Ссылки для упрощенного доступа

Проблемы Брянской области


Брянская область
Брянская область
Кирилл Кобрин: На официальном сайте Брянской области можно прочитать документ под названием "Прогноз социально-экономического развития Брянской области на 2012 год и до 2014 года" с подзаголовком "Пояснительная записка". Там сказано: "В течение 2010–2011 годов наблюдался восстановительный рост экономики области". О том, вышла ли область из кризиса и как она будет развиваться в дальнейшем, ведущий цикла Игорь Яковенко беседует с регионалистом Натальей Зубаревич и социологом Юрием Трифанковым.

Игорь Яковенко: Наталья Васильевна, что из себя представляет экономика этой области, чем она отличается от других регионов Российской Федерации?

Наталья Зубаревич: Это классический вариант сочетания старых промышленных отраслей и сельского хозяйства. В Брянске индустриализация началась в конце 19 века с развитием железнодорожного строительства, потом добавлялись еще оборонные предприятия, "Брянский арсенал", там было локомотивостроение и пищевая промышленность – это два основных драйвера развития советского периода. Ясно, что в постсоветский период этим отраслям пришлось несладко. И Брянская область, которая и так по положению периферийная относительно центра, Москвы, она оказалась таким устойчиво депрессивным регионом. И это депрессивность сохранялась все 20 лет. Ее душевой валовой региональный продукт сейчас меньше половины от среднероссийского, он падал в течение 20 лет. Кризис как всегда ударил по таким регионам, ударил довольно сильно, на четверть сократилось промышленное производство. А дальше начались чудеса. Я как раз об этом хотела бы спросить своего собеседника: как в достаточно устойчиво депрессивном регионе, как удалось так быстро выйти из кризиса и уже в 10 году показать плюс 4% к тому, что было до кризиса?

Юрий Трифанков: Мы в регионе вообще-то не чувствуем, что мы вышли так быстро из кризиса. Хотя, конечно, статистика это показывает. Сейчас сюда действительно идут игроки из Москвы, некоторые наши точки возникают в результате этого, в том числе и в некоторых промышленных предприятиях. Но с другой стороны, некоторые промышленные предприятия исчезают одновременно с этим же.

Игорь Яковенко: Юрий Трофимович, до недавнего времени о настроении населения в Брянской области опять-таки внешним наблюдателям можно было судить по тем фигурам, которых жители этого региона, вашего региона выбирали в качестве своих представителей. Это коммунист губернатор Юрий Лоткин и так же коммунист, рабочий, депутат Василий Шандыбин. То есть регион был весьма ярко выражено левый или красный. Каковы сегодня настроения, ориентации жителей вашего региона?

Юрий Трифанков: Как и везде люди настроены скорее пессимистично, чем оптимистично. В том-то и дело, что массовое сознание находится, на мой взгляд, в точке неопределенности, в точке бифуркации. С одной стороны, если мы спрашиваем людей: как вы живете? Вроде живут ничего, можно сказать, одеты неплохо и не так уж бедно. Но есть недовольство. А когда задаешь вопрос: за кого голосовать будете? Опять неопределенные ответы, говорят - не за кого голосовать. Эта неопределенность, пожалуй, самое печальное в массовом сознании. И самая большая опасность заключается в том, что любое какое-нибудь событие может привести массовое сознание к совершенно неопределенному исходу. Нестабильность в экономике и отражается на нестабильности в сознании населения. Но само население тоже предпринимает определенные шаги. Например, у нас юго-западный район, так скажем, казацкий район, недавно конференция была у казаков. Они искали на научном уровне пути, как использовать традиции казачества, поднимать в своем районе, регионе экономику. Вплоть до каких-то технопарков на традиционной казацкой психологической основе. Это уже само по себе интересно. Есть удивительные люди, которые занимаются, например, недавно разговаривал с человеком, фермером, который занимается овцеводством, как ни странно, в наших условиях. Он вывел новые породы овец с длинным пухом и короткой шерстью. Может их перекрашивать с помощью кормежки в любой цвет практически. Им интересуются все финансовые структуры, но никто не помогает. Я на этих примерах пытаюсь показать, что люди пытаются найти точки роста, а задача руководства им содействовать. По-моему, это получился.
Допустим, поставил задачу перед сельским хозяйством наш президент миллион тонн картошки произвести. Когда-то Брянщина производила около двух миллионов тонн, половину население, половину кооперативы, колхозы и так далее. Сегодня производство картофеля раза в два меньше, и то в основном население. Точки роста опять же есть, где-то их создают приезжие инвесторы, где-то свои собственные. Но это пока еще только точки роста, слава богу, что они у нас есть. Есть хорошие хозяйства. Возьмите отрицательный пример: когда-то мы на основе зернового хозяйства в каждом районе имели по спиртзаводу, сегодня не осталось практически ни одного. Последний, наверное, закрыли в этом году.

