Суд между Романом Абрамовичем и Борисом Березовским не первую неделю привлекает внимание мировых СМИ. Но то, что для Запада становится сенсацией, для внутренних наблюдателей – повторение банальностей. Однако остается не проясненным главный вопрос: зачем Березовский затеял этот процесс? Насколько серьезен конфликт между двумя олигархами? Или это согласованная инсценировка, которая должна привести к определенному результату?
На это и другие вопросы в беседе с корреспондентом Радио Свобода отвечает финансовый аналитик Андрей Сотник.
- Четыре года назад Борис Березовский, человек до начала 2000-х весьма близкий к Кремлю, подал иск к другому кремлевскому олигарху Роману Абрамовичу. Что случилось? Почему они не договорились, как обычно, по понятиям? И как обычно, с участием российской власти? Или договорились? И мир наблюдает поставленный истцом и ответчиком спектакль?
- Прежде всего, уверен: суд не может быть спектаклем. Полностью исключаю эту версию. Если у суда возникнет минимальное подозрение о том, что разыгрывается спектакль, и истец, и ответчик проиграют все. И немедленно.
- Ну хорошо, не спектакль. Но какие-то договоренности между бывшими близкими партнерами могли быть?
- Я бы говорил не о договоренностях – в это, повторю, не верю. А вот некоторое совпадение интересов, да, возможно, есть. Например, любая внесудебная договоренность не обеспечила бы Березовскому и Абрамовичу легализацию их собственности на Западе. Оба олигарха отчасти уже решили эту задачу, пройдя через процедуру развода и дележа активов (а значит, признания их легальными) с бывшими женами в Лондонском суде. Но этот новый процесс дает возможность Березовскому получить от Абрамовича крупную сумму денег, чистоту которых уже никто не поставит под сомнение. Также и собственность Абрамовича будет окончательно легализована – если Лондонский суд не поставит вопрос о ее легитимности. Это – по идее – должен был бы сделать российский суд. Но его невмешательство в процесс, полагаю, и истцу, и ответчику гарантировано. Впрочем, полагаю, что даже если между истцом и ответчиком есть какие-то предварительные договоренности, они по привычке постараются там, где можно, кинуть друг друга и выкрутить собственную выгоду. И тут нас ждет много интересного.
- Неожиданности, по вашему мнению, будут?
- И не только связанные со страстью олигархов кидать друг друга, но и с тем, как будет действовать суд. Так что неожиданности будут. Уже есть.
- Что вы имеете в виду? Картинки полубандитских нравов в российском бизнесе, которые всплывают в ходе суда? Тоже мне открытие…
- Согласен, не открытие. Все эти сумки с налом, сделки, оформленные без документов – сенсация только для Запада. Благодаря им западные СМИ не утрачивают интерес к процессу. А неожиданности – они пока не так очевидны. Вот смотрите, в ходе допросов выясняется, что свидетельские показания, которые дали некоторые россияне в Лондонском суде отличаются от тех, которые услышали от них в России. Судья и адвокат практически уличили их в обмане. При этом в английском суде цитируются протоколы допросов, которые были проведены российскими следователями, и которые, по российским законам, никак не могли попасть в британский суд. Так как следствие по этим делам не закончено.
- Как это можно объяснить?
- Можно лишь догадываться. Замечу, что те документы, которые признает в качестве доказательств Лондонский суд, должны отвечать строгим требованиям. Нужно не просто достать стенограмму допроса, но и перевести ее на английский, а затем и заверить идентичность перевода у нотариуса. Значит, достали, перевели и заверили. При этом, судя по всему, обошлись без взаимодействия с российскими правоохранительными органами (они бы не отдали протоколы до окончания следствия). Но Лондонский суд признал, что эти документы собраны в строжайшем соответствии с нормами английского права. Их не отняли ночью с топором у русского, имеющего допуск к протоколам допроса, не выкрали… Очень интригующая история. И хороший урок для тех, кто полагает, что, укрывая подозреваемых по делу Литвиненко, они связывают по рукам и ногам британское правосудие. Это совсем не так…
- Если я правильно понимаю, неожиданности – это не обязательно не устраивающее истца или ответчика финальное решение, но и побочные эффекты?
