, я не вижу, как командование союзников могло бы воспользоваться этим прорывом осенью 44 года. Для союзников единственная положительная роль этой операции была, по-моему, в том, что они осознали, какая тяжелая многомесячная борьба им еще предстоит до конца войны. Во всех остальных смыслах это было напрасное усилие. Британские парашютные части потеряли 70% своего личного состава. Генерал Уркард, в конце концов, сумел вывести из окружения часть своей дивизии - 2 000 человек из 10 000 его парашютистов. Так что, хотя неудачи операции часто совершенно не зависели ни от исполнителей, ни от руководителей операции, все же, с моей точки зрения, сам по себе план был бессмысленным.

Марина Ефимова: С этим не согласен английский историк Мартин Мидлбрук. В своей книге "Арнем 44-го", он писал.

Диктор: Военные перспективы операции Маркет Гарден в случае ее удачи были огромными. Войска союзников, захватив Рур, имели все шансы закончить войну в 44 году. Но гораздо более захватывающими были бы послевоенные выгоды. Наземные силы союзников были ближе русских к Берлину еще до операции Маркет Гарден. А в случае ее удачи у русских было бы гораздо меньше шансов на то разделение Европы, которого они добились на Ялтинской конференции в феврале 45-го. Польша, чьи солдаты дрались бок о бок с англичанами и американцами, не оказалась бы на 40 лет под властью Советского Союза, а мир под гнетом холодной войны. Но операция Маркет Гарден не удалась, потому что битва за Арнем и Арнемский мост была проиграна. И теперь, много лет спустя, немцы, чья страна была полвека разделена на двое, должны были бы сказать голландцам, что главным поражением Германии во второй мировой войне была ее победа в битве за Арнемский мост.