Марина Тимашева: В Петербурге прошел детский театральный фестиваль "Табуретка". На театральных площадках города были показаны спектакли-финалисты фестиваля со всей России. В саду Музея Анны Ахматовой в Фонтанном Доме работала театрально-поэтическая площадка. Рассказывает Татьяна Вольтская
Татьяна Вольтская: Название ''Табуретка'' произошло от известного обычая ставить маленького ребенка на табуретку, чтобы он с возвышения прочитал стишок. Такой табуреткой стал на этот раз сад Музея Ахматовой в Фонтанном Доме, куда совершенно бесплатно могли прийти все желающие - продекламировать стихи любого автора или свои собственные, сыграть роль в театральной постановке, нарисовать картину. В этих занятиях детям помогли взрослые - профессиональные художники, музыканты, писатели, режиссеры, которые только слегка направляли детей, подсказывали им те или иные ходы и способы исполнения задуманного, делились опытом. А собственно театральная программа оказалась серьезной - в том смысле, что серьезным был отбор: экспертам фестиваля
''Табуретка'' пришлось оценить 92 спектакля, из которых было отобрано всего 11. Понятно, что выбрать было совсем непросто. Во время отборочного тура разница между баллами составляла иногда десятые доли процента. Конечно, прежде всего оценивалось мастерство взрослых, работающих с детьми, способность
погрузить их в театральную стихию, раскрыть способности каждого
ребенка. Интересно, что большинство мест в финале заняли региональные театры - из Вологды, Тюмени, Ханты-Мансийска, Пензы, Петрозаводска, Ижевска, один коллектив - из Киева. Прошли в финал и петербургские коллективы, среди них - театр ''Класс'' с инсценировкой "Чудо" Сергея Бызгу и Ольги Карленко по сказкам Евгения Клюева. Профессия артист - это и есть ребенок, - говорит Сергей Бызгу.
Сергей Бызгу: Это тот человек, который восприимчив, который воспринимает мир, играя. А все мы играли в детстве. Значит получается, что дети, по сути своей, они все артисты. Могу сказать по своему долгому опыту, что у нас все дети, которые приходят, рано или поздно, даже самые зажатые, самые перепуганные, они через год, два, три раскрываются. Дети, они индивидуальны, они и есть актерская профессия. Поэтому мы пытаемся найти в спектаклях такой материал, чтобы он раскрывал их, то есть не они про театр, а театр про них. Вот так.
Татьяна Вольтская: По какому принципу вы выбираете? У вас замечательные авторы, которых мало кто знает: Евгений Клюев, например. Хармса и Григорьева, понятно, знают, но не так, чтобы часто очень это было. Кто это выбирает, кто придумывает это все?
Сергей Бызгу: Педагоги. Мы решаем, выбираем. У нас сейчас какие авторы были, все наше существование — Хармс, Григорьев, Клюев, Пушкин, Шекспир. Шекспир и Пушкин — понятно, а Клюев, Григорьев и Хармс это те писатели и поэты, которые максимально раскрывают детский мир. Они - дети сами по себе, у них взгляд на мир детский. И дети понимают этот материал, дети его чувствуют. Он - игровой. Хороший вопрос, потому что когда много смотришь разных детских коллективов, берется некий такой усредненный материал, некие стихи про родину, некие стихи про страну... Ужасно - как это было, так это и остается до сих пор. И никто не задумывается над тем, что ребенок должен воспитываться на хорошем материале, на хорошей поэзии, на хорошей музыке, и прививать это должны педагоги. Тот же Хармс это целый мир, в котором нет назидательности, там есть игровое начало, оно важно в выборе материала. Так же и в Клюеве. Там через игру возникают серьезные темы, на которые можно говорить. То есть это и для взрослых - услышать, понять про какие-то вещи человеческие. Например, мы сделали по стихам поэтов Серебряного века со старшей группой. И я думаю, на всю жизнь они это запомнили, это не как школьная программа, которая не держится.
Татьяна Вольтская: Сейчас детский театр ''Класс'' готовит спектакль по стихам Даниила Хармса, Олега Григорьева, Агнии Барто.
Звучит фрагмент спектакля:
Жили в квартире
Сорок четыре
Сорок четыре
Веселых чижа:
Чиж-судомойка,
Чиж-поломойка,
Чиж-огородник,
Чиж-водовоз,
Чиж за кухарку,
Чиж за хозяйку,
Чиж на посылках,
Чиж-трубочист.
Печку топили,
Кашу варили,
Сорок четыре
Веселых чижа:
Чиж с поварешкой,
Чиж с кочережкой,
Чиж с коромыслом,
Чиж с решетом,
Чиж накрывает,
Чиж созывает,
Чиж разливает,
Чиж раздает.
Кончив работу,
Шли на охоту
Сорок четыре
Веселых чижа:
Чиж на медведя,
Чиж на лисицу,
Чиж на тетерку,
Чиж на ежа,
Чиж на индюшку,
Чиж на кукушку,
Чиж на лягушку,
Чиж на ужа.
После охоты
Брались за ноты
Сорок четыре
Веселых чижа:
Дружно играли:
Чиж на рояле,
Чиж на цимбале,
Чиж на трубе,
Чиж на тромбоне,
Чиж на гармони,
Чиж на гребенке,
Чиж на губе!
