Михаил Соколов: Сегодня в нашей московской студии – вице-спикер Государственной Думы России, лидер ЛДПР Владимир Жириновский.
Владимир Вольфович, сегодня в побывали в Кремле, получили орден «За заслуги перед отечеством» третьей степени. Я вас поздравляю!
Владимир Жириновский: Спасибо!
Михаил Соколов: Надеетесь ли вы дойти до второй степени или даже до первой?
Владимир Жириновский: По положению – не чаще, чем раз в два года. Скорее всего, это делают раз в пять лет, раз в десять лет. Можно. Хотелось бы надеться дойти и до полного кавалера. Но я не ставил никогда себе такой цели, я не фанат в этом плане.
Есть люди, которые просто мечтают, и я им сочувствуют. Хотелось бы, чтобы большинство граждан получили при жизни оценку своей работы, но так устроен мир, что в Кремле награды получают единицы, а достойные – сотни тысяч и миллионы.
Михаил Соколов: То-то с вами Дмитрий Медведев сегодня даже поспорил. Вы сказали, по-моему, что в зале люди, всем довольные, да?
Владимир Жириновский: Ну, я исходил из того, что пришли те, кого награждают, у них, естественно, приподнятое настроение, им хорошо. Я думал, что в этом зале только производят церемонии награждения, а потом выяснилось, что он там проводит и совещания. И на этих совещаниях он иногда жестко критикует участников. А я думаю, что там только награждение, зал только для этих торжественных процедур.
Михаил Соколов: Как вы для себя формулируете, за что вас, по вашим словам, всегда оппозиционера, так отметила нынешняя государственная власть?
Владимир Жириновский: Здесь вопрос такой как бы технический. У Думы юбилей был в 2006 году и вот сейчас, в 2011-м, и по случаю юбилея была награждена большая группа депутатов. На ЛДПР падает всего одна награда. И если в следующий раз на нас тоже какая-то квот будет, то мы постараемся, чтобы наградили других депутатом, а не меня. Поэтому здесь напрямую лично со мной никак не связано. Было у нас юбилейное, тысячное заседание – тоже большую группу наградили. Это как бы награда депутатскому корпусу страны.
Михаил Соколов: А не ЛДПР, не партии, которая довольно часто поддерживает власть?
Владимир Жириновский: Нет. Мы не поддерживали никогда, мы всегда были в оппозиции, но это институт власти – Государственная Дума, независимо от партий, от времени. Поэтому это связано с тем, что 105 лет назад у нас впервые заработал парламент европейского типа. И там тоже было много депутатов, самых разных. И коммунист был награжден. Правда, их награждали в зале, вручал представитель президента в Госдуме. А у меня поскольку статус повыше, чем у них, вручали сегодня в Кремле. Поэтому это награждены не политические партии, не их лидеры, а именно депутатский корпус по случаю юбилея Государственной Думы, который тянется с царских времен, этот юбилей, от 1906 года.
Михаил Соколов: Сессия Госдумы закончилась. Чего вам, ЛДПР, удалось реально добиться за последний период работы в парламенте?
Владимир Жириновский: Нужно давать те законы, которые волнуют всех. Закон о полиции. Мы хотели добиться, чтобы были общественные советы по наблюдению за деятельностью полиции, состоящие из представителей разных партий и общественных организаций.
Не прошло. Министр и верхушка МДВ назначают членов этих советов. Или другие вопросы, которые могли бы всех касаться, они не прошли. Поэтому всегда нам тяжело отчитываться перед избирателями.
Михаил Соколов: Что ж прошло-то?
Владимир Жириновский: Ну, остался в целом так, как он есть. Там есть плюсы, когда обязательно дать возможность человеку позвонить при задержании домой, чтобы не волновались. Исключается такое агрессивное отношение, когда задержанного сразу считают преступником, то есть ему права разъясняются все. У полиции сохраняются права досмотра, вхождения в жилое помещение, но каждый раз он должен разъяснять, почему он это делает, ссылаться на законодательство. То есть она ближе стала к европейской полиции.
Михаил Соколов: Но еще далека.
Владимир Жириновский: Надо понимать, что перерыв – 94 года, когда царскую полицию закрыли. Она была одна из лучших в Европе. Преступность была самая низкая в Европе на тот период. И вообще, на 1 сентября 1914 года, когда еще мы не втянулись в Первую мировую войну, у нас были показатели все одни из лучших в Европе. Поэтому перерыв большой, что тут можно сказать, и конечно, тяжело сейчас. Нужны новые люди, время. Но хотя бы сам факт, что мы все-таки провели увязку исторического времени, что была уже царская полиция, и переименование ее в милицию было связано с революционной ситуацией. Сегодня во всем мире полиция.
Вот в Норвегии был этот несчастный случай, и все видели – полиция. Даже по буквам видно – приехала полиция, полиция, полиция. Это тоже унификация имеет значение. Вот наши поправки в этот закон не были приняты. С самого начала мы отказались поддержать закон о здравоохранении.
Михаил Соколов: Но он сейчас и не принимается пока.
Владимир Жириновский: Нет, на осень отложили. Все-таки под напором, видимо, критики общей отложили его на осень. Хотели принять его сейчас прямо.
Михаил Соколов: А что не устраивает?
Владимир Жириновский: Ну, здесь мы много раз уже вносили свои поправки. Я был автором вообще закона отдельного – об отделения службы патологоанатома от службы главного врача. Сегодня после смерти вскрытие показывает, что в среднем по стране половина диагнозов не подтверждается. А не подтверждается, потому что патологоанатом устанавливает другой диагноз, и чтобы не дискредитировать врачей, которые лечили не от той болезни… Вот не хотят этот закон принять, и в этом новом законе этого нету.
То есть мы рискуем не знать своих наследственных болезней, и не принимаются жесткие меры, чтобы улучшить постановку диагноза. Это ведь самое главное! Если поставить правильный диагноз, люди найдет за границей лекарства, еще какие-то способы лечиться, но когда не знают, чем они больны, это самое страшное. Вот об обороте лекарств мы не поддерживали. Лекарств отечественных больше не стало, дешевле не стали, и фальшивых меньше не стало – тогда зачем такой закон? То есть мы сумели от имени наших избирателей дать отрицательную оценку всем законам, которые были приняты и которые после вступления в силу не привели к положительным результатам.
Вот торговля – много лет закона не было, но мы предлагали ограничить надбавку торговую. Допустим, у производителя стоит продукт, грубо говоря, 10 рублей, ну, и пускай перевозчик 10 процентов возьмет, переработчик – еще 10 процентов, получится, что уже 12 рублей строит продукт, снова везут – 13 рублей, торговая сеть – ну, пусть 15 рублей стоит продукт. А продукт стоит 40. Откуда 25 рублей? Это все идут посредники ненужные. В принципе, посредник нужен всегда, но это – дополнительные, которые ничего не делают, они товар даже не видят, они берут бумаги, оформляют якобы договор, что они с товаром что-то делают, и в конечном итоге потребитель переплачивает.
Михаил Соколов: А может быть, эти 25 рублей – это чиновники, взятки и коррупция?
Владимир Жириновский: Взятки отдельно! Или, допустим, очень тяжело войти в торговые сети. Они злоупотребляют, требуют больших денег. И вследствие этого очень мало дешевых товаров, мало отечественных товаров. Или вот проблема, я сейчас по стране езди, везде жалуются – пытаются закрыть бывшие колхозные рынки. Сегодня он просто называется – городской рынок.
Михаил Соколов: Да, и в Москве тоже хотят их закрыть.
Владимир Жириновский: Людям там нравится, это рабочие места, многим бедным можно там купить дешевле. Если курица, хозяйка может потроха отдельно продать там, голову, крылышки, и люди пожилые могут взять себе и хотя бы там супчик сварить. А в магазине, супермаркете вы не можете этого делать, там все упаковано, цена, все. Ни торговаться, ни куски какие-то взять. Или, например, загнила черешня чуть-чуть – тебе продадут на рынке подешевле, на компот.
Михаил Соколов: И вы мелкий бизнес такой собираетесь защищать, я вижу.
Владимир Жириновский: Конечно! Это жалобы по всей стране, везде пытаются эти рынки убрать, они обычно в центре города, и на их месте построить крупный универмаг, торговый центр, развлекательный центр. И люди волнуются – им негде будет работать и купить дешевые продукты. Пытаемся защищать. Или вот бани, коммунальные, обычные, - тоже пытаются закрыть. Открывают вип-сауны для богатых или другие учреждения. И люди тоже недовольны – негде помыться.
Михаил Соколов: Давайте к вашим поездкам. Все уже считают, что вы начали рекламную кампанию партии. Предвыборной ее по закону нельзя назвать, но, тем не менее, создается какой-то новый имидж. Я вижу, что плакаты ЛДПР появились на улицах в Москве, например, были вы в Ижевске и Иваново. Не рано вы раскручиваться начали?
Владимир Жириновский: Мы так делаем 22 года. У нас ресурс – только лишь время. Мы все делаем постоянно, делаем заранее. Резко омолаживаем. Вот у нас сейчас средний возраст кандидатов в депутаты будет – 32 года. А все пять созывов фракция ЛДПР была самой молодой – 40 лет средний возраст, остальные старше. Никаких у нас музыкантов, певцов, спортсменов, никаких известных деятелей.
И поездки – всю страну объехали десятки раз. В любом городе вам скажут: был Жириновский, были от ЛДПР. Но подрастает новое поколение, и люди хотят снова нас видеть, слышать.
И вот что характерно, может быть, сейчас жителям больших городов – им не совсем понятно, при чем здесь баня, когда у многих, кто живет в городах, есть ванна, джакузи, биде. Какие там бани? Но у нас огромное количество жителей, процентов 60, живут в малых городах, где баня сегодня – существенный фактор. И село все.
Или, допустим, рынки. Что волноваться, если рядом огромный сумермаркет, и там товары со всего мира? Но люди хотят продать свое и купить подешевле. Поэтому тут проблема.
Я с чем столкнулся? Барнаул, парень на одной встрече жалуется, что начался рейдерский захват бизнеса его матери, она сопротивление героическое оказала, так ее в психушку загнали. Представляете, рецидив советского периода!
Михаил Соколов: А в чем разница – какого-то бизнесмена на местном уровне в психушку, а Ходорковского с Лебедевым в тюрьму? И бизнес тоже отобрали. Вы за мелкого заступаетесь, а за крупного не заступаетесь.
Владимир Жириновский: Нет, мелкий – честный, слабенький, у него ничего нету. Может быть, там доход – всего 50 тысяч рублей в месяц. А Ходорковский и ему подобные – там миллиарды и миллиарды. Там разница большая есть.
Михаил Соколов: А вы хотите сказать, что они сидеть должны?
Владимир Жириновский: Ни в коем случае, мы никогда не выступали за «сидеть». Но если была кровь, если бы увод денег за границу, уход от налогов, и из-за этого мы с вами не имеем доходной части бюджета, здесь пускай отвечают. И не только Ходорковский, таких огромное количество! Это десятки и сотни тысяч.
