Пишет Анзор Ахмадов из Твери: "Я простой чеченец. У меня предложение: по субботам проводить на телевидении "круглый стол" с власть имущими, и пусть они ответят на некоторые мои вопросы. Первый. Есть ли государственная граница у Российской федерации? Если есть, то почему и как Хаттаб и ему подобные попадают к нам в Чечню?"
В письме Анзора несколько вопросов, но я оглашаю только первый, потому что он же и главный. Судя по нашей почте, далеко не все наши слушатели знают, что очень многие чеченцы ненавидят таких людей, как Хаттаб. В письме другого чеченца говорится: "Я пришёл к выводу, что войну направляют из Москвы, а также Масхадов и Басаев, который, кстати, и не чеченец, он родом из дагестанского села Карамахи, того самого, куда он пошёл со своей бандой, включая и это дерьмо - Хаттаба, и тем самым привёл войну в Чечню".
Письмо из Твери, автор - инженер не у дел, не называю его: "Трудно привыкнуть к унижению безденежьем, считанием копеек перед каждой покупкой, однако гораздо больше, чем домашние проблемы, угнетают общероссийские. Я с самого начала чего-то не уразумел, даже к истории с Бабицким отнесся без внимания, думал, то предвыборный трюк с показушно счастливым концом при вмешательстве Самого. Сейчас же меня пугает перспектива многолетней задержки развития страны. Среди моих знакомых (25-30 человек) насчитываю лишь четырёх, которых можно твердо назвать демократами. Все это люди за сорок и больше, почти все - с высшим образованием. А уж если искать среди них терпимо относящихся к НАТО и США, таких практически нет. Правда, к восточным народам, к "черноте", отношение еще хуже - брезгливое пренебрежение".
Да, не густо - четыре демократа на тридцать человек с высшим образованием, да и от этих четырех ничего не остаётся, когда доходит до Америки и "черноты". Хотя что-то, конечно, остаётся, и немало, если вдуматься. Американцы, особенно просвещенные, спокойно относятся к тому, что их страну кое-где недолюбливают, а где-то и ненавидят. Они знают, что с народами - как с бегунами на длинные дистанции по пересеченной местности. Бегут в одном направлении, бегут к одной цели, но тот, кто отстаёт, всячески ругает, пусть тихонько, про себя, того, кто впереди, таким способом прибавляя себе задора. Так, повторяю, и с обществами. Догоняющее не любит опережающего, того, на которое хочет походить - походить стремится бессознательно, а ненавидит...да, в общем, тоже не так уж сознательно. Другое дело, если неприязнь этих четырёх тверских демократов к США, к НАТО, к Западу в целом явственно и надолго воплотится в политике российского государства. Тогда им придется затянуть ремешки, хотя куда уж дальше... Винить, естественно, будут не себя - будут говорить, что это из-за плохого начальства или Мирового Зла.
Господин Шатров из Петербурга пишет, что я выполняю "чей-то политический заказ", понося социализм на волнах американской радиостанции "Свобода". "Первым социалистом был Христос, - пишет он. - Его великие заповеди восхищают своей простотой и нравственной силой. В рядах большевиков тоже были настоящие социалисты, но их оказалось слишком мало, зато слишком много было приблудных попутчиков и активного мусора, помешавшегося на марксистской идее о диктатуре пролетариата. Социализма, с его ясно выраженными принципами высокой человеческой морали, свободы выражения мнений, свободы духа, жалкая и безликая кремлевская верхушка, возглавляемая Сталиным, не только не понимала, но он был в корне для нее неприемлем. Коммунизм стал смертельным врагом социализма. Так какой же социализм в России поносите вы, Анатолий Иванович, вкупе с такими отъявленными коммунистами, как Гайдар, Чубайс, Ельцин, если его, настоящего социализма, в России никогда и не бывало?" Настоящий же социализм господин Шатров обнаруживает в Соединенных Штатах Америки, чей "политический заказ" я, по его словам, как раз и выполняю, когда затемняю разницу между советским социализмом и правильным, хорошим социализмом. "В Америке, - пишет он, - уже давно существует социалистический капитализм. Это он, социализм, из жадной, кровавой, плотоядной капиталистической глотки вырвал для трудящихся и 8-часовой рабочий день, и бесплатное школьное обучение, и оплачиваемые отпуска, и пенсии по старости, и профсоюзные организации, и свободу демонстраций, и свободу забастовок, и пособия по безработице, и даже законы о правах человека".
