Программу ведет Петр Вайль. Он беседует с Камраном Карадаги - главным редактором Радио Свободный Ирак. Участвует корреспондент Радио Свобода в Нью-Йорке Юрий Жигалкин, который беседовал с бывшим аналитиком ЦРУ, а ныне - сотрудником Центра стратегических и международных исследований Робертом Ибэлом.
Петр Вайль:
Багдад объявил о прекращении экспорта нефти, оказывая таким образом давление на мировое сообщество, хотя именно на нефтяные деньги Ирак покупал продовольствие и медикаменты, что крайне важно в условиях действия международных санкций против режима Саддама Хусейна. Каковы политические мотивы иракского диктатора? Вопрос главному редактору Радио Свободный Ирак Камрану Карадаги. Господин Карадаги, что означает этот жест иракского правительства? Понятно, что это жест политический, но за ним ведь стоит и экономика, то есть, это сознательное ухудшение собственного положения - чем это вызвано?
Камран Карадаги:
Мне кажется, что все-таки Ирак, опять-таки, если учесть уже почти десятилетний опыт - как правило, можно ожидать, что, как обычно, Ирак доведет дело, так сказать, до края пропасти и потом остановится. Всегда, когда Ирак оказывается в такой ситуации, что чувствуется, что другая сторона - в данном случае, конечно, США - начала немножко более агрессивно относиться к нему и как бы переходить на позицию атаки, Ирак чувствует себя немножко стесненным, и этот режим пытается противостоять этой атаке, принимая именно такие решения, которые создали бы проблемы и кризисы для США. Например, Ирак, когда занял эту позицию - он всегда говорит, что эта резолюция Совета Безопасности ООН и позиция Америки повредят не только Ираку, но повредят и соседям Ирака. То есть, Ирак пытается настраивать Турцию, Иорданию, которые являются союзниками США, чтобы настраивать эти страны против США и оказывать нажим на них. Это одна сторона. Другая сторона: иракский режим, к сожалению, как мы уже знаем по опыту, не так уж озабочен тем, будет иракский народ страдать, или нет. Самое главное для этого режима - существование, сохранение власти, поэтому с народом не считаются. Главное, что они смогут использовать все эти трудности в свою пользу, чтобы настраивать арабскую общественность против США, что, мол, это все результат американской политики, результат санкций, что иракский народ страдает, то есть, страдания иракского народа, которые являются результатом политики иракского режима, этот режим использует же эти страдания в своих интересах. В конце концов, создается такая атмосфера, что очень много людей забывают, что санкции - это не причина, а результат иракской агрессии против Кувейта - это факт. Иракский режим хорошо научился использовать эти факты, и мне кажется, что иракский режим теперь, после 10 лет, лучше знает, как относиться к любой политике США, то есть, они знают лучше, как обращаться с Америкой, чем Америка - с Ираком. США, как правило, тоже - уже десятилетний опыт - у них всегда есть "план А", но нет "плана Б". Ирак имеет и "план А", и "план Б". Поэтому мне кажется, что Ирак может затягивать эту ситуацию достаточное время для того, чтобы создать США трудности. Конечно, это то, на что Ирак рассчитывает.
Петр Вайль:
Прерывая экспорт нефти, Ирак наверняка пытается разыграть экономическую карту, намереваясь добавить западным столицам беспокойства по поводу мировых цен на нефть. Насколько серьезными могут быть экономические последствия такого решения Багдада? Наш нью-йоркский корреспондент Юрий Жигалкин беседует с бывшим аналитиком ЦРУ ныне сотрудником Центра стратегических и международных исследований Робертом Ибэлом:
Юрий Жигалкин:
Специалисты по-разному оценивают возможные последствия такого шага Багдада - одни говорят, что длительное отсутствие на рынке Ирака отзовется на мировых ценах на нефть - он все-таки удовлетворяет пять процентов мирового потребления нефти, другие считают, что эффект такого решения Саддама Хусейна будет минимальным, если ощутимым вообще. Какова ваша оценка?
Роберт Ибэл:
Трудно сделать однозначный вывод. Прежде всего, несмотря на заявление о прекращении экспорта Ирак обязан выполнить свои обязательства по существующим контрактам, что означает продолжение поступления на рынок в ближайшее время сотен тысяч баррелей иракской нефти. Не надо забывать, что на этой неделе состоится заседание стран-членов ОПЕК, где они будут рассматривать и мировые цены на нефть. Я не ожидаю, что примут решение об изменении экспортных квот на этом заседании, но, учитывая то, что с начала года страны ОПЕК сократили экспорт нефти на два с половиной миллиона баррелей в день, то у них достаточно мощностей для того, чтобы полностью перекрыть потери от прекращения экспорта иракской нефти. И пока ведущий экспортер нефти - Саудовская Аравия - давала понять, что не в ее интересах серьезное повышение мировых цен на энергоносители. Так что, несмотря на то, что решение Саддама Хусейна спровоцировало тревожные газетные заголовки, я не думаю, что Запад испытывает серьезное беспокойство по этому поводу. Оно в данный момент возымеет минимальный эффект.
Юрий Жигалкин:
Может ли эту ситуацию разыграть к своей пользе Россия?
Роберт Ибэл:
Россия экспортирует все до единого барреля нефти, которая попадает в ее руки. Она заявляла о намерении несколько сократить поставки нефти на мировой рынок во втором квартале, но я совершенно не уверен, что Москва выполняет это намерение, поскольку продолжение поступления в казну нефтедолларов жизненно необходимо для содержания государства. Так что, я не думаю, что Россия может каким-либо образом воспользоваться складывающейся ситуацией к своей пользе, единственное, что она способна сделать - продолжать экспорт на прежнем уровне.
