Ведущая Петербургского часа программы "Liberty Live" Татьяна Валович:
Сегодня в нашей программе мы будем говорить о том, почему в России возможна работа экологически опасных производств без разрешения, государственной экспертизы и как общество может влиять на эту ситуацию. Об этом мы будем беседовать с нашим гостем, председателем совета экологической организации "Зеленый мир" Олегом Бодровым. Олег Викторович, скажите пожалуйста, вот осенью прошлого года ваша организация выступила с резкой критикой радиоактивного бизнеса, организованного предприятием "Экомет-С" на территории Ленинградской АЭС. И ваша организация зафиксировала случаи незаконного ввоза радиоактивных металлических отходов для переработки на этом заводе в то время, как предприятие еще не имело заключения государственной экологической экспертизы. Как сейчас обстоят дела? Работает ли "Экомет-С"?
Олег Бодров:
К сожалению, да. Совсем недавно произошло еще одно знаковое событие. По распоряжению заместителя министра атомной энергетики России была предпринята попытка ввести в эксплуатацию этот объект без той же самой экологической экспертизы. А это является нарушением российского закона. Ну вот, мы попытались сделать так, чтобы все-таки закон восторжествовал. Информацию о том, что будет подписан такой документ, мы получили за два дня до намеченного подписания. Поэтому как-то официально противодействовать этому событию - организовать пикет на законных основаниях, уже не было возможности, поэтому мы организовали такое несанкционированное пикетирование здания городской администрации и требовали, чтобы все-таки закон соблюдался. Это закончилось тем, что когда я давал интервью "НТВ" и "РТР", подъехала милиция, которая была вызвана одним из заместителей мэра города Сосновый Бор и меня как организатора этого пакета доставили в милицию, в то же самое время за стенами Ленинградской АЭС высокопоставленные чиновники Минатома пытались уговорить членов комиссии все-таки подписать этот документ ввода в эксплуатацию. К счастью, пока этого не произошло.
Татьяна Валович:
А кому выгодно, в первую очередь, такое лоббирование интересов - чтобы заработал этот объект?
Олег Бодров:
Во-первых, это частная фирма, частный завод по переплавке металла. По оценкам экспертов, в России скопилось радиоактивного металла порядка 600 тысяч тонн, а если подсчитать, сколько стоит, если продать этот металл, как чистый - окажется цифра порядка миллиарда долларов. Это неплохие деньги, и вот, похоже, в Минатоме решили - зачем отдавать этот лакомый кусочек государству, организовали частную фирму на территории государственной организации ЛАЭС, и начали плавить этот металл.
Татьяна Валович:
А вот что представляет наибольшую угрозу в результате деятельности этого предприятия?
Олег Бодров:
Этот металл на сегодняшний день разбросан по десяткам точек по всей России - Красноярск, Челябинск, на территории всех атомных станций России, а также Северный Флот, и в Минатоме решили: неплохо бы его свезти на берег Балтики в город Сосновый Бор, там переплавить и потом продать, а делается это с массовыми нарушениями. Повторяю, это не предполагается делать, а уже делается, из Удмуртии, в частности, было доставлено порядка 150 тонн такого радиоактивного металла, на вагонах не было никаких знаков, которые предписывают в таких случаях выставлять знаки радиоактивности, не было документов в вагоне, что делать с грузом в случае аварии на железной дороге. Представьте себе ситуацию, если бы вагон сошел с рельсов, радиоактивный металл рассыпался бы, а приехавшие люди не знали бы, как с ним обращаться. Это подвергало бы их здоровье угрозе.
Татьяна Валович:
А какие шаги были предприняты государственными органами, скажем, Ленинградской области, на территории которой располагается Сосновый Бор, в связи с вашими заявлениями. Я знаю, что появилось заявление губернатора Ленинградской области, что без учета мнения жителей Соснового Бора завод по переработке радиоактивных металлов не будет запущен - как вы оцениваете это заявление?