Было не совсем так, как пишет господин Шатров. Жизнь улучшилась и улучшается прежде всего наукой, изобретательством и тем приспособлением для накопления капитала, которое называется частной собственностью. Как раз просвещенные люди на Западе это знают тверже всех, потому что именно они это установили, продираясь сквозь речи социалистов, которые приписывают себе чужие заслуги. Но так и быть, я согласен считать, что все эти блага вырвали социалисты из плотоядной глотки капитализма. Главное, по-моему, в глотке - в том, что это глотка именно капитализма. Из глотки другого "изма" вырвать нечего. А вообще, люди всегда резались из-за слов, из-за того, что не могли договориться, что как называть. Сколько мучили друг друга из-за того, например, что одни называли Христа Исусом, а другие требовали называть его Иисусом. Иное слово ненавидят так, будто оно живое зловредное существо. К таким словам относится и "капитализм", которое представляет собою слово и ничего больше - одно из слов, возникших и прижившихся на какое-то время в науке для обозначения известных способов накопления капитала и организации производства. А как режутся из-за слов уголовники за колючей проволокой!
"Я являюсь постоянным слушателем радио "Свобода" и после каждой передачи на душе становится легче, но на следующий рабочий день вновь становишься мрачным, когда своими глазами видишь, как свободно реализует свои коммунистические идеи директор института (бывшая школа милиции). И это не случайно, так как он бывший работник обкома КПСС, до мозгов костей пропитан коммунистическими идеями и моралью. Стиль его руководства остался прежним. Ежедневно видишь, как он своих подчиненных, правда, не всех, то есть, исключая лизоблюдов, унижает во всем на глазах у других. Представляете, как сложно быть офицером униженным и оскорбленным? Директор никак не может насладиться своим званием генерала. Он завел такой порядок: только с его разрешения происходит набор слушателей. Не случайно в последний набор более 90 процентов курсантов оказались из так называемых "блатных". Представляете, какой это контингент - баловни богатых родителей, а также не желающие служить в армии? Среди курсантов процветает воровство, пьянство, самовольные отлучки. Как же тяжело преподавателям с такими горе-студентами, которым все дозволено, и, как правило, они остаются безнаказанными. Остаётся только надеяться, что эти безобразия в нашем институте прекратятся с приходом нового руководителя России с сильной рукой типа В.Путина. Тов. Стреляный, прошу вас - не оглашайте мою фамилию, иначе и не сдобровать".
То, что сказано в этом письме об одном юридическом институте, можно, как известно, сказать почти обо всех и не только юридических институтах в России. Легко представить и состояние офицера, которого прилюдно унижает старший по званию и должности. И все равно... Донос в советском духе. Так писали в тридцатые годы: пропитан кулацким духом. Или буржуазным. Донос есть донос, его неприятно читать, даже если в нем правда и ничего кроме правды.
Пишет господин Монбланов из Киева: "У меня восьмилетний опыт брежневских лагерей, и я знаю, каковы настоящие правозащитники с их повседневными тяжкими заботами - без воплей. Настоящая любовь к Родине заботлива, трудна, долготерпелива. Кто любит, не будет в истерике ежеминутно пинать любимую за всякое прегрешение. Вы работаете на отмывку и оправдание чеченского криминально-порочного режима, заведомо не созидательного, разрушительного. Почему Бабицкий не рассказывал об отсутствии в Чечне пенсий, школьного образования и медобслуживания? Почему Бабицкий не рассказывал о погребах с заложниками и пытками? Поэтому пусть вас не удивляет, что на фоне ваших героев дня так поднялся рейтинг Путина, деятеля столыпинского типа - как говорили в старину, с белой офицерской косточкой чести, порядочности, здравого смысла и дела. Поэтому он вас, защитников гнили, так и раздражает. Ведь на нём не проехаться чеченским и российским мошенникам и блатарям. После ваших передач поневоле вспоминаешь слова первоиерарха православной церкви русского зарубежья митрополита Виталия: "Злые силы столько потрудились, чтобы сокрушить православную русскую державу, что для них возрожденная Россия - это ночной кошмар с леденящим потом. Будут брошены все силы, миллиарды золота, лишь бы погасить пламя Русского Возрождения".
