Ведущая Петербургского часа программы "Liberty Live" Ольга Писпанен: О социальной адаптации слепых и слабовидящих, о проблемах интерната для слепых и о многом другом мы будем сегодня говорить с нашим гостем - директором старейшей в России школы-интерната для слепых имени Грота, почетным доктором наук Санкт-Петербургского университета Василием Петровичем Мезриным. Расскажите пожалуйста для начала немного о своей школе?
Василий Мезрин: Наша школа, санкт-петербургская школа для слепых и слабовидящих детей - первая школа в России по обучению слепых. В нашей школе есть музей, музей истории нашей школы, и есть карта, на которой было показано, что в XIX веке было большое количество людей слепых, но никто не занимался обучением. И во второй половине XIX века за это дело взялся крупный государственный и общественный деятель Константин Карпович Грот. О нем мы раньше знали мало, но это действительно человек чуткой души, большого гуманизма. Он окончил Санкт-Петербургский Лицей, где учился Пушкин, он работал в различных министерствах и семь лет был губернатором Саратовской губернии. И на склоне лет он проявил удивительную инициативу, настойчивость с тем, чтобы поставить обучение слепых в России. С этой целью он едет в Западную Европу, изучает обучение слепых в Дрездене, Праге, Милане и других европейских городах, возвращается в Россию и думает о том, где построить школу с тем, чтобы обучать слепых детей. Но вначале он открыл эту школу в своей собственной квартире на Потемкинской улице, собрал 10 слепых мальчиков и начал обучение. Через некоторое время ему удалось получить деньги на строительство школы. Такая школа была построена на Петроградской стороне, на улице Песочная, которая и сохраняется сейчас. Правда, сейчас мы перешли в другое здание, но мы всегда помним, о том, что первая школа в России была создана, организована, построена в Санкт-Петербурге на Песочной улице. По образцу и подобию школы, которая была создана в Петербурге, стали создавать школы в других городах России - в Москве, Одессе, Харькове, Рязани, Костроме и других. Слепые были весьма благодарны этому человеку, который создала Мариинское попечительство о слепых и организовал по всей России обучение слепых. И они собрали деньги, после смерти Константина Карловича Грота был заказан памятник ему, и его изумительно изготовил его лучший друг скульптор Антокольский. И сейчас перед зданием нашей школы действительно такой памятник стоит. Я думаю, что нет ни одной школы, где бы был памятник основателю школы. У нас он есть, это на мраморной красно-мраморной колонне, как бы возвышении стоит бюст Константина Карловича Грота, а внизу девочка читает по рельефным буквам письмо.
Ольга Писпанен: Василий Петрович, давайте вернемся к нашим дням - это единственная школа в Петербурге?
Василий Мезрин: Да, мы обучаем слепых - в городе только наша школа, и мы обучаем ребят из Северо-Запада, из Псковской, Новгородской, Мурманской областей, даже из Калининграда, а есть еще школа Славойтичи, но специалисты-педагоги работают только в нашей школе.
Ольга Писпанен: А есть ли какие-то отличия в вашей школе от обычной общеобразовательной программы?
Василий Мезрин: Отличие состоит, наверное, в том, что наши дети обучается не 11 лет, когда получается среднее образование, а 12 лет, и поэтому наша программа несколько растянута для усвоения. Но практически - нет, и наши ребята получают по окончанию школы такие же документы, как в обычной школе, и даже у нас есть медалисты, которые получают золотые и серебряные медали. Мы считаем, что не просто золотые, а больше бриллиантовые, потому что учиться 12 лет только на отлично - это колоссальный труд, это очень сложно, и мы гордимся этими учениками. В этом году у нас тоже будет кандидат на получение серебряной медали.
Ольга Писпанен: В некоторых школах существуют вступительные экзамены, даже в первый класс уже ввели - у вас в школе есть какие-то критерии отбора для поступающих?
Василий Мезрин: Экзаменов мы, конечно, не проводим, мы берем, принимаем ребят с семи лет только по медицинским показаниям. Это ребята тотально слепые, то есть, ребята, которые вообще не видят и не смогут, видимо, видеть, хотя есть прогнозы, что, может, как-то и это будут преодолевать и ребята слабовидящие, где процент их зрения выражается в сотых долях процента. Надо сказать, что проблем со зрением, с видением у слабовидящих тоже очень много, им тоже непросто.