Михаил Соколов: Но по УДО вы бы выпустили Лебедева вчера, посади вас в суд?
Владимир Жириновский: Конечно, идеальный вариант – выпускать, а не сажать, тем более когда человек посидел уже 5, 6, 7, 8 лет. Но это связано с революцией, и мы, ЛДПР, ее не начинали.
Михаил Соколов: То есть Ходорковский и Лебедев на свободе – это революция?
Владимир Жириновский: Это не революция, это связано, что в результате либеральной революции 90-х годов многие люди оказались сказочно богатыми.
И мы, ЛДПР, предложили финансовую, экономическую амнистию в 1997 году. Почему они не поддержали – Березовский, Ходорковский, Гусинский, Немцов, Явлинский? Ведь тогда можно было объявить амнистию. И многие, кто сегодня проходит по делам, и это связано с событиями тех 90-х, были бы освобождены полностью.
Мы сегодня выступаем, например, за полную гарантию банковских вкладов, но уже по действующему закону чиновники обязаны указать, а дальше, может быть, еще категорию расширят.
То есть ЛДПР нельзя упрекнуть, что мы каким-то образом не замечаем бизнес. Мы очень хотим, чтобы малый и средний бизнес были бы очень и очень развиты.
Я почему привел пример? Вот здесь я вмешался, направил в правительство жесткую телеграмму, Голиковой, сам связался с главным врачом и в понедельник проверю. Я потребовал немедленно выпустить жительницу Барнаула. В данном случае в чистом виде злоупотребление. Она не отдает свой бизнес, убить боятся, все-таки преступление, и тогда решили упрятать в больницу, то есть какие-то там заболевания.
Михаил Соколов: То есть для вас важно прямое действие – этой женщине помочь или людям по 500 рублей раздавать. Кстати говоря, как это с точки зрения закона?
Владимир Жириновский: С точки зрения закона, мы имеем право оказывать любую помощь, кроме периода предвыборной кампании. Вот в конце августа выйдет указ президента о проведении выборов 4 декабря – все, мы можем раздавать только нашу пропаганду, литературу, газеты, журналы, брошюры.
Михаил Соколов: Официально зарегистрированные, естественно?
Владимир Жириновский: Естественно! Которая оплачена в основном из избирательного фонда или обычная партийная наша газета, которая выходит независимо от выборов. А сейчас, когда нет выборов в Государственную Думу, мы помощь оказываем. Ежемесячно мы направляем всем нуждающимся, это люди просят на лекарства там, зубы вставить, там очки заменить человеку надо, на проездной билет, бывает, нету денег.
Михаил Соколов: А деньги-то откуда?
Владимир Жириновский: Направляем тысячу рублей, полторы, 500 рублей. А так раздаем. 1,5-2 миллион мы направляем вот в год.
Михаил Соколов: А кто дает?
Владимир Жириновский: Деньги мы берем, это наших депутатов зарплата.
Михаил Соколов: Прямо ползарплаты депутаты отдают?
Владимир Жириновский: Да можем всю забрать! Депутат получает в год 2 миллиона почти, представляете! Ну, и в месяц там по 150 тысяч. Хватит ему и 100 тысяч, а 50 вполне можно сдать в фонд. Ведь Госдума существует на деньги налогоплательщиков, в год более 5 миллиардов рублей. Вот мы и возвращаем нашим гражданам. Это не милостыня, не подарок, но мы им оказываем помощь, имеем полное право. Плюс мы из бюджета получаем официально деньги – все политические партии, и парламентские, и некоторые не парламентские, и тоже эти деньги можем использовать. Так что здесь все легально, все открыто, никто нас ни в чем упрекнуть не может.
Михаил Соколов: Но у вас же не бедные есть во фракции ЛДПР люди. Вот был такой Ашот Егизарян, правда, сейчас он в бегах в США. Как вы думаете, как эта история отразится на ваших делах предвыборных…
Владимир Жириновский: Да никак! Все и забыли. Вот сейчас вы напоминаете для чего-то. Я даже забыл уже, я, лидер партии, забыл. Это человек, который боролся с мафией. Вот гостиница «Москва» - чего ее не заселяют? Идет борьба за нее. Он был на другой стороне.
Михаил Соколов: То есть он пострадал?
Владимир Жириновский: Он пострадал, да, его выдавили, выжили, возбудили искусственно уголовное дело. А знаете, как прессе делает, Ходорковского вы защищаете все, а на Егизаряна нападаете, потому что он от ЛДПР.
Михаил Соколов: Нет, мы не нападаем. Пусть он расскажет…
Владимир Жириновский: Он и разговаривает, и эфир дает, адрес его известен.
Михаил Соколов: Все, позовем его в эфир.
Владимир Жириновский: Он нашел деньги за рубежом, ни копейки не взял из бюджета города или страны, но вторая группировка – старое московское правительство, хотели забрать гостиницу себе. Это самая доходная гостиница в самом центре Москвы, около Кремля, и стоимость ее – 5 миллиардов долларов. И за это идет борьба, за это они борются. Поэтому была единственная цель – убрать его.
Убить уже нельзя. Убили его отца в свое время, брата. Уже последнего убивать им стыдно, давайте возбудим уголовное дело. Хорошо, берите его тюрьму, арестовывайте и сажайте в тюрьму! Не за что, нет никаких оснований. Так что в этом плане он не виноват, и я уверен, что гостиницу он не отдаст им.
Михаил Соколов: А с мэром Москвы Собяниным вы об этом говорили? Вы же встречались недавно.
Владимир Жириновский: На эту темы я не успевал, там другие вопросы возникают. А это обычные встречи, мы встречаемся.
Вот в поездке я был, встречался с губернатором Тюменской области, глава республики Удмуртии… То есть это обычные наши контакты, какие-то вопросы обсуждаем.
Но это не может никак отрицательно влиять на нас, ибо он жертва. Но вы, журналисты, потому что выборочно делаете. Вот вам не нравится, что Ходорковский сидит. Так давайте защищать всех остальных, кто тоже под гнетом судебных преследований, и мы с вами знаем, что нет достаточных оснований. А вы только одного Ходорковского опекаете, а на все остальное наплевать.
Или вот Немцов, его выезд из России на полчаса задержали – Конгресс США вмешался, Европарламент, а когда ЛДПР до выборов не допустили, никто не вмешался! Когда отменили регистрацию ЛДПР – никто слова не сказал, когда Лужкова нет, а меня до сих пор таскают по судам – ни один журналист России не встал на защиту. Ни один!
Вот это вызывает у нас неприятное отношение, потому что нам непонятно, почему вы все за Ходорковского, но ни один из вас за Жириновского.
Михаил Соколов: Вы, Владимир Вольфович зря обобщаете.
Вот тут вопрос у меня из интернета: «Нынешние либералы – Немцов, Касьянов – для вас враги или союзники в свете названия вашей партии?»
Владимир Жириновский: Если брать чисто программные установки, мы все одинаковые. Я думаю, это даже и коммунисты поддержат. Независимый суд, свободная пресса, свободные выборы – это вот три момента, где мы все одинаковые. Нам всем нужен независимый суд, и тогда не будет ни Ходорковских, ни Егизарянов.
Пресса нужна, чтобы пресса отражала все, что происходит в стране, а не потому что кого-то надо, а кого-то можно подождать. И, естественно, свободные выборы. Мы все надеемся, что 4 декабря в этом году и 4 марта на следующий год – это должны быть наиболее свободные выборы, по сравнению с предыдущими.
Михаил Соколов: Почему?
Владимир Жириновский: Ну, время идет, другое поколение. И сегодня глава государства все знает уже. Когда мы пытаемся ему донести какую-то информацию, он говорит: «А я это в интернете уже получил». То есть ему напрямую пишут граждане, и это великолепно!
Раньше до Брежнева было не добиться, я сам ему писал. А здесь сам глава республики при нас прямо неотрывно смотрит. И в этом смысле, конечно, информированность высокая, и он современный, это новый типа руководителя. Поэтому мы надеемся, мы хотим, и в этом у нас много общего есть.
Михаил Соколов: Слушатели спрашивают: «Что вы думаете о деятельности Дмитрия Медведева?» Вы на встречах с ним душа в душу, нравитесь вы ему и Путину».
Владимир Жириновский: Здесь, я думаю, просто протокол, церемониал. Глава государства, если он встречается, что же, мы там будем как звери сидеть?
Михаил Соколов: Нет, вы сказали, что он все знает. А вот многие предъявляют к нему претензию, что знать-то он знает, а действует крайне медленно.
Владимир Жириновский: Объясняю. Он не медленно действует. Вот мы подаем ему какие-то письма, и он тут же, при нас накладывает революции: такому-то министру, в контрольное управление, в администрацию. А дальше уходит время на то, пока чиновники затягивают. Чиновники! Глава государства ничего не затягивает.
Но конечно, я согласен с тем, что можно жестче реагировать, чаще в отставку отправлять. Допустим, только Лужков отправлен в отставку по недоверию, но можно поставить вопрос о досрочном уходе многих губернаторов, которым за 70 лет, которые сидят с советского времени.
Михаил Соколов: Кого вы предлагает убрать?
Владимир Жириновский: Да человек 20. Вон возьмите – Полежаев, Омская область, он был еще секретарем обкома КПСС, представляете, или Кресс, 75 лет, Томская область, или там, допустим, Бетин, Тамбовская область. Завышают на выборах так результаты, как в Дагестане. Уже на Кавказе стараются меньше завышать.
Михаил Соколов: Да, в Тамбове выборы были интересные. Там центр выдачи фальшивых бюллетеней в университете был. А вы рассчитываете на честные выборы!
Владимир Жириновский: Стараемся, думаем, хотим. Мы же знаем, что многие сопротивляются. Вот у нас есть случай, когда директор школы отказалась заниматься фальсификацией, и ее уволили. Вот в чем проблема-то. Ставится вопрос так: не будешь помогать на выборах – мы тебя уволим. И в это плане мы как раз готовы со всеми объединиться, чтобы не было этих перекосов, злоупотреблений.
Вот билборды мы вывешиваем – иногда сопротивляются, приходится звонить, давить, телеграммы. То есть все время в борьбе оппозиционная партия. Поэтому мы не говорим, что у нас нет недостатков. Их огромное количество! Но встречи с руководством связаны с какими-то событиями, и их нельзя превращать в то, чтобы мы друг другу кулаками махали. Это же элементарное какое-то приличие должно быть, это же глава государства для всех нас. Поэтому здесь нельзя упрекать кого-то, что душа в душу. Никакой души в душу нет!
Михаил Соколов: Вот спрашивают: «По какой причине вы лично не критикуете резко Путина, как в свое время Ельцина?» Страшновато?