Автор не пишет, за что он сидел при Брежневе, - думаю, что за свою веру - за веру в то, что русскую православную державу сокрушило не время, а заграничные силы зла с их агентами в России. Вера как вера, не лучше и не хуже всех подобных, а сколько людей за неё посадили и сколько готовы были сидеть! В Турции вон до сих пор не очень уютно чувствуют себя тамошние патриоты, считающие, что турецкая исламская держава превратилась (почти уже превратилась...) в современное светское государство, которое тянется (почти втянулось...) в растленный западный мир, совсем не так, как говорится в учебниках истории, - что всё дело в заграничных силах зла с их агентами вроде Ататюрка. Турецкая офицерская косточка уже почти сто лет не сводит глаз со своих ревнителей "древнего благочестия". Чуть оборзеют - тут же призываются к порядку. Потому как одно из двух: или столыпинские реформы, или православная держава - в России, или ататюрковские реформы, или исламская держава - в Турции. Истинно белая офицерская косточка в обеих странах это давно уяснила.
Пишет Федоренко Александр Михайлович из Саратовской области. Ему 53 года, 25 лет он работал в геофизике, 10 лет видеооператором, он летчик-спортсмен, у него множество рабочих специальностей. "Обидно наблюдать высокий уровень агрессивности моих соотечественников, их нежелание размышлять, их склонность к завиральным идеям. Я был создателем одного из первых трех видеокооперативов в Советском Союзе. Мы оказались дальновиднее других, заключив договор с Дворцом бракосочетаний. В тот, перестроечный, период я говорил своим клиентам: "В стране идет культурное возрождение". Но очень скоро от меня же можно было услышать: "Разрушается культура без всяких усилий, а создается по крупицам". Сколько было упущено возможностей! Даже те, у кого, как я считал, были демократические убеждения, не могли принять ценности и позиции Запада. По-моему, это случилось потому, что послесоветскую Россию люди считали продолжательницей СССР. Я же двадцати лет не считал советский режим своим, не могу принять и нынешнюю власть, для которой Олег Калугин предатель, не говоря уж о её варварстве в Чечне".
Мало кто вдумывается в явление, о котором вы написали, Александр Михайлович, а без этого трудно понять последнее российское десятилетие. Миллионы людей действительно ожидали, что Россия будет - тот же Советский Союз, только чуток уменьшенный и улучшенный. Уменьшенный чуток, а улучшенный - сильно и быстро. Почти мгновенно улучшенный... В умах не произошло полного разрыва ни с социализмом, ни с имперством. Ни население себе не сказало, ни власть населению не сказала, как отрубила: коммунизм - зло, с ним должно быть покончено навсегда, советское государство - то же самое, не всякая служба ему была преступлением, но и считать почетной ту службу, с которой порвал упомянутый Калугин, тоже, мол, не след.
"Я учусь в восьмом классе. Учусь пока неплохо, с несколькими четверками. По национальности я чеченец, живу сейчас в Орловской области. Я хочу рассказать о моем пребывании на территории Чечни. Туда мы прибыли четвертого февраля. Когда мы прибыли в район Ачхой-Мартана, шел массированный обстрел селения Катыр-юрта. Наказывали мирных жителей за то, что чеченские бойцы прошли по Катыр-юрту. Солдаты плотно окружили селение, не выпуская ни одного жителя, ни женщин, ни детей. Погибло очень много мирных жителей. Тех, кто пытался всё же выйти из-под обстрела, солдаты в упор расстреливали из автоматического оружия. Мы с мамой пятеро суток не могли выбраться в селение Рёшни-чу. Я каждое утро бегал на окраину Ачхой-Мартана и видел женщин и детей, которые вышли из-под огня. У них были оторваны руки и ноги, солдаты называли их бандитами и террористами. В первый день, когда можно было выйти из селения, мы с мамой прошли 50 километров. На блок-постах были пьяные солдаты, требовали деньги. Наконец, мы пришли в селение Рёшни-чу. Тут начались зачистки. В чистый дом федералы заходили в грязной обуви. Тех, кого они забирали, можно было выкупить: тысяча долларов за человека, а тех, за кого нельзя было получить эти деньги, расстреливали, а трупы продавали по тысяче рублей. По дороге с Ачхой-Мартана в Урус-Мартан мы встретили двух парней. Они приехали из Казахстана. Они были хорошо одеты, у них были кольца на руках. Потом родители этих парней выкупили их мертвыми. Я их опознал. У одного была татуировка: 1958 год. Палец, на котором я раньше видел золотую печатку, был оторван. Это я описал вам только одну деревню Рёшни-чу. Хватали всех и всё, что попадало под руку. Забирали машины и отдавали, только если за них выплачивали им по пять-шесть тысяч. Хватали золото, деньги, даже конфеты. Лично моё мнение, что Чечня должна выйти из состава России, присоединиться хоть к папуасам. Самое смешное, как эти победители вешают свой флаг, будто они захватили Берлин или Пекин, смешно даже. Джамалай Галаев".
