В российской политической блогосфере ясно ощущается необходимость высказаться о перспективах правого движения в России и дать оценку его новому лидеру, Михаилу Прохорову, однако постов на эту тему удивительно мало. Колумнист портала polit.ru Сегрей Митрофанов пытается понять, почему:
Вот не хочется писать ни о каком человеке плохо. Хочется любому человеку верить. Верить, что вот он, в недалеком прошлом бедный военнослужащий, сделал кооперативчик, который так хорошо работал, что его хозяин поднялся до долларового миллиардера. Исключительно пОтом, трудом и способностями. Тем более, что теперь он правильные вещи начал говорить. Правильные до тошноты, до оскомины. Странная эволюция произошла с его "партией", когда он ее возглавил – например, в ней исчез Совет, все сопредседатели дружно сложили полномочия, остался один Прохоров. Ну, так это тогда не партия! С кем он будет советоваться и в чьих интересах действовать?
Сомнения Митрофанова разрешает на портале rabkor.ru Илья Будрайтскис:
Прохоров вообще не обращается к политике "ценностей", цементировавших прежде электорат различных российских парламентских и непарламентских партий. Не правый и не левый, Прохоров не представляет какой-либо политический или социальный проект. Он и есть проект. Миллиардер, который заработал и даст заработать другим. Построил процветающую компанию, может сделать то же самое и со страной. Ему нужен лишь твой голос, знак твоего доверия к нему как к личности. Через головы призрачных сообществ и социальных групп Прохоров обращается к конкретным людям, "главам семей", мужикам, которые привыкли рассчитывать только на себя. Новый лидер отсылает не к политическому, но к личному опыту, к простым и работающим законам выживания, которым нигде не учат, но которые известны каждому. Сила российского общественного регресса воспитала нового человека - сурового пионера капиталистического выживания, чьи политические предпочтения колеблются между циничным неверием в любые формы борьбы за коллективные интересы, ненавистью к паразитическому государству и "русским вопросом" разной степени радикальности. Этот человек не будет политическим активистом, но готов голосовать - за того, кто, как кажется, так похож на него самого. Ну, или за того, кем он хотел бы стать. Это жилистый и угрюмый человек Третьего мира, будущий массовый избиратель Михаила Прохорова.
Невеселые перспективы, вырисовывающиеся из этих рассуждений, блестяще подтвердил единодушный восторг, с которым сеть встретила известие о том, что из-за урагана, пронесшегося над лагерем прокремлевской молодежи "Селигер", улетел шатер Национальных Перспектив. Поэтически откликнулся на событие официальный твиттер Ленты.ру:
Полет твой грациозен и красив, / шатёр национальных перспектив.
Прагматические выводы сделал в своем ЖЖ философ Эдуард Надточий:
Когда читаешь, что улетел шатер Национальных перспектив, то думаешь, что римляне бы расстроились. Вот один видный римский муж из Юлиев не слушал семиотиков, и кончил очень нехорошо.
***
В западной блогосфере бурно обсуждают новый поворот в деле Доминика Стросс-Кана. Видный французский политик и бывший глава Международного валютного фонда, которого подозревают в изнасиловании, был выпущен из-под домашнего ареста после того, как у прокуратуры появились сведения, позволяющие усомниться в показаниях пострадавшей. Теперь многим американским блогерам приходится пересматривать свои же слова. Пишет писательница и автор журнала NewYorker Джудит Турман:
Не хочу торопиться с выводами, хотя не так давно я это сделала, и сейчас горько жалею. Я была уверена, что Стросс-Кан виновен, и даже пыталась убедить в этом своих французских друзей, которых возмущало мое нежелание порассуждать о том, не был ли его арест охотой на ведьм, провокацией или патологическим проявлением американского пуританства. Я гордилась тем, что прокуратура встала на сторону слабой, беззащитной женщины против богатого и всесильного политика. Пожалуй, я действительно была в плену стереотипов. Теперь, когда стало известно, что женщина несколько раз обманывала власти, водит дружбу с подозрительными личностями, использующими ее банковский счет для отмывания денег, что у нее пять мобильных телефонов и что она обсуждала перспективы дела против Стросс-Кана со своим знакомым наркоторговцем – теперь ее показания в суде будут сомнительными. Возможно, со Стросс-Каном обошлись несправедливо. Однако все же пока мораль этой темной истории в том, что плохие вещи могут случиться с кем угодно. Стросс-Кан давно известен своими сексуальными похождениями. Жертва уличена в неоднократной лжи. Но меня все же расстраивает, что в 2011 году женщину считают виновной только потому, что она не лишена пороков.
