Андрей Шарый:
Вступление России во Всемирную торговую организацию: аргументы за и против. Их обсуждают наш нью-йоркский корреспондент Юрий Жигалкин и содиректор Центра российских исследований Гарвардского университета Маршалл Голдман.
Юрий Жигалкин:
Очень многие в России и слева и справа чрезвычайно настороженно относятся к перспективе вступления страны в ВТО, предрекая смерть российской промышленности и сельского хозяйства в результате конкуренции со стороны дешевого иностранного товара. Насколько, по-вашему, оправданны такие опасения?
Маршалл Голдман:
Прежде всего, если Россия хочет стать преуспевающей страной, то ей необходимо вступить в ВТО, поскольку изоляция от международных рынков, влечет неизбежную экономическую стагнацию. Это доказывает опыт Советского Союза его восточно-европейских сателлитов, как и мировой опыт. Все это не означает, что членство в ВТО будет безболезненным и принесет моментальную выгоду России. Можно предположить, что некоторые из отраслей российской индустрии отомрут, не выдержав конкуренции, но финансовый кризис девяносто восьмого года доказал, что в России достаточно производителей, способных выпускать конкурентоспособные не только на внутреннем, но и на внешнем рынке товары. В последнем списке российской продукции, импортируемой в США, например, есть компоненты авиационных двигателей, ведущие американские концерны, по сути, уже импортируют российское ноу-хау, открыв в России свои конструкторские бюро. "Дженерал Моторс" собирается начать производство в России автомобилей и экспортировать их из Тольятти.
Юрий Жигалкин:
Но вместе с тем, Россия, надо полагать, очень много потеряет после вступления в ВТО из-за необходимости подтянуть до мировых свои искусственно заниженные цены на некоторое сырье, а именно такой экспорт, как мы знаем, десятилетиями помогал выжить Советскому Союзу и России?
Маршалл Голдман:
Это сложно подсчитать, ясно то, что Москва в результате вступления во Всемирную торговую организацию ничего не потеряет на экспорте нефти и газа. Как вступление отразиться на экспорте алюминия и стали сейчас оценить трудно, но в любом случае, необходимость действовать по нормальным международным правилам, по большому счету, я надеюсь, оздоровит эти отрасли российской промышленности и превратит их в реально конкурентоспособные. Вместе с тем, уже сейчас можно предсказать, что российская текстильная отрасль, наверняка найдет свою нишу для своей продукции на американском рынке. Так что вступление в ВТО одновременно дает поводы как для беспокойства, так и для оптимизма.
Юрий Жигалкин:
Практически, все развитые страны сейчас состоят в ВТО, туда стремятся попасть и многие другие, надеясь на то, что через ВТО лежит дорога к благополучию. Есть ли примеры, когда страны пытались выйти из ВТО или сожалели о решении вступить в нее?
Маршалл Голдман:
Пока никто из нее не выходил, но все жалуются. Китайцы говорят о том, что их фермеры будут жертвой глобализации, американцы жалуются, что часть нашей индустрии стала объектом неравной. В такой ситуации странам остается лишь надеяться и добиваться того, чтобы вступление произошло на условиях наиболее благоприятных для отечественных производителей и пытаться использовать их для создания современной экономики, для того, чтобы стать частью современного мира.
Вступление России во Всемирную торговую организацию: аргументы за и против. Их обсуждают наш нью-йоркский корреспондент Юрий Жигалкин и содиректор Центра российских исследований Гарвардского университета Маршалл Голдман.
Юрий Жигалкин:
Очень многие в России и слева и справа чрезвычайно настороженно относятся к перспективе вступления страны в ВТО, предрекая смерть российской промышленности и сельского хозяйства в результате конкуренции со стороны дешевого иностранного товара. Насколько, по-вашему, оправданны такие опасения?
Маршалл Голдман:
Прежде всего, если Россия хочет стать преуспевающей страной, то ей необходимо вступить в ВТО, поскольку изоляция от международных рынков, влечет неизбежную экономическую стагнацию. Это доказывает опыт Советского Союза его восточно-европейских сателлитов, как и мировой опыт. Все это не означает, что членство в ВТО будет безболезненным и принесет моментальную выгоду России. Можно предположить, что некоторые из отраслей российской индустрии отомрут, не выдержав конкуренции, но финансовый кризис девяносто восьмого года доказал, что в России достаточно производителей, способных выпускать конкурентоспособные не только на внутреннем, но и на внешнем рынке товары. В последнем списке российской продукции, импортируемой в США, например, есть компоненты авиационных двигателей, ведущие американские концерны, по сути, уже импортируют российское ноу-хау, открыв в России свои конструкторские бюро. "Дженерал Моторс" собирается начать производство в России автомобилей и экспортировать их из Тольятти.
Юрий Жигалкин:
Но вместе с тем, Россия, надо полагать, очень много потеряет после вступления в ВТО из-за необходимости подтянуть до мировых свои искусственно заниженные цены на некоторое сырье, а именно такой экспорт, как мы знаем, десятилетиями помогал выжить Советскому Союзу и России?
Маршалл Голдман:
Это сложно подсчитать, ясно то, что Москва в результате вступления во Всемирную торговую организацию ничего не потеряет на экспорте нефти и газа. Как вступление отразиться на экспорте алюминия и стали сейчас оценить трудно, но в любом случае, необходимость действовать по нормальным международным правилам, по большому счету, я надеюсь, оздоровит эти отрасли российской промышленности и превратит их в реально конкурентоспособные. Вместе с тем, уже сейчас можно предсказать, что российская текстильная отрасль, наверняка найдет свою нишу для своей продукции на американском рынке. Так что вступление в ВТО одновременно дает поводы как для беспокойства, так и для оптимизма.
Юрий Жигалкин:
Практически, все развитые страны сейчас состоят в ВТО, туда стремятся попасть и многие другие, надеясь на то, что через ВТО лежит дорога к благополучию. Есть ли примеры, когда страны пытались выйти из ВТО или сожалели о решении вступить в нее?
Маршалл Голдман:
Пока никто из нее не выходил, но все жалуются. Китайцы говорят о том, что их фермеры будут жертвой глобализации, американцы жалуются, что часть нашей индустрии стала объектом неравной. В такой ситуации странам остается лишь надеяться и добиваться того, чтобы вступление произошло на условиях наиболее благоприятных для отечественных производителей и пытаться использовать их для создания современной экономики, для того, чтобы стать частью современного мира.