Письмо из Коми: "Меня зовут Алексей, мне 47 лет, уже 7 лет я член церкви евангельских христиан-баптистов. Раньше я интересовался явлениями психической жизни человека. Я даже книгу по гипнозу купил, но меня за неё отлучили от церкви, потом вместе с пастором я сжег её, и меня восстановили. В настоящее время в мой город Емву из Чечни приходят первые гробы, возвращаются и живые демобилизованные, некоторые - не с пустыми руками, один ковёр привёз, другие - золотые изделия: кольца, перстни, цепочки, серьги и так далее. А чего ждать от этих людей? Они ведь соблазнены Путиным. "Кто нас обидит, тот три дня не проживёт, водка - это хороший народный напиток... мочить в сортирах". Это путинская линия, что чеченцев можно убивать без суда и следствия".
Автор отчетливо понимает, как должно обращаться с людьми современное правовое государство, и в то же время позволяет баптистской общине решать, что он может читать, а что не может, не видит ничего странного в том, что вот третье тысячелетие от рождества Христова на дворе, а его окружают люди, у которых есть потребность жечь книги. Не эта ли потребность и объединяет их? Представляю, как они собирались, как прели (от слова "прение"), осуждали этого нарушителя, какое это было событие в их жизни. Правда, все, наверное, решали сами, в Москву не звонили.
Пишет чеченец Руслан: "Ужасы, о которых рассказывал ваш корреспондент Андрей Бабицкий, я видел своими глазами в Старо-промысловском районе Грозного. Днем, когда в город заходили российские войска, боевики прятались в подвалах, а ночью вылезали. В это время солдаты были заняты пьянкой и мародерством, и боевики их уничтожали за этими занятиями. После этого туда был брошен осетинский спецназ и дагестанский ОМОН. Боевики перед этим уже ушли в центр Грозного. Федералы начали убивать мирных людей - стариков, женщин, детей. Молодых мужчин они или резали, или отвозили в фильтрационный лагерь. Я чудом остался жив, потому что спрятался в канализации. Зачистку они делали так. Подойдя к подвалу, спрашивают, если там кто-нибудь. По лицам и поведению видно, что они или пьяные или обкуренные. Люди начинают говорить оттуда: "Пожалуйста, не стреляйте!" Им отвечают: "Выходить по одному!" Людей ставили лицом к стене. Кто-то кричал: "Мы не чеченцы, мы русские, не убивайте нас!" Каждого они спрашивали, где боевики. Когда человек говорил: "Я не знаю, я всё время сидел в подвале, потому что был обстрел", они клали человека лицом вниз на землю, втроём наваливались на него и отрезали ему голову. В подвалы стреляли из огнеметов. Еще я заметил, что все трупы убитых ими людей они сжигали, заметая следы. В общем, в моем районе я насчитал 117 человек зарезанных и заживо сожженных людей всех национальностей. Знаю людей, которые закапывали эти трупы, это свидетели, я постараюсь заработать денег, куплю видеокамеру и сниму показания этих людей. Извините за почерк, это он у меня после подвалов рука прыгает, у меня простуда, я весь дрожу. До свидания. 8 февраля 2000 года. Руслан".
Коваль Александра Федоровна из Томашевки Хмельницкой области: "Анатолию Стреляному. Как я ненавижу твою передачу! Такая ненависть к коммунистам, а значит безразличие к бедным. Сейчас все вспоминают о прошедшем, как о золотом веке. В магазинах живая торговля была, всё было, и все могли купить. Не было безработицы, наоборот, привлекали работать, чтобы не было отстающих. Как все делалось, не знаем, но всё было для людей, всё! Ну, а письма, что ты сейчас читаешь, ты, конечно, изменяешь и добавляешь в них от себя, а кто за Советский Союз пишет, тех ты или не читаешь совсем, или вкратце, а в Советском Союзе не было богатых и бедных, все были равны, и все живо было, а теперь нет живности в стране, как раньше, когда в магазинах все, бывало, есть и продавцы в движении, а сейчас сидят, ждут покупателей, да где они, те покупатели! Конечно, такое письмо, как моё, ты не будешь читать, но я все равно написала, чтоб ты знал".
Вот и о твоём письме, Александра Федоровна, теперь напишут, что я его придумал, потому что невозможно, скажут, поверить, что живший в советское время человек может так его вспоминать. "В магазинах живая торговля была, все было и все могли купить"... И опять: "В магазинах все, бывало, есть, продавцы в движении, а сейчас сидят". Не все поверят и тому, что в селе Томашовка Хмельницкой области живет женщина, которая ненавидит мою передачу, но всё равно слушает её. А я верю, что такое может быть, вернее, знаю, что такое есть, знаю и в чём тут дело, да сегодня не скажу - подожду, что скажут слушатели, какое они объяснение дадут этому явлению.