- Именно. Обратите внимание, Абрамович под присягой рассказывает, что использовал схемы уклонения от налогов, при этом дружил и дружит с Кремлем. А месяц назад Страсбургский суд поверил на слово российским властям, когда те представили документы о том, что к ЮКОСУ применили нормы закона, которые применяют по отношению ко всем. Как это отразится на репутации Европейского суда по правам человека? Думаю, что это будет серьезный удар по Страсбургу.
- Мне показалось, что на днях стороны в суде вступили на минное поле – речь зашла о бенефициарах тех трастов, которые владеют "Сибнефтью". Стало ясно, что никто не готов открыть их. Стало ясно и другое, что, помимо Абрамовича и его детей, бенефициарами могут оказаться и другие люди. Возможно, весьма известные.
- Это очень важный вопрос, так как трастовая система управления бизнесом абсолютно неизвестна в России. Говоря предельно грубо: в цивилизованном обществе раскрыть всю информацию об их владельцах обязаны сразу после того, как в суде доказано: в момент создания траста было совершено мошенничество. Обращаю ваше внимание – это единственный способ легального раскрытия английских трастов. Защита Березовского достаточно явно вытягивает доказательства мошенничества. Так что поюлят, поюлят в команде Абрамовича – да и раскроют владельцев. И объяснят, почему в трастах разных юрисдикций они разные!
- А почему вы называете кипрские трасты английскими?
- Обращаю внимание отечественных любителей кипрских офшоров на существенное обстоятельство. Действительно, нередко зарегистрированные на Кипре компании являются по сути английскими. Этим давно пользуются все отечественные бизнесмены. И только во время процесса "Березовский против Абрамовича" до большинства из них дошло, что они со своим бизнесом подпадают под юрисдикцию не кипрского, а очень жесткого английского суда. Это же относится и к трастам. Ситуация весьма занятная – оказывается, раскрыть бенефициаров кипрского траста можно по прямому решению английского суда, минуя предварительную стадию – решение суда Кипра. Так что времени что-то перепрятать/переоформить уже не будет. Тут Роман Аркадьевич, похоже, кое-что не учел. А Березовский учел. Это еще одна иллюстрация к тому, что даже если предварительная договоренность между истцом и ответчиком была, она не гарантирует от неожиданностей.
На это и другие вопросы в беседе с корреспондентом Радио Свобода отвечает финансовый аналитик Андрей Сотник.
- Четыре года назад Борис Березовский, человек до начала 2000-х весьма близкий к Кремлю, подал иск к другому кремлевскому олигарху Роману Абрамовичу. Что случилось? Почему они не договорились, как обычно, по понятиям? И как обычно, с участием российской власти? Или договорились? И мир наблюдает поставленный истцом и ответчиком спектакль?
- Прежде всего, уверен: суд не может быть спектаклем. Полностью исключаю эту версию. Если у суда возникнет минимальное подозрение о том, что разыгрывается спектакль, и истец, и ответчик проиграют все. И немедленно.
- Ну хорошо, не спектакль. Но какие-то договоренности между бывшими близкими партнерами могли быть?
- Я бы говорил не о договоренностях – в это, повторю, не верю. А вот некоторое совпадение интересов, да, возможно, есть. Например, любая внесудебная договоренность не обеспечила бы Березовскому и Абрамовичу легализацию их собственности на Западе. Оба олигарха отчасти уже решили эту задачу, пройдя через процедуру развода и дележа активов (а значит, признания их легальными) с бывшими женами в Лондонском суде. Но этот новый процесс дает возможность Березовскому получить от Абрамовича крупную сумму денег, чистоту которых уже никто не поставит под сомнение. Также и собственность Абрамовича будет окончательно легализована – если Лондонский суд не поставит вопрос о ее легитимности. Это – по идее – должен был бы сделать российский суд. Но его невмешательство в процесс, полагаю, и истцу, и ответчику гарантировано. Впрочем, полагаю, что даже если между истцом и ответчиком есть какие-то предварительные договоренности, они по привычке постараются там, где можно, кинуть друг друга и выкрутить собственную выгоду. И тут нас ждет много интересного.
- Неожиданности, по вашему мнению, будут?