На портале The Daily Beast друг и соратник Стросс-Кана французский философ и политик Бернар-Анри Леви считает, что приговор можно выносить до окончания судебного разбирательства и независимо от его результата – и это будет приговор американскому правосудию:
Учитывая новые обстоятельства, мы может уже сейчас вынести несколько уроков из того, что скоро войдет в историю как развалившееся дело Стросс-Кана.
Во-первых, каннибализация правосудия, являющаяся уже не только американским, но также и европейским феноменом. Все это уже перешло границы пристойности. Стросс-Кан, которого вели в наручниках, как преступника, хотя его вина еще не доказана – это акт унижения перед всем миром. Это не просто жестокость, это порнография.
Во-вторых, робеспьеризм, под которым понимается приравнивание живого человека к некоторому абстрактному символу. В данном случае Доминик Стросс-Канн был уже не Стросс-Каном, не конкретным человеком, излагающим конкретные факт, которые надо было слушать и сравнивать с показаниями обвинительницы. Нет. Он стал символом французской наглости, одиозным представителем привилегированного класса, уверенного, как принято считать, в своей невиновности.
Еще одно типичное искушение нашего времени – сакрализация показаний жертвы. Я всю жизнь боролся за то, чтобы дать голос униженным вообще лишенным голоса – будь то в Боснии, в азиатских тюрьмах или забытых войнах в Африке. Но одно дело – дать голос, и совсем другое – приравнивать его к Священному писанию. Это может привести к очередному попранию справедливости, что, собственно, и произошло в данном случае.
Наконец, в этом деле уже есть жертва – ею стал сам принцип американского правосудия – презумпция невиновности.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время свободы".
Вот не хочется писать ни о каком человеке плохо. Хочется любому человеку верить. Верить, что вот он, в недалеком прошлом бедный военнослужащий, сделал кооперативчик, который так хорошо работал, что его хозяин поднялся до долларового миллиардера. Исключительно пОтом, трудом и способностями. Тем более, что теперь он правильные вещи начал говорить. Правильные до тошноты, до оскомины. Странная эволюция произошла с его "партией", когда он ее возглавил – например, в ней исчез Совет, все сопредседатели дружно сложили полномочия, остался один Прохоров. Ну, так это тогда не партия! С кем он будет советоваться и в чьих интересах действовать?
Сомнения Митрофанова разрешает на портале rabkor.ru Илья Будрайтскис:
Прохоров вообще не обращается к политике "ценностей", цементировавших прежде электорат различных российских парламентских и непарламентских партий. Не правый и не левый, Прохоров не представляет какой-либо политический или социальный проект. Он и есть проект. Миллиардер, который заработал и даст заработать другим. Построил процветающую компанию, может сделать то же самое и со страной. Ему нужен лишь твой голос, знак твоего доверия к нему как к личности. Через головы призрачных сообществ и социальных групп Прохоров обращается к конкретным людям, "главам семей", мужикам, которые привыкли рассчитывать только на себя. Новый лидер отсылает не к политическому, но к личному опыту, к простым и работающим законам выживания, которым нигде не учат, но которые известны каждому. Сила российского общественного регресса воспитала нового человека - сурового пионера капиталистического выживания, чьи политические предпочтения колеблются между циничным неверием в любые формы борьбы за коллективные интересы, ненавистью к паразитическому государству и "русским вопросом" разной степени радикальности. Этот человек не будет политическим активистом, но готов голосовать - за того, кто, как кажется, так похож на него самого. Ну, или за того, кем он хотел бы стать. Это жилистый и угрюмый человек Третьего мира, будущий массовый избиратель Михаила Прохорова.