Ольга Писпанен: Василий Петрович, школа помогает своим ученикам каким-то образом трудоустроиться после окончания учебы, или они должны сами находить себе работу?
Василий Мезрин: Проблема эта чрезвычайно сложная, трудная, конечно, все наши усилия по обучению, подготовке ребят в школе, подготовке к жизни и труду. Очень отрадно отметить, что в последнее время стало больше поступать наших учеников в высшие учебные заведения. Поступают в Университет имени Герцена, Институт имени Рауля Валленберга и в "большой" университет, Санкт-Петербургский, Институт кино и культуры, в общем, наши ученики поступают и получают высшее образование. Те ребята, которые не делают этого, поступают работать на предприятия Общества слепых. В последнее время возникли определенные проблемы, трудности у этих предприятий, но руководители этих предприятий Общества слепых уделяют такое внимание, что они рассматривают каждого ученика, каждого выпускника и определяют ему рабочее место. В нашей школе идет подготовка массажистов, это предварительная подготовка, не окончательная, ребята в школе с большим удовольствием занимаются, чтобы быть потом профессионалами-массажистами. После окончания школы они поступают в медицинское училище № 2, там создана специальная группа, и поучившись уже в медицинском училище они становятся замечательными массажистами. Но, наверное, не только трудоустройство, а все предметы, которые осуществляются в школе, преподаются в школе - они готовят нравственно и с тем, чтобы приспособить ребят, особенно слепых, к жизни. Для этого у нас есть специальные предметы. Скажем, есть предмет ориентировка в пространстве. Это очень нужный, важный и необходимый предмет для наших слепых. Мы их учим ориентироваться и в школе, и на территории школы, на подходам к школе, мы их возим по городу, чтобы они могли ориентироваться в нем. Даже и сегодня вот группа учащихся выехала за город - изучать, как ученики из Ленинградской области могут приехать к нам. Тут очень интересная, самая важная проблема... Для этого есть специалисты-ихлопедагоги, учителя, которые обучают, есть тренер, который тоже учит, как сориентироваться в пространстве, но проблем очень много. Представляете, как войти ученику в метро. Такие жесткие двери...
Ольга Писпанен: Вот именно об этом я и хотела спросить. За границей слепые активно участвуют в общественной жизни, хотя бы за счет того, что там существуют специальные звуковые сигналы на переходах через дорогу, на пешеходных переходах, на входах в метро, то есть, разработаны специальные маршруты передвижения по городу, в Петербурге, насколько я знаю, такого нет.
Василий Мезрин: Такая работа проводится в Петербурге, скажем, перед нашей школой есть звуковой светофор, есть еще на нескольких перекрестках, но таких звуковых светофоров для слепых мало. Но мы наблюдаем, что больше появляется знаков, больше внимания. Очень отрадно, что ежегодно в городе проводится "Неделя белой трости", когда общественности, населению стараются рассказать о сложности, трудности передвижения наших слепых. И мы видим, когда наши ребята едут в автобусе, троллейбусе, метро - мы чувствуем определенное внимание к нашим детям. Это уже отрадное явление. Раньше этого не было, просто боялись, сейчас оказывают такую помощь.
Ольга Писпанен: А существует ли какой-то стандартный набор специальностей для слепых и слабовидящих, который они могут себе выбрать?
Василий Мезрин: Такой стандарт есть, но все же мы очень индивидуально определяем его будущую жизнь. Либо это интеллектуальная жизнь, либо это работа, это музыкант, это правовед, это учитель, со мной и в нашей школе работают учителя незрячие, и есть специальности, которые должны готовить профессионально-технические училища. К сожалению, не полностью эти вопросы решаются. Дело в том что для слепого ученика работа на станке - это очень и опасно, и очень волнительно, и мы сейчас стараемся подготовить их к обычным ремесленным профессиям.
Ольга Писпанен: Василий, если у ребенка проявляется талант к чему-либо, к музыке, к танцам, например, есть ли возможность его развивать у вас в школе?