Олег Бодров:
Безусловно, положительно, слава Богу, что нашелся высокопоставленный чиновник, который так заявил. Кстати, он сказал, что нужно не только учитывать мнение общественности, но и выполнять российские законы, а законы предписывают провести такую экспертизу. После этих выступлений, а также нашего обращения в городское собрание города Сосновый Бор, была создана специальная комиссия, в которую вошли депутаты города Сосновый Бор, городского собрания, чиновники городской администрации, и также ввели в эту комиссию меня как представителя общественности. Но тут предстоит достаточно серьезная борьба, потому что на сегодняшний день и губернатор, и мэр города - думаю, что для них немаловажным и, прежде всего, самым главным является все-таки получение какой-то коммерческой составляющей. Сейчас это предприятие зарегистрировано в Петербурге, а стало быть, все налоги от его деятельности идут в Петербург. Каких-то заявлений о том, что это может представлять экологическую опасность, я не слышал ни от кого из чиновников. Все, похоже, заботятся о деньгах, а здоровьем будем страдать мы с вами, жители Петербурга и Соснового Бора.
Татьяна Валович:
Олег Викторович, как вы считаете, почему в России стало возможным функционирование экологически вредных предприятий без предварительной государственной экологической экспертизы, без принятия ввода в эксплуатацию, как вы вообще оцениваете эту ситуацию?
Олег Бодров:
Я думаю, что здесь два обстоятельства играют роль. Первое: в России достаточно много других проблем, и тема экологии не является приоритетной, по крайней мере, не входит в число наиболее важных, значимых для нашей жизни. Эти проблемы рассматриваются как некие потенциально опасные, которые могут сказаться, могут и не сказаться. В то же время, есть масса проблем, которые нужно решать сегодня, сейчас, немедленно. Это первое обстоятельство. Второе: в условиях рынка и дикого капитализма, который мы сейчас имеем в России, к сожалению, мы утратили возможность - государственные органы контроля, которые содержатся на деньги налогоплательщиков, на сегодняшний день не выполняют своих функций. Это мы можем видеть вот в городе Сосновый Бор, где не только "Экомет-С" построил свое предприятие и начал работать, но в настоящий момент строятся другие значительно более опасные объекты, такие, как завод по разрезанию отработавших тепловыделяющих сборок на Ленинградской АЭС - это очень радиоактивные материалы, а также сухое хранилище отработавшего ядерного топлива. Это тоже объекты, строящиеся в настоящее время, но они тоже не прошли государственной экологической экспертизы. В таком замкнутом городе как Сосновый Бор, когда нет альтернативных рабочих мест, когда 80 процентов городского бюджета - "атомные" деньги, и власть, и жители оказываются запланированными на этот атомный путь. Это как трамвай, однажды поставленный на рельсы, не может свернуть куда-то влево или вправо. Если учесть, что сейчас под предлогом терроризма все более ужесточают и ограничивают доступ, пытаются защитить эту территорию, не конкретные ядерные объекты, а целый город, то возникает ситуация, когда практически выхода из этого атомного острова ни у кого нет, и мы движемся в этом направлении. Это очень опасно для общества.
Татьяна Валович:
К сожалению, действительно такое градообразующее предприятие, как ЛАЭС - это, в общем, характерно для всех закрытых российских городов, где существуют такие опасные объекты, в том числе по переработке ядерных отходов. Как вы считаете, может ли в этой ситуации в нынешнем состоянии гражданское общество как-то влиять на то, чтобы изменить ситуацию?
Олег Бодров:
Есть примеры, когда действительно, мне кажется, может. Но сейчас это, к сожалению, требует героических усилий. Вот ситуация с Пасько - это как раз люди, которые находясь на острие проблемы, видя и осознавая всю ответственность, первыми принимают огонь на себя, вынуждены жертвовать собой, чтобы повлиять на ситуацию.
Татьяна Валович:
А вы находите поддержку у жителей Соснового Бора? Как-то они с вами сотрудничают? Те же граждане, которые работают на ЛАЭС?
Олег Бодров:
К счастью, да, несмотря на то, что их подвергают репрессиям. В частности, мой коллега Сергей Харитонов, бывший работник ЛАЭС, говорил о том, как нарушаются условия безопасной эксплуатации на станции - его со станции уволили, он сейчас полтора года не работает. Есть и другие примеры.
Татьяна Валович:
Олег Викторович, вы говорили о том, что экология сейчас не является приоритетным направлением - а как это изменить? В последнее время мы наблюдаем такую картину: скажем, президент России говорит о беспризорности, и все средства массовой информации поднимают эту тему. Вчера было заседание по возрождению спорта и физкультуры, и опять же, все усилия направляются правительства на это. Может когда президент скажет об экологии, займутся экологией?