Владимир Жириновский: Ни в коем случае не страшновато! Мы тысячу раз критикуем. На наш сайт зайдите и посмотрите, сколько критики там идет. Просто пресса не доводит ничего. При Ельцине каждый чих – немедленно сообщала пресса. Где мы бы что ни сказали. Еще до прихода в парламент, когда я был лидером партии, у которой ни одного депутата не было. Моментально, в тот же день все каналы сообщали любые мои фразы, заявления. Сейчас другая система.
Михаил Соколов: А вы скажите Суркову, что вас плохо освещают.
Владимир Жириновский: Говорю ему! Вы знаете, сегодня я лично звонил в администрацию президента и спросил: почему Первый канал не показал меня при награждении?
Михаил Соколов: А не показали?
Владимир Жириновский: Показали в выпуске в 6 часов, до этого не показали. Потом на них надавили – они стали показывать. Видите, как делают. Это ведь не президент сказал: не показывайте Жириновского. Это на Первом канале решили так сделать.
Михаил Соколов: Но у них, значит, инструкция такая.
Владимир Жириновский: Нет такой инструкции! Я позвонил в администрацию президента – и скорректировали. Уже показали, сейчас в 9 вечера посмотрим, покажут или нет. То есть искажает в основном низшее и среднее звено.
Михаил Соколов: Бояре виноваты, да?
Владимир Жириновский: Не бояре, еще внизу. Мелкие клерки. Вот сейчас был я в Удмуртии, билборды не вывешивают, и глава республики, председатель правительства говорят: мы знать не знаем ничего. Делается на уровне начальника рекламного агентства…
Михаил Соколов: Это они дурака валяют.
Владимир Жириновский: А какой смысл им это делать? Они знают, что я еду. Я иду к ним на встречу, и какой им смысл от меня еще раз слышать что-либо? То есть при мне дали команду, чтобы повесили. И так по всей стране. Пытаются иногда не среднем уровне саботировать. Мы же оплачиваем, все, и в соответствии с законом партия может вести агитации день и ночь.
Михаил Соколов: Что вы думаете об опросах, которые сейчас есть? Вот 53 процента у «Единой России», у КПРФ – 18, у вас – 12, у эсеров – 7, а другие как-то непроходные.
Владимир Жириновский: Ну, начнем снизу. У эсеров – 3, не больше, 3-4 процента. Но будут натягивать. А может быть, даже не станут, тогда они не проходят.
Михаил Соколов: Если Миронова сейчас сняли с должности, может, и не будут им помогать.
Владимир Жириновский: Естественно! Потому что проект был какой? Забрать голоса у КПРФ «Справедливая Россия» должна была, а она, получилось, забрала голоса у «Единой России». «Единая Россия» стала терять голоса, а КПРФ увеличила. Поэтому проект признан негодным.
Если брать «Единую Россию», 53 – много, предел – 40. В крупных городах – Петербург, Москва и другие – 12-15.
КПРФ, 17 – это может быть, до 20. ЛДПР – больше. То есть мы идем вровень – ЛДПР и КПРФ, но у нас перспектива лучше, потому что люди понимают, что в прошлом у нас уже был коммунизм, ничего хорошего не получилось, и мне не нужен Зюганов, я знаю, что такое советский социализм.
В коммунальной квартире жил, в общежития жил, и ни разу путевки не получил никуда, ездил отдыхать дикарем. Один костюм был, один пиджак. На выпускной бал из чужого материала сшили мне пиджак, а брюки старые, ботинки старые. Так что я все это помню.
Михаил Соколов: А обновленное «Правое дело»? Многим же захочется пойти за олигархом Прохоровым.
Владимир Жириновский: Да, 2 процента – пожалуйста.
Михаил Соколов: Почему 2?
Владимир Жириновский: Вы поймите, что люди хотят улучшения жизни, и как они поверят той партии, которая сама уже обогатилась, все имеет? Это же продолжение Чубайса, продолжение Явлинского, Гайдара!
Если бы появилась группа молодых ребят, не олигархов, не миллиардеров, не Прохоров, а просто в Сибири там несколько средних предпринимателей и сказали: мы хотим защищать мелкий и средний бизнес, - вот такая партия могла бы набрать 10 и 15. Но кто поверит олигарху? После Куршавеля. Купил баскетбольный клуб в США. Согласен с продлением пенсионного возраста, выступает за реформу Трудового кодекса в пользу работодателей. Никогда никто за него голосовать не будет! То есть избиратель у него есть – весь за границей. Вот Чичваркин в Лондоне – вот его избиратель, но он даже не приедет и не будет голосовать все равно.
Михаил Соколов: Слушайте, столько людей теперь живет за границей, еще больше уезжает – придут и проголосуют.
Владимир Жириновский: Да, 10 миллионов. Где проголосуют?
Михаил Соколов: В посольствах.
Владимир Жириновский: Объясняю. Чтобы проголосовать в посольствах, их 10 миллионов, они могли бы запросто привести к власти любую партию в нашей стране, но для этого нужно встать на учет, тогда они имеют право проголосовать. Они на учет не становятся. Вот в Нью-Йорке миллион наших граждан из России, а на учете – 30 тысяч. Вот эти 30 тысяч и будут голосовать, из них 15 проголосуют за «Единую Россию, 19 за ЛДПР.
Вот на последних выборах так и было, мы получили вместо СПС и «Яблока» их голоса, этих предпринимателей.
Михаил Соколов: Подключим слушателей. Лариса Дмитриевна из Москвы, пожалуйста.
Слушатель: Во-первых, есть прекрасный фильм о Думе Андрея Смирнова и Юрия Шевчука – показывайте это по телевидению. Второе, детская больница на сайте «Свободная пресса» - посмотрите, может, вы поможете, Владимир Вольфович. Третья, детская клиническая больница в Калмыкии. И еще, вы слышали, что генерал Хорев уехал за границу, а за ним числятся 4 триллиона, то есть какая-то невероятная цифра, бюджетных? И последнее, будет ли Луговой у вас снова?
Михаил Соколов: Начнем с конца, с простого.
Владимир Жириновский: Луговой – пока мы не видим оснований, чтобы он не был. Он работает, старается.
Если брать перечисленные вами медицинские объекты, мы немедленно примем все меры уже завтра, это я вам обещаю. В этом плане можете на нас рассчитывать. Вот у оппозиции единственный ресурс – министры пытаются иногда удовлетворить наши жалобы, чтобы избежать критики. Каждую среду во время работы палаты мы заслушиваем их отчет, и чтобы не слышать нашей критики, они идут иногда навстречу по конкретным делам. Лекарства, кого-то подлечить, бесплатная операция – мы много раз помогали, и нам люди благодарны по всей стране. Поэтому пускай все обращаются к нам: Москва, Госдума, фракция ЛДПР. Мы обязательно поможем по всем медицинским делам, трудоустройство, жилье, гражданство, любые дела.
Михаил Соколов: Владимир, Минеральные Воды, пожалуйста.
Слушатель: Добрый вечер! Поздравляю Владимир Вольфовича с награждением! По моему ролику вы сделали запрос в ГАИ Ставропольского края, получили отписку, потом передали президенту лично в руки жалобу. Я, конечно, был в шоке, я не ожидал.
Владимир Жириновский: Да, вот видите! Вот работаем.
Слушатель: Я не пожалел, что вступил в вашу партию еще в 1999 году. Как вы думаете, после этого примут какие-то меры? Я бодаюсь с ними уже с марта месяца – одни отписки.
Владимир Жириновский: Вот, а генеральным прокурором снова назначен Чайка. А ведущий Соколов мне говорит, что ЛДПР ничего не делает. Но мы же требовали, чтобы его не назначали. И вот человек говорит, что на местах прокуратура ничего не делает. И мы боремся с ними день и ночь! То же самое и с полицией, и вот в данном случае ГИБДД-ГАИ. Ваша жалоба находится на контроле у начальника Контрольного управления администрации президента Чуйченко. Это самый высший уровень контроля. Любое ведомство вам даст отписку, а Чуйченко, главный контролер нашей страны, обязательно поможет. Поэтому можете ему напомнить еще раз, и мы напомним и будем стараться вам дальше помочь.
А поскольку вы Ставропольский край, я хочу еще раз напомнить жителям края, что мы поддерживаем их предложение о возвращении Ставропольского края в состав Южного федерального округа. Вот опять это вклад наш. КПРФ не поддерживает, «Единая Россия» ничего об этом не говорит и другие партии, а мы поддерживаем.
Михаил Соколов: А что вы думаете о проекте – выделить на развитие Северного Кавказа что-то около 4 триллионов рублей, из них 2,5 – из федерального бюджета?
Владимир Жириновский: Да, огромные деньги! Мы против.
Михаил Соколов: А почему? Там люди бедно живут, работы у них нет.
Владимир Жириновский: Бедно люди живут по всей России. Давайте мы во все регионы понемножку добавим – и больше рабочих мест будет, и быстрее ремонт будет, и переселять будут из ветхого жилья. Почему туда гнать? Вед мы уже гнали в Среднюю Азию с 1920 года по 1991 год, 70 лет. Там и заводы, и музеи, и университеты, и асфальт, и метро – все есть!
Михаил Соколов: Создали государственность.
Владимир Жириновский: Правильно, а они ушли! Тогда зачем мы делали? Мы что такие подарки всем делаем? Сейчас мы на Северный Кавказ все даем. Значит, у нас, у ЛДПР, четкая позиция: никогда никому ни в чем не помогать! Сколько мы помогали Украине – пожалуйста, музей голодомора. Сколько мы Грузию спасли от турок, от персов и от всяких других невзгод – музей оккупации. Прибалтике сколько мы сделали!
Михаил Соколов: Северный Кавказ – для вас чужой, получается?
Владимир Жириновский: Никто не чужой! Для нас и Прибалтика наша, и Украина, и Белоруссия, и Казахстан. Я сам прожил 18 лет в Казахстане, два года в Грузии. Но не надо специально помогать какому-то региону. Нужно давать на душу…
Михаил Соколов: Равные условия должны быть?
Владимир Жириновский: Равные! Везде есть безработица. Вот давайте Горный Алтай – тоже горная местность, тоже не русские, алтайцы, там нет почему-то терактов, и туда деньги бешеные не направляются. Почему мы должны именно Северному Кавказу такие огромные привилегии создавать? Это, я считаю, ошибка.
И самое главное, даже если деньги будут вложены, даже если они не будут разворованы и будут построены курорты, там будет очень мало туристов. Туда практически никто ездить не будет, потому что проблемы с туристами есть даже в тех местах, где уже 200 лет туристическая Мекка, и то люди не едут. А почему должны будут ехать на Северный Кавказ, если там каждый день убивают? Вот сегодня опять убили, уже дошли до пресс-службы главы республики Дагестан. Ладно – полицейских они убивали, это всегда есть враждебное отношение к полиции, во всех страх мира.
Михаил Соколов: Ну, значит, там война идет?
Владимир Жириновский: Конечно! Какой же может быть там туризм? И сколько там случаев насилия. То есть дело не в национальности, насилие есть во всем мире. Вон норвежец, пожалуйста, тоже насилие.
