Ведет программу Сергей Данилочкин. Участвуют писатель Виктор Суворов и корреспондент Радио Свобода Михаил Саленков.
Сергей Данилочкин:
День Защитника Отечества в России - повод вспомнить события военной истории страны. Как триумфальные, так и трагические, и даже катастрофические. Бывший офицер ГРУ Владимир Резун, бежавший на Запад, и выпустивший по псевдонимом Виктор Суворов вызвавшие противоречивую реакцию книги "Ледокол", "Аквариум" и другие, считает, что советским источникам, называющим число человеческих потерь времен Второй мировой войны, верить нельзя. Настоящих данных о таких потерях нет.
Виктор Суворов:
Если мы обратимся к первоисточникам, то мы попадаем в чудовищное болото лжи. Здесь не на что опереться, и эта ложь, она шла из управления Совинформбюро, она поднималась с самого низа до самого верха и распространялась. То есть, обращаться к документам бесполезно, ибо все врали.
Михаил Саленков:
Неужели нет документов, которые честно говорят о потерях советских войск во Второй мировой войне?
Виктор Суворов:
Мне до сих пор такие документы найти не удалось. Война завершилась, и товарищ Сталин должен был объявить, сколько же мы потеряли людей во Второй мировой войне, и товарищ Сталин объявил - семь миллионов было потеряно Советским Союзом во Второй мировой войне. Я повторяю цифру семь. Откуда происходит эта цифра? Спросил Сталин у соответствующих товарищей, сколько потеряла Германия. Ему сказали - семь с половиной. Сталин сказал, хорошо, значит, мы - семь. Потом вспомнили, что ведь Германия не только против Советского Союза воевала, но и на других фронтах, хватились, но уже было объявлено семь. Если бы вспомнили о том, что Германия воевала на других фронтах, то наши потери были бы еще меньше, допустим, не семь, а пять миллионов.
Затем прозвучала цифра двадцать миллионов. И я разбирался с этим вопросом, я спрашивал, кто же первый объявил "двадцать миллионов", кто это был? Первым эту цифру назвал президент Соединенных Штатов Джон Кеннеди. В беседе с Хрущевым он спросил: "Сколько вы потеряли людей во время войны, ну ведь не семь же? Наверное, миллионов двадцать?" И на это Хрущев ответил, да, двадцать. И это стало официальной цифрой. То, что эта цифра ни в какие ворота не проходит, ясно было каждому. Цифра эта никогда не делилась на составляющие. Если общая цифра известна, то почему бы не сказать, вот, военных столько, а гражданских столько, но это хранилось "за семью печатями". Я учился в Академии, военно-дипломатической, и там мы должны были изучать список тем, которые запрещены к публикации. Так вот, в этом списке был такой пункт, что запрещается публиковать любые данные о потерях советских войск. Вы можете сами в этом убедиться, возьмите мемуары любого нашего военачальника, допустим, Жукова Георгия Константиновича. Вот он описывает Сталинградскую битву. Он описывает, сколько немцы потерли танков, самолетов, сколько было взято в плен, убито, и вот вопрос, а мы-то теряли там или нет? Если составляющие 20 миллионов не сообщаются, то ясно, что эта цифра не основана вообще ни на чем. После крушения коммунистической диктатуры появилась новая цифра в книге, главным редактором которой был генерал-полковник Кривошеев, книга называлась "Гриф секретности снят". В этой книге прозвучала цифра 27. Кривошеев взял сталинскую цифру 7 миллионов и хрущевскую 20 миллионов, их сложил, получилось 27.
Михаил Саленков:
Зарубежные источники какие-нибудь говорят о потерях Советского Союза?
Виктор Суворов:
Они говорят о потерях Советского Союза. Эти потери относятся к тому, что легко пересчитать. Например, немцы сразу же сообщили о потерях наших танков в 1941 году и всех последующих. Эти танки было легко считать, ибо подбитые танки оставались на территории, которая контролировалась германскими войсками, и было легко посчитать наших пленных, они сразу же выдали цифру: четыре с половиной миллиона человек взято в плен. Конечно, число убитых не поддавалось никакому исчислению, ибо часть людей были ранены, смертельно ранены, эвакуировались в тыл, часть оставались в лесах, погибали где-то. Если сейчас мы с вами пойдем по лесам Тверской губернии, вы можете найти кости, черепа, которые валяются там. Кто их когда учитывал? Поэтому никаким методикам я, откровенно говоря, не верю.
Михаил Саленков:
Есть какая-нибудь цифра, которую вы можете назвать?