Олег Бодров:
Я надеюсь, что, может быть, он скажет это, хотя пока об экологии он предпочитает говорить где-то за рубежом. Когда он был в Канаде, он как раз говорил, что был бы рад после того, как закончить быть президентом, пойти в "Гринпис". Я предлагал бы ему сделать это прямо сейчас. Тем более, что основания для этого у нас есть. А вот почему у нас в обществе не на первом месте экология? Мне кажется, тут две, по меньшей мере, причины. Первое - у нас на сегодняшний день нет адекватной информации о том, что происходит с нашей средой обитания. Причина - вот, скажем, сейчас закрывается экологическая лаборатория в Сосновом Бору, которая в течение 30 лет вела наблюдение за природой в районе ядерного комплекса. Сделано очень много интересных открытий, мы получили важную информацию. Например, генетические нарушения на соснах в Сосновом Бору оказались очень похожими на те, которые наблюдались генетиками в Чернобыльской зоне. Это открытый ведущими специалистами в области генетики научный факт. Несмотря на это, лабораторию закрывают из-за нехватки денег. Похоже, такая ситуация: пытаются решить проблемы известным старым способом - "есть лаборатория - есть проблема, нет лаборатория - нет проблемы". Это вот первое такое, печальное, может быть, наблюдение. А второе -наверное, то, что пока среда обитания и здоровье наших граждан не воспринимаются нами самими как нечто значимое. Мы часто говорим "окружающая природная среда", а между тем мы просто являемся ее частицей. Я вот предполагаю такую, например, ситуацию: скажем, поехали мы на электричке из Петербурга в Петродворец понаблюдать фонтаны. А что, если выйдя на платформу - мимо этой платформы может проехать поезд, в котором несколько вагонов будет с радиоактивными отходами, движущимися в Санкт-Петербург, и, например, радиоактивные частицы, которые при движении попадают в окружающую среду, попадут в организм, в легкие или в желудок - со временем может развиться раковое заболевание. Но никто как-то этому пока не придает существенного значения, и, к сожалению, и государственная система не работает сейчас на защиту ни среды обитания, ни нашего здоровья. И это печально.
Сегодня в нашей программе мы будем говорить о том, почему в России возможна работа экологически опасных производств без разрешения, государственной экспертизы и как общество может влиять на эту ситуацию. Об этом мы будем беседовать с нашим гостем, председателем совета экологической организации "Зеленый мир" Олегом Бодровым. Олег Викторович, скажите пожалуйста, вот осенью прошлого года ваша организация выступила с резкой критикой радиоактивного бизнеса, организованного предприятием "Экомет-С" на территории Ленинградской АЭС. И ваша организация зафиксировала случаи незаконного ввоза радиоактивных металлических отходов для переработки на этом заводе в то время, как предприятие еще не имело заключения государственной экологической экспертизы. Как сейчас обстоят дела? Работает ли "Экомет-С"?
Олег Бодров:
К сожалению, да. Совсем недавно произошло еще одно знаковое событие. По распоряжению заместителя министра атомной энергетики России была предпринята попытка ввести в эксплуатацию этот объект без той же самой экологической экспертизы. А это является нарушением российского закона. Ну вот, мы попытались сделать так, чтобы все-таки закон восторжествовал. Информацию о том, что будет подписан такой документ, мы получили за два дня до намеченного подписания. Поэтому как-то официально противодействовать этому событию - организовать пикет на законных основаниях, уже не было возможности, поэтому мы организовали такое несанкционированное пикетирование здания городской администрации и требовали, чтобы все-таки закон соблюдался. Это закончилось тем, что когда я давал интервью "НТВ" и "РТР", подъехала милиция, которая была вызвана одним из заместителей мэра города Сосновый Бор и меня как организатора этого пакета доставили в милицию, в то же самое время за стенами Ленинградской АЭС высокопоставленные чиновники Минатома пытались уговорить членов комиссии все-таки подписать этот документ ввода в эксплуатацию. К счастью, пока этого не произошло.
Татьяна Валович:
А кому выгодно, в первую очередь, такое лоббирование интересов - чтобы заработал этот объект?