- И не только связанные со страстью олигархов кидать друг друга, но и с тем, как будет действовать суд. Так что неожиданности будут. Уже есть.
- Что вы имеете в виду? Картинки полубандитских нравов в российском бизнесе, которые всплывают в ходе суда? Тоже мне открытие…
- Согласен, не открытие. Все эти сумки с налом, сделки, оформленные без документов – сенсация только для Запада. Благодаря им западные СМИ не утрачивают интерес к процессу. А неожиданности – они пока не так очевидны. Вот смотрите, в ходе допросов выясняется, что свидетельские показания, которые дали некоторые россияне в Лондонском суде отличаются от тех, которые услышали от них в России. Судья и адвокат практически уличили их в обмане. При этом в английском суде цитируются протоколы допросов, которые были проведены российскими следователями, и которые, по российским законам, никак не могли попасть в британский суд. Так как следствие по этим делам не закончено.
- Как это можно объяснить?
- Можно лишь догадываться. Замечу, что те документы, которые признает в качестве доказательств Лондонский суд, должны отвечать строгим требованиям. Нужно не просто достать стенограмму допроса, но и перевести ее на английский, а затем и заверить идентичность перевода у нотариуса. Значит, достали, перевели и заверили. При этом, судя по всему, обошлись без взаимодействия с российскими правоохранительными органами (они бы не отдали протоколы до окончания следствия). Но Лондонский суд признал, что эти документы собраны в строжайшем соответствии с нормами английского права. Их не отняли ночью с топором у русского, имеющего допуск к протоколам допроса, не выкрали… Очень интригующая история. И хороший урок для тех, кто полагает, что, укрывая подозреваемых по делу Литвиненко, они связывают по рукам и ногам британское правосудие. Это совсем не так…
- Если я правильно понимаю, неожиданности – это не обязательно не устраивающее истца или ответчика финальное решение, но и побочные эффекты?
- Именно. Обратите внимание, Абрамович под присягой рассказывает, что использовал схемы уклонения от налогов, при этом дружил и дружит с Кремлем. А месяц назад Страсбургский суд поверил на слово российским властям, когда те представили документы о том, что к ЮКОСУ применили нормы закона, которые применяют по отношению ко всем. Как это отразится на репутации Европейского суда по правам человека? Думаю, что это будет серьезный удар по Страсбургу.
- Мне показалось, что на днях стороны в суде вступили на минное поле – речь зашла о бенефициарах тех трастов, которые владеют "Сибнефтью". Стало ясно, что никто не готов открыть их. Стало ясно и другое, что, помимо Абрамовича и его детей, бенефициарами могут оказаться и другие люди. Возможно, весьма известные.
- Это очень важный вопрос, так как трастовая система управления бизнесом абсолютно неизвестна в России. Говоря предельно грубо: в цивилизованном обществе раскрыть всю информацию об их владельцах обязаны сразу после того, как в суде доказано: в момент создания траста было совершено мошенничество. Обращаю ваше внимание – это единственный способ легального раскрытия английских трастов. Защита Березовского достаточно явно вытягивает доказательства мошенничества. Так что поюлят, поюлят в команде Абрамовича – да и раскроют владельцев. И объяснят, почему в трастах разных юрисдикций они разные!
- А почему вы называете кипрские трасты английскими?
- Обращаю внимание отечественных любителей кипрских офшоров на существенное обстоятельство. Действительно, нередко зарегистрированные на Кипре компании являются по сути английскими. Этим давно пользуются все отечественные бизнесмены. И только во время процесса "Березовский против Абрамовича" до большинства из них дошло, что они со своим бизнесом подпадают под юрисдикцию не кипрского, а очень жесткого английского суда. Это же относится и к трастам. Ситуация весьма занятная – оказывается, раскрыть бенефициаров кипрского траста можно по прямому решению английского суда, минуя предварительную стадию – решение суда Кипра. Так что времени что-то перепрятать/переоформить уже не будет. Тут Роман Аркадьевич, похоже, кое-что не учел. А Березовский учел. Это еще одна иллюстрация к тому, что даже если предварительная договоренность между истцом и ответчиком была, она не гарантирует от неожиданностей.