Михаил Соколов: Да, между прочим, жуткая история. Национализм.
Владимир Жириновский: Но это все связано с психологией, с историей, с человечеством нашим.
Но туризм развивать там, на мой взгляд, нецелесообразно, экономически невыгодно, не будут оправданы расходы понесенные. А это ведь наши с вами деньги. Так с какой стати это делать? Это же ошибка!
Мы подняли целину, но где этот целинный хлеб? Все развеял суховей. Там были пастбища, скот пасся, а теперь никакого целинного хлеба нет, это была ошибка. Поэтому не надо туда ничего направлять, пусть все зарабатывают деньги самим. Там благодатный край, юг тепло. Выращивайте скот – будем брать мясо, выращивайте шерсть – построим там шубы шить комбинат. Вино пускают делают. В Кизляре, по-моему, коньячный завод, и пускай у них покупают коньяк! Почему мы покупаем алкоголь в Греции, в Италии, в Чили? Давайте чеканку купим в Дагестане. Пусть они мастерские откроют и будут выпускать обувь, у них полно кожи. То есть вот это нужно делать самим!
А туризм – нужны туристы? Это как вариант с Прохоровым, вот Прохоров получит 2 процента на выборах, потому что избирателя нету. Он, может быть, неплохой человек, деньги огромные, все сделают, всю страну заклеят своими афишами, а голосовать за него некому! Так и Северный Кавказ – все можно сделать, великолепные курорты, но никто не поедет.
Потому что для того, чтобы симпатизировать какой-то территории, нужны столетия, чтобы люди приучились туда ездить. Вот Мерано – туда ездили еще при царе, 200 лет понадобилось, чтобы был курорт Мерано. А сегодня на Кавказ никто не поедет, я вас уверяю.
Михаил Соколов: Тут нас возвращают еще к международным делам. Вот Александр пишет: «Жириновский давно перерос убогие подмостки России. На месте Путина я назначил бы его представителем при Евросоюзе, Совете Европы и НАТО вместо бархатного Рогозина». Я уж не знаю, у вас, наверное, другие планы, тем не менее, хочется поинтересоваться вашим мнением о ситуации в Ливии. Вас это все-таки давно волновало, и с Каддафи вы встречались. Проигрывает ведь Каддафи.
Владимир Жириновский: Ну, перед ним весь мир, вся Европа, НАТО, бомбят каждый день и ночь. Самое высокоточное оружие. И маленькая страна – 6 миллионов.
Михаил Соколов: И полстраны против него.
Владимир Жириновский: Но это всегда, в любой стране мира. Давайте бомбить пол-Франции – и пол-Франции будет против Саркози. Если весь мир объединится против Меркель – и там. Вот в Норвегии уже есть люди, симпатизирующие этому негодяю, который расстрелял столько людей. Это не проблема – найти людей под какие-то знамена. Но подо что они идут-то? Самый хороший уровень жизни в Ливии, самый высокий доход на душу населения во всей Африке. И чего они хотят? Уйдет сейчас Каддафи – убьют или уедете, там будет хаос. Как Ирак – Саддама Хусейна повесили, ну, и что в Ираке? Сами иракцы недовольны. А что в Афганистане? Уже хотят идти по моему плану – раздел Афганистана. Это все международная политика.
Я вовсе не оправдываю Каддафи, Саддама Хусейна, но после их свержения стало хуже. При Саддаме Хусейне в год 100 человек погибало, и то как погибали? Контрольная комиссия обходит все лавки, если цены подняли выше установленных, вот за это расстреливали. Чтобы люди могли покупать дешевые товары. А сегодня десятки тысяч погибают!
Михаил Соколов: Но России, наверное, не стоит идти против всего мира, поэтому Россия и поддержала резолюцию по Ливии. Правильно?
Владимир Жириновский: Мы поддержали резолюцию с точки зрения того, чтобы не применялось насилие против гражданских лиц. Это и в Египте, и мы за это. Мы все с вами против любой формы насилия.
И мы с вами все против того, чтобы люди не оставались у власти много-много лет. Каддафи – 42 года. Ну, разве можно? Мурабак – 30 с лишним лет. Бен Али – 23 года. Нельзя ни в коем случае! Лукашенко у нас будет у власти 20 лет. В этом давайте объединимся. И опять ЛДПР, мы 100 раз предлагали закон: максимальный срок – 10 лет. Давайте еще возраст ограничим, максимальный возраст – 70 лет.
Михаил Соколов: А вот Андрей Караулов заявил: Путин для России – навсегда, и ему помогает Бог.
Владимир Жириновский: Да, может быть, и пусть они так говорят. Я уверен, что сам Путин так не думает и не хочет. А люди всегда есть, которые могут такие идеи выдвигать. То есть у нас в России в чем проблема? У нас ни разу за 1150 лет оппозиция не приходила к власти. Ни разу, никогда за 1150 лет!
Михаил Соколов: Вы имеете в виду – мирным путем на выборах?
Владимир Жириновский: Мирным путем, просто выборы. Перевороты всякого рода там, насилие, задушили царя, убили – это сколько угодно. А вот чтобы просто мирным путем – ни одного раза! Вот Ельцин – переворот. Беловежская пуща, ГКЧП.
Михаил Соколов: Но начал-то ГКЧП, а не Ельцин, правда?
Владимир Жириновский: Не важно. Конечно, итог все равно – приход к власти ненормальным путем. Это не выборы, это не свобода, это не демократия. А 1999 год – мы знаем, как он уходит, со слезами на глазах. Поэтому пока не было такого случая. Но будет! Я уверен, что в ближайшие 10 лет мы дождемся варианта, когда другая команда сможет победить на выборах президента, и другая партия создаст, вместе с другой партией, коалицию парламентского большинства.
Мы же предлагали уже закон – не проходит. Мы каждый день вносим законы, но ни один не принимают. Мы предложили, чтобы не было никогда монополии ни одной партии, ни «Единой России», ни КПРФ, ни ЛДПР, ограничить срок получения мандата – 40 процентов, ни одна партия не может получить больше 40 процентов.
Михаил Соколов: Да кто же согласится на это, когда хотят конституционное большинство единороссы?
Владимир Жириновский: Мы даем правовую основу, мы хотим просто честные выборы. Они ничего не получат.
Михаил Соколов: А они Объединенный фронт создают!
Владимир Жириновский: А они – фронт! Чтобы сказать: видите, это же поддержали фронт, а во фронт пошла вся страна! Ну, конечно, это нам всем не нравится, в первую очередь не нравится ЛДПР.
КПРФ пошла своим путем, у них – ополчение. И вот будет этот спектакль: с одной стороны фронт – это белые, и ополчение Зюганова – это красные. Снова возврат к 1917 году – белые и красные, кто кого. В этот раз белые побьют красных. А нам с вами нежелательно это. Давайте уберем и белых и красных и поддержим ЛДПР!
Михаил Соколов: Виктор из Москвы, ваш вопрос?
Слушатель: Добрый вечер! Насчет дела Магнитского. Ваше отношение к делу Магнитского? Поддерживаете ли вы российские ответные меры на американский список по делу Магнитского?
Владимир Жириновский: ЛДПР – единственная партия, которая 22 года постоянно предлагает амнистию. Вот многих выпустили мы в 1994 году, то мы, ЛДПР. До сих пор это скрывают, говорят, что это Ельцин отпустил их. Мы всегда предлагали, каждый год. Вот сейчас снова наш проект амнистии лежит без движения.
Я за то чтобы ни в коем случае не держать людей в заключении, если им нездоровится. Вообще принимать решение о мере пресечения как арест – это должны быть чрезвычайные обстоятельства. Вот норвежец – этого, конечно, арестовать, нельзя на свободе оставлять.
Экономические дела – вообще никакого ареста. Когда будет идти суд, год, два, три, если будет решение перевести дело в уголовное, и в уголовном деле тюремный срок – вот тогда в зале суда можете арестовать. Мы за то, чтобы все отпустить. Объявить всеобщую уголовную амнистию, экономическую, миграционную, дачную, везде, где мы с вами страдаем. Вот вы говорили про Путина. Это же Путин – автор дачной амнистии, и мы его поддержали полностью. А кто саботирует? Чиновники! И до сих пор граждане не могут получить все документы, что они являются собственниками своего сарайчика, клочка земли и так далее.
Вот, пожалуйста, саботаж идет внизу. Чиновники – вымогатели и взяточники. А чтобы их победить, нужна конкуренция политических сил. Если в московских муниципалитетах, их 120, по 10 человек – 1200 – нет ни одного представители ЛДПР. Ни одного! В Мосгордуме – ни одного! В Московской областной Думе – ни одного! А вы говорите: что вы делаете? Да мы не можем пробиться даже в парламенты местные?
Михаил Соколов: А с Матвиенко вы будете конкурировать?
Владимир Жириновский: Обязательно! Везде, где начинаются выборы, вакансии, досрочные, срочные, везде представители ЛДПР. И когда они побеждают, им руки выламывают, чтобы они не могли приступить к своим обязанностям.
Михаил Соколов: А некоторые сбегают из ЛДПР сразу под давлением.
Владимир Жириновский: Давят, давят, душат, людям тяжело, провинция. Это мы здесь с вами смелые сидим, нас никто не тронет. Вашу радиостанцию никто не закроет, и по ЛДПР в центре никто не ударит. А на местах творят все что угодно.
Михаил Соколов: Вадим, пожалуйста.
Слушатель: Почему, Владимир Вольфович, вы не отвечаете достойно на любовь народа и России, и Венесуэлы, и Ливии? Ведь вы не боретесь активно за пост президента!
Владимир Жириновский: Почему, мы боремся. Я четырежды был кандидат в президенты: 1991, 1996, 2000, 2008. Сейчас в пятый раз я пойду!
Михаил Соколов: Нет сомнений, пойдете?
Владимир Жириновский: Обязательно! И партия борется, и я борюсь. И наших людей убивали, избивали, сажали куда-то, руки им выламывали. Просто не все вы знаете, поскольку все-таки об ЛДПР стараются писать меньше. Хорошо стараются меньше, и там, где мы жертва, все равно про нас ничего не пишут.
Михаил Соколов: Под каким лозунгом пойдете на эти выборы?
Владимир Жириновский: За русских! Простой короткий лозунг. Почему? Мы против любой дискриминации, но за последние годы русский народ оказался в зоне риска, в зоне дискриминации. И мы хотели бы, чтобы русские наравне с другими народами пользовались бы всеми благами нашей общей родины и не чувствовали себя обделенным народом.
Михаил Соколов: А другие не обидятся?
Владимир Жириновский: Другим мы будем объяснять, что мы очень хорошо относимся к татарам, башкирам, якутам, бурятам, ко всем другим народам, но пострадал за 90 лет, с первых лет советской власти, именно русский народ. Все, только это мы хотим. Ни в чем не ущемлять все остальные народы. Но это наш лозунг.
