Ведущий программы "Liberty Live" Андрей Шарый:
В Великобритании только что вышла в свет новая биография В.И. Ленина. Ее автор - известный британский историк, специалист по России, профессор Оксфордского университета Роберт Сьорвис. Книга британского ученого хорошо комментируется в печати. Рецензенты подчеркивают ее необычайную актуальность, утверждая, что она помогает многое понять и в новейшей истории посткоммунистической России. Наш лондонский корреспондент Наталья Голицына попросила профессора Сьорвиса прокомментировать политический облик Владимира Путина с учетом особенностей исторической традиции российской власти.
Наталья Голицына:
Многие комментаторы на Западе отмечают, что действия и риторика Владимира Путина в гораздо большей степени соответствуют политической культуре большевистской эпохи, чем представлениям демократического общества. Вам не кажется, что нынешнего главного кандидата в президенты России кое-что связывает с Лениным и его наследниками?
Роберт Сьорвис:
На мой взгляд, существуют некоторые аспекты коммунистической практики, которые очень близки Путину. Конечно, Путин человек не того интеллектуального ряда, к которому принадлежал В.И. Ленин, однако, Ленин понял и одобрил бы опору Путина на ФСБ и армию. То, что он сейчас демонстрирует в своей политике освобождение российской общественной жизни от остатков коммунистической идеологии, как мне представляется, займет еще много времени. Пока что просматривается заметная связь между Путиным и прежним коммунистическим режимом.
Наталья Голицына:
Конечно, было бы некорректно сравнивать Путина с Лениным. Слишком уж несопоставимы политические и интеллектуальные масштабы этих людей. Тем не менее, их объединяет то, что оба они стояли во главе России. В своей биографии Ленина вы отмечаете, что подавляющая часть населения России ничего не знала о Ленине, когда он пришел к власти в 1817-м году. Не кажется ли вам, что здесь напрашивается аналогия с приходом к власти Путина. Когда в прошлом году он стал премьер-министром?
Роберт Сьорвис:
В этой неизвестности для российской общественности есть определенное сходство между этими двумя людьми. Путин все еще очень загадочная фигура. Ленин был практически неизвестен, когда вернулся в Россию в апреле 1917-го года. Однако, пожелавшим тогда познакомиться с ним, он не показался бы таким уж загадочным. Я не уверен ,что если бы мы захотели познакомиться с биографией Путина, нам бы удалось узнать о нем многое. Слишком немного он пока совершил, слишком немного осмыслил, и, во всяком случае, он не опубликовал, в отличие от Ленина, ничего существенного. Так что, в целом Путина намного труднее узнать и понять, чем Ленина в 1917-м году.
Наталья Голицына:
Во всяком случае, в 1917-м году Ленин хотя бы опубликовал свою программу действий в виде "Апрельских тезисов". Что же касается политической и экономической программ Путина, то о них можно лишь гадать.
Роберт Сьорвис:
В 1917-м году у Ленина был, по крайней мере, список главных целей, которых он намерен был добиваться. Хотя эта программа не была еще разработана и детализирована, о возможной политике Ленина и его человеческих качествах можно было судить, по крайней мере, по таким его работам как "Государство и революция", и его общим политическим заявлениям. Ленин вовсе не делал тайны из того, что был сторонником диктатуры. Что же касается Владимира Путина, то для нас его политические цели представляются намного более неопределенными.
Наталья Голицына:
Возможно, именно поэтому в России многие опасаются возврата к прошлому после избрания Путина президентом?
Роберт Сьорвис:
Не следует преувеличивать реакционность Путина. У нас пока нет основания утверждать, что он намерен уничтожить многопартийную систему, ввести тотальный государственный контроль и предоставить огромную власть госбезопасности. Не следует преувеличивать опасность Владимира Путина. Однако, в равной мере ошибочными были и действия западных лидеров, включая британского премьера Тони Блэра, которые слишком рано и слишком энергично поддержали Путина. Западу следовало бы еще понаблюдать за ним, и очень внимательно.
Наталья Голицына:
Григорий Явлинский назвал Путина "скрытым коммунистом", вы согласились бы с ним?
Роберт Сьорвис:
Я не думаю, что Путин скрытый коммунист, мне кажется, однако, что некоторые его основные представления унаследованы им от коммунистической эпохи. Я бы не назвал его идеологию коммунистической, однако, некоторые его подходы к решению политических проблем несомненно получили бы одобрение в советскую эпоху. Понятно, что имел в виду Явлинский, но он заходит слишком далеко, превращая свое определение в риторический прием.
Наталья Голицына:
Не кажется ли вам, что привлекательность Путина для многих избирателей объясняется еще и тем, что его политика хорошо вписывается в историческую традицию российской власти.
Роберт Сьорвис:
Он во многом действует в традиции тех правителей России, которые, прежде всего, стремились к наведению порядка, причем порядка исходящего из единого центра, и готовых при этом к использованию воли и силы для достижения своих целей. На мой взгляд, то, что происходит в Чечне - катастрофа. Причем не только для чеченцев, но и для перспективы политических реформ в России. Путин следует здесь традиции длинной череды российских правителей, которые не были озабочены поиском решения проблем мирными средствами. И в этом смысле он никакой не спаситель своей страны, а человек, который роет могилу ее обновлению.
Наталья Голицына:
Тем не менее, можно ли усмотреть какие-то положительные моменты в политике Путина?
Роберт Сьорвис:
Боюсь, что я озабочен не столько лучшими сторонами Путина, сколько тем, что чеченская война ставит под сомнение перспективу политических реформ в России. Лучшее, на что мы можем надеяться - это то, что Путин продолжит хотя бы экономические реформы. Было бы чрезмерным оптимизмом полагать, что он заинтересован в правовых реформах, которые абсолютно необходимы для западных инвесторов, для деловых отношений с Западом, если Запад хочет восстановить деловые контакты с Россией. Однако, Владимир Путин мог бы навести в России порядок, хотя бы в отдаленных регионах страны. Я не ожидаю многого от Путина.
В Великобритании только что вышла в свет новая биография В.И. Ленина. Ее автор - известный британский историк, специалист по России, профессор Оксфордского университета Роберт Сьорвис. Книга британского ученого хорошо комментируется в печати. Рецензенты подчеркивают ее необычайную актуальность, утверждая, что она помогает многое понять и в новейшей истории посткоммунистической России. Наш лондонский корреспондент Наталья Голицына попросила профессора Сьорвиса прокомментировать политический облик Владимира Путина с учетом особенностей исторической традиции российской власти.
Наталья Голицына:
Многие комментаторы на Западе отмечают, что действия и риторика Владимира Путина в гораздо большей степени соответствуют политической культуре большевистской эпохи, чем представлениям демократического общества. Вам не кажется, что нынешнего главного кандидата в президенты России кое-что связывает с Лениным и его наследниками?
Роберт Сьорвис:
На мой взгляд, существуют некоторые аспекты коммунистической практики, которые очень близки Путину. Конечно, Путин человек не того интеллектуального ряда, к которому принадлежал В.И. Ленин, однако, Ленин понял и одобрил бы опору Путина на ФСБ и армию. То, что он сейчас демонстрирует в своей политике освобождение российской общественной жизни от остатков коммунистической идеологии, как мне представляется, займет еще много времени. Пока что просматривается заметная связь между Путиным и прежним коммунистическим режимом.
Наталья Голицына:
Конечно, было бы некорректно сравнивать Путина с Лениным. Слишком уж несопоставимы политические и интеллектуальные масштабы этих людей. Тем не менее, их объединяет то, что оба они стояли во главе России. В своей биографии Ленина вы отмечаете, что подавляющая часть населения России ничего не знала о Ленине, когда он пришел к власти в 1817-м году. Не кажется ли вам, что здесь напрашивается аналогия с приходом к власти Путина. Когда в прошлом году он стал премьер-министром?
Роберт Сьорвис:
В этой неизвестности для российской общественности есть определенное сходство между этими двумя людьми. Путин все еще очень загадочная фигура. Ленин был практически неизвестен, когда вернулся в Россию в апреле 1917-го года. Однако, пожелавшим тогда познакомиться с ним, он не показался бы таким уж загадочным. Я не уверен ,что если бы мы захотели познакомиться с биографией Путина, нам бы удалось узнать о нем многое. Слишком немного он пока совершил, слишком немного осмыслил, и, во всяком случае, он не опубликовал, в отличие от Ленина, ничего существенного. Так что, в целом Путина намного труднее узнать и понять, чем Ленина в 1917-м году.
Наталья Голицына:
Во всяком случае, в 1917-м году Ленин хотя бы опубликовал свою программу действий в виде "Апрельских тезисов". Что же касается политической и экономической программ Путина, то о них можно лишь гадать.
Роберт Сьорвис:
В 1917-м году у Ленина был, по крайней мере, список главных целей, которых он намерен был добиваться. Хотя эта программа не была еще разработана и детализирована, о возможной политике Ленина и его человеческих качествах можно было судить, по крайней мере, по таким его работам как "Государство и революция", и его общим политическим заявлениям. Ленин вовсе не делал тайны из того, что был сторонником диктатуры. Что же касается Владимира Путина, то для нас его политические цели представляются намного более неопределенными.
Наталья Голицына:
Возможно, именно поэтому в России многие опасаются возврата к прошлому после избрания Путина президентом?
Роберт Сьорвис:
Не следует преувеличивать реакционность Путина. У нас пока нет основания утверждать, что он намерен уничтожить многопартийную систему, ввести тотальный государственный контроль и предоставить огромную власть госбезопасности. Не следует преувеличивать опасность Владимира Путина. Однако, в равной мере ошибочными были и действия западных лидеров, включая британского премьера Тони Блэра, которые слишком рано и слишком энергично поддержали Путина. Западу следовало бы еще понаблюдать за ним, и очень внимательно.
Наталья Голицына:
Григорий Явлинский назвал Путина "скрытым коммунистом", вы согласились бы с ним?
Роберт Сьорвис:
Я не думаю, что Путин скрытый коммунист, мне кажется, однако, что некоторые его основные представления унаследованы им от коммунистической эпохи. Я бы не назвал его идеологию коммунистической, однако, некоторые его подходы к решению политических проблем несомненно получили бы одобрение в советскую эпоху. Понятно, что имел в виду Явлинский, но он заходит слишком далеко, превращая свое определение в риторический прием.
Наталья Голицына:
Не кажется ли вам, что привлекательность Путина для многих избирателей объясняется еще и тем, что его политика хорошо вписывается в историческую традицию российской власти.
Роберт Сьорвис:
Он во многом действует в традиции тех правителей России, которые, прежде всего, стремились к наведению порядка, причем порядка исходящего из единого центра, и готовых при этом к использованию воли и силы для достижения своих целей. На мой взгляд, то, что происходит в Чечне - катастрофа. Причем не только для чеченцев, но и для перспективы политических реформ в России. Путин следует здесь традиции длинной череды российских правителей, которые не были озабочены поиском решения проблем мирными средствами. И в этом смысле он никакой не спаситель своей страны, а человек, который роет могилу ее обновлению.
Наталья Голицына:
Тем не менее, можно ли усмотреть какие-то положительные моменты в политике Путина?
Роберт Сьорвис:
Боюсь, что я озабочен не столько лучшими сторонами Путина, сколько тем, что чеченская война ставит под сомнение перспективу политических реформ в России. Лучшее, на что мы можем надеяться - это то, что Путин продолжит хотя бы экономические реформы. Было бы чрезмерным оптимизмом полагать, что он заинтересован в правовых реформах, которые абсолютно необходимы для западных инвесторов, для деловых отношений с Западом, если Запад хочет восстановить деловые контакты с Россией. Однако, Владимир Путин мог бы навести в России порядок, хотя бы в отдаленных регионах страны. Я не ожидаю многого от Путина.
