Ведущий программы "Liberty Live" Андрей Шарый беседует с российским политологом Андреем Пионтковским.
Андрей Шарый:
Андрей Андреевич, прокомментируйте пожалуйста последние действия Владимира Путина - как бы вы могли суммировать те кадровые изменения, которые он произвел в президентской администрации?
Андрей Пионтковский:
Мне как раз наиболее значимыми представляются не кадровые изменения, так как они носили довольно технический характер, включая и освобождение Татьяны Дьяченко. Я даже удивлен, насколько это серьезно воспринято западными СМИ - как какой-то знак дистанцирования Путина от команды Ельцина. Дьяченко занимала в администрации фактически должность "дочь Ельцина". Очевидно, она не является дочерью Путина, и этот шаг был вполне естественен и ожидаем. Но вот две его встречи с председателем Конституционного суда Баглаем и с председателем Центробанка Геращенко были достаточно знаменательны. С Баглаем он обсуждал возможность еще большего сокращения длительности предвыборной кампании. Мы уже достаточно подробно говорили о том, что вся идея ельцинского увольнения была сократить кампанию Путина с шести месяцев до трех, потому что центральный посыл его кампании - непрерывная демонстрация на телевидении успехов и побед в Чечне, ее невозможно поддерживать в течение шести месяцев. А сейчас вот он изучал возможность даже сократить этот период и проводить выборы не 26 марта, а раньше. Знаменательна была и тема, которую он обсуждал с Геращенко - как сообщают СМИ, он обсуждал с ним возможность повышения покупательной способности российского населения. Естественно, единственный способ повышения покупательной способности населения, который можно обсуждать с председателем Центробанка - эмиссия в период избирательной кампании.
Андрей Шарый:
Андрей Андреевич, вчера были сообщения о том, что часть уволенных бывших сотрудников администрации президента Ельцина останется как бы в распоряжении бывшего президента. Судя по тому, что говорило российское телевидение, при уже бывшем президенте Ельцине создается некая канцелярия, и судя по всему, она будет довольно многочисленной. Следует ли этому придавать какое-то политическое значение? Может быть, Путин собирается использовать Ельцина и его авторитет во время предвыборной кампании или просто нужно куда-то девать людей?
Андрей Пионтковский:
Ельцин не слишком такой большой авторитет для российского электората, чтобы его можно было выигрышно использовать во время предвыборной кампании. Скорее, у Путина другая проблема - как-то создать видимость дистанцирования от наиболее одиозных фигур в окружении Ельцина. Но то, что сейчас происходит вокруг Ельцина, это, на мой взгляд, пока совершенно цивилизованная процедура создания фонда даже не бывшего президента России, а как принято говорить в эти дни "Первого президента России". Это как в США - где не говорят "бывший президент Картер" или "бывший президент Форд", а всегда говорят "Президент Картер" или "Президент Форд", и у каждого есть сотрудники и собственная канцелярия. Что касается Ельцина, то даже вчера было сказано, что у него будет собственный кабинет в Кремле.
Андрей Шарый:
Андрей Андреевич, американский эксперт Маршалл Голдман говорит о Путине, что он начинает с чистого листа, и что прошлое списано им на Ельцина. Как бы вы прокомментировали эту фразу?
Андрей Пионтковский:
Я думаю, что такая оценка слишком преждевременная. Многие западные наблюдатели, как я уже говорил, видят какой-то знаковый смысл в чисто техническом отстранении Дьяченко от роли помощника по имиджу. Как может Путин вести борьбу с такими олигархами, как Березовский, Абрамович и другие близкие "Семье" люди, когда он является их собственным созданием, они сделали эту рекламу, превратившую за несколько месяцев никому не известного полковника в национального героя, использую монополию на СМИ и войну как инструмент пропаганды.
Андрей Шарый:
Андрей Андреевич, прокомментируйте пожалуйста последние действия Владимира Путина - как бы вы могли суммировать те кадровые изменения, которые он произвел в президентской администрации?
Андрей Пионтковский:
Мне как раз наиболее значимыми представляются не кадровые изменения, так как они носили довольно технический характер, включая и освобождение Татьяны Дьяченко. Я даже удивлен, насколько это серьезно воспринято западными СМИ - как какой-то знак дистанцирования Путина от команды Ельцина. Дьяченко занимала в администрации фактически должность "дочь Ельцина". Очевидно, она не является дочерью Путина, и этот шаг был вполне естественен и ожидаем. Но вот две его встречи с председателем Конституционного суда Баглаем и с председателем Центробанка Геращенко были достаточно знаменательны. С Баглаем он обсуждал возможность еще большего сокращения длительности предвыборной кампании. Мы уже достаточно подробно говорили о том, что вся идея ельцинского увольнения была сократить кампанию Путина с шести месяцев до трех, потому что центральный посыл его кампании - непрерывная демонстрация на телевидении успехов и побед в Чечне, ее невозможно поддерживать в течение шести месяцев. А сейчас вот он изучал возможность даже сократить этот период и проводить выборы не 26 марта, а раньше. Знаменательна была и тема, которую он обсуждал с Геращенко - как сообщают СМИ, он обсуждал с ним возможность повышения покупательной способности российского населения. Естественно, единственный способ повышения покупательной способности населения, который можно обсуждать с председателем Центробанка - эмиссия в период избирательной кампании.
Андрей Шарый:
Андрей Андреевич, вчера были сообщения о том, что часть уволенных бывших сотрудников администрации президента Ельцина останется как бы в распоряжении бывшего президента. Судя по тому, что говорило российское телевидение, при уже бывшем президенте Ельцине создается некая канцелярия, и судя по всему, она будет довольно многочисленной. Следует ли этому придавать какое-то политическое значение? Может быть, Путин собирается использовать Ельцина и его авторитет во время предвыборной кампании или просто нужно куда-то девать людей?
Андрей Пионтковский:
Ельцин не слишком такой большой авторитет для российского электората, чтобы его можно было выигрышно использовать во время предвыборной кампании. Скорее, у Путина другая проблема - как-то создать видимость дистанцирования от наиболее одиозных фигур в окружении Ельцина. Но то, что сейчас происходит вокруг Ельцина, это, на мой взгляд, пока совершенно цивилизованная процедура создания фонда даже не бывшего президента России, а как принято говорить в эти дни "Первого президента России". Это как в США - где не говорят "бывший президент Картер" или "бывший президент Форд", а всегда говорят "Президент Картер" или "Президент Форд", и у каждого есть сотрудники и собственная канцелярия. Что касается Ельцина, то даже вчера было сказано, что у него будет собственный кабинет в Кремле.
Андрей Шарый:
Андрей Андреевич, американский эксперт Маршалл Голдман говорит о Путине, что он начинает с чистого листа, и что прошлое списано им на Ельцина. Как бы вы прокомментировали эту фразу?
Андрей Пионтковский:
Я думаю, что такая оценка слишком преждевременная. Многие западные наблюдатели, как я уже говорил, видят какой-то знаковый смысл в чисто техническом отстранении Дьяченко от роли помощника по имиджу. Как может Путин вести борьбу с такими олигархами, как Березовский, Абрамович и другие близкие "Семье" люди, когда он является их собственным созданием, они сделали эту рекламу, превратившую за несколько месяцев никому не известного полковника в национального героя, использую монополию на СМИ и войну как инструмент пропаганды.