Василий Мезрин: Без сомнения. Танцам меньше, а больше к музыке. Для слепых музыка имеет особое значение, потому что надо понимать эмоциональную сферу, они обычно очень спокойные, тихие, и поэтому музыка раскрепощает ребят. Музыкальные занятия в нашей школе проводятся в течение всей истории нашей школы за 120 лет, но мы пришли к выводу, что не только нужны кружки музыкальные, но надо организовывать профессиональное музыкальное образование. 10 лет тому назад, в 1991-м году, мы на базе нашей школы открыли музыкальную школу. Удивительно, как благоговейно и ответственно ребята относятся к музыкальным занятиям. Они играют на духовых инструментах, на фортепиано, на скрипке. И мы почувствовали, что ребята, когда выступают на наших школьных праздниках, они выступают на более высоком уровне, и, самое главное, что мы чувствуем - что ребенок, когда выступает, он преодолевает себя, он чувствует наравне со зрячими, и это его победа, этому радуется и сам ребенок, и радуются родители, и радуемся мы. Это мы так называем - творческая реабилитация. Она действительно помогает нашим ученикам быть, жить полнокровной жизнью.
Ольга Писпанен: Слепой, по определению Даля, духом Бога видит. У вас в школе есть религиозное образование?
Василий Мезрин: У нас школа государственная, поэтому у нас нет религиозного образования, это дело личное, поскольку не все родители относятся к этому положительно, и дело религиозного, духовного образования - это личное дело каждого.
Ольга Писпанен: У вас в школе, наверное, есть библиотека, как часто она пополняется новыми книгами, есть ли там современные литературные издания?
Василий Мезрин: За 120 лет у нас такая большая библиотека по Брайлю, она занимает целый этаж. Скажем, "Война и мир" в 30 томах, таких 30 книгах. Мы радуемся тому, что имеем такую богатую библиотеку, но в последнее время пополнений мы практически не имеем, потому что нет средств, чтобы купить для ребят современную книгу. Мы приобретаем эти книги за счет Министерства образования, но это очень ограниченно, и мы сожалеем об этом.
Ольга Писпанен: А могут ли слепые пользоваться современными компьютерными технологиями?
Василий Мезрин: Чтобы попасть в компьютер, нужна брайлевская строка, потому что ребята читают по Брайлю, к сожалению, в нашей стране не изготовляют таких компьютеров, нам наши друзья из Германии подарили такой один компьютер, это большое для нас дело.
Василий Мезрин: Наша школа, санкт-петербургская школа для слепых и слабовидящих детей - первая школа в России по обучению слепых. В нашей школе есть музей, музей истории нашей школы, и есть карта, на которой было показано, что в XIX веке было большое количество людей слепых, но никто не занимался обучением. И во второй половине XIX века за это дело взялся крупный государственный и общественный деятель Константин Карпович Грот. О нем мы раньше знали мало, но это действительно человек чуткой души, большого гуманизма. Он окончил Санкт-Петербургский Лицей, где учился Пушкин, он работал в различных министерствах и семь лет был губернатором Саратовской губернии. И на склоне лет он проявил удивительную инициативу, настойчивость с тем, чтобы поставить обучение слепых в России. С этой целью он едет в Западную Европу, изучает обучение слепых в Дрездене, Праге, Милане и других европейских городах, возвращается в Россию и думает о том, где построить школу с тем, чтобы обучать слепых детей. Но вначале он открыл эту школу в своей собственной квартире на Потемкинской улице, собрал 10 слепых мальчиков и начал обучение. Через некоторое время ему удалось получить деньги на строительство школы. Такая школа была построена на Петроградской стороне, на улице Песочная, которая и сохраняется сейчас. Правда, сейчас мы перешли в другое здание, но мы всегда помним, о том, что первая школа в России была создана, организована, построена в Санкт-Петербурге на Песочной улице. По образцу и подобию школы, которая была создана в Петербурге, стали создавать школы в других городах России - в Москве, Одессе, Харькове, Рязани, Костроме и других. Слепые были весьма благодарны этому человеку, который создала Мариинское попечительство о слепых и организовал по всей России обучение слепых. И они собрали деньги, после смерти Константина Карловича Грота был заказан памятник ему, и его изумительно изготовил его лучший друг скульптор Антокольский. И сейчас перед зданием нашей школы действительно такой памятник стоит. Я думаю, что нет ни одной школы, где бы был памятник основателю школы. У нас он есть, это на мраморной красно-мраморной колонне, как бы возвышении стоит бюст Константина Карловича Грота, а внизу девочка читает по рельефным буквам письмо.
