Ведущий программы "Liberty Live" Андрей Шароградский:
С падением остатков "Мира" в Тихий океан заканчивается определенная эпоха советско-российского исследования космоса. Что дальше? Известный американский специалист -сотрудник Федерации американских ученых Чарлз Вик считает, что у российской космической программы, которая связана отныне с будущим международной космической станции - блестящее будущее. У него взял интервью нью-йоркский корреспондент Радио Свобода Юрий Жигалкин:
Юрий Жигалкин:
Падение "Мира" в Тихий океан наверняка будет воспринято многими россиянами с горечью. Страна теряет еще один атрибут того, что принято считать величием. Но если говорить с практической точки зрения, что Россия теряет, и что она находит, решив отказаться от собственной орбитальной станции?
Чарлз Вик:
С потерей "Мира", объективно говоря, Россия ничего не теряет, наоборот, она приобретает. Она получает средства и возможности приложить свои усилия по исследованию космоса туда, где они могут принести наибольшую выгоду. Например, став основателями международной станции, россияне получили возможность с долей реализма рассчитывать на осуществление их идей строительства лунной станции и полета человека на Марс. B том, что касается "Мира", то его создатели признают, что он отжил свое, что его присутствие на орбите не окупает миллионов долларов, ежегодно расходуемых на эксплуатацию. Участвуя в международном проекте, Россия сохраняет исследовательские лаборатории, которые будут работать на международную станцию, получив возможности, несравнимые с теми, что предоставлял "Мир". Помимо этого, концентрируясь на международной станции, Россия получает широкий доступ к космической коммерции, возможность сотрудничать с западными компаниями, нуждающимися и в космическом оборудовании и в средствах его доставки. Это, естественно, процесс, медленный, на взаимную притирку, выработку норм сотрудничества уйдет значительное время, но это, как домашнее задание, которое необходимо выполнить.
Юрий Жигалкин:
На что конкретно в ближайшие годы будут брошены теперь уже совместные усилия участников международного проекта?
Чарлз Вик:
Прежде всего, много усилий будет посвящено коммерческим проектам, и их серьезность подтверждает тот факт, что ведущие международные аэрокосмические концерны хотят участвовать в обеспечении этих экспериментов, создавая модули и средства их доставки на орбиту. В этой области у России, кстати, уникальный опыт. На самой станции будут вестись опыты в области биомедицины, фармацевтики, получения новых материалов, которые, как многие надеются, могут привести к развитию значительной новой индустрии.
С падением остатков "Мира" в Тихий океан заканчивается определенная эпоха советско-российского исследования космоса. Что дальше? Известный американский специалист -сотрудник Федерации американских ученых Чарлз Вик считает, что у российской космической программы, которая связана отныне с будущим международной космической станции - блестящее будущее. У него взял интервью нью-йоркский корреспондент Радио Свобода Юрий Жигалкин:
Юрий Жигалкин:
Падение "Мира" в Тихий океан наверняка будет воспринято многими россиянами с горечью. Страна теряет еще один атрибут того, что принято считать величием. Но если говорить с практической точки зрения, что Россия теряет, и что она находит, решив отказаться от собственной орбитальной станции?
Чарлз Вик:
С потерей "Мира", объективно говоря, Россия ничего не теряет, наоборот, она приобретает. Она получает средства и возможности приложить свои усилия по исследованию космоса туда, где они могут принести наибольшую выгоду. Например, став основателями международной станции, россияне получили возможность с долей реализма рассчитывать на осуществление их идей строительства лунной станции и полета человека на Марс. B том, что касается "Мира", то его создатели признают, что он отжил свое, что его присутствие на орбите не окупает миллионов долларов, ежегодно расходуемых на эксплуатацию. Участвуя в международном проекте, Россия сохраняет исследовательские лаборатории, которые будут работать на международную станцию, получив возможности, несравнимые с теми, что предоставлял "Мир". Помимо этого, концентрируясь на международной станции, Россия получает широкий доступ к космической коммерции, возможность сотрудничать с западными компаниями, нуждающимися и в космическом оборудовании и в средствах его доставки. Это, естественно, процесс, медленный, на взаимную притирку, выработку норм сотрудничества уйдет значительное время, но это, как домашнее задание, которое необходимо выполнить.
Юрий Жигалкин:
На что конкретно в ближайшие годы будут брошены теперь уже совместные усилия участников международного проекта?
Чарлз Вик:
Прежде всего, много усилий будет посвящено коммерческим проектам, и их серьезность подтверждает тот факт, что ведущие международные аэрокосмические концерны хотят участвовать в обеспечении этих экспериментов, создавая модули и средства их доставки на орбиту. В этой области у России, кстати, уникальный опыт. На самой станции будут вестись опыты в области биомедицины, фармацевтики, получения новых материалов, которые, как многие надеются, могут привести к развитию значительной новой индустрии.