В письме Анзора несколько вопросов, но я оглашаю только первый, потому что он же и главный. Судя по нашей почте, далеко не все наши слушатели знают, что очень многие чеченцы ненавидят таких людей, как Хаттаб. В письме другого чеченца говорится: "Я пришёл к выводу, что войну направляют из Москвы, а также Масхадов и Басаев, который, кстати, и не чеченец, он родом из дагестанского села Карамахи, того самого, куда он пошёл со своей бандой, включая и это дерьмо - Хаттаба, и тем самым привёл войну в Чечню".
Письмо из Твери, автор - инженер не у дел, не называю его: "Трудно привыкнуть к унижению безденежьем, считанием копеек перед каждой покупкой, однако гораздо больше, чем домашние проблемы, угнетают общероссийские. Я с самого начала чего-то не уразумел, даже к истории с Бабицким отнесся без внимания, думал, то предвыборный трюк с показушно счастливым концом при вмешательстве Самого. Сейчас же меня пугает перспектива многолетней задержки развития страны. Среди моих знакомых (25-30 человек) насчитываю лишь четырёх, которых можно твердо назвать демократами. Все это люди за сорок и больше, почти все - с высшим образованием. А уж если искать среди них терпимо относящихся к НАТО и США, таких практически нет. Правда, к восточным народам, к "черноте", отношение еще хуже - брезгливое пренебрежение".
Да, не густо - четыре демократа на тридцать человек с высшим образованием, да и от этих четырех ничего не остаётся, когда доходит до Америки и "черноты". Хотя что-то, конечно, остаётся, и немало, если вдуматься. Американцы, особенно просвещенные, спокойно относятся к тому, что их страну кое-где недолюбливают, а где-то и ненавидят. Они знают, что с народами - как с бегунами на длинные дистанции по пересеченной местности. Бегут в одном направлении, бегут к одной цели, но тот, кто отстаёт, всячески ругает, пусть тихонько, про себя, того, кто впереди, таким способом прибавляя себе задора. Так, повторяю, и с обществами. Догоняющее не любит опережающего, того, на которое хочет походить - походить стремится бессознательно, а ненавидит...да, в общем, тоже не так уж сознательно. Другое дело, если неприязнь этих четырёх тверских демократов к США, к НАТО, к Западу в целом явственно и надолго воплотится в политике российского государства. Тогда им придется затянуть ремешки, хотя куда уж дальше... Винить, естественно, будут не себя - будут говорить, что это из-за плохого начальства или Мирового Зла.
Господин Шатров из Петербурга пишет, что я выполняю "чей-то политический заказ", понося социализм на волнах американской радиостанции "Свобода". "Первым социалистом был Христос, - пишет он. - Его великие заповеди восхищают своей простотой и нравственной силой. В рядах большевиков тоже были настоящие социалисты, но их оказалось слишком мало, зато слишком много было приблудных попутчиков и активного мусора, помешавшегося на марксистской идее о диктатуре пролетариата. Социализма, с его ясно выраженными принципами высокой человеческой морали, свободы выражения мнений, свободы духа, жалкая и безликая кремлевская верхушка, возглавляемая Сталиным, не только не понимала, но он был в корне для нее неприемлем. Коммунизм стал смертельным врагом социализма. Так какой же социализм в России поносите вы, Анатолий Иванович, вкупе с такими отъявленными коммунистами, как Гайдар, Чубайс, Ельцин, если его, настоящего социализма, в России никогда и не бывало?" Настоящий же социализм господин Шатров обнаруживает в Соединенных Штатах Америки, чей "политический заказ" я, по его словам, как раз и выполняю, когда затемняю разницу между советским социализмом и правильным, хорошим социализмом. "В Америке, - пишет он, - уже давно существует социалистический капитализм. Это он, социализм, из жадной, кровавой, плотоядной капиталистической глотки вырвал для трудящихся и 8-часовой рабочий день, и бесплатное школьное обучение, и оплачиваемые отпуска, и пенсии по старости, и профсоюзные организации, и свободу демонстраций, и свободу забастовок, и пособия по безработице, и даже законы о правах человека".