Ольга Писпанен: Василий Петрович, давайте вернемся к нашим дням - это единственная школа в Петербурге?
Василий Мезрин: Да, мы обучаем слепых - в городе только наша школа, и мы обучаем ребят из Северо-Запада, из Псковской, Новгородской, Мурманской областей, даже из Калининграда, а есть еще школа Славойтичи, но специалисты-педагоги работают только в нашей школе.
Ольга Писпанен: А есть ли какие-то отличия в вашей школе от обычной общеобразовательной программы?
Василий Мезрин: Отличие состоит, наверное, в том, что наши дети обучается не 11 лет, когда получается среднее образование, а 12 лет, и поэтому наша программа несколько растянута для усвоения. Но практически - нет, и наши ребята получают по окончанию школы такие же документы, как в обычной школе, и даже у нас есть медалисты, которые получают золотые и серебряные медали. Мы считаем, что не просто золотые, а больше бриллиантовые, потому что учиться 12 лет только на отлично - это колоссальный труд, это очень сложно, и мы гордимся этими учениками. В этом году у нас тоже будет кандидат на получение серебряной медали.
Ольга Писпанен: В некоторых школах существуют вступительные экзамены, даже в первый класс уже ввели - у вас в школе есть какие-то критерии отбора для поступающих?
Василий Мезрин: Экзаменов мы, конечно, не проводим, мы берем, принимаем ребят с семи лет только по медицинским показаниям. Это ребята тотально слепые, то есть, ребята, которые вообще не видят и не смогут, видимо, видеть, хотя есть прогнозы, что, может, как-то и это будут преодолевать и ребята слабовидящие, где процент их зрения выражается в сотых долях процента. Надо сказать, что проблем со зрением, с видением у слабовидящих тоже очень много, им тоже непросто.
Ольга Писпанен: Василий Петрович, школа помогает своим ученикам каким-то образом трудоустроиться после окончания учебы, или они должны сами находить себе работу?
Василий Мезрин: Проблема эта чрезвычайно сложная, трудная, конечно, все наши усилия по обучению, подготовке ребят в школе, подготовке к жизни и труду. Очень отрадно отметить, что в последнее время стало больше поступать наших учеников в высшие учебные заведения. Поступают в Университет имени Герцена, Институт имени Рауля Валленберга и в "большой" университет, Санкт-Петербургский, Институт кино и культуры, в общем, наши ученики поступают и получают высшее образование. Те ребята, которые не делают этого, поступают работать на предприятия Общества слепых. В последнее время возникли определенные проблемы, трудности у этих предприятий, но руководители этих предприятий Общества слепых уделяют такое внимание, что они рассматривают каждого ученика, каждого выпускника и определяют ему рабочее место. В нашей школе идет подготовка массажистов, это предварительная подготовка, не окончательная, ребята в школе с большим удовольствием занимаются, чтобы быть потом профессионалами-массажистами. После окончания школы они поступают в медицинское училище № 2, там создана специальная группа, и поучившись уже в медицинском училище они становятся замечательными массажистами. Но, наверное, не только трудоустройство, а все предметы, которые осуществляются в школе, преподаются в школе - они готовят нравственно и с тем, чтобы приспособить ребят, особенно слепых, к жизни. Для этого у нас есть специальные предметы. Скажем, есть предмет ориентировка в пространстве. Это очень нужный, важный и необходимый предмет для наших слепых. Мы их учим ориентироваться и в школе, и на территории школы, на подходам к школе, мы их возим по городу, чтобы они могли ориентироваться в нем. Даже и сегодня вот группа учащихся выехала за город - изучать, как ученики из Ленинградской области могут приехать к нам. Тут очень интересная, самая важная проблема... Для этого есть специалисты-ихлопедагоги, учителя, которые обучают, есть тренер, который тоже учит, как сориентироваться в пространстве, но проблем очень много. Представляете, как войти ученику в метро. Такие жесткие двери...