Все остальные не хотят даже об этом говорить, а мы будем говорить!
За русских!
Владимир Вольфович, сегодня в побывали в Кремле, получили орден «За заслуги перед отечеством» третьей степени. Я вас поздравляю!
Владимир Жириновский: Спасибо!
Михаил Соколов: Надеетесь ли вы дойти до второй степени или даже до первой?
Владимир Жириновский: По положению – не чаще, чем раз в два года. Скорее всего, это делают раз в пять лет, раз в десять лет. Можно. Хотелось бы надеться дойти и до полного кавалера. Но я не ставил никогда себе такой цели, я не фанат в этом плане.
Есть люди, которые просто мечтают, и я им сочувствуют. Хотелось бы, чтобы большинство граждан получили при жизни оценку своей работы, но так устроен мир, что в Кремле награды получают единицы, а достойные – сотни тысяч и миллионы.
Михаил Соколов: То-то с вами Дмитрий Медведев сегодня даже поспорил. Вы сказали, по-моему, что в зале люди, всем довольные, да?
Владимир Жириновский: Ну, я исходил из того, что пришли те, кого награждают, у них, естественно, приподнятое настроение, им хорошо. Я думал, что в этом зале только производят церемонии награждения, а потом выяснилось, что он там проводит и совещания. И на этих совещаниях он иногда жестко критикует участников. А я думаю, что там только награждение, зал только для этих торжественных процедур.
Михаил Соколов: Как вы для себя формулируете, за что вас, по вашим словам, всегда оппозиционера, так отметила нынешняя государственная власть?
Владимир Жириновский: Здесь вопрос такой как бы технический. У Думы юбилей был в 2006 году и вот сейчас, в 2011-м, и по случаю юбилея была награждена большая группа депутатов. На ЛДПР падает всего одна награда. И если в следующий раз на нас тоже какая-то квот будет, то мы постараемся, чтобы наградили других депутатом, а не меня. Поэтому здесь напрямую лично со мной никак не связано. Было у нас юбилейное, тысячное заседание – тоже большую группу наградили. Это как бы награда депутатскому корпусу страны.
Михаил Соколов: А не ЛДПР, не партии, которая довольно часто поддерживает власть?
Владимир Жириновский: Нет. Мы не поддерживали никогда, мы всегда были в оппозиции, но это институт власти – Государственная Дума, независимо от партий, от времени. Поэтому это связано с тем, что 105 лет назад у нас впервые заработал парламент европейского типа. И там тоже было много депутатов, самых разных. И коммунист был награжден. Правда, их награждали в зале, вручал представитель президента в Госдуме. А у меня поскольку статус повыше, чем у них, вручали сегодня в Кремле. Поэтому это награждены не политические партии, не их лидеры, а именно депутатский корпус по случаю юбилея Государственной Думы, который тянется с царских времен, этот юбилей, от 1906 года.
Михаил Соколов: Сессия Госдумы закончилась. Чего вам, ЛДПР, удалось реально добиться за последний период работы в парламенте?
Владимир Жириновский: Нужно давать те законы, которые волнуют всех. Закон о полиции. Мы хотели добиться, чтобы были общественные советы по наблюдению за деятельностью полиции, состоящие из представителей разных партий и общественных организаций.
Не прошло. Министр и верхушка МДВ назначают членов этих советов. Или другие вопросы, которые могли бы всех касаться, они не прошли. Поэтому всегда нам тяжело отчитываться перед избирателями.
Михаил Соколов: Что ж прошло-то?
Владимир Жириновский: Ну, остался в целом так, как он есть. Там есть плюсы, когда обязательно дать возможность человеку позвонить при задержании домой, чтобы не волновались. Исключается такое агрессивное отношение, когда задержанного сразу считают преступником, то есть ему права разъясняются все. У полиции сохраняются права досмотра, вхождения в жилое помещение, но каждый раз он должен разъяснять, почему он это делает, ссылаться на законодательство. То есть она ближе стала к европейской полиции.
Михаил Соколов: Но еще далека.
Владимир Жириновский: Надо понимать, что перерыв – 94 года, когда царскую полицию закрыли. Она была одна из лучших в Европе. Преступность была самая низкая в Европе на тот период. И вообще, на 1 сентября 1914 года, когда еще мы не втянулись в Первую мировую войну, у нас были показатели все одни из лучших в Европе. Поэтому перерыв большой, что тут можно сказать, и конечно, тяжело сейчас. Нужны новые люди, время. Но хотя бы сам факт, что мы все-таки провели увязку исторического времени, что была уже царская полиция, и переименование ее в милицию было связано с революционной ситуацией. Сегодня во всем мире полиция.
Вот в Норвегии был этот несчастный случай, и все видели – полиция. Даже по буквам видно – приехала полиция, полиция, полиция. Это тоже унификация имеет значение. Вот наши поправки в этот закон не были приняты. С самого начала мы отказались поддержать закон о здравоохранении.
Михаил Соколов: Но он сейчас и не принимается пока.
Владимир Жириновский: Нет, на осень отложили. Все-таки под напором, видимо, критики общей отложили его на осень. Хотели принять его сейчас прямо.
Михаил Соколов: А что не устраивает?
Владимир Жириновский: Ну, здесь мы много раз уже вносили свои поправки. Я был автором вообще закона отдельного – об отделения службы патологоанатома от службы главного врача. Сегодня после смерти вскрытие показывает, что в среднем по стране половина диагнозов не подтверждается. А не подтверждается, потому что патологоанатом устанавливает другой диагноз, и чтобы не дискредитировать врачей, которые лечили не от той болезни… Вот не хотят этот закон принять, и в этом новом законе этого нету.
То есть мы рискуем не знать своих наследственных болезней, и не принимаются жесткие меры, чтобы улучшить постановку диагноза. Это ведь самое главное! Если поставить правильный диагноз, люди найдет за границей лекарства, еще какие-то способы лечиться, но когда не знают, чем они больны, это самое страшное. Вот об обороте лекарств мы не поддерживали. Лекарств отечественных больше не стало, дешевле не стали, и фальшивых меньше не стало – тогда зачем такой закон? То есть мы сумели от имени наших избирателей дать отрицательную оценку всем законам, которые были приняты и которые после вступления в силу не привели к положительным результатам.
Вот торговля – много лет закона не было, но мы предлагали ограничить надбавку торговую. Допустим, у производителя стоит продукт, грубо говоря, 10 рублей, ну, и пускай перевозчик 10 процентов возьмет, переработчик – еще 10 процентов, получится, что уже 12 рублей строит продукт, снова везут – 13 рублей, торговая сеть – ну, пусть 15 рублей стоит продукт. А продукт стоит 40. Откуда 25 рублей? Это все идут посредники ненужные. В принципе, посредник нужен всегда, но это – дополнительные, которые ничего не делают, они товар даже не видят, они берут бумаги, оформляют якобы договор, что они с товаром что-то делают, и в конечном итоге потребитель переплачивает.
Михаил Соколов: А может быть, эти 25 рублей – это чиновники, взятки и коррупция?
Владимир Жириновский: Взятки отдельно! Или, допустим, очень тяжело войти в торговые сети. Они злоупотребляют, требуют больших денег. И вследствие этого очень мало дешевых товаров, мало отечественных товаров. Или вот проблема, я сейчас по стране езди, везде жалуются – пытаются закрыть бывшие колхозные рынки. Сегодня он просто называется – городской рынок.
Михаил Соколов: Да, и в Москве тоже хотят их закрыть.
Владимир Жириновский: Людям там нравится, это рабочие места, многим бедным можно там купить дешевле. Если курица, хозяйка может потроха отдельно продать там, голову, крылышки, и люди пожилые могут взять себе и хотя бы там супчик сварить. А в магазине, супермаркете вы не можете этого делать, там все упаковано, цена, все. Ни торговаться, ни куски какие-то взять. Или, например, загнила черешня чуть-чуть – тебе продадут на рынке подешевле, на компот.
Михаил Соколов: И вы мелкий бизнес такой собираетесь защищать, я вижу.
Владимир Жириновский: Конечно! Это жалобы по всей стране, везде пытаются эти рынки убрать, они обычно в центре города, и на их месте построить крупный универмаг, торговый центр, развлекательный центр. И люди волнуются – им негде будет работать и купить дешевые продукты. Пытаемся защищать. Или вот бани, коммунальные, обычные, - тоже пытаются закрыть. Открывают вип-сауны для богатых или другие учреждения. И люди тоже недовольны – негде помыться.
Михаил Соколов: Давайте к вашим поездкам. Все уже считают, что вы начали рекламную кампанию партии. Предвыборной ее по закону нельзя назвать, но, тем не менее, создается какой-то новый имидж. Я вижу, что плакаты ЛДПР появились на улицах в Москве, например, были вы в Ижевске и Иваново. Не рано вы раскручиваться начали?
Владимир Жириновский: Мы так делаем 22 года. У нас ресурс – только лишь время. Мы все делаем постоянно, делаем заранее. Резко омолаживаем. Вот у нас сейчас средний возраст кандидатов в депутаты будет – 32 года. А все пять созывов фракция ЛДПР была самой молодой – 40 лет средний возраст, остальные старше. Никаких у нас музыкантов, певцов, спортсменов, никаких известных деятелей.
И поездки – всю страну объехали десятки раз. В любом городе вам скажут: был Жириновский, были от ЛДПР. Но подрастает новое поколение, и люди хотят снова нас видеть, слышать.
И вот что характерно, может быть, сейчас жителям больших городов – им не совсем понятно, при чем здесь баня, когда у многих, кто живет в городах, есть ванна, джакузи, биде. Какие там бани? Но у нас огромное количество жителей, процентов 60, живут в малых городах, где баня сегодня – существенный фактор. И село все.
Или, допустим, рынки. Что волноваться, если рядом огромный сумермаркет, и там товары со всего мира? Но люди хотят продать свое и купить подешевле. Поэтому тут проблема.
Я с чем столкнулся? Барнаул, парень на одной встрече жалуется, что начался рейдерский захват бизнеса его матери, она сопротивление героическое оказала, так ее в психушку загнали. Представляете, рецидив советского периода!
Михаил Соколов: А в чем разница – какого-то бизнесмена на местном уровне в психушку, а Ходорковского с Лебедевым в тюрьму? И бизнес тоже отобрали. Вы за мелкого заступаетесь, а за крупного не заступаетесь.
Владимир Жириновский: Нет, мелкий – честный, слабенький, у него ничего нету. Может быть, там доход – всего 50 тысяч рублей в месяц. А Ходорковский и ему подобные – там миллиарды и миллиарды. Там разница большая есть.
Михаил Соколов: А вы хотите сказать, что они сидеть должны?
Владимир Жириновский: Ни в коем случае, мы никогда не выступали за «сидеть». Но если была кровь, если бы увод денег за границу, уход от налогов, и из-за этого мы с вами не имеем доходной части бюджета, здесь пускай отвечают. И не только Ходорковский, таких огромное количество! Это десятки и сотни тысяч.