Было не совсем так, как пишет господин Шатров. Жизнь улучшилась и улучшается прежде всего наукой, изобретательством и тем приспособлением для накопления капитала, которое называется частной собственностью. Как раз просвещенные люди на Западе это знают тверже всех, потому что именно они это установили, продираясь сквозь речи социалистов, которые приписывают себе чужие заслуги. Но так и быть, я согласен считать, что все эти блага вырвали социалисты из плотоядной глотки капитализма. Главное, по-моему, в глотке - в том, что это глотка именно капитализма. Из глотки другого "изма" вырвать нечего. А вообще, люди всегда резались из-за слов, из-за того, что не могли договориться, что как называть. Сколько мучили друг друга из-за того, например, что одни называли Христа Исусом, а другие требовали называть его Иисусом. Иное слово ненавидят так, будто оно живое зловредное существо. К таким словам относится и "капитализм", которое представляет собою слово и ничего больше - одно из слов, возникших и прижившихся на какое-то время в науке для обозначения известных способов накопления капитала и организации производства. А как режутся из-за слов уголовники за колючей проволокой!
"Я являюсь постоянным слушателем радио "Свобода" и после каждой передачи на душе становится легче, но на следующий рабочий день вновь становишься мрачным, когда своими глазами видишь, как свободно реализует свои коммунистические идеи директор института (бывшая школа милиции). И это не случайно, так как он бывший работник обкома КПСС, до мозгов костей пропитан коммунистическими идеями и моралью. Стиль его руководства остался прежним. Ежедневно видишь, как он своих подчиненных, правда, не всех, то есть, исключая лизоблюдов, унижает во всем на глазах у других. Представляете, как сложно быть офицером униженным и оскорбленным? Директор никак не может насладиться своим званием генерала. Он завел такой порядок: только с его разрешения происходит набор слушателей. Не случайно в последний набор более 90 процентов курсантов оказались из так называемых "блатных". Представляете, какой это контингент - баловни богатых родителей, а также не желающие служить в армии? Среди курсантов процветает воровство, пьянство, самовольные отлучки. Как же тяжело преподавателям с такими горе-студентами, которым все дозволено, и, как правило, они остаются безнаказанными. Остаётся только надеяться, что эти безобразия в нашем институте прекратятся с приходом нового руководителя России с сильной рукой типа В.Путина. Тов. Стреляный, прошу вас - не оглашайте мою фамилию, иначе и не сдобровать".
То, что сказано в этом письме об одном юридическом институте, можно, как известно, сказать почти обо всех и не только юридических институтах в России. Легко представить и состояние офицера, которого прилюдно унижает старший по званию и должности. И все равно... Донос в советском духе. Так писали в тридцатые годы: пропитан кулацким духом. Или буржуазным. Донос есть донос, его неприятно читать, даже если в нем правда и ничего кроме правды.
Пишет господин Монбланов из Киева: "У меня восьмилетний опыт брежневских лагерей, и я знаю, каковы настоящие правозащитники с их повседневными тяжкими заботами - без воплей. Настоящая любовь к Родине заботлива, трудна, долготерпелива. Кто любит, не будет в истерике ежеминутно пинать любимую за всякое прегрешение. Вы работаете на отмывку и оправдание чеченского криминально-порочного режима, заведомо не созидательного, разрушительного. Почему Бабицкий не рассказывал об отсутствии в Чечне пенсий, школьного образования и медобслуживания? Почему Бабицкий не рассказывал о погребах с заложниками и пытками? Поэтому пусть вас не удивляет, что на фоне ваших героев дня так поднялся рейтинг Путина, деятеля столыпинского типа - как говорили в старину, с белой офицерской косточкой чести, порядочности, здравого смысла и дела. Поэтому он вас, защитников гнили, так и раздражает. Ведь на нём не проехаться чеченским и российским мошенникам и блатарям. После ваших передач поневоле вспоминаешь слова первоиерарха православной церкви русского зарубежья митрополита Виталия: "Злые силы столько потрудились, чтобы сокрушить православную русскую державу, что для них возрожденная Россия - это ночной кошмар с леденящим потом. Будут брошены все силы, миллиарды золота, лишь бы погасить пламя Русского Возрождения".
Автор не пишет, за что он сидел при Брежневе, - думаю, что за свою веру - за веру в то, что русскую православную державу сокрушило не время, а заграничные силы зла с их агентами в России. Вера как вера, не лучше и не хуже всех подобных, а сколько людей за неё посадили и сколько готовы были сидеть! В Турции вон до сих пор не очень уютно чувствуют себя тамошние патриоты, считающие, что турецкая исламская держава превратилась (почти уже превратилась...) в современное светское государство, которое тянется (почти втянулось...) в растленный западный мир, совсем не так, как говорится в учебниках истории, - что всё дело в заграничных силах зла с их агентами вроде Ататюрка. Турецкая офицерская косточка уже почти сто лет не сводит глаз со своих ревнителей "древнего благочестия". Чуть оборзеют - тут же призываются к порядку. Потому как одно из двух: или столыпинские реформы, или православная держава - в России, или ататюрковские реформы, или исламская держава - в Турции. Истинно белая офицерская косточка в обеих странах это давно уяснила.