Ольга Писпанен: Вот именно об этом я и хотела спросить. За границей слепые активно участвуют в общественной жизни, хотя бы за счет того, что там существуют специальные звуковые сигналы на переходах через дорогу, на пешеходных переходах, на входах в метро, то есть, разработаны специальные маршруты передвижения по городу, в Петербурге, насколько я знаю, такого нет.
Василий Мезрин: Такая работа проводится в Петербурге, скажем, перед нашей школой есть звуковой светофор, есть еще на нескольких перекрестках, но таких звуковых светофоров для слепых мало. Но мы наблюдаем, что больше появляется знаков, больше внимания. Очень отрадно, что ежегодно в городе проводится "Неделя белой трости", когда общественности, населению стараются рассказать о сложности, трудности передвижения наших слепых. И мы видим, когда наши ребята едут в автобусе, троллейбусе, метро - мы чувствуем определенное внимание к нашим детям. Это уже отрадное явление. Раньше этого не было, просто боялись, сейчас оказывают такую помощь.
Ольга Писпанен: А существует ли какой-то стандартный набор специальностей для слепых и слабовидящих, который они могут себе выбрать?
Василий Мезрин: Такой стандарт есть, но все же мы очень индивидуально определяем его будущую жизнь. Либо это интеллектуальная жизнь, либо это работа, это музыкант, это правовед, это учитель, со мной и в нашей школе работают учителя незрячие, и есть специальности, которые должны готовить профессионально-технические училища. К сожалению, не полностью эти вопросы решаются. Дело в том что для слепого ученика работа на станке - это очень и опасно, и очень волнительно, и мы сейчас стараемся подготовить их к обычным ремесленным профессиям.
Ольга Писпанен: Василий, если у ребенка проявляется талант к чему-либо, к музыке, к танцам, например, есть ли возможность его развивать у вас в школе?
Василий Мезрин: Без сомнения. Танцам меньше, а больше к музыке. Для слепых музыка имеет особое значение, потому что надо понимать эмоциональную сферу, они обычно очень спокойные, тихие, и поэтому музыка раскрепощает ребят. Музыкальные занятия в нашей школе проводятся в течение всей истории нашей школы за 120 лет, но мы пришли к выводу, что не только нужны кружки музыкальные, но надо организовывать профессиональное музыкальное образование. 10 лет тому назад, в 1991-м году, мы на базе нашей школы открыли музыкальную школу. Удивительно, как благоговейно и ответственно ребята относятся к музыкальным занятиям. Они играют на духовых инструментах, на фортепиано, на скрипке. И мы почувствовали, что ребята, когда выступают на наших школьных праздниках, они выступают на более высоком уровне, и, самое главное, что мы чувствуем - что ребенок, когда выступает, он преодолевает себя, он чувствует наравне со зрячими, и это его победа, этому радуется и сам ребенок, и радуются родители, и радуемся мы. Это мы так называем - творческая реабилитация. Она действительно помогает нашим ученикам быть, жить полнокровной жизнью.
Ольга Писпанен: Слепой, по определению Даля, духом Бога видит. У вас в школе есть религиозное образование?
Василий Мезрин: У нас школа государственная, поэтому у нас нет религиозного образования, это дело личное, поскольку не все родители относятся к этому положительно, и дело религиозного, духовного образования - это личное дело каждого.
Ольга Писпанен: У вас в школе, наверное, есть библиотека, как часто она пополняется новыми книгами, есть ли там современные литературные издания?
Василий Мезрин: За 120 лет у нас такая большая библиотека по Брайлю, она занимает целый этаж. Скажем, "Война и мир" в 30 томах, таких 30 книгах. Мы радуемся тому, что имеем такую богатую библиотеку, но в последнее время пополнений мы практически не имеем, потому что нет средств, чтобы купить для ребят современную книгу. Мы приобретаем эти книги за счет Министерства образования, но это очень ограниченно, и мы сожалеем об этом.
Ольга Писпанен: А могут ли слепые пользоваться современными компьютерными технологиями?
Василий Мезрин: Чтобы попасть в компьютер, нужна брайлевская строка, потому что ребята читают по Брайлю, к сожалению, в нашей стране не изготовляют таких компьютеров, нам наши друзья из Германии подарили такой один компьютер, это большое для нас дело.