Первый заместитель главы администрации президента России обрастает собственным, во многом независимым от своих работодателей корпусом слухов.
Телекритик Ирина Петровская недавно рассказала своим читателям на фэйсбуке: в эфир к ней "позвонила слушательница и, представившись давней поклонницей Пугачевой, сообщила, что, по ее информации, Алле Борисовне звонил Сурков с предупреждением: "У вас теперь будут большие неприятности". "Если это так, то, на мой взгляд, АБ следует немедленно сей факт обнародовать", - полагает Петровская.
Незадолго до описываемых событий Алла Пугачева, выступая на собрании сторонников экс-лидера "Правого дела" Михаила Прохорова, публично усомнилась в душевном здоровье Владислава Суркова. Это факт, подтверждаемый сотнями присутствующих и тысячами зрителей YouTube. Пока Алла Борисовна и Владислав Юрьевич молчат, достоверность сведений о телефонном инциденте оставляет желать лучшего. Нет даже адреса отправления, "со ссылкой на…" Впрочем, так чаще всего и бывает в большинстве случаев – и действительных, и выдуманных. Не каждой Трое везет с Гомером, не на всякую чуму находится свой Боккаччо, и далеко не любой Станиславский оставляет по себе "Мою жизнь в искусстве".
В почтенной и древней традиции народной мифологии, однако, есть и то, и это, и все, что угодно – шире и полнее, чем у профессионалов. Её носителям ничего не стоило разглядеть черты Петра III в суровом обладателе заячьего тулупчика, а в томском старце Федоре Кузьмиче увидеть ушедшего в Сибирь императора Александра Павловича, Благословенного. В том же ключе, только много позже, Людмиле Зыкиной приписывали роман с Алексеем Косыгиным - или наоборот, если речь шла о советском премьер-министре. Гадая о причинах, по которым с экранов страны в 70-х пропал "Клуб веселых и находчивых", многие утверждали, что Александр Масляков оказался в тюрьме за контрабанду хрестоматийного: золота и бриллиантов. Сердечные друзья попроще и неприятности поменьше не соответствовали критериям народной мифологии: молва никогда не унижала большие корабли малым каботажем.
Никогда – до сих пор.
С точки зрения канона, Сурков, грозящий Пугачевой – сюжет, годный разве что для питерских художников-митьков и их специфических русских комиксов. Такое можно придумать; с этого, наверное, даже можно посмеяться узким кругом политически озабоченных. Но в качестве полноценного русского народного слуха – увольте. В случае с Пугачевой ей бы позвонил Путин. Или Медведев. Или оба, а Матвиенко бы им трубку держала. Или – скорее – позвонила бы она. И, начав с цитаты из своей жизни в искусстве – "Эй вы там, наверху!" – выдала бы тандему всё, что ему положено. Крупный мазок, монументальный масштаб, максимальное приближение. Короче, всё то, что исключает даже намек на присутствие в сюжете некоего заместителя главы администрации, пусть даже первого. Не положено, не дорос.
Однако случилось. И причин тому может быть несколько. То ли уровень слухов снизился из-за кажущегося избытка информации о жизни в верхах – по крайней мере, в сравнении с советским временем. То ли информации об актуальных нравах и обычаях российской власти у электората как раз и нету, а очень хочется – особенно на фоне явного предвыборного оживления в политике.
То ли, наконец, всё в порядке вещей и как раз в русле традиции. Просто мы не заметили, как Владислав Юрьевич вырос в полноценный персонаж социально-политического фольклора. Не как Владимир Владимирович, но с Дмитрием Анатольевичем в качестве фольклорного элемента – потягается, вполне.
А там, глядишь, и выборы. Не для кого-то, как обычно. Уже для себя.
Телекритик Ирина Петровская недавно рассказала своим читателям на фэйсбуке: в эфир к ней "позвонила слушательница и, представившись давней поклонницей Пугачевой, сообщила, что, по ее информации, Алле Борисовне звонил Сурков с предупреждением: "У вас теперь будут большие неприятности". "Если это так, то, на мой взгляд, АБ следует немедленно сей факт обнародовать", - полагает Петровская.
Незадолго до описываемых событий Алла Пугачева, выступая на собрании сторонников экс-лидера "Правого дела" Михаила Прохорова, публично усомнилась в душевном здоровье Владислава Суркова. Это факт, подтверждаемый сотнями присутствующих и тысячами зрителей YouTube. Пока Алла Борисовна и Владислав Юрьевич молчат, достоверность сведений о телефонном инциденте оставляет желать лучшего. Нет даже адреса отправления, "со ссылкой на…" Впрочем, так чаще всего и бывает в большинстве случаев – и действительных, и выдуманных. Не каждой Трое везет с Гомером, не на всякую чуму находится свой Боккаччо, и далеко не любой Станиславский оставляет по себе "Мою жизнь в искусстве".
В почтенной и древней традиции народной мифологии, однако, есть и то, и это, и все, что угодно – шире и полнее, чем у профессионалов. Её носителям ничего не стоило разглядеть черты Петра III в суровом обладателе заячьего тулупчика, а в томском старце Федоре Кузьмиче увидеть ушедшего в Сибирь императора Александра Павловича, Благословенного. В том же ключе, только много позже, Людмиле Зыкиной приписывали роман с Алексеем Косыгиным - или наоборот, если речь шла о советском премьер-министре. Гадая о причинах, по которым с экранов страны в 70-х пропал "Клуб веселых и находчивых", многие утверждали, что Александр Масляков оказался в тюрьме за контрабанду хрестоматийного: золота и бриллиантов. Сердечные друзья попроще и неприятности поменьше не соответствовали критериям народной мифологии: молва никогда не унижала большие корабли малым каботажем.
Никогда – до сих пор.
С точки зрения канона, Сурков, грозящий Пугачевой – сюжет, годный разве что для питерских художников-митьков и их специфических русских комиксов. Такое можно придумать; с этого, наверное, даже можно посмеяться узким кругом политически озабоченных. Но в качестве полноценного русского народного слуха – увольте. В случае с Пугачевой ей бы позвонил Путин. Или Медведев. Или оба, а Матвиенко бы им трубку держала. Или – скорее – позвонила бы она. И, начав с цитаты из своей жизни в искусстве – "Эй вы там, наверху!" – выдала бы тандему всё, что ему положено. Крупный мазок, монументальный масштаб, максимальное приближение. Короче, всё то, что исключает даже намек на присутствие в сюжете некоего заместителя главы администрации, пусть даже первого. Не положено, не дорос.
Однако случилось. И причин тому может быть несколько. То ли уровень слухов снизился из-за кажущегося избытка информации о жизни в верхах – по крайней мере, в сравнении с советским временем. То ли информации об актуальных нравах и обычаях российской власти у электората как раз и нету, а очень хочется – особенно на фоне явного предвыборного оживления в политике.
То ли, наконец, всё в порядке вещей и как раз в русле традиции. Просто мы не заметили, как Владислав Юрьевич вырос в полноценный персонаж социально-политического фольклора. Не как Владимир Владимирович, но с Дмитрием Анатольевичем в качестве фольклорного элемента – потягается, вполне.
А там, глядишь, и выборы. Не для кого-то, как обычно. Уже для себя.