Пишет Федоренко Александр Михайлович из Саратовской области. Ему 53 года, 25 лет он работал в геофизике, 10 лет видеооператором, он летчик-спортсмен, у него множество рабочих специальностей. "Обидно наблюдать высокий уровень агрессивности моих соотечественников, их нежелание размышлять, их склонность к завиральным идеям. Я был создателем одного из первых трех видеокооперативов в Советском Союзе. Мы оказались дальновиднее других, заключив договор с Дворцом бракосочетаний. В тот, перестроечный, период я говорил своим клиентам: "В стране идет культурное возрождение". Но очень скоро от меня же можно было услышать: "Разрушается культура без всяких усилий, а создается по крупицам". Сколько было упущено возможностей! Даже те, у кого, как я считал, были демократические убеждения, не могли принять ценности и позиции Запада. По-моему, это случилось потому, что послесоветскую Россию люди считали продолжательницей СССР. Я же двадцати лет не считал советский режим своим, не могу принять и нынешнюю власть, для которой Олег Калугин предатель, не говоря уж о её варварстве в Чечне".
Мало кто вдумывается в явление, о котором вы написали, Александр Михайлович, а без этого трудно понять последнее российское десятилетие. Миллионы людей действительно ожидали, что Россия будет - тот же Советский Союз, только чуток уменьшенный и улучшенный. Уменьшенный чуток, а улучшенный - сильно и быстро. Почти мгновенно улучшенный... В умах не произошло полного разрыва ни с социализмом, ни с имперством. Ни население себе не сказало, ни власть населению не сказала, как отрубила: коммунизм - зло, с ним должно быть покончено навсегда, советское государство - то же самое, не всякая служба ему была преступлением, но и считать почетной ту службу, с которой порвал упомянутый Калугин, тоже, мол, не след.
"Я учусь в восьмом классе. Учусь пока неплохо, с несколькими четверками. По национальности я чеченец, живу сейчас в Орловской области. Я хочу рассказать о моем пребывании на территории Чечни. Туда мы прибыли четвертого февраля. Когда мы прибыли в район Ачхой-Мартана, шел массированный обстрел селения Катыр-юрта. Наказывали мирных жителей за то, что чеченские бойцы прошли по Катыр-юрту. Солдаты плотно окружили селение, не выпуская ни одного жителя, ни женщин, ни детей. Погибло очень много мирных жителей. Тех, кто пытался всё же выйти из-под обстрела, солдаты в упор расстреливали из автоматического оружия. Мы с мамой пятеро суток не могли выбраться в селение Рёшни-чу. Я каждое утро бегал на окраину Ачхой-Мартана и видел женщин и детей, которые вышли из-под огня. У них были оторваны руки и ноги, солдаты называли их бандитами и террористами. В первый день, когда можно было выйти из селения, мы с мамой прошли 50 километров. На блок-постах были пьяные солдаты, требовали деньги. Наконец, мы пришли в селение Рёшни-чу. Тут начались зачистки. В чистый дом федералы заходили в грязной обуви. Тех, кого они забирали, можно было выкупить: тысяча долларов за человека, а тех, за кого нельзя было получить эти деньги, расстреливали, а трупы продавали по тысяче рублей. По дороге с Ачхой-Мартана в Урус-Мартан мы встретили двух парней. Они приехали из Казахстана. Они были хорошо одеты, у них были кольца на руках. Потом родители этих парней выкупили их мертвыми. Я их опознал. У одного была татуировка: 1958 год. Палец, на котором я раньше видел золотую печатку, был оторван. Это я описал вам только одну деревню Рёшни-чу. Хватали всех и всё, что попадало под руку. Забирали машины и отдавали, только если за них выплачивали им по пять-шесть тысяч. Хватали золото, деньги, даже конфеты. Лично моё мнение, что Чечня должна выйти из состава России, присоединиться хоть к папуасам. Самое смешное, как эти победители вешают свой флаг, будто они захватили Берлин или Пекин, смешно даже. Джамалай Галаев".