Петр Вайль:
Багдад объявил о прекращении экспорта нефти, оказывая таким образом давление на мировое сообщество, хотя именно на нефтяные деньги Ирак покупал продовольствие и медикаменты, что крайне важно в условиях действия международных санкций против режима Саддама Хусейна. Каковы политические мотивы иракского диктатора? Вопрос главному редактору Радио Свободный Ирак Камрану Карадаги. Господин Карадаги, что означает этот жест иракского правительства? Понятно, что это жест политический, но за ним ведь стоит и экономика, то есть, это сознательное ухудшение собственного положения - чем это вызвано?
Камран Карадаги:
Мне кажется, что все-таки Ирак, опять-таки, если учесть уже почти десятилетний опыт - как правило, можно ожидать, что, как обычно, Ирак доведет дело, так сказать, до края пропасти и потом остановится. Всегда, когда Ирак оказывается в такой ситуации, что чувствуется, что другая сторона - в данном случае, конечно, США - начала немножко более агрессивно относиться к нему и как бы переходить на позицию атаки, Ирак чувствует себя немножко стесненным, и этот режим пытается противостоять этой атаке, принимая именно такие решения, которые создали бы проблемы и кризисы для США. Например, Ирак, когда занял эту позицию - он всегда говорит, что эта резолюция Совета Безопасности ООН и позиция Америки повредят не только Ираку, но повредят и соседям Ирака. То есть, Ирак пытается настраивать Турцию, Иорданию, которые являются союзниками США, чтобы настраивать эти страны против США и оказывать нажим на них. Это одна сторона. Другая сторона: иракский режим, к сожалению, как мы уже знаем по опыту, не так уж озабочен тем, будет иракский народ страдать, или нет. Самое главное для этого режима - существование, сохранение власти, поэтому с народом не считаются. Главное, что они смогут использовать все эти трудности в свою пользу, чтобы настраивать арабскую общественность против США, что, мол, это все результат американской политики, результат санкций, что иракский народ страдает, то есть, страдания иракского народа, которые являются результатом политики иракского режима, этот режим использует же эти страдания в своих интересах. В конце концов, создается такая атмосфера, что очень много людей забывают, что санкции - это не причина, а результат иракской агрессии против Кувейта - это факт. Иракский режим хорошо научился использовать эти факты, и мне кажется, что иракский режим теперь, после 10 лет, лучше знает, как относиться к любой политике США, то есть, они знают лучше, как обращаться с Америкой, чем Америка - с Ираком. США, как правило, тоже - уже десятилетний опыт - у них всегда есть "план А", но нет "плана Б". Ирак имеет и "план А", и "план Б". Поэтому мне кажется, что Ирак может затягивать эту ситуацию достаточное время для того, чтобы создать США трудности. Конечно, это то, на что Ирак рассчитывает.
Петр Вайль:
Прерывая экспорт нефти, Ирак наверняка пытается разыграть экономическую карту, намереваясь добавить западным столицам беспокойства по поводу мировых цен на нефть. Насколько серьезными могут быть экономические последствия такого решения Багдада? Наш нью-йоркский корреспондент Юрий Жигалкин беседует с бывшим аналитиком ЦРУ ныне сотрудником Центра стратегических и международных исследований Робертом Ибэлом:
Юрий Жигалкин:
Специалисты по-разному оценивают возможные последствия такого шага Багдада - одни говорят, что длительное отсутствие на рынке Ирака отзовется на мировых ценах на нефть - он все-таки удовлетворяет пять процентов мирового потребления нефти, другие считают, что эффект такого решения Саддама Хусейна будет минимальным, если ощутимым вообще. Какова ваша оценка?
Роберт Ибэл:
Трудно сделать однозначный вывод. Прежде всего, несмотря на заявление о прекращении экспорта Ирак обязан выполнить свои обязательства по существующим контрактам, что означает продолжение поступления на рынок в ближайшее время сотен тысяч баррелей иракской нефти. Не надо забывать, что на этой неделе состоится заседание стран-членов ОПЕК, где они будут рассматривать и мировые цены на нефть. Я не ожидаю, что примут решение об изменении экспортных квот на этом заседании, но, учитывая то, что с начала года страны ОПЕК сократили экспорт нефти на два с половиной миллиона баррелей в день, то у них достаточно мощностей для того, чтобы полностью перекрыть потери от прекращения экспорта иракской нефти. И пока ведущий экспортер нефти - Саудовская Аравия - давала понять, что не в ее интересах серьезное повышение мировых цен на энергоносители. Так что, несмотря на то, что решение Саддама Хусейна спровоцировало тревожные газетные заголовки, я не думаю, что Запад испытывает серьезное беспокойство по этому поводу. Оно в данный момент возымеет минимальный эффект.
Юрий Жигалкин:
Может ли эту ситуацию разыграть к своей пользе Россия?
Роберт Ибэл:
Россия экспортирует все до единого барреля нефти, которая попадает в ее руки. Она заявляла о намерении несколько сократить поставки нефти на мировой рынок во втором квартале, но я совершенно не уверен, что Москва выполняет это намерение, поскольку продолжение поступления в казну нефтедолларов жизненно необходимо для содержания государства. Так что, я не думаю, что Россия может каким-либо образом воспользоваться складывающейся ситуацией к своей пользе, единственное, что она способна сделать - продолжать экспорт на прежнем уровне.
