Собственно, про сварщика, которому платят 120 тысяч рублей в месяц и склоняют уехать за рубеж, на пресс-конференции рассказал Алексей Каспржак, который до того, как стать проректором ВШЭ, работал начальником Департамента образования Тверской области. Конференция была посвящена 93-м приоритетным, по мнению государства, специальностям в сфере начального и среднего профессионального образования.
Хотя среди этих специальностей сварщиков не значилось, Алексей Каспржак делал упор именно на этот сектор – стране не хватает краснодеревщиков, водопроводчиков, то есть полезных в частной жизни людей. И я его отлично понимаю: начиная с советских времен и кончая днем сегодняшним, я встретила только одного сантехника, который внушал доверие, делал свою работу хорошо и гордился этим. Остальные рассказывали, что в России все плохо, вентили проржавели, запасных частей нет, а китайские быстро ломаются.
Теперь я поняла, почему. Специальное начальное образование выполняло функцию скорее социальную, чем профессиональную. И это, кстати, поддерживалось стипендиями и обедами. Теперь же будут финансироваться только программы, неважно, где они реализуются – в пту, сузе или вузе.
В Торгово-промышленной палате я однажды услышала: «Вы знаете, что эти сотни тысяч, не попав в ПТУ, выйдут на улицу?». Уточняю – 560 тысяч подростков сегодня обучаются в системе начального профессионального образования, и деться им, действительно, некуда. Но, думаю, пара лет учебы среди себе подобных ничего не решит.
Что касается нехватки квалифицированного персонала, той половины, на недостачу которой якобы жалуются крупные промышленники, то среди дефицитных профессий только одна значится в списке, составленном для нужд государства – программист.
Понятно, что стратегические намерения не обязательно должны совпадать с интересами рынка, однако подобное разнообразие приоритетов вызывает опасение, что, в конечном счете, в системе начального и среднего профессионального образования не изменится ничего. Разве что региональные власти, в чье ведомство теперь переходят учебные заведения, не решат вовсе избавиться от них.
Об этом и поговорим в «Классном часе Свободы» в воскресенье, 18 декабря, в девять часов вечера.
Хотя среди этих специальностей сварщиков не значилось, Алексей Каспржак делал упор именно на этот сектор – стране не хватает краснодеревщиков, водопроводчиков, то есть полезных в частной жизни людей. И я его отлично понимаю: начиная с советских времен и кончая днем сегодняшним, я встретила только одного сантехника, который внушал доверие, делал свою работу хорошо и гордился этим. Остальные рассказывали, что в России все плохо, вентили проржавели, запасных частей нет, а китайские быстро ломаются.
Теперь я поняла, почему. Специальное начальное образование выполняло функцию скорее социальную, чем профессиональную. И это, кстати, поддерживалось стипендиями и обедами. Теперь же будут финансироваться только программы, неважно, где они реализуются – в пту, сузе или вузе.
В Торгово-промышленной палате я однажды услышала: «Вы знаете, что эти сотни тысяч, не попав в ПТУ, выйдут на улицу?». Уточняю – 560 тысяч подростков сегодня обучаются в системе начального профессионального образования, и деться им, действительно, некуда. Но, думаю, пара лет учебы среди себе подобных ничего не решит.
Что касается нехватки квалифицированного персонала, той половины, на недостачу которой якобы жалуются крупные промышленники, то среди дефицитных профессий только одна значится в списке, составленном для нужд государства – программист.
Понятно, что стратегические намерения не обязательно должны совпадать с интересами рынка, однако подобное разнообразие приоритетов вызывает опасение, что, в конечном счете, в системе начального и среднего профессионального образования не изменится ничего. Разве что региональные власти, в чье ведомство теперь переходят учебные заведения, не решат вовсе избавиться от них.
Об этом и поговорим в «Классном часе Свободы» в воскресенье, 18 декабря, в девять часов вечера.