Письмо из Коми: "Меня зовут Алексей, мне 47 лет, уже 7 лет я член церкви евангельских христиан-баптистов. Раньше я интересовался явлениями психической жизни человека. Я даже книгу по гипнозу купил, но меня за неё отлучили от церкви, потом вместе с пастором я сжег её, и меня восстановили. В настоящее время в мой город Емву из Чечни приходят первые гробы, возвращаются и живые демобилизованные, некоторые - не с пустыми руками, один ковёр привёз, другие - золотые изделия: кольца, перстни, цепочки, серьги и так далее. А чего ждать от этих людей? Они ведь соблазнены Путиным. "Кто нас обидит, тот три дня не проживёт, водка - это хороший народный напиток... мочить в сортирах". Это путинская линия, что чеченцев можно убивать без суда и следствия".
Автор отчетливо понимает, как должно обращаться с людьми современное правовое государство, и в то же время позволяет баптистской общине решать, что он может читать, а что не может, не видит ничего странного в том, что вот третье тысячелетие от рождества Христова на дворе, а его окружают люди, у которых есть потребность жечь книги. Не эта ли потребность и объединяет их? Представляю, как они собирались, как прели (от слова "прение"), осуждали этого нарушителя, какое это было событие в их жизни. Правда, все, наверное, решали сами, в Москву не звонили.
Пишет чеченец Руслан: "Ужасы, о которых рассказывал ваш корреспондент Андрей Бабицкий, я видел своими глазами в Старо-промысловском районе Грозного. Днем, когда в город заходили российские войска, боевики прятались в подвалах, а ночью вылезали. В это время солдаты были заняты пьянкой и мародерством, и боевики их уничтожали за этими занятиями. После этого туда был брошен осетинский спецназ и дагестанский ОМОН. Боевики перед этим уже ушли в центр Грозного. Федералы начали убивать мирных людей - стариков, женщин, детей. Молодых мужчин они или резали, или отвозили в фильтрационный лагерь. Я чудом остался жив, потому что спрятался в канализации. Зачистку они делали так. Подойдя к подвалу, спрашивают, если там кто-нибудь. По лицам и поведению видно, что они или пьяные или обкуренные. Люди начинают говорить оттуда: "Пожалуйста, не стреляйте!" Им отвечают: "Выходить по одному!" Людей ставили лицом к стене. Кто-то кричал: "Мы не чеченцы, мы русские, не убивайте нас!" Каждого они спрашивали, где боевики. Когда человек говорил: "Я не знаю, я всё время сидел в подвале, потому что был обстрел", они клали человека лицом вниз на землю, втроём наваливались на него и отрезали ему голову. В подвалы стреляли из огнеметов. Еще я заметил, что все трупы убитых ими людей они сжигали, заметая следы. В общем, в моем районе я насчитал 117 человек зарезанных и заживо сожженных людей всех национальностей. Знаю людей, которые закапывали эти трупы, это свидетели, я постараюсь заработать денег, куплю видеокамеру и сниму показания этих людей. Извините за почерк, это он у меня после подвалов рука прыгает, у меня простуда, я весь дрожу. До свидания. 8 февраля 2000 года. Руслан".
Коваль Александра Федоровна из Томашевки Хмельницкой области: "Анатолию Стреляному. Как я ненавижу твою передачу! Такая ненависть к коммунистам, а значит безразличие к бедным. Сейчас все вспоминают о прошедшем, как о золотом веке. В магазинах живая торговля была, всё было, и все могли купить. Не было безработицы, наоборот, привлекали работать, чтобы не было отстающих. Как все делалось, не знаем, но всё было для людей, всё! Ну, а письма, что ты сейчас читаешь, ты, конечно, изменяешь и добавляешь в них от себя, а кто за Советский Союз пишет, тех ты или не читаешь совсем, или вкратце, а в Советском Союзе не было богатых и бедных, все были равны, и все живо было, а теперь нет живности в стране, как раньше, когда в магазинах все, бывало, есть и продавцы в движении, а сейчас сидят, ждут покупателей, да где они, те покупатели! Конечно, такое письмо, как моё, ты не будешь читать, но я все равно написала, чтоб ты знал".
Вот и о твоём письме, Александра Федоровна, теперь напишут, что я его придумал, потому что невозможно, скажут, поверить, что живший в советское время человек может так его вспоминать. "В магазинах живая торговля была, все было и все могли купить"... И опять: "В магазинах все, бывало, есть, продавцы в движении, а сейчас сидят". Не все поверят и тому, что в селе Томашовка Хмельницкой области живет женщина, которая ненавидит мою передачу, но всё равно слушает её. А я верю, что такое может быть, вернее, знаю, что такое есть, знаю и в чём тут дело, да сегодня не скажу - подожду, что скажут слушатели, какое они объяснение дадут этому явлению.