Михаил Соколов: Но по УДО вы бы выпустили Лебедева вчера, посади вас в суд?
Владимир Жириновский: Конечно, идеальный вариант – выпускать, а не сажать, тем более когда человек посидел уже 5, 6, 7, 8 лет. Но это связано с революцией, и мы, ЛДПР, ее не начинали.
Михаил Соколов: То есть Ходорковский и Лебедев на свободе – это революция?
Владимир Жириновский: Это не революция, это связано, что в результате либеральной революции 90-х годов многие люди оказались сказочно богатыми.
И мы, ЛДПР, предложили финансовую, экономическую амнистию в 1997 году. Почему они не поддержали – Березовский, Ходорковский, Гусинский, Немцов, Явлинский? Ведь тогда можно было объявить амнистию. И многие, кто сегодня проходит по делам, и это связано с событиями тех 90-х, были бы освобождены полностью.
Мы сегодня выступаем, например, за полную гарантию банковских вкладов, но уже по действующему закону чиновники обязаны указать, а дальше, может быть, еще категорию расширят.
То есть ЛДПР нельзя упрекнуть, что мы каким-то образом не замечаем бизнес. Мы очень хотим, чтобы малый и средний бизнес были бы очень и очень развиты.
Я почему привел пример? Вот здесь я вмешался, направил в правительство жесткую телеграмму, Голиковой, сам связался с главным врачом и в понедельник проверю. Я потребовал немедленно выпустить жительницу Барнаула. В данном случае в чистом виде злоупотребление. Она не отдает свой бизнес, убить боятся, все-таки преступление, и тогда решили упрятать в больницу, то есть какие-то там заболевания.
Михаил Соколов: То есть для вас важно прямое действие – этой женщине помочь или людям по 500 рублей раздавать. Кстати говоря, как это с точки зрения закона?
Владимир Жириновский: С точки зрения закона, мы имеем право оказывать любую помощь, кроме периода предвыборной кампании. Вот в конце августа выйдет указ президента о проведении выборов 4 декабря – все, мы можем раздавать только нашу пропаганду, литературу, газеты, журналы, брошюры.
Михаил Соколов: Официально зарегистрированные, естественно?
Владимир Жириновский: Естественно! Которая оплачена в основном из избирательного фонда или обычная партийная наша газета, которая выходит независимо от выборов. А сейчас, когда нет выборов в Государственную Думу, мы помощь оказываем. Ежемесячно мы направляем всем нуждающимся, это люди просят на лекарства там, зубы вставить, там очки заменить человеку надо, на проездной билет, бывает, нету денег.
Михаил Соколов: А деньги-то откуда?
Владимир Жириновский: Направляем тысячу рублей, полторы, 500 рублей. А так раздаем. 1,5-2 миллион мы направляем вот в год.
Михаил Соколов: А кто дает?
Владимир Жириновский: Деньги мы берем, это наших депутатов зарплата.
Михаил Соколов: Прямо ползарплаты депутаты отдают?
Владимир Жириновский: Да можем всю забрать! Депутат получает в год 2 миллиона почти, представляете! Ну, и в месяц там по 150 тысяч. Хватит ему и 100 тысяч, а 50 вполне можно сдать в фонд. Ведь Госдума существует на деньги налогоплательщиков, в год более 5 миллиардов рублей. Вот мы и возвращаем нашим гражданам. Это не милостыня, не подарок, но мы им оказываем помощь, имеем полное право. Плюс мы из бюджета получаем официально деньги – все политические партии, и парламентские, и некоторые не парламентские, и тоже эти деньги можем использовать. Так что здесь все легально, все открыто, никто нас ни в чем упрекнуть не может.
Михаил Соколов: Но у вас же не бедные есть во фракции ЛДПР люди. Вот был такой Ашот Егизарян, правда, сейчас он в бегах в США. Как вы думаете, как эта история отразится на ваших делах предвыборных…
Владимир Жириновский: Да никак! Все и забыли. Вот сейчас вы напоминаете для чего-то. Я даже забыл уже, я, лидер партии, забыл. Это человек, который боролся с мафией. Вот гостиница «Москва» - чего ее не заселяют? Идет борьба за нее. Он был на другой стороне.
Михаил Соколов: То есть он пострадал?
Владимир Жириновский: Он пострадал, да, его выдавили, выжили, возбудили искусственно уголовное дело. А знаете, как прессе делает, Ходорковского вы защищаете все, а на Егизаряна нападаете, потому что он от ЛДПР.
Михаил Соколов: Нет, мы не нападаем. Пусть он расскажет…
Владимир Жириновский: Он и разговаривает, и эфир дает, адрес его известен.
Михаил Соколов: Все, позовем его в эфир.
Владимир Жириновский: Он нашел деньги за рубежом, ни копейки не взял из бюджета города или страны, но вторая группировка – старое московское правительство, хотели забрать гостиницу себе. Это самая доходная гостиница в самом центре Москвы, около Кремля, и стоимость ее – 5 миллиардов долларов. И за это идет борьба, за это они борются. Поэтому была единственная цель – убрать его.
Убить уже нельзя. Убили его отца в свое время, брата. Уже последнего убивать им стыдно, давайте возбудим уголовное дело. Хорошо, берите его тюрьму, арестовывайте и сажайте в тюрьму! Не за что, нет никаких оснований. Так что в этом плане он не виноват, и я уверен, что гостиницу он не отдаст им.
Михаил Соколов: А с мэром Москвы Собяниным вы об этом говорили? Вы же встречались недавно.
Владимир Жириновский: На эту темы я не успевал, там другие вопросы возникают. А это обычные встречи, мы встречаемся.
Вот в поездке я был, встречался с губернатором Тюменской области, глава республики Удмуртии… То есть это обычные наши контакты, какие-то вопросы обсуждаем.
Но это не может никак отрицательно влиять на нас, ибо он жертва. Но вы, журналисты, потому что выборочно делаете. Вот вам не нравится, что Ходорковский сидит. Так давайте защищать всех остальных, кто тоже под гнетом судебных преследований, и мы с вами знаем, что нет достаточных оснований. А вы только одного Ходорковского опекаете, а на все остальное наплевать.
Или вот Немцов, его выезд из России на полчаса задержали – Конгресс США вмешался, Европарламент, а когда ЛДПР до выборов не допустили, никто не вмешался! Когда отменили регистрацию ЛДПР – никто слова не сказал, когда Лужкова нет, а меня до сих пор таскают по судам – ни один журналист России не встал на защиту. Ни один!
Вот это вызывает у нас неприятное отношение, потому что нам непонятно, почему вы все за Ходорковского, но ни один из вас за Жириновского.
Михаил Соколов: Вы, Владимир Вольфович зря обобщаете.
Вот тут вопрос у меня из интернета: «Нынешние либералы – Немцов, Касьянов – для вас враги или союзники в свете названия вашей партии?»
Владимир Жириновский: Если брать чисто программные установки, мы все одинаковые. Я думаю, это даже и коммунисты поддержат. Независимый суд, свободная пресса, свободные выборы – это вот три момента, где мы все одинаковые. Нам всем нужен независимый суд, и тогда не будет ни Ходорковских, ни Егизарянов.
Пресса нужна, чтобы пресса отражала все, что происходит в стране, а не потому что кого-то надо, а кого-то можно подождать. И, естественно, свободные выборы. Мы все надеемся, что 4 декабря в этом году и 4 марта на следующий год – это должны быть наиболее свободные выборы, по сравнению с предыдущими.
Михаил Соколов: Почему?
Владимир Жириновский: Ну, время идет, другое поколение. И сегодня глава государства все знает уже. Когда мы пытаемся ему донести какую-то информацию, он говорит: «А я это в интернете уже получил». То есть ему напрямую пишут граждане, и это великолепно!
Раньше до Брежнева было не добиться, я сам ему писал. А здесь сам глава республики при нас прямо неотрывно смотрит. И в этом смысле, конечно, информированность высокая, и он современный, это новый типа руководителя. Поэтому мы надеемся, мы хотим, и в этом у нас много общего есть.
Михаил Соколов: Слушатели спрашивают: «Что вы думаете о деятельности Дмитрия Медведева?» Вы на встречах с ним душа в душу, нравитесь вы ему и Путину».
Владимир Жириновский: Здесь, я думаю, просто протокол, церемониал. Глава государства, если он встречается, что же, мы там будем как звери сидеть?
Михаил Соколов: Нет, вы сказали, что он все знает. А вот многие предъявляют к нему претензию, что знать-то он знает, а действует крайне медленно.
Владимир Жириновский: Объясняю. Он не медленно действует. Вот мы подаем ему какие-то письма, и он тут же, при нас накладывает революции: такому-то министру, в контрольное управление, в администрацию. А дальше уходит время на то, пока чиновники затягивают. Чиновники! Глава государства ничего не затягивает.
Но конечно, я согласен с тем, что можно жестче реагировать, чаще в отставку отправлять. Допустим, только Лужков отправлен в отставку по недоверию, но можно поставить вопрос о досрочном уходе многих губернаторов, которым за 70 лет, которые сидят с советского времени.
Михаил Соколов: Кого вы предлагает убрать?
Владимир Жириновский: Да человек 20. Вон возьмите – Полежаев, Омская область, он был еще секретарем обкома КПСС, представляете, или Кресс, 75 лет, Томская область, или там, допустим, Бетин, Тамбовская область. Завышают на выборах так результаты, как в Дагестане. Уже на Кавказе стараются меньше завышать.
Михаил Соколов: Да, в Тамбове выборы были интересные. Там центр выдачи фальшивых бюллетеней в университете был. А вы рассчитываете на честные выборы!
Владимир Жириновский: Стараемся, думаем, хотим. Мы же знаем, что многие сопротивляются. Вот у нас есть случай, когда директор школы отказалась заниматься фальсификацией, и ее уволили. Вот в чем проблема-то. Ставится вопрос так: не будешь помогать на выборах – мы тебя уволим. И в это плане мы как раз готовы со всеми объединиться, чтобы не было этих перекосов, злоупотреблений.
Вот билборды мы вывешиваем – иногда сопротивляются, приходится звонить, давить, телеграммы. То есть все время в борьбе оппозиционная партия. Поэтому мы не говорим, что у нас нет недостатков. Их огромное количество! Но встречи с руководством связаны с какими-то событиями, и их нельзя превращать в то, чтобы мы друг другу кулаками махали. Это же элементарное какое-то приличие должно быть, это же глава государства для всех нас. Поэтому здесь нельзя упрекать кого-то, что душа в душу. Никакой души в душу нет!
Михаил Соколов: Вот спрашивают: «По какой причине вы лично не критикуете резко Путина, как в свое время Ельцина?» Страшновато?
