Юрий Жигалкин, Нью-Йорк:
Когда 13 ноября президент Буш подписал указ о создании специальных военных трибуналов для оперативного и сравнительно необременительного разбора дел членов террористических организаций, причастных к атакам на США и американцев, негодующая реакция профессионалов-юристов, правозащитных организаций и многих законодателей была мгновенной. Впервые со времен Второй Мировой Войны - ситуации совершенно исключительной, президент брал на себя право утверждать органы военного правосудия и определять их устав, который предполагает смертную казнь в качестве высшего наказания. США, утверждали критики, не могут позволить себе даже под давлением эмоций, чтобы таинственные трибуналы распоряжались жизнью даже террористов. Согласно источникам, близким к администрации, президент и министр обороны были поражены уровнем скепсиса по отношению к их идее даже со стороны юристов, близких к Республиканской партии и республиканским администрациям.
Через четыре месяца работы специальная комиссия подготовила окончательный статус трибунала, который, судя по всему, удовлетворил почти всех, за исключением крайне либеральных правозащитных групп. Прежде всего, для вынесения смертной казни понадобится согласие всех семи членов трибунала и одобрение президента. Заседания суда будут открыты для прессы за исключением случаев обсуждения на них секретных материалов. Всем подсудимым будет выделен военный адвокат, либо они имеют право нанять гражданского адвоката. Мало того, военные трибуналы будут следовать фундаментальному принципу американской судебной системы: подсудимый признается невиновным, если есть повод для обоснованного сомнения в его виновности. То есть, планка доказательств, с которыми выйдут обвинители, поднята на исключительную высоту - вровень с требованиями американского судопроизводства. Но права будущих подсудимых будут, естественно, ущемлены в сравнении с американской практикой в двух важных пунктах. Во-первых, в том, какие улики будут приниматься к рассмотрению - следователям понадобится представить трибуналу доказательства, которые, как записано в статуте трибунала, "обладают весом с точки зрения здравомыслящего человека". И, во-вторых, будет сильно ограничено право осужденных на апелляцию решения военного трибунала. Они не смогут обращаться к американским судам. Последней и единственной апелляционной инстанцией для них станет специальная комиссия, назначенная президентом из военных и гражданских юристов.
Никто пока не берется предсказать, когда военные трибуналы начнут работу и даже то, кто может предстать перед ними. Скорее всего, это будут единицы наиболее опасных террористов из числа задержанных в результате операции в Афганистане. Все те, кто может быть арестован на территории США, видимо, станут объектом преследования в американских судах. А те сотни арестованных, которые будут признаны недостаточно опасными для трибунала, будут возвращены в свои страны, если те пообещают судить их своим судом.
Когда 13 ноября президент Буш подписал указ о создании специальных военных трибуналов для оперативного и сравнительно необременительного разбора дел членов террористических организаций, причастных к атакам на США и американцев, негодующая реакция профессионалов-юристов, правозащитных организаций и многих законодателей была мгновенной. Впервые со времен Второй Мировой Войны - ситуации совершенно исключительной, президент брал на себя право утверждать органы военного правосудия и определять их устав, который предполагает смертную казнь в качестве высшего наказания. США, утверждали критики, не могут позволить себе даже под давлением эмоций, чтобы таинственные трибуналы распоряжались жизнью даже террористов. Согласно источникам, близким к администрации, президент и министр обороны были поражены уровнем скепсиса по отношению к их идее даже со стороны юристов, близких к Республиканской партии и республиканским администрациям.
Через четыре месяца работы специальная комиссия подготовила окончательный статус трибунала, который, судя по всему, удовлетворил почти всех, за исключением крайне либеральных правозащитных групп. Прежде всего, для вынесения смертной казни понадобится согласие всех семи членов трибунала и одобрение президента. Заседания суда будут открыты для прессы за исключением случаев обсуждения на них секретных материалов. Всем подсудимым будет выделен военный адвокат, либо они имеют право нанять гражданского адвоката. Мало того, военные трибуналы будут следовать фундаментальному принципу американской судебной системы: подсудимый признается невиновным, если есть повод для обоснованного сомнения в его виновности. То есть, планка доказательств, с которыми выйдут обвинители, поднята на исключительную высоту - вровень с требованиями американского судопроизводства. Но права будущих подсудимых будут, естественно, ущемлены в сравнении с американской практикой в двух важных пунктах. Во-первых, в том, какие улики будут приниматься к рассмотрению - следователям понадобится представить трибуналу доказательства, которые, как записано в статуте трибунала, "обладают весом с точки зрения здравомыслящего человека". И, во-вторых, будет сильно ограничено право осужденных на апелляцию решения военного трибунала. Они не смогут обращаться к американским судам. Последней и единственной апелляционной инстанцией для них станет специальная комиссия, назначенная президентом из военных и гражданских юристов.
Никто пока не берется предсказать, когда военные трибуналы начнут работу и даже то, кто может предстать перед ними. Скорее всего, это будут единицы наиболее опасных террористов из числа задержанных в результате операции в Афганистане. Все те, кто может быть арестован на территории США, видимо, станут объектом преследования в американских судах. А те сотни арестованных, которые будут признаны недостаточно опасными для трибунала, будут возвращены в свои страны, если те пообещают судить их своим судом.