Невеселые перспективы, вырисовывающиеся из этих рассуждений, блестяще подтвердил единодушный восторг, с которым сеть встретила известие о том, что из-за урагана, пронесшегося над лагерем прокремлевской молодежи "Селигер", улетел шатер Национальных Перспектив. Поэтически откликнулся на событие официальный твиттер Ленты.ру:
Полет твой грациозен и красив, / шатёр национальных перспектив.
Прагматические выводы сделал в своем ЖЖ философ Эдуард Надточий:
Когда читаешь, что улетел шатер Национальных перспектив, то думаешь, что римляне бы расстроились. Вот один видный римский муж из Юлиев не слушал семиотиков, и кончил очень нехорошо.
***
В западной блогосфере бурно обсуждают новый поворот в деле Доминика Стросс-Кана. Видный французский политик и бывший глава Международного валютного фонда, которого подозревают в изнасиловании, был выпущен из-под домашнего ареста после того, как у прокуратуры появились сведения, позволяющие усомниться в показаниях пострадавшей. Теперь многим американским блогерам приходится пересматривать свои же слова. Пишет писательница и автор журнала NewYorker Джудит Турман:
Не хочу торопиться с выводами, хотя не так давно я это сделала, и сейчас горько жалею. Я была уверена, что Стросс-Кан виновен, и даже пыталась убедить в этом своих французских друзей, которых возмущало мое нежелание порассуждать о том, не был ли его арест охотой на ведьм, провокацией или патологическим проявлением американского пуританства. Я гордилась тем, что прокуратура встала на сторону слабой, беззащитной женщины против богатого и всесильного политика. Пожалуй, я действительно была в плену стереотипов. Теперь, когда стало известно, что женщина несколько раз обманывала власти, водит дружбу с подозрительными личностями, использующими ее банковский счет для отмывания денег, что у нее пять мобильных телефонов и что она обсуждала перспективы дела против Стросс-Кана со своим знакомым наркоторговцем – теперь ее показания в суде будут сомнительными. Возможно, со Стросс-Каном обошлись несправедливо. Однако все же пока мораль этой темной истории в том, что плохие вещи могут случиться с кем угодно. Стросс-Кан давно известен своими сексуальными похождениями. Жертва уличена в неоднократной лжи. Но меня все же расстраивает, что в 2011 году женщину считают виновной только потому, что она не лишена пороков.
На портале The Daily Beast друг и соратник Стросс-Кана французский философ и политик Бернар-Анри Леви считает, что приговор можно выносить до окончания судебного разбирательства и независимо от его результата – и это будет приговор американскому правосудию:
Учитывая новые обстоятельства, мы может уже сейчас вынести несколько уроков из того, что скоро войдет в историю как развалившееся дело Стросс-Кана.
Во-первых, каннибализация правосудия, являющаяся уже не только американским, но также и европейским феноменом. Все это уже перешло границы пристойности. Стросс-Кан, которого вели в наручниках, как преступника, хотя его вина еще не доказана – это акт унижения перед всем миром. Это не просто жестокость, это порнография.
Во-вторых, робеспьеризм, под которым понимается приравнивание живого человека к некоторому абстрактному символу. В данном случае Доминик Стросс-Канн был уже не Стросс-Каном, не конкретным человеком, излагающим конкретные факт, которые надо было слушать и сравнивать с показаниями обвинительницы. Нет. Он стал символом французской наглости, одиозным представителем привилегированного класса, уверенного, как принято считать, в своей невиновности.
Еще одно типичное искушение нашего времени – сакрализация показаний жертвы. Я всю жизнь боролся за то, чтобы дать голос униженным вообще лишенным голоса – будь то в Боснии, в азиатских тюрьмах или забытых войнах в Африке. Но одно дело – дать голос, и совсем другое – приравнивать его к Священному писанию. Это может привести к очередному попранию справедливости, что, собственно, и произошло в данном случае.
Наконец, в этом деле уже есть жертва – ею стал сам принцип американского правосудия – презумпция невиновности.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время свободы".
