Ведущий итогового информационного часа Дмитрий Волчек:
Верховный суд России признал соответствующей российскому законодательству инструкцию ФСБ, позволяющую принимать к рассмотрению анонимные заявления граждан. Рассказывает Илья Дадашидзе:
Илья Дадашидзе:
Напомню: инструкция была утверждена приказом директора ФСБ Николая Патрушева 4 декабря 2000-го года и в январе 2001-го года зарегистрирована в Министерстве юстиции Российской Федерации. В пункте третьем инструкции, а также в примечании к нему говорится о том, что анонимные обращения, в которых содержатся признаки готовящегося, совершаемого или совершенного противоправного деяния, а также сведения о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, направляются для проверки в соответствующие подразделения органов безопасности либо по подследственности. Именно этот пункт потребовало признать частично недействительным Общественное движение за права человека, обратившееся в Верховный Суд Российской Федерации. Выступая в суде, представитель движения Евгений Йехлов и Альбина Симонова утверждали, что инструкция ФСБ противоречит указам Верховного Совета от 1968-го и 1988-го годов. По словам Йехлова. зло анонимных наветов запечатлелось в генетической памяти общества:
Евгений Йехлов:
Опасность вот этой нормы инструкции, которую мы обжаловали в суде, заключается в следующем: она открывает дорогу совершенно бесконтрольному для страны и гражданского общества использованию против людей методов оперативно-розыскной проверки, которая включает в себя существенные ограничения конституционных прав на тайну переписки, тайну личной жизни; она лишает людей возможности преследовать клеветника, из-за которого на человека обрушились все эти неприятности. Потому что по принятому порядку анонимное обращение уничтожается, но после того, как его переписали в книжку, и уже по этой записи начинается работа. То есть, человек не знает, на кого он подает в суд. И, собственно говоря, правоохранительные органы тоже не знают, кого им преследовать как клеветника. Огромная опасность состоит в том, что правоохранительные органы, в том числе ФСБ, могут иметь не только политическую ангажированность, политические основания для преследования, но и коммерческие. Более того, создается колоссальная уникальная возможность для деловых конкурентов просто разрушить бизнес, карьеру и даже личную жизнь того, против кого направят такого рода донос. Не зря, в 1988-м году, когда вводилась норма, запрещающая прием анонимных наветов - там сказано именно "наветов" - это трактовалось как защита свободы, гласности, открытости в обществе. В этом проявилась мудрость законодателя. Советское и российское общество слишком хранит генетическую память о колоссальных репрессиях, которые обрушились именно на основании анонимных наветов, тогда - 13 лет назад - общество нашло в себе мудрость, чтобы этот порядок приостановить.
Илья Дадашидзе:
Представители ФСБ Василий Шелик и Наталья Комарова не согласились с утверждением истцов о том, что инструкция ФСБ ущемляет конституционные права граждан. "Одной из главных задач ФСБ, - отметили они, - является выявление, предупреждение и пресечение преступной деятельности, в том числе терактов, попыток захвата заложников и диверсионной деятельности". Верховный суд признал эти доводы убедительными и отказал правозащитникам в их жалобе. Это решение суда мы попросили прокомментировать Юрия Щекочихина - заместителя председателя Комитета Госдумы по безопасности.
Юрий Щекочихин:
У меня такое ощущение, оно все больше и больше, что наше общество начало жить не по закону, а по уставу. А именно - по уставу спецслужб. Когда говорят о том, что хотят в обществе порядка и поэтому порядок осуществляется методами спецслужб - я не могу с этим согласиться. Потому что факты, которыми мы располагаем - в Комитете по безопасности, в Комитете по борьбе с коррупцией, говорят о том: "А чей это порядок? А кто делает этот порядок? Для кого это порядок"? Мы знаем безумные факты коррупции и в МВД, и в налоговой полиции, и в ФСБ сегодня, и если они будут править бал, тогда кто будут танцоры на этом балу, а кто будет сидеть на улице и смотреть сквозь окна, что там происходит?.. Поэтому решение по поводу признания дееспособной реакции на анонимные письма - в принципе, я такого даже не припомню. И когда работал депутатом, и когда работал в "Литературной газете", занимался журналистикой, и когда был депутатом СССР... Мы можем зайти очень далеко и можем узнать, кто будет манипулировать этими данными, кто кого будет "ломать", на каком основании, за какие деньги, и что у нас получится.
Илья Дадашидзе:
"Сегодня судебной власти грозит опасность стать особой тройкой", - заявил Юрий Щекочихин.