Олег Бодров:
Во-первых, это частная фирма, частный завод по переплавке металла. По оценкам экспертов, в России скопилось радиоактивного металла порядка 600 тысяч тонн, а если подсчитать, сколько стоит, если продать этот металл, как чистый - окажется цифра порядка миллиарда долларов. Это неплохие деньги, и вот, похоже, в Минатоме решили - зачем отдавать этот лакомый кусочек государству, организовали частную фирму на территории государственной организации ЛАЭС, и начали плавить этот металл.
Татьяна Валович:
А вот что представляет наибольшую угрозу в результате деятельности этого предприятия?
Олег Бодров:
Этот металл на сегодняшний день разбросан по десяткам точек по всей России - Красноярск, Челябинск, на территории всех атомных станций России, а также Северный Флот, и в Минатоме решили: неплохо бы его свезти на берег Балтики в город Сосновый Бор, там переплавить и потом продать, а делается это с массовыми нарушениями. Повторяю, это не предполагается делать, а уже делается, из Удмуртии, в частности, было доставлено порядка 150 тонн такого радиоактивного металла, на вагонах не было никаких знаков, которые предписывают в таких случаях выставлять знаки радиоактивности, не было документов в вагоне, что делать с грузом в случае аварии на железной дороге. Представьте себе ситуацию, если бы вагон сошел с рельсов, радиоактивный металл рассыпался бы, а приехавшие люди не знали бы, как с ним обращаться. Это подвергало бы их здоровье угрозе.
Татьяна Валович:
А какие шаги были предприняты государственными органами, скажем, Ленинградской области, на территории которой располагается Сосновый Бор, в связи с вашими заявлениями. Я знаю, что появилось заявление губернатора Ленинградской области, что без учета мнения жителей Соснового Бора завод по переработке радиоактивных металлов не будет запущен - как вы оцениваете это заявление?
Олег Бодров:
Безусловно, положительно, слава Богу, что нашелся высокопоставленный чиновник, который так заявил. Кстати, он сказал, что нужно не только учитывать мнение общественности, но и выполнять российские законы, а законы предписывают провести такую экспертизу. После этих выступлений, а также нашего обращения в городское собрание города Сосновый Бор, была создана специальная комиссия, в которую вошли депутаты города Сосновый Бор, городского собрания, чиновники городской администрации, и также ввели в эту комиссию меня как представителя общественности. Но тут предстоит достаточно серьезная борьба, потому что на сегодняшний день и губернатор, и мэр города - думаю, что для них немаловажным и, прежде всего, самым главным является все-таки получение какой-то коммерческой составляющей. Сейчас это предприятие зарегистрировано в Петербурге, а стало быть, все налоги от его деятельности идут в Петербург. Каких-то заявлений о том, что это может представлять экологическую опасность, я не слышал ни от кого из чиновников. Все, похоже, заботятся о деньгах, а здоровьем будем страдать мы с вами, жители Петербурга и Соснового Бора.
Татьяна Валович:
Олег Викторович, как вы считаете, почему в России стало возможным функционирование экологически вредных предприятий без предварительной государственной экологической экспертизы, без принятия ввода в эксплуатацию, как вы вообще оцениваете эту ситуацию?
Олег Бодров:
Я думаю, что здесь два обстоятельства играют роль. Первое: в России достаточно много других проблем, и тема экологии не является приоритетной, по крайней мере, не входит в число наиболее важных, значимых для нашей жизни. Эти проблемы рассматриваются как некие потенциально опасные, которые могут сказаться, могут и не сказаться. В то же время, есть масса проблем, которые нужно решать сегодня, сейчас, немедленно. Это первое обстоятельство. Второе: в условиях рынка и дикого капитализма, который мы сейчас имеем в России, к сожалению, мы утратили возможность - государственные органы контроля, которые содержатся на деньги налогоплательщиков, на сегодняшний день не выполняют своих функций. Это мы можем видеть вот в городе Сосновый Бор, где не только "Экомет-С" построил свое предприятие и начал работать, но в настоящий момент строятся другие значительно более опасные объекты, такие, как завод по разрезанию отработавших тепловыделяющих сборок на Ленинградской АЭС - это очень радиоактивные материалы, а также сухое хранилище отработавшего ядерного топлива. Это тоже объекты, строящиеся в настоящее время, но они тоже не прошли государственной экологической экспертизы. В таком замкнутом городе как Сосновый Бор, когда нет альтернативных рабочих мест, когда 80 процентов городского бюджета - "атомные" деньги, и власть, и жители оказываются запланированными на этот атомный путь. Это как трамвай, однажды поставленный на рельсы, не может свернуть куда-то влево или вправо. Если учесть, что сейчас под предлогом терроризма все более ужесточают и ограничивают доступ, пытаются защитить эту территорию, не конкретные ядерные объекты, а целый город, то возникает ситуация, когда практически выхода из этого атомного острова ни у кого нет, и мы движемся в этом направлении. Это очень опасно для общества.