Ездили всем домом
К зябликам знакомым
Сорок четыре
Веселых чижа:
Чиж на трамвае,
Чиж на моторе,
Чиж на телеге,
Чиж на возу,
Чиж в таратайке,
Чиж на запятках,
Чиж на оглобле,
Чиж на дуге!
Спать захотели,
Стелят постели,
Сорок четыре
Веселых чижа:
Чиж на кровати,
Чиж на диване,
Чиж на корзине,
Чиж на скамье,
Чиж на коробке,
Чиж на катушке,
Чиж на бумажке,
Чиж на полу.
Лежа в постели,
Дружно свистели
Сорок четыре
Веселых чижа:
Чиж - трити-тити,
Чиж - тирли-тирли,
Чиж - дили-дили,
Чиж - ти-ти-ти,
Чиж - тики-тики,
Чиж - тики-рики,
Чиж - тюти-люти,
Чиж - тю-тю-тю!
Татьяна Вольтская: Глядя на эти зарисовки, я с грустью вспоминала
только что виденные мною школьные праздники - с какими-то
древними советскими текстами и песнями либо с самодельными стихами, написанными, что называется, на коленке. Как переломить ситуацию?
Сергей Бызгу: В жизни и педагогов очень мало. Если каждый из нас вспомнит своих учителей, то он вспомнит одного-двух. Может, вспомним и большее количество, но тех, которые на нас каким-то образом повлияли - один-два. К сожалению, уровень очень низкий и педагогов, и детей, соответственно. Потому что надо спровоцировать детей (а это тоже нужно уметь) на творчество, а это вообще высшее, что может быть в педагогике - когда дети сами творят. К сожалению, так оно происходит везде, и я это вижу. Но, что делать? Я, например, преподаю в Театральном институте - заново пытаемся из людей достать какие-то вещи, которые были испорчены школой.
Татьяна Вольтская: И погребены под этим слоем.
Сергей Бызгу: С любым ребенком нужно найти контакт. Потому что то, что происходит в школе... Честно говоря, и мы тоже на занятиях устаем, часто на них кричим, потому что они не слушают, но мы все равно пытаемся увидеть индивидуальность, а в школе не успеть найти ключ к каждому.
Звучит фрагмент спектакля:
Из дома вышел человек
С дубинкой и мешком
И в дальний путь,
И в дальний путь
Отправился пешком.
Он шел все прямо и вперед
И все вперед глядел.
Не спал, не пил,
Не пил, не спал,
Не спал, не пил, не ел.
И вот однажды на заре
Вошел он в темный лес.
И с той поры,
И с той поры,
И с той поры исчез.
Но если как-нибудь его
Случится встретить вам,
Тогда скорей,
Тогда скорей,
Скорей скажите нам.
Татьяна Вольтская: Это была сцена из спектакля по стихам Даниила Хармса, Олега Григорьева, Агнии Барто. Сергей, давайте вернемся к вашим спектаклям, который уже состоялись, - вот хотя бы ''Чудо'', представленное на фестивале ''Табурет''.
Сергей Бызгу: Мысль заложена в самом названии - ''Чудо''. Там есть такой герой - чайник крохотный для заварки, который ищет чуда. И ему предлагают разные варианты чуда . В этой сказке говорится: “Вот, смотри, ты - крохотный чайник для заварки, ты разговариваешь, думаешь, видишь сны, мечтаешь, разве это не чудо?''. Суть в том, что дети наши есть чудо, потому что в каждом из них заложен художник, личность. Вот у нас новый спектакль сейчас со старшими про то же, и пришли родители на спектакль и открывали своих детей заново.
Татьяна Вольтская: У вас этот спектакль ''Чудо'' составлен из серии фрагментов. Как вам удается их связать, ведь каждый фрагмент это отдельная история - разговаривают подушки, разговаривает этот чайник, жук "древоточит"?
Сергей Бызгу: Там есть пять сказок. У Клюева сеть цикл ''Сказки для детей и взрослых''. Мы взяли пять сказок и объединили их, придумав некую форму, что это происходит в некоем лагере, в некоем месте, в детском саду, в школе, с неким воспитателем, который почти их возраста, чуть постарше. То есть мы нашли некую форму, в которой возникают эти сказки. Дети их рассказывают. Они их играют, рассказывая. Нельзя детей заставлять кого-то играть, изображать, потому что играние кого-то это удел более старших.
Татьяна Вольтская: Это после изгнания из Рая происходит.
Сергей Бызгу: Да, пусть играют потом, а сейчас они сами по себе - материал. Как они говорят, как они смотрят, как соединить материал с их личной индивидуальностью — вот задача.
Татьяна Вольтская: Актер Сергей Бызгу говорил о своей театральной студии Театр ''Класс'' и спектакле ''Чудо'' - участнике фестиваля ''Табуретка''. Остается только сказать, что несмотря на очевидные успехи студии, участие в всероссийском фестивале, дом творчества ''Преображение'', где до сих пор находился театр, не продлил студии договор аренды, и театр ''Класс'' пока остается без крыши над головой.