Верховный суд России признал соответствующей российскому законодательству инструкцию ФСБ, позволяющую принимать к рассмотрению анонимные заявления граждан. Рассказывает Илья Дадашидзе:
Илья Дадашидзе:
Напомню: инструкция была утверждена приказом директора ФСБ Николая Патрушева 4 декабря 2000-го года и в январе 2001-го года зарегистрирована в Министерстве юстиции Российской Федерации. В пункте третьем инструкции, а также в примечании к нему говорится о том, что анонимные обращения, в которых содержатся признаки готовящегося, совершаемого или совершенного противоправного деяния, а также сведения о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, направляются для проверки в соответствующие подразделения органов безопасности либо по подследственности. Именно этот пункт потребовало признать частично недействительным Общественное движение за права человека, обратившееся в Верховный Суд Российской Федерации. Выступая в суде, представитель движения Евгений Йехлов и Альбина Симонова утверждали, что инструкция ФСБ противоречит указам Верховного Совета от 1968-го и 1988-го годов. По словам Йехлова. зло анонимных наветов запечатлелось в генетической памяти общества:
Евгений Йехлов:
Опасность вот этой нормы инструкции, которую мы обжаловали в суде, заключается в следующем: она открывает дорогу совершенно бесконтрольному для страны и гражданского общества использованию против людей методов оперативно-розыскной проверки, которая включает в себя существенные ограничения конституционных прав на тайну переписки, тайну личной жизни; она лишает людей возможности преследовать клеветника, из-за которого на человека обрушились все эти неприятности. Потому что по принятому порядку анонимное обращение уничтожается, но после того, как его переписали в книжку, и уже по этой записи начинается работа. То есть, человек не знает, на кого он подает в суд. И, собственно говоря, правоохранительные органы тоже не знают, кого им преследовать как клеветника. Огромная опасность состоит в том, что правоохранительные органы, в том числе ФСБ, могут иметь не только политическую ангажированность, политические основания для преследования, но и коммерческие. Более того, создается колоссальная уникальная возможность для деловых конкурентов просто разрушить бизнес, карьеру и даже личную жизнь того, против кого направят такого рода донос. Не зря, в 1988-м году, когда вводилась норма, запрещающая прием анонимных наветов - там сказано именно "наветов" - это трактовалось как защита свободы, гласности, открытости в обществе. В этом проявилась мудрость законодателя. Советское и российское общество слишком хранит генетическую память о колоссальных репрессиях, которые обрушились именно на основании анонимных наветов, тогда - 13 лет назад - общество нашло в себе мудрость, чтобы этот порядок приостановить.
Илья Дадашидзе:
Представители ФСБ Василий Шелик и Наталья Комарова не согласились с утверждением истцов о том, что инструкция ФСБ ущемляет конституционные права граждан. "Одной из главных задач ФСБ, - отметили они, - является выявление, предупреждение и пресечение преступной деятельности, в том числе терактов, попыток захвата заложников и диверсионной деятельности". Верховный суд признал эти доводы убедительными и отказал правозащитникам в их жалобе. Это решение суда мы попросили прокомментировать Юрия Щекочихина - заместителя председателя Комитета Госдумы по безопасности.
Юрий Щекочихин:
У меня такое ощущение, оно все больше и больше, что наше общество начало жить не по закону, а по уставу. А именно - по уставу спецслужб. Когда говорят о том, что хотят в обществе порядка и поэтому порядок осуществляется методами спецслужб - я не могу с этим согласиться. Потому что факты, которыми мы располагаем - в Комитете по безопасности, в Комитете по борьбе с коррупцией, говорят о том: "А чей это порядок? А кто делает этот порядок? Для кого это порядок"? Мы знаем безумные факты коррупции и в МВД, и в налоговой полиции, и в ФСБ сегодня, и если они будут править бал, тогда кто будут танцоры на этом балу, а кто будет сидеть на улице и смотреть сквозь окна, что там происходит?.. Поэтому решение по поводу признания дееспособной реакции на анонимные письма - в принципе, я такого даже не припомню. И когда работал депутатом, и когда работал в "Литературной газете", занимался журналистикой, и когда был депутатом СССР... Мы можем зайти очень далеко и можем узнать, кто будет манипулировать этими данными, кто кого будет "ломать", на каком основании, за какие деньги, и что у нас получится.
Илья Дадашидзе:
"Сегодня судебной власти грозит опасность стать особой тройкой", - заявил Юрий Щекочихин.