Татьяна Валович:
К сожалению, действительно такое градообразующее предприятие, как ЛАЭС - это, в общем, характерно для всех закрытых российских городов, где существуют такие опасные объекты, в том числе по переработке ядерных отходов. Как вы считаете, может ли в этой ситуации в нынешнем состоянии гражданское общество как-то влиять на то, чтобы изменить ситуацию?
Олег Бодров:
Есть примеры, когда действительно, мне кажется, может. Но сейчас это, к сожалению, требует героических усилий. Вот ситуация с Пасько - это как раз люди, которые находясь на острие проблемы, видя и осознавая всю ответственность, первыми принимают огонь на себя, вынуждены жертвовать собой, чтобы повлиять на ситуацию.
Татьяна Валович:
А вы находите поддержку у жителей Соснового Бора? Как-то они с вами сотрудничают? Те же граждане, которые работают на ЛАЭС?
Олег Бодров:
К счастью, да, несмотря на то, что их подвергают репрессиям. В частности, мой коллега Сергей Харитонов, бывший работник ЛАЭС, говорил о том, как нарушаются условия безопасной эксплуатации на станции - его со станции уволили, он сейчас полтора года не работает. Есть и другие примеры.
Татьяна Валович:
Олег Викторович, вы говорили о том, что экология сейчас не является приоритетным направлением - а как это изменить? В последнее время мы наблюдаем такую картину: скажем, президент России говорит о беспризорности, и все средства массовой информации поднимают эту тему. Вчера было заседание по возрождению спорта и физкультуры, и опять же, все усилия направляются правительства на это. Может когда президент скажет об экологии, займутся экологией?
Олег Бодров:
Я надеюсь, что, может быть, он скажет это, хотя пока об экологии он предпочитает говорить где-то за рубежом. Когда он был в Канаде, он как раз говорил, что был бы рад после того, как закончить быть президентом, пойти в "Гринпис". Я предлагал бы ему сделать это прямо сейчас. Тем более, что основания для этого у нас есть. А вот почему у нас в обществе не на первом месте экология? Мне кажется, тут две, по меньшей мере, причины. Первое - у нас на сегодняшний день нет адекватной информации о том, что происходит с нашей средой обитания. Причина - вот, скажем, сейчас закрывается экологическая лаборатория в Сосновом Бору, которая в течение 30 лет вела наблюдение за природой в районе ядерного комплекса. Сделано очень много интересных открытий, мы получили важную информацию. Например, генетические нарушения на соснах в Сосновом Бору оказались очень похожими на те, которые наблюдались генетиками в Чернобыльской зоне. Это открытый ведущими специалистами в области генетики научный факт. Несмотря на это, лабораторию закрывают из-за нехватки денег. Похоже, такая ситуация: пытаются решить проблемы известным старым способом - "есть лаборатория - есть проблема, нет лаборатория - нет проблемы". Это вот первое такое, печальное, может быть, наблюдение. А второе -наверное, то, что пока среда обитания и здоровье наших граждан не воспринимаются нами самими как нечто значимое. Мы часто говорим "окружающая природная среда", а между тем мы просто являемся ее частицей. Я вот предполагаю такую, например, ситуацию: скажем, поехали мы на электричке из Петербурга в Петродворец понаблюдать фонтаны. А что, если выйдя на платформу - мимо этой платформы может проехать поезд, в котором несколько вагонов будет с радиоактивными отходами, движущимися в Санкт-Петербург, и, например, радиоактивные частицы, которые при движении попадают в окружающую среду, попадут в организм, в легкие или в желудок - со временем может развиться раковое заболевание. Но никто как-то этому пока не придает существенного значения, и, к сожалению, и государственная система не работает сейчас на защиту ни среды обитания, ни нашего здоровья. И это печально.