Виктор Суворов:
Нет.
Сергей Данилочкин:
День Защитника Отечества в России - повод вспомнить события военной истории страны. Как триумфальные, так и трагические, и даже катастрофические. Бывший офицер ГРУ Владимир Резун, бежавший на Запад, и выпустивший по псевдонимом Виктор Суворов вызвавшие противоречивую реакцию книги "Ледокол", "Аквариум" и другие, считает, что советским источникам, называющим число человеческих потерь времен Второй мировой войны, верить нельзя. Настоящих данных о таких потерях нет.
Виктор Суворов:
Если мы обратимся к первоисточникам, то мы попадаем в чудовищное болото лжи. Здесь не на что опереться, и эта ложь, она шла из управления Совинформбюро, она поднималась с самого низа до самого верха и распространялась. То есть, обращаться к документам бесполезно, ибо все врали.
Михаил Саленков:
Неужели нет документов, которые честно говорят о потерях советских войск во Второй мировой войне?
Виктор Суворов:
Мне до сих пор такие документы найти не удалось. Война завершилась, и товарищ Сталин должен был объявить, сколько же мы потеряли людей во Второй мировой войне, и товарищ Сталин объявил - семь миллионов было потеряно Советским Союзом во Второй мировой войне. Я повторяю цифру семь. Откуда происходит эта цифра? Спросил Сталин у соответствующих товарищей, сколько потеряла Германия. Ему сказали - семь с половиной. Сталин сказал, хорошо, значит, мы - семь. Потом вспомнили, что ведь Германия не только против Советского Союза воевала, но и на других фронтах, хватились, но уже было объявлено семь. Если бы вспомнили о том, что Германия воевала на других фронтах, то наши потери были бы еще меньше, допустим, не семь, а пять миллионов.
Затем прозвучала цифра двадцать миллионов. И я разбирался с этим вопросом, я спрашивал, кто же первый объявил "двадцать миллионов", кто это был? Первым эту цифру назвал президент Соединенных Штатов Джон Кеннеди. В беседе с Хрущевым он спросил: "Сколько вы потеряли людей во время войны, ну ведь не семь же? Наверное, миллионов двадцать?" И на это Хрущев ответил, да, двадцать. И это стало официальной цифрой. То, что эта цифра ни в какие ворота не проходит, ясно было каждому. Цифра эта никогда не делилась на составляющие. Если общая цифра известна, то почему бы не сказать, вот, военных столько, а гражданских столько, но это хранилось "за семью печатями". Я учился в Академии, военно-дипломатической, и там мы должны были изучать список тем, которые запрещены к публикации. Так вот, в этом списке был такой пункт, что запрещается публиковать любые данные о потерях советских войск. Вы можете сами в этом убедиться, возьмите мемуары любого нашего военачальника, допустим, Жукова Георгия Константиновича. Вот он описывает Сталинградскую битву. Он описывает, сколько немцы потерли танков, самолетов, сколько было взято в плен, убито, и вот вопрос, а мы-то теряли там или нет? Если составляющие 20 миллионов не сообщаются, то ясно, что эта цифра не основана вообще ни на чем. После крушения коммунистической диктатуры появилась новая цифра в книге, главным редактором которой был генерал-полковник Кривошеев, книга называлась "Гриф секретности снят". В этой книге прозвучала цифра 27. Кривошеев взял сталинскую цифру 7 миллионов и хрущевскую 20 миллионов, их сложил, получилось 27.
Михаил Саленков:
Зарубежные источники какие-нибудь говорят о потерях Советского Союза?
Виктор Суворов:
Они говорят о потерях Советского Союза. Эти потери относятся к тому, что легко пересчитать. Например, немцы сразу же сообщили о потерях наших танков в 1941 году и всех последующих. Эти танки было легко считать, ибо подбитые танки оставались на территории, которая контролировалась германскими войсками, и было легко посчитать наших пленных, они сразу же выдали цифру: четыре с половиной миллиона человек взято в плен. Конечно, число убитых не поддавалось никакому исчислению, ибо часть людей были ранены, смертельно ранены, эвакуировались в тыл, часть оставались в лесах, погибали где-то. Если сейчас мы с вами пойдем по лесам Тверской губернии, вы можете найти кости, черепа, которые валяются там. Кто их когда учитывал? Поэтому никаким методикам я, откровенно говоря, не верю.
Михаил Саленков:
Есть какая-нибудь цифра, которую вы можете назвать?
Виктор Суворов:
Нет.