Владимир Жириновский: Ни в коем случае не страшновато! Мы тысячу раз критикуем. На наш сайт зайдите и посмотрите, сколько критики там идет. Просто пресса не доводит ничего. При Ельцине каждый чих – немедленно сообщала пресса. Где мы бы что ни сказали. Еще до прихода в парламент, когда я был лидером партии, у которой ни одного депутата не было. Моментально, в тот же день все каналы сообщали любые мои фразы, заявления. Сейчас другая система.
Михаил Соколов: А вы скажите Суркову, что вас плохо освещают.
Владимир Жириновский: Говорю ему! Вы знаете, сегодня я лично звонил в администрацию президента и спросил: почему Первый канал не показал меня при награждении?
Михаил Соколов: А не показали?
Владимир Жириновский: Показали в выпуске в 6 часов, до этого не показали. Потом на них надавили – они стали показывать. Видите, как делают. Это ведь не президент сказал: не показывайте Жириновского. Это на Первом канале решили так сделать.
Михаил Соколов: Но у них, значит, инструкция такая.
Владимир Жириновский: Нет такой инструкции! Я позвонил в администрацию президента – и скорректировали. Уже показали, сейчас в 9 вечера посмотрим, покажут или нет. То есть искажает в основном низшее и среднее звено.
Михаил Соколов: Бояре виноваты, да?
Владимир Жириновский: Не бояре, еще внизу. Мелкие клерки. Вот сейчас был я в Удмуртии, билборды не вывешивают, и глава республики, председатель правительства говорят: мы знать не знаем ничего. Делается на уровне начальника рекламного агентства…
Михаил Соколов: Это они дурака валяют.
Владимир Жириновский: А какой смысл им это делать? Они знают, что я еду. Я иду к ним на встречу, и какой им смысл от меня еще раз слышать что-либо? То есть при мне дали команду, чтобы повесили. И так по всей стране. Пытаются иногда не среднем уровне саботировать. Мы же оплачиваем, все, и в соответствии с законом партия может вести агитации день и ночь.
Михаил Соколов: Что вы думаете об опросах, которые сейчас есть? Вот 53 процента у «Единой России», у КПРФ – 18, у вас – 12, у эсеров – 7, а другие как-то непроходные.
Владимир Жириновский: Ну, начнем снизу. У эсеров – 3, не больше, 3-4 процента. Но будут натягивать. А может быть, даже не станут, тогда они не проходят.
Михаил Соколов: Если Миронова сейчас сняли с должности, может, и не будут им помогать.
Владимир Жириновский: Естественно! Потому что проект был какой? Забрать голоса у КПРФ «Справедливая Россия» должна была, а она, получилось, забрала голоса у «Единой России». «Единая Россия» стала терять голоса, а КПРФ увеличила. Поэтому проект признан негодным.
Если брать «Единую Россию», 53 – много, предел – 40. В крупных городах – Петербург, Москва и другие – 12-15.
КПРФ, 17 – это может быть, до 20. ЛДПР – больше. То есть мы идем вровень – ЛДПР и КПРФ, но у нас перспектива лучше, потому что люди понимают, что в прошлом у нас уже был коммунизм, ничего хорошего не получилось, и мне не нужен Зюганов, я знаю, что такое советский социализм.
В коммунальной квартире жил, в общежития жил, и ни разу путевки не получил никуда, ездил отдыхать дикарем. Один костюм был, один пиджак. На выпускной бал из чужого материала сшили мне пиджак, а брюки старые, ботинки старые. Так что я все это помню.
Михаил Соколов: А обновленное «Правое дело»? Многим же захочется пойти за олигархом Прохоровым.
Владимир Жириновский: Да, 2 процента – пожалуйста.
Михаил Соколов: Почему 2?
Владимир Жириновский: Вы поймите, что люди хотят улучшения жизни, и как они поверят той партии, которая сама уже обогатилась, все имеет? Это же продолжение Чубайса, продолжение Явлинского, Гайдара!
Если бы появилась группа молодых ребят, не олигархов, не миллиардеров, не Прохоров, а просто в Сибири там несколько средних предпринимателей и сказали: мы хотим защищать мелкий и средний бизнес, - вот такая партия могла бы набрать 10 и 15. Но кто поверит олигарху? После Куршавеля. Купил баскетбольный клуб в США. Согласен с продлением пенсионного возраста, выступает за реформу Трудового кодекса в пользу работодателей. Никогда никто за него голосовать не будет! То есть избиратель у него есть – весь за границей. Вот Чичваркин в Лондоне – вот его избиратель, но он даже не приедет и не будет голосовать все равно.
Михаил Соколов: Слушайте, столько людей теперь живет за границей, еще больше уезжает – придут и проголосуют.
Владимир Жириновский: Да, 10 миллионов. Где проголосуют?
Михаил Соколов: В посольствах.
Владимир Жириновский: Объясняю. Чтобы проголосовать в посольствах, их 10 миллионов, они могли бы запросто привести к власти любую партию в нашей стране, но для этого нужно встать на учет, тогда они имеют право проголосовать. Они на учет не становятся. Вот в Нью-Йорке миллион наших граждан из России, а на учете – 30 тысяч. Вот эти 30 тысяч и будут голосовать, из них 15 проголосуют за «Единую Россию, 19 за ЛДПР.
Вот на последних выборах так и было, мы получили вместо СПС и «Яблока» их голоса, этих предпринимателей.
Михаил Соколов: Подключим слушателей. Лариса Дмитриевна из Москвы, пожалуйста.
Слушатель: Во-первых, есть прекрасный фильм о Думе Андрея Смирнова и Юрия Шевчука – показывайте это по телевидению. Второе, детская больница на сайте «Свободная пресса» - посмотрите, может, вы поможете, Владимир Вольфович. Третья, детская клиническая больница в Калмыкии. И еще, вы слышали, что генерал Хорев уехал за границу, а за ним числятся 4 триллиона, то есть какая-то невероятная цифра, бюджетных? И последнее, будет ли Луговой у вас снова?
Михаил Соколов: Начнем с конца, с простого.
Владимир Жириновский: Луговой – пока мы не видим оснований, чтобы он не был. Он работает, старается.
Если брать перечисленные вами медицинские объекты, мы немедленно примем все меры уже завтра, это я вам обещаю. В этом плане можете на нас рассчитывать. Вот у оппозиции единственный ресурс – министры пытаются иногда удовлетворить наши жалобы, чтобы избежать критики. Каждую среду во время работы палаты мы заслушиваем их отчет, и чтобы не слышать нашей критики, они идут иногда навстречу по конкретным делам. Лекарства, кого-то подлечить, бесплатная операция – мы много раз помогали, и нам люди благодарны по всей стране. Поэтому пускай все обращаются к нам: Москва, Госдума, фракция ЛДПР. Мы обязательно поможем по всем медицинским делам, трудоустройство, жилье, гражданство, любые дела.
Михаил Соколов: Владимир, Минеральные Воды, пожалуйста.
Слушатель: Добрый вечер! Поздравляю Владимир Вольфовича с награждением! По моему ролику вы сделали запрос в ГАИ Ставропольского края, получили отписку, потом передали президенту лично в руки жалобу. Я, конечно, был в шоке, я не ожидал.
Владимир Жириновский: Да, вот видите! Вот работаем.
Слушатель: Я не пожалел, что вступил в вашу партию еще в 1999 году. Как вы думаете, после этого примут какие-то меры? Я бодаюсь с ними уже с марта месяца – одни отписки.
Владимир Жириновский: Вот, а генеральным прокурором снова назначен Чайка. А ведущий Соколов мне говорит, что ЛДПР ничего не делает. Но мы же требовали, чтобы его не назначали. И вот человек говорит, что на местах прокуратура ничего не делает. И мы боремся с ними день и ночь! То же самое и с полицией, и вот в данном случае ГИБДД-ГАИ. Ваша жалоба находится на контроле у начальника Контрольного управления администрации президента Чуйченко. Это самый высший уровень контроля. Любое ведомство вам даст отписку, а Чуйченко, главный контролер нашей страны, обязательно поможет. Поэтому можете ему напомнить еще раз, и мы напомним и будем стараться вам дальше помочь.
А поскольку вы Ставропольский край, я хочу еще раз напомнить жителям края, что мы поддерживаем их предложение о возвращении Ставропольского края в состав Южного федерального округа. Вот опять это вклад наш. КПРФ не поддерживает, «Единая Россия» ничего об этом не говорит и другие партии, а мы поддерживаем.
Михаил Соколов: А что вы думаете о проекте – выделить на развитие Северного Кавказа что-то около 4 триллионов рублей, из них 2,5 – из федерального бюджета?
Владимир Жириновский: Да, огромные деньги! Мы против.
Михаил Соколов: А почему? Там люди бедно живут, работы у них нет.
Владимир Жириновский: Бедно люди живут по всей России. Давайте мы во все регионы понемножку добавим – и больше рабочих мест будет, и быстрее ремонт будет, и переселять будут из ветхого жилья. Почему туда гнать? Вед мы уже гнали в Среднюю Азию с 1920 года по 1991 год, 70 лет. Там и заводы, и музеи, и университеты, и асфальт, и метро – все есть!
Михаил Соколов: Создали государственность.
Владимир Жириновский: Правильно, а они ушли! Тогда зачем мы делали? Мы что такие подарки всем делаем? Сейчас мы на Северный Кавказ все даем. Значит, у нас, у ЛДПР, четкая позиция: никогда никому ни в чем не помогать! Сколько мы помогали Украине – пожалуйста, музей голодомора. Сколько мы Грузию спасли от турок, от персов и от всяких других невзгод – музей оккупации. Прибалтике сколько мы сделали!
Михаил Соколов: Северный Кавказ – для вас чужой, получается?
Владимир Жириновский: Никто не чужой! Для нас и Прибалтика наша, и Украина, и Белоруссия, и Казахстан. Я сам прожил 18 лет в Казахстане, два года в Грузии. Но не надо специально помогать какому-то региону. Нужно давать на душу…
Михаил Соколов: Равные условия должны быть?
Владимир Жириновский: Равные! Везде есть безработица. Вот давайте Горный Алтай – тоже горная местность, тоже не русские, алтайцы, там нет почему-то терактов, и туда деньги бешеные не направляются. Почему мы должны именно Северному Кавказу такие огромные привилегии создавать? Это, я считаю, ошибка.
И самое главное, даже если деньги будут вложены, даже если они не будут разворованы и будут построены курорты, там будет очень мало туристов. Туда практически никто ездить не будет, потому что проблемы с туристами есть даже в тех местах, где уже 200 лет туристическая Мекка, и то люди не едут. А почему должны будут ехать на Северный Кавказ, если там каждый день убивают? Вот сегодня опять убили, уже дошли до пресс-службы главы республики Дагестан. Ладно – полицейских они убивали, это всегда есть враждебное отношение к полиции, во всех страх мира.
Михаил Соколов: Ну, значит, там война идет?
Владимир Жириновский: Конечно! Какой же может быть там туризм? И сколько там случаев насилия. То есть дело не в национальности, насилие есть во всем мире. Вон норвежец, пожалуйста, тоже насилие.
