Ведущий итогового информационного часа Савик Шустер:
Дать оценку правомерности следственных действий в отношении холдинга "Медиа-Мост" мой коллега Андрей Шарый попросил Карину Москаленко - адвоката Московской коллегии и директора Центра содействия международной защите. Она - лицо в этом юридическом споре нейтральное.
Карина Москаленко:
Прежде всего, я хотела бы оговориться: что касается дела Гусинского, как такового, то я не считаю возможным комментировать само дело. В отношении того, виновен он, или нет, доказано или нет - как и вообще по поводу дела "Медиа-Моста" - эти дела ведут мои коллеги, и им отвечать на конкретные вопросы...
Я вообще с недоумением отношусь к случаям, когда мои дела комментируются моими коллегами. Но в связи с этим конкретным делом, и это я обсуждала с коллегами, ведущими это дело, возникают такие вопросы, которые имеют общее значение, если хотите, для всей судебной практики, и, собственно говоря, для практики деятельности прокурорских следственных органов. Видите ли, по этому делу был один бесспорно положительный факт. Как юрист - не как адвокат, и, тем более, не как конкретный адвокат, а именно как юрист, я испытала удовлетворение, узнав о решении Тверского суда, который признал само возбуждение уголовного дела против Гусинского неправомерным. Только-только мы начали привыкать к таким демократическим институтам, как судебная защита прав человека, когда именно в суд можно обжаловать действия, затрагивающие конституционные права, права человека, предусмотренные Европейской Конвенцией; только-только мы получили такое судебное решение - все, наверное, юристы испытали удовлетворение, как тут же Мосгорсуд отменяет решение и говорит о том, что нельзя таким образом защищать свои права, нельзя обращаться в суд за защитой конституционных прав...
В этой связи я полагаю, что испанский суд поступит правильно, если он не выдаст Гусинского, потому что если наша отечественная система даже не может определиться с тем, что подлежит рассмотрению в суде, а что нет, были ли основания для возбуждения уголовного дела, или нет, то, конечно, судебная система другой страны не будет вмешиваться в эти внутренние дела. А мы, как юристы и, может, правозащитники были бы крайне заинтересованы в том, чтобы в нашей стране, наконец, начала действовать статья 6-я Европейской Конвенции о доступе к правосудию. В связи с делом Гусинского возникают и вопрос о праве на доступ к информации - статья 10-я Европейской Конвенции по правам человека. Причем надо понимать что защищается, или должно защищаться не только право на получение информации, но и право на распространение информации. Поэтому здесь страдают обе стороны, и вот это мы тоже обсуждали с нашими коллегами.
Андрей Шарый:
В помещении холдинга проведено 27 обысков. В то же время, скажем, дело "Мабетекс" закрыто, и хотя о Павле Бородине сейчас говорят очень много, российские следственные органы не предпринимают никаких действий по отношению к вот этому уголовному делу. Есть ли здесь какой-то момент для юридического комментария?
Карина Москаленко:
Конечно, есть. Если в Конституции записано, что все равны перед законом, а здесь мы сталкиваемся с типичным проявлением двойных стандартов, то есть и поле для рассуждений юристов. Тем более, эти ситуации разворачиваются практически одновременно, и это отчетливо показывает, каково в действительности состояние дел с нашей независимостью - независимостью правосудия и правоохранительных органов. Такая активность в одном деле и пассивность в защите прав человека в другом - это очень характерно. Есть у нас дела и "дела", люди и "люди".
Дать оценку правомерности следственных действий в отношении холдинга "Медиа-Мост" мой коллега Андрей Шарый попросил Карину Москаленко - адвоката Московской коллегии и директора Центра содействия международной защите. Она - лицо в этом юридическом споре нейтральное.
Карина Москаленко:
Прежде всего, я хотела бы оговориться: что касается дела Гусинского, как такового, то я не считаю возможным комментировать само дело. В отношении того, виновен он, или нет, доказано или нет - как и вообще по поводу дела "Медиа-Моста" - эти дела ведут мои коллеги, и им отвечать на конкретные вопросы...
Я вообще с недоумением отношусь к случаям, когда мои дела комментируются моими коллегами. Но в связи с этим конкретным делом, и это я обсуждала с коллегами, ведущими это дело, возникают такие вопросы, которые имеют общее значение, если хотите, для всей судебной практики, и, собственно говоря, для практики деятельности прокурорских следственных органов. Видите ли, по этому делу был один бесспорно положительный факт. Как юрист - не как адвокат, и, тем более, не как конкретный адвокат, а именно как юрист, я испытала удовлетворение, узнав о решении Тверского суда, который признал само возбуждение уголовного дела против Гусинского неправомерным. Только-только мы начали привыкать к таким демократическим институтам, как судебная защита прав человека, когда именно в суд можно обжаловать действия, затрагивающие конституционные права, права человека, предусмотренные Европейской Конвенцией; только-только мы получили такое судебное решение - все, наверное, юристы испытали удовлетворение, как тут же Мосгорсуд отменяет решение и говорит о том, что нельзя таким образом защищать свои права, нельзя обращаться в суд за защитой конституционных прав...
В этой связи я полагаю, что испанский суд поступит правильно, если он не выдаст Гусинского, потому что если наша отечественная система даже не может определиться с тем, что подлежит рассмотрению в суде, а что нет, были ли основания для возбуждения уголовного дела, или нет, то, конечно, судебная система другой страны не будет вмешиваться в эти внутренние дела. А мы, как юристы и, может, правозащитники были бы крайне заинтересованы в том, чтобы в нашей стране, наконец, начала действовать статья 6-я Европейской Конвенции о доступе к правосудию. В связи с делом Гусинского возникают и вопрос о праве на доступ к информации - статья 10-я Европейской Конвенции по правам человека. Причем надо понимать что защищается, или должно защищаться не только право на получение информации, но и право на распространение информации. Поэтому здесь страдают обе стороны, и вот это мы тоже обсуждали с нашими коллегами.
Андрей Шарый:
В помещении холдинга проведено 27 обысков. В то же время, скажем, дело "Мабетекс" закрыто, и хотя о Павле Бородине сейчас говорят очень много, российские следственные органы не предпринимают никаких действий по отношению к вот этому уголовному делу. Есть ли здесь какой-то момент для юридического комментария?
Карина Москаленко:
Конечно, есть. Если в Конституции записано, что все равны перед законом, а здесь мы сталкиваемся с типичным проявлением двойных стандартов, то есть и поле для рассуждений юристов. Тем более, эти ситуации разворачиваются практически одновременно, и это отчетливо показывает, каково в действительности состояние дел с нашей независимостью - независимостью правосудия и правоохранительных органов. Такая активность в одном деле и пассивность в защите прав человека в другом - это очень характерно. Есть у нас дела и "дела", люди и "люди".