Игорь Яковенко: Наталья Васильевна, во всем выступлении Юрия Трофимовича была одна мысль: есть некоторое отчуждение, то есть точки роста в основном внешние, а внутренние есть, но они не очень актуализированы, не очень просматриваются. Как исходя из экономической логики, из той структуры региона, как видятся вам как эксперту, как регионалисту возможные точки роста в этом регионе?

Наталья Зубаревич: Прежде всего это городская промышленность, на которую приходит новый инвестор. И исчезновение неконкурентоспособных предприятий – это проблема, но это абсолютно в рамках конкурентной экономики. Надо людей трудоустраивать, а не плакать по поводу исчезнувших неконкурентных предприятий. Во-вторых, если говорить о пищевой отрасли на собственной сырьевой базе – это, конечно, извините, не окрашивание овец пухом, а приход крупных инвесторов, которые смогут поставить современные технологии, самое главное, расчистить вход на большие рынки сбыта – это Москва. Сама Брянская область, эти частные малые хозяйства туда не пробьются и пробиться не смогут. Это довольно жесткие системы, но пока в современных очень малосимпатичных российских институциональных условиях именно они обеспечивают то, чего не может обеспечить губернатор, более того, он не должен этого обеспечивать. Сбыт картошки – это у нас было в советское время. План по валу два миллиона мне тоже кажется странным. План вообще не может существовать, потому что есть понятие спрос на рынки. И если его лучше и дешевле удовлетворяют нижегородцы, снижать издержки, находить инвесторов, которые смогут провести вашу картошку в крупные сети Москвы. Поэтому то, о чем говорил уважаемый коллега, мне вряд ли покажется точками роста.
Я считаю, что это город и современное АПК, больше опираться в Брянской области не на что. И казачьи технопарки тоже мне не кажутся чем-то, что сможет область вытащить, куда бы то ни было, кроме патриархальщины. Поэтому сложно будет.
Но я хочу сказать хорошие слова: видно, что меняется регион, я по бюджетке это очень хорошо вижу. Во-первых, уважительное отношение вызывает то, что в условиях кризиса региональная власть сократила на 9% расходы на госуправление. Существенно приличнее, чем в целом регионы России. Это говорит о том, что люди ответственно относятся к тому, сколько они стоят. И здесь она правильно добавила денег на экономику, хотя все это и за счет огромного трансферта из федерального бюджета. Вот знаете, что для меня самое главное: насколько улучшены хорошие темпы роста - это есть следствие работы экономических актеров, а насколько это следствие огромных бюджетных вливаний из федерального уровня. На четверть выросли доходы бюджета за два кризисных года – это называется кризис? И если это драйвер, то он долгим не будет. С этого года и все последующие федеральная власть намерена заметно и ежегодно сокращать трансферты регионам. Если же это опора на интересы бизнеса, я очень надеюсь на удачу.

Игорь Яковенко: Юрий Трофимович, у меня к вам вопрос как к человеку, который имеет достаточно длинный горизонт анализа и в бытность вашу вице-губернатором, и в бытность социологом, историком-аналитиком, вы не могли бы сравнить стиль работы нынешнего губернатора Николая Денина с его предшественником Юрием Лоткиным, в чем плюсы и минусы нынешнего губернатора?

Юрий Трифанков: Может быть, к вашему изумлению, стили у них близкие и похожие. Они даже как люди похожи. Они решали и решают задачи те, которые должны решать руководители в определенных конкретных условиях. Сейчас значительно лучше условия для решения проблем. Потому что в целом, только что моя коллега говорила, инвестиционный фон изменился и это способствует точкам роста. А я как раз говорил не о планировании, а говорил о возможностях в регионе. Возможности региона большие, хотя он, конечно, не имеет полезных ископаемых, есть цементные заводы большие, мы расположены между Украиной и Белоруссией, построен большой международный аэропорт, который пока не используется. Возможности региона большие. Соединение структур бизнеса с местными возможностями, то, что говорила моя коллега – вот это главная задача, которую решали раньше и сегодня решают. Поэтому я бы не стал противопоставлять прежнего и нынешнего губернатора. Я в свое время говорил: надо не бороться друг с другом, а общей тягой решать проблемы. Потому что в принципе, возьмем рабочего Шандыбина и возьмем нынешнего губернатора, да мыслят они одинаково.

Игорь Яковенко: Очень трудно поверить в то, что они могут одинаково мыслить, учитывая, что один коммунист-рабочий, а другой самый крупный владелец среди губернаторов, я имею в виду нынешнего губернатора Николая Денина, который владеет вместе с супругой почти 5,5 тысячами гектаров земли. Тут не очень срастается. Может быть действительно они вынуждены шаги схожие предпринимать, но тем не менее, по истокам своим люди очень разные, согласитесь.

Юрий Трифанков: Нынешний губернатор на земле, он ее очень хорошо знает, так же хорошо понимает. Решает проблемы своими методами, которые тогда были невозможны, сегодня они возможны, слава богу.
XS
SM
MD
LG