Виктория Мунблит, Тель-Авив:
Похоже, впервые за все время существования государства Израиль открыто встал вопрос о взаимоотношениях военной цензуры и прессы, о праве общества на информацию и проблемах безопасности. Поразительно, что эту дискуссию, затрагивающую одну из самых наболевших сторон израильской жизни, начали именно русскоязычные журналисты. Таким оригинальным образом отметила свою годовщину профессиональная организация под названием "Конгресс русскоязычных журналистов Израиля". Вопрос, поднятый ею, оказался столь острым, что собрал в четверг в тель-авивском отеле "Шератон", не только корреспондентов самых разных изданий, но и сотрудников посольства США в Израиле, среди которых был и консул по культурным связям, а также представителей самых разных общественных организаций США и Германии, озабоченных вопросом о соотношении цензуры и свободы слова. В качестве ответчиков на вечер были приглашены заместитель министра внутренней безопасности Израиля Гидон Эзра, главный цензор Израиля генерал-лейтенант Рахель Долев, начальник отдела по связям с общественностью пресс-секретариата израильской армии полковник Хариф, директор военной радиостанции "Галей Цахал" Ади Бенаяху и военный обозреватель радиостанции "Коль Израель" Кармела Менаше.
Вопрос собственно был сформулирован следующим образом: почему сегодня, в век Интернета, в век информации без границ, все материалы об армии и спецслужбах Израиля нуждаются в разрешении военной цензуры? И не цензура является ли причиной того, что Израиль проиграл палестинцам пропагандистскую войну? "В то время, как у нас запрещены полная демонстрация видеокассеты со сценами линчевания наших солдат в Рамалле, и публикация снимков их растерзанных на части тел, палестинцы тиражируют на весь мир снимки каждого своего раненого ребенка", - с горечью заметил кто-то из журналистов. Ему ответил полковник Хариф, сказавший, что есть, в конце концов, задачи более важные, чем даже победа в пропагандистской войне, например, не причинить дополнительные страдания близким солдат, разорванных на части в Рамалле, или же - не вызвать в обществе волны озлобления и экстремизма, которая, как все подобные волны, может обрушиться на головы невиновных. "Война кончится, - сказал представитель пресс-службы израильской армии Адир Хариф, - все войны когда-нибудь кончаются. И надо по мере сил стараться прийти к окончанию войны с неискореженным общественным сознанием, с неразрушенной душой народа".
Не обошлось и без скандала. Он возник, когда заместитель министра внутренней безопасности, в прошлом - один из руководителей службы безопасности Израиля, Гидон Эзра назвал палестинцев "зверьми". Часть журналистов немедленно потребовала, чтобы Эзра взял свои слова обратно. Другая часть начала демонстративно аплодировать. Свое негодование этой формулировкой выразили и некоторые представители европейских общественных организаций. Гидон Эзра, в конце концов, принес извинения за свое высказывание, правда, не публично, а лишь в кулуарах, по окончании дискуссии.
Поднятый русскоязычными журналистами вопрос мгновенно перерос в общеизраильскую дискуссию, сразу и резко изменив среди израильских средств массовой информации статус русскоязычной израильской прессы.
Похоже, впервые за все время существования государства Израиль открыто встал вопрос о взаимоотношениях военной цензуры и прессы, о праве общества на информацию и проблемах безопасности. Поразительно, что эту дискуссию, затрагивающую одну из самых наболевших сторон израильской жизни, начали именно русскоязычные журналисты. Таким оригинальным образом отметила свою годовщину профессиональная организация под названием "Конгресс русскоязычных журналистов Израиля". Вопрос, поднятый ею, оказался столь острым, что собрал в четверг в тель-авивском отеле "Шератон", не только корреспондентов самых разных изданий, но и сотрудников посольства США в Израиле, среди которых был и консул по культурным связям, а также представителей самых разных общественных организаций США и Германии, озабоченных вопросом о соотношении цензуры и свободы слова. В качестве ответчиков на вечер были приглашены заместитель министра внутренней безопасности Израиля Гидон Эзра, главный цензор Израиля генерал-лейтенант Рахель Долев, начальник отдела по связям с общественностью пресс-секретариата израильской армии полковник Хариф, директор военной радиостанции "Галей Цахал" Ади Бенаяху и военный обозреватель радиостанции "Коль Израель" Кармела Менаше.
Вопрос собственно был сформулирован следующим образом: почему сегодня, в век Интернета, в век информации без границ, все материалы об армии и спецслужбах Израиля нуждаются в разрешении военной цензуры? И не цензура является ли причиной того, что Израиль проиграл палестинцам пропагандистскую войну? "В то время, как у нас запрещены полная демонстрация видеокассеты со сценами линчевания наших солдат в Рамалле, и публикация снимков их растерзанных на части тел, палестинцы тиражируют на весь мир снимки каждого своего раненого ребенка", - с горечью заметил кто-то из журналистов. Ему ответил полковник Хариф, сказавший, что есть, в конце концов, задачи более важные, чем даже победа в пропагандистской войне, например, не причинить дополнительные страдания близким солдат, разорванных на части в Рамалле, или же - не вызвать в обществе волны озлобления и экстремизма, которая, как все подобные волны, может обрушиться на головы невиновных. "Война кончится, - сказал представитель пресс-службы израильской армии Адир Хариф, - все войны когда-нибудь кончаются. И надо по мере сил стараться прийти к окончанию войны с неискореженным общественным сознанием, с неразрушенной душой народа".
Не обошлось и без скандала. Он возник, когда заместитель министра внутренней безопасности, в прошлом - один из руководителей службы безопасности Израиля, Гидон Эзра назвал палестинцев "зверьми". Часть журналистов немедленно потребовала, чтобы Эзра взял свои слова обратно. Другая часть начала демонстративно аплодировать. Свое негодование этой формулировкой выразили и некоторые представители европейских общественных организаций. Гидон Эзра, в конце концов, принес извинения за свое высказывание, правда, не публично, а лишь в кулуарах, по окончании дискуссии.
Поднятый русскоязычными журналистами вопрос мгновенно перерос в общеизраильскую дискуссию, сразу и резко изменив среди израильских средств массовой информации статус русскоязычной израильской прессы.