Михаил Соколов: Да, между прочим, жуткая история. Национализм.
Владимир Жириновский: Но это все связано с психологией, с историей, с человечеством нашим.
Но туризм развивать там, на мой взгляд, нецелесообразно, экономически невыгодно, не будут оправданы расходы понесенные. А это ведь наши с вами деньги. Так с какой стати это делать? Это же ошибка!
Мы подняли целину, но где этот целинный хлеб? Все развеял суховей. Там были пастбища, скот пасся, а теперь никакого целинного хлеба нет, это была ошибка. Поэтому не надо туда ничего направлять, пусть все зарабатывают деньги самим. Там благодатный край, юг тепло. Выращивайте скот – будем брать мясо, выращивайте шерсть – построим там шубы шить комбинат. Вино пускают делают. В Кизляре, по-моему, коньячный завод, и пускай у них покупают коньяк! Почему мы покупаем алкоголь в Греции, в Италии, в Чили? Давайте чеканку купим в Дагестане. Пусть они мастерские откроют и будут выпускать обувь, у них полно кожи. То есть вот это нужно делать самим!
А туризм – нужны туристы? Это как вариант с Прохоровым, вот Прохоров получит 2 процента на выборах, потому что избирателя нету. Он, может быть, неплохой человек, деньги огромные, все сделают, всю страну заклеят своими афишами, а голосовать за него некому! Так и Северный Кавказ – все можно сделать, великолепные курорты, но никто не поедет.
Потому что для того, чтобы симпатизировать какой-то территории, нужны столетия, чтобы люди приучились туда ездить. Вот Мерано – туда ездили еще при царе, 200 лет понадобилось, чтобы был курорт Мерано. А сегодня на Кавказ никто не поедет, я вас уверяю.
Михаил Соколов: Тут нас возвращают еще к международным делам. Вот Александр пишет: «Жириновский давно перерос убогие подмостки России. На месте Путина я назначил бы его представителем при Евросоюзе, Совете Европы и НАТО вместо бархатного Рогозина». Я уж не знаю, у вас, наверное, другие планы, тем не менее, хочется поинтересоваться вашим мнением о ситуации в Ливии. Вас это все-таки давно волновало, и с Каддафи вы встречались. Проигрывает ведь Каддафи.
Владимир Жириновский: Ну, перед ним весь мир, вся Европа, НАТО, бомбят каждый день и ночь. Самое высокоточное оружие. И маленькая страна – 6 миллионов.
Михаил Соколов: И полстраны против него.
Владимир Жириновский: Но это всегда, в любой стране мира. Давайте бомбить пол-Франции – и пол-Франции будет против Саркози. Если весь мир объединится против Меркель – и там. Вот в Норвегии уже есть люди, симпатизирующие этому негодяю, который расстрелял столько людей. Это не проблема – найти людей под какие-то знамена. Но подо что они идут-то? Самый хороший уровень жизни в Ливии, самый высокий доход на душу населения во всей Африке. И чего они хотят? Уйдет сейчас Каддафи – убьют или уедете, там будет хаос. Как Ирак – Саддама Хусейна повесили, ну, и что в Ираке? Сами иракцы недовольны. А что в Афганистане? Уже хотят идти по моему плану – раздел Афганистана. Это все международная политика.
Я вовсе не оправдываю Каддафи, Саддама Хусейна, но после их свержения стало хуже. При Саддаме Хусейне в год 100 человек погибало, и то как погибали? Контрольная комиссия обходит все лавки, если цены подняли выше установленных, вот за это расстреливали. Чтобы люди могли покупать дешевые товары. А сегодня десятки тысяч погибают!
Михаил Соколов: Но России, наверное, не стоит идти против всего мира, поэтому Россия и поддержала резолюцию по Ливии. Правильно?
Владимир Жириновский: Мы поддержали резолюцию с точки зрения того, чтобы не применялось насилие против гражданских лиц. Это и в Египте, и мы за это. Мы все с вами против любой формы насилия.
И мы с вами все против того, чтобы люди не оставались у власти много-много лет. Каддафи – 42 года. Ну, разве можно? Мурабак – 30 с лишним лет. Бен Али – 23 года. Нельзя ни в коем случае! Лукашенко у нас будет у власти 20 лет. В этом давайте объединимся. И опять ЛДПР, мы 100 раз предлагали закон: максимальный срок – 10 лет. Давайте еще возраст ограничим, максимальный возраст – 70 лет.
Михаил Соколов: А вот Андрей Караулов заявил: Путин для России – навсегда, и ему помогает Бог.
Владимир Жириновский: Да, может быть, и пусть они так говорят. Я уверен, что сам Путин так не думает и не хочет. А люди всегда есть, которые могут такие идеи выдвигать. То есть у нас в России в чем проблема? У нас ни разу за 1150 лет оппозиция не приходила к власти. Ни разу, никогда за 1150 лет!
Михаил Соколов: Вы имеете в виду – мирным путем на выборах?
Владимир Жириновский: Мирным путем, просто выборы. Перевороты всякого рода там, насилие, задушили царя, убили – это сколько угодно. А вот чтобы просто мирным путем – ни одного раза! Вот Ельцин – переворот. Беловежская пуща, ГКЧП.
Михаил Соколов: Но начал-то ГКЧП, а не Ельцин, правда?
Владимир Жириновский: Не важно. Конечно, итог все равно – приход к власти ненормальным путем. Это не выборы, это не свобода, это не демократия. А 1999 год – мы знаем, как он уходит, со слезами на глазах. Поэтому пока не было такого случая. Но будет! Я уверен, что в ближайшие 10 лет мы дождемся варианта, когда другая команда сможет победить на выборах президента, и другая партия создаст, вместе с другой партией, коалицию парламентского большинства.
Мы же предлагали уже закон – не проходит. Мы каждый день вносим законы, но ни один не принимают. Мы предложили, чтобы не было никогда монополии ни одной партии, ни «Единой России», ни КПРФ, ни ЛДПР, ограничить срок получения мандата – 40 процентов, ни одна партия не может получить больше 40 процентов.
Михаил Соколов: Да кто же согласится на это, когда хотят конституционное большинство единороссы?
Владимир Жириновский: Мы даем правовую основу, мы хотим просто честные выборы. Они ничего не получат.
Михаил Соколов: А они Объединенный фронт создают!
Владимир Жириновский: А они – фронт! Чтобы сказать: видите, это же поддержали фронт, а во фронт пошла вся страна! Ну, конечно, это нам всем не нравится, в первую очередь не нравится ЛДПР.
КПРФ пошла своим путем, у них – ополчение. И вот будет этот спектакль: с одной стороны фронт – это белые, и ополчение Зюганова – это красные. Снова возврат к 1917 году – белые и красные, кто кого. В этот раз белые побьют красных. А нам с вами нежелательно это. Давайте уберем и белых и красных и поддержим ЛДПР!
Михаил Соколов: Виктор из Москвы, ваш вопрос?
Слушатель: Добрый вечер! Насчет дела Магнитского. Ваше отношение к делу Магнитского? Поддерживаете ли вы российские ответные меры на американский список по делу Магнитского?
Владимир Жириновский: ЛДПР – единственная партия, которая 22 года постоянно предлагает амнистию. Вот многих выпустили мы в 1994 году, то мы, ЛДПР. До сих пор это скрывают, говорят, что это Ельцин отпустил их. Мы всегда предлагали, каждый год. Вот сейчас снова наш проект амнистии лежит без движения.
Я за то чтобы ни в коем случае не держать людей в заключении, если им нездоровится. Вообще принимать решение о мере пресечения как арест – это должны быть чрезвычайные обстоятельства. Вот норвежец – этого, конечно, арестовать, нельзя на свободе оставлять.
Экономические дела – вообще никакого ареста. Когда будет идти суд, год, два, три, если будет решение перевести дело в уголовное, и в уголовном деле тюремный срок – вот тогда в зале суда можете арестовать. Мы за то, чтобы все отпустить. Объявить всеобщую уголовную амнистию, экономическую, миграционную, дачную, везде, где мы с вами страдаем. Вот вы говорили про Путина. Это же Путин – автор дачной амнистии, и мы его поддержали полностью. А кто саботирует? Чиновники! И до сих пор граждане не могут получить все документы, что они являются собственниками своего сарайчика, клочка земли и так далее.
Вот, пожалуйста, саботаж идет внизу. Чиновники – вымогатели и взяточники. А чтобы их победить, нужна конкуренция политических сил. Если в московских муниципалитетах, их 120, по 10 человек – 1200 – нет ни одного представители ЛДПР. Ни одного! В Мосгордуме – ни одного! В Московской областной Думе – ни одного! А вы говорите: что вы делаете? Да мы не можем пробиться даже в парламенты местные?
Михаил Соколов: А с Матвиенко вы будете конкурировать?
Владимир Жириновский: Обязательно! Везде, где начинаются выборы, вакансии, досрочные, срочные, везде представители ЛДПР. И когда они побеждают, им руки выламывают, чтобы они не могли приступить к своим обязанностям.
Михаил Соколов: А некоторые сбегают из ЛДПР сразу под давлением.
Владимир Жириновский: Давят, давят, душат, людям тяжело, провинция. Это мы здесь с вами смелые сидим, нас никто не тронет. Вашу радиостанцию никто не закроет, и по ЛДПР в центре никто не ударит. А на местах творят все что угодно.
Михаил Соколов: Вадим, пожалуйста.
Слушатель: Почему, Владимир Вольфович, вы не отвечаете достойно на любовь народа и России, и Венесуэлы, и Ливии? Ведь вы не боретесь активно за пост президента!
Владимир Жириновский: Почему, мы боремся. Я четырежды был кандидат в президенты: 1991, 1996, 2000, 2008. Сейчас в пятый раз я пойду!
Михаил Соколов: Нет сомнений, пойдете?
Владимир Жириновский: Обязательно! И партия борется, и я борюсь. И наших людей убивали, избивали, сажали куда-то, руки им выламывали. Просто не все вы знаете, поскольку все-таки об ЛДПР стараются писать меньше. Хорошо стараются меньше, и там, где мы жертва, все равно про нас ничего не пишут.
Михаил Соколов: Под каким лозунгом пойдете на эти выборы?
Владимир Жириновский: За русских! Простой короткий лозунг. Почему? Мы против любой дискриминации, но за последние годы русский народ оказался в зоне риска, в зоне дискриминации. И мы хотели бы, чтобы русские наравне с другими народами пользовались бы всеми благами нашей общей родины и не чувствовали себя обделенным народом.
Михаил Соколов: А другие не обидятся?
Владимир Жириновский: Другим мы будем объяснять, что мы очень хорошо относимся к татарам, башкирам, якутам, бурятам, ко всем другим народам, но пострадал за 90 лет, с первых лет советской власти, именно русский народ. Все, только это мы хотим. Ни в чем не ущемлять все остальные народы. Но это наш лозунг.
Все остальные не хотят даже об этом говорить, а мы будем говорить!
За русских